— Как всегда, — я открыл еще бутылку и наполнил бокал, и с ним же не шибко уверенной походкой пошел в ванную. Надо было выбрать не крепленого вина.
— Выбирай мужчин, — бросил зло мне в спину Селем. — Иначе у тебя будут дети, и они проведут детство как ты.
— Что?! Ты думай, что несешь! Как ты вообще мог мне такое сказать?! — я подскочил к черту, поставив бокал на столешницу с такой силой, что у него отвалилась ножка, и теперь содержимое расползалось красно-розовой лужицей, стекая на пол.
— Я сказал правду. Только мужчин выбирай покрупнее, чтобы чуть что, сдачу могли дать, — Селем смотрел на меня снизу-вверх, не вставая с дивана.
— Так ты видишь во мне моего отца? Алкаша да дебошира, что своих… своих детей от стенки к стенке кидать может? — в лоб спросил я.
— Сейчас — нет. Но он начинал так же. Я знаю, — фыркнул черт.
— Это всего лишь вино. Мне тоскливо, а оно помогает на этом не концентрироваться.
— Ты пил. Один. Не бокал. Бутылку, вторую, следующую и тебе было мало. Ты пьян, — он поднялся. — Делай, что хочешь. Увидимся еще, возможно.
— Стой, — я схватил его за ладонь и уткнулся носом в сгиб шеи. Его запах успокаивал. Быть может впервые присутствие кого-то живого рядом давало сил, было поддержкой. С Никитой не так. Я за него отвечаю, я старше, должен всегда быть настороже. — Все, я не пью, хватит на сегодня. Бутылку вылью, все равно вино плохо хранится открытым. И я что пьян, что трезв, особо не отличаюсь. Только координация страдает.
Селем вдохнул и обнял меня, успокаивающе гладя по спине.
— Хорошо. Иди в душ и не пугай меня больше. Я не знаю, как общаться с пьяными.
— Ты этот, манипулятор мелкий, — я прижался крепче и сбежал. Контрастный душ освежил не только тело, но и мозг, так что, вернувшись, я сдержал слово и вылил бутылку. Селем же успел прибрать, и я, сделав ему огромную миску попкорна, пошел в гостиную.
Рогатый с удовольствием забрал миску себе и уютно устроился у меня под боком. Он с любопытством смотрел на экран, пока шли титры, и спокойно поедал попкорн. Но сам фильм действительно пугал Селема, он вздрагивал, чуть вскрикивал и цеплялся за меня.
Я уж думал выключить, но черт казался захвачен зрелищем. И все же я не выдержал.
— Нет, тебя серьезно пугает эта дребедень?
Селем с трудом отвлекся от экрана и, искоса посматривая на него с опаской, признал:
— Да, пугает. А тебя серьезно удивили птички с контрабандой? А безвременье тебя серьезно впечатлило?
— Да, потому здешние фокусы должны казаться детской игрой, несерьезными. Ты же сам всякое такое можешь, — не сдавался я.
— Эти фокусы я никогда не видел, — попытался объяснить он. — Пойми, нас удивляют разные вещи. По мне — фильм страшный. Очень.
— Эх ты, чудо-юдо, — хмыкнул я и шепотом продолжил: — Зато теперь точно не захочешь один спать.
Селем вздрогнул и вцепился в мою руку, когда экранный маньяк исподтишка напал на свою жертву, и тихо согласился:
— Это точно.
Я погладил ладонь черта и обнял его крепче, смотря на экран теперь исключительно с улыбкой. Но все же, чтобы снять оцепенение, после ужастика мы посмотрели семейный мультфильм “Как приручить дракона”, так что Селем в конце концов совершенно расслабился и теперь улыбался.
— Все же не для тебя ужастики, ты слишком впечатлительный, — глажу по голове.
— Скорее всего, — Селем сонно зевнул, сворачиваясь клубочком и явно собираясь так и заснуть: на диване, обнимая меня за талию, под пледом.
— Не, давай, вставай, — завозился я, выбираясь и кутая черта. Он сонно привалился ко мне, так и пришлось вести его, придерживая, чтоб не споткнулся. На кровати он распластался еще быстрее, потерявшись среди подушек. Я подлез к нему, накрывая нас обоих. — Как ребенок все равно, мелкий он и есть мелкий.
— Сам ты мелкий! — зевая возмутился черт. — Я столько лет не спал, а я люблю спать.
Он подобрался ближе ко мне и в наглую обнял себя моими руками и уютно устроился, прижимаясь ягодицами к моему паху.
— Нельзя так искушать, — куснув в загривок, я поерзал, постепенно проваливаясь в сон.
========== Глава 5 ==========
Не бечено!
*****
Проснулся я от звонка будильника. Селема рядом не было, он вошел в спальню с подносом с завтраком, как и вчера.
— Доброе утро. Без десяти семь, тебе пора вставать на работу, а мне уходить. Твой завтрак, — сообщил он, ставя поднос рядом со мной.
— Доброе утро, спал бы, раз любишь это занятие. А ты к себе уходишь или куда?
Я взял чашку ароматного кофе и сел в постели.
— Неа, я ж во плоти, я уже не могу вернуться. По городу гуляю, — Селем пожал плечами. — Да и к брату твоему мне нужно. Плюс, я волонтер в одном приюте для собак.
— Темный, — я обозначил пальцами кавычки, — занимающийся сплошной благотворительностью. Нет, с тобой определенно что-то не так. Как-то уж слишком ты из шаблона выбиваешься.
Глотнув кофе, я уставился на Селема. Будильник показывал без пяти.
— Ты так и не понял? Люди перепутали. С крыльями — темные; демоны, с рогами — светлые, ангелы, — удивился Селем. — Я смог простить свою мать.
— Нет, не понял. Ты говорил, что не смог, — попытался вспомнить я. — А крылья, рога, хвост — разный статус, что ли. Крылатые спускались и шептали о религии, их путали с ангелами, хотя ими они не были. Ты меня заморочил, в общем.
— Я лишь сказал — простить это сложно, и я был ребенком, — он взглянул на будильник, подошел и быстро нагнувшись, поцеловал меня в щеку, отстранившись раньше, чем я успел среагировать. — Мне пора, Дима. В семь в твоей машине?
Селем почему-то спрашивал, неуверенно на меня смотря.
— Конечно, — я улыбнулся, — твое общество мне дорого.
Сел исчез, а я допил кофе, съел большущий сэндвич, принял душ и сбежал на работу. Сегодня все салоны с моего «куста» перевыполняли план в среднем на 15%. Хороший прирост. Я похвалил администрацию, но велел не расслабляться, прогноз на план месяца у многих впритык, без запаса. Отослав отчет генеральному, я исключительно в хорошем расположении духа примчался в больницу.
Никита все еще лежал под капельницами, трубки катетеров никуда не делись, но на лице была только кислородная маска.
— Я не знаю, какому богу вы молитесь, но поблагодарите его, — сказала Марина, миловидная женщина сорока лет, медсестра с умелыми руками, так и не ставшая черствой на своей работе. — В восемь утра он закашлялся, и мы вытащили трубку. С тех пор дышит сам. И почки начали работать, значит диализ ему больше не понадобится, — она заговорила чуть тише. — Лев Николаевич считает, что у Никиты есть все шансы проснуться.
— Спасибо, — я коснулся плеча Марины, — вы всегда были добры ко мне с Никитой. Я обязательно поблагодарю своего… помощника.
Когда женщина вышла, я присел у кровати Никиты и прижал его ладонь к своей щеке.
Я просидел с братом какое-то время, но, когда было без пяти семь, я все же вышел из палаты и направился к машине. Селем, нежно обнимая какую-то коробку, стоял уже возле нее.
— Привет! — весело отозвался он.
— Снова контрабанда? — кивком указав на коробку, снял сигнализацию и открыл заднюю дверь. — Давай сюда ее.
— Нет, это я себе купил! — довольно сообщил Селем и не отдал мне коробку, а забрался вместе с ней на заднее сидение, по-прежнему ее нежно обнимая.
— Давай уже, колись, рогатый, не томи.
Сев за руль, выехал на дорогу, поглядывая в зеркало заднего вида на черта.
— Эм… Я не помню, как это называется, — Селем замялся. — Дома увидишь! Просто я совсем не помню. А если я это достану, то назад уже не засуну. Как день прошел?
— Извращенец, — фыркнул я. — А машину водить умеешь?
— Нет, — рассмеялся Селем. — Там машин нет. Коробка, кстати, с машинами связана.
— Хм, интересно. У меня выходной скоро, я хотел предложить тебе поучиться за городом. Или не интересно? Никитка, помню, за руль рвался, как ноги до педалей доставать стали.
— Один выходной? — Селем растерялся. — Я хотел бы поучиться водить… Но я и потанцевать хочу.
Он плотнее прижал к себе коробку.
— Два будет, если надо. Я так в работу ушел, что у меня запас есть. Попрошу сдвоенные сделать. Ты же со своей коробкой меня в конец заинтриговал, — впереди показалась «Магнолия», — и я спросил: — Нам надо чего в магазине?
— А у нас есть что есть? — вопросом на вопрос ответил Селем и попытался объяснить. — В коробке такая штука с двумя рулями, с помощью нее можно в гонки поиграть.
Я завернул на парковку.
— Подожди, она к компу или к приставке? У меня не все есть.
— О! Приставку я тоже взял и саму игру. Мне сказали, что нужен теперь лишь телевизор и электричество, — заверил он.
— Отлично, значит сегодня нас ждет игровой вечер. Предлагаю остановиться на бутербродах, — я открыл дверь. — Возьмем побольше разного мяса и сыра.
— Хорошо, — Селем минуту засомневался, но все же оставил коробку в машине и вышел следом за мной. — Дима, а что будет, когда в этом мире найдут человека без памяти и не смогут определить, кто он?
— Не знаю точно, наверняка на этот случай есть различные программы. Возможно, по телеку портрет покажут или фото в газете напечатают, в надежде найти информацию, — предположил я. — Интернет опять же. Когда и это не поможет, сделают документы, устроят на работу и дадут социальное жилье. В теории.
— А на практике? А от страны это зависит? Не важно, Россия это или, допустим, Испания? — продолжал спрашивать Селем.
— Ну, я не помню, чтобы у нас фотки пропавших крутили, так что, думаю, зависит, — вздохнув, я сочувствующе взглянул на Селема. — Совсем нет способа обойти систему?
— Нет. Не в этом моменте, — Селем пожал плечами. — Это обязательно и не обсуждается. Я просто не знаю, будет ли у меня выбор, где меня оставят.
— Не огорчайся на счет того, что от тебя уже не зависит. С этим ничего не поделаешь, — я пристроил руку на плече Селема, притягивая его в дружеском жесте. — Надеюсь, все будет хорошо. И я послежу за новостями, обещаю.
— За новостями всех стран? — Селем рассмеялся. — Не надо, не следи. Есть еще одно правило. Через полгода ты все равно столкнешься со мной, куда бы меня не отправили. Увидишь мельком, но я-то тебя не вспомню.
— Тогда и сожалеть не будешь. Я же попробую познакомиться, хотя это и будет странно, — грустно улыбнувшись, я прижался губами к виску, целуя Села в мимолетной ласке, хотя мы уже и вошли в магазин. Охранник проводил нас взглядом, но не скривился или еще чего.
— Эм… Для тебя это явно будет странно, — Селем взял корзинку для покупок. — У меня не будет, кстати, ни хвоста, ни рожек. Только тату никуда не денется. А так, в принципе, не изменюсь.
— Хорошо, если не пошлешь меня куда подальше, я даже смирюсь с потерей твоих аксессуаров, — нагнувшись к уху, я прибавил: — Жутко сексуальных, кстати.
Селем покраснел и таким же шепотом ответил:
— Зато появится другой аксессуар, на мой взгляд, гораздо более важный.
Я рассмеялся.
— Да, было бы неплохо. Надеюсь, тебе понравится при встрече.
Заметив впереди винный отдел, прямым ходом потянул к нему и Селема.
Тот тяжело вздохнул и тихо спросил:
— Зачем? Тебе так скучно со мной, что ты без спиртного не сможешь вынести и один вечер?
Я опустил руку, тянущуюся к бутылке, и задумался. Бокал, а лучше бутылка вечерком давно стали привычными. Настолько, что я даже не задумывался, а надо ли мне. И нравится ли. Вкус? Я уже его не замечаю.
— Пожалуй, ты прав. В смысле мне не скучно и могу вынести. Пошли, там была палатка со свежевыжатыми. Рекомендую киви, если они у них сладкие. И грейпфрут хорош. Возьмем по стакану и пройдемся по рядам.
— Пошли, — радостно согласился Селем. У палатки мы взяли себе по соку и неспешно пошли по рядам, беря все для бутербродов. — Дима, а чем бы ты хотел заняться в свободное время? Верхом ездить умеешь?
— Нет, ни разу не пробовал, даже не интересовался. Чего я всегда хотел, так это с дельфинами поплавать, да все как-то не дошел. Но мы ведь можем устроить «животный» день в мой выходной? — предложил я, улыбаясь. Взял еще зелени, соусов и мексиканских пит. Обожаю напихать в них всего повкуснее.
— Можно и устроить, — Селем хитро прищурился, и я понял, что он уже что-то задумал. — А почему не добрался? На это ведь нужно лишь часа два, с дорогой — три.
— Откладывал на «завтра», а оно так и не наступило, — вздохнул я, направляясь к кассам.
— Значит, наступит, — пообещал черт.
Мы расплатились, добрались до дома, и там я занялся присоединением игровой приставки, а Селем — бутербродами. Уже через полчаса мы азартно гоняли, его машина на экране, пролетала, переворачиваясь в воздухе над моей, и упала колесами вверх.
Я с удовольствием ее бортанул и дал по газам.
— Ишь ты, разбушевался, салага, — хмыкнул я, увеличивая отрыв.
— А! Ну все, тебе конец! — азартно сказал Селем и закусил губу, пытаясь меня догнать, когда он понял, что не выйдет, то бросился ко мне и начал щекотать.
Я рассмеялся больше от его маневров и в отместку прижал к себе, целуя губы.
Селем охотно ответил, запуская руки под мою рубашку, уверенно и по собственнически трогая.
Тихо застонав, я прикусил нижнюю губу, пока по спине и рукам гуляли мурашки. Пальцы Селема — самые лучшие на свете.
— Запрещенный прием, — выдохнул я. — Маленький коварный рогатый.
— Почему запрещенный? — хитро спросил Селем и с силой провел пальцами вдоль моего позвоночника, обхватив ногами мои бедра. — Я же хочу выиграть.
— Потому что я проиграл тебе по всем статьям, — приподнявшись целую шею, оглаживаю бока и бедра. — Но мы остановимся на поцелуях.
Селем фыркнул, гладя меня по плечам:
— Я не хочу тебя забывать, очень не хочу. А почему на поцелуях?
— Потому что ты не сможешь кончить и хорошо будет только мне, — я обнял Селема, успокаивающе гладя по спине, силясь справиться с бешеным биением собственного сердца.
— Ты обещал мне показать себя без одежды, — Селем прижался носом к виску. — Забыл уже?
— Нет, — в паху в момент потяжелело, и я не твердым голосом сказал: — Действуй.
Черт облизнулся и принялся раздевать меня очень странным способом: вцепился зубами в низ майки и потянул вверх, одновременно расстегивая джинсы обеими руками.
— Не покусай, звереныш, — я с улыбкой взъерошил волосы на затылке, помогая.
Стащив и откинув майку, Селем быстро стянул с меня и штаны с бельем, по поводу носков он заморачиваться не стал. Глаза черта блеснули лихорадочным блеском, и он, прижавшись ко мне, прошептал:
— А вот в безвременье у меня есть все, так как там невозможно зародить новую жизнь. Хочешь туда?
— С тобой конечно хочу, — облизнувшись, я коснулся подтянутого торса Селема.
Он рассмеялся и подкинул вверх мои джинсы, они замерли в воздухе, давая мне понять, что мы перенеслись. Или просто время замерло. Селем неспешно начал целовать мою шею.
Я положил ладонь на пах и чуть сжал член рогатого сквозь одежду. Селем выдохнул, и я почувствовал, как напряглась плоть под моей рукой.
— В спальню? — прошептал черт, нагло обхватил мой член ладонью.
— Да, хочу любить тебя неторопливо и долго, — улыбнувшись, я провел ладонью по хвосту и, поднеся к губам «стрелу», поцеловал.
Селем слегка покраснел и мягко погладил хвостом по щеке. Черт нагнулся, игриво боднул в плечо, обнял меня.
— Свалился же ты мою голову. Жаль только в пути задержался, — крепко сжав в объятиях, поднялся с Селемом, отмечая, что он легче, чем выглядит на первый взгляд. Наверно его очередная особенность, но нести его в спальню так же легко, как кота.
— Я появился вовремя, — заверил Селем, целуя меня, трогая, жадно, жарко. — Ты очень красив и сексуален, ты знаешь об этом?
— Эти качества приобретают куда большую ценность, когда о них говоришь ты, — уложив на одеяло Селема, я принялся раздевать его. Стон предвкушения слетел с губ, когда я увидел уже вставший член Селема с крупной темной головкой.