Тот особо не отреагировал. Только сказал:
- С поступлением, - и продолжил наблюдать за Распределением.
Он не обратил внимания на тот затравленный взгляд, которым посмотрела на него соседка. Потом она отвернулась, и ее глаза снова перестали что-либо выражать. А сама она нервно теребила бронзовое колечко на безымянном пальце правой руки.
***
Распределение закончилось, закончился и ужин. Гарри привычным путем добрался до гостиной. Этот путь Гарри проложил таким образом, чтобы спокойно, не вызвав подозрений, подойти к каждому из четырех Ключей Хогвартса, созданных Основателями. Сейчас все было в порядке, огромные камни, спрятанные в глухих стенах, но видимые особому взору Гарри, как обычно светились спокойным зеленоватым цветом.
Еще не дойдя до Полной Дамы, Гарри услышал гневные крики, раздававшиеся из-за портрета. Тут-то Гарри понял, что забыл спросить пароль.
- Ну, не беда, - пробормотал он себе под нос. - Agens delectus sanctus signum!
- Индюк! - сообщил Гарри пароль, сообщенный ему, в свою очередь, чарами подбора паролей. И успел увидеть, как кулак младшей сестры Рона Уизли, Джинни, поступившей сегодня, впечатывается в холеную щеку Бетельгейзе Малфой.
- На тебе! Гадина Малфойская! Думаешь, попала на наш благородный факультет, ведьма, и все тебе рады будут?! Ан нет! Ты, тварь темномагическая, у меня попляшешь! Как только Шляпе в... голову?.. в фетр! пришла такая гадость? Дрянь малолетняя! Папочка ее пропихнул! Запомни, здесь тебя все ненавидят! - Джинни с силой оттолкнула девочку от себя, да так, что Бетти упала.
Бетельгейзе еле сдерживала слезы, повторяя про себя, как мантру: 'Малфои не плачут! Малфои не сдаются!'. Но синяк на щеке жутко болел, ныла спина, которой она ударилась о подлокотник попавшегося на пути кресла, жгли ссадины на локте и коленке, которые она ссадила, пытаясь сохранить равновесие. Сейчас она находилась в крайне унизительном положении - упираясь коленками и локтями пыталась встать на ноги, но не могла найти в себе силы приподняться. Горечь обиды еще больше ухудшала положение - не так она представляла свой первый день в школе, рядом с... Болезненный удар ногой в живот, причем нанесенный не легкой ножкой Джиневры, а тяжелой ножищей Рональда оборвал мысль. А потом последовал еще удар. И еще.
'Видимо, ненависть семей Малфой и Уизли не умещается ни в какие рамки, - подумал Гарри'. Он был зол. Он мог понять издевки, словесные оскорбления, но бить маленькую девочку ногами - это было слишком. В голову сразу пришло воспоминание - Дадли, который еще в детском саду выбивал из ровесников конфеты. Он, Дадли, уже тогда походил на карликового слона, запугивая остальных одним своим видом, но не гнушался применить и 'контактное убеждение', даже к девчонкам.
- Что. Здесь. Происходит, - голос Гарри Поттера прорезал легкий гул голосов шепчущихся учеников, ни один из которых не подал избитой девочке руки. От этого голоса они замирали, будто кролики перед удавом, разве что первокурсники, не знающие о репутации Гарри, продолжали самозабвенно обсуждать случившееся. Мнения были схожи - так ей и надо.
- Я еще раз спрашиваю - что? Здесь. Происходит! - если бы Гарри добавил в голос немного магии, помещение бы превратилось в миниатюрную Арктику.
- Я-я-я, п-проучаю за-зазнайку-Малфойку! - Джинни не знала, от чего больше заикается - от странного чувства, поселившегося в груди, когда она впервые прочитала о Мальчике-Который-Выжил, увидела его, или от его ледяного тона.
- По-моему, ты перегнула палку, - Гарри тем временем подошел к силящейся встать Бетти. Вот она вздохнула и... упала, потеряв сознание.
- Ну-ну-н-ну-ну... - попыталась ответить Джинни, но Гарри как будто забыл про нее.
Он склонился над девочкой и провел над ней раскрытой ладонью.
- Вам обоим повезло, Уизли. Вы не убили ее, - отстраненно заметил он. Потом достал свою приметную костяную палочку и, что-то шепча, стал водить ею над телом девочки. Из палочки периодически исходили волны света, сыпались цветные искры. Под мантией не было видно повреждений, как не было видно и исцеляющего эффекта чар. Во всяком случае - синяк на ее щеке так и остался.
Гарри, как ни в чем не бывало, поднялся и, за плечи, безо всяких усилий, как куклу, поднял Бетти. Ростом она оказалась ему где-то по грудь.
Бетельгейзе пришла в себя и ощутила, что практически висит в воздухе. Она чувствовала себя истощенной, хотя от сильной боли в животе, куда пришлись удары этого... этого... не осталось и следа, и только синяк напоминал о случившемся. Вот она подняла глаза и встретилась с взглядом Гарри Поттера. 'Он... смотрит на меня? Что? Как? Что он здесь делает? Он... он же сейчас заметит... А если уже... Что сказать? Ну же, думай!'
Гарри, тем временем, спокойно оглядел ее, и, заметив синяк, что-то тихо прошептал, и синяк тут-же исчез.
- Пойдем, я отведу тебя в комнату, - тихо сказал он, все еще держа ее практически навесу.
- Опусти меня, - тихо попросила она, а затем поинтересовалась: - И как ты пройдешь, там же зачарованная лестница?
- Вот и увидишь фокус! Пойдем.
Гарри направился к лестнице. 'Ну, сейчас он упадет, - думала Бетти'. Но не тут-то было. Гарри спокойно вступил на лестницу... и пошел дальше! Приглядевшись, Бетельгейзе заметила, что он парит в паре миллиметров от ступеней.
- Все так просто? - изумленно прошептала она.
- Да, - ответил Гарри. - В замке вообще все чары, оставшиеся от Основателей, отличаются простотой. Скорее всего, они даже предположить не смогли бы, что ученик сможет пользоваться самолевитацией без палочки.
- Ясно, - 'вот это сила!'
Так они дошли до спальни первокурсниц.
- Ну, спасибо тебе, Гарри... - начала было девочка, но:
- Нет. Стой. Я, пожалуй, войду туда первым, - возразил Гарри и распахнул дверь. Тотчас из проема ударил поток жара - если бы Бетти была на месте Поттера, ей бы спалило волосы и брови, но Гарри легким движением палочки остановил поток горячего воздуха.
- Л-ладно, - чуть заикнулась она.
Гарри вошел в спальню и безошибочно, по лежащему рядом дорогущему чемодану из драконьей кожи, зачарованному на частичную невесомость, определил кровать Малфой. Подошел к ней и провел палочкой над покрывалом. Оно взметнулось в воздух и попыталось схватить что-то, но, не найдя ничего, опало.
- Интересненько! - усмехнулся он.
Потом взял палочку на манер маггловской ручки и стал быстро покрывать столбики полога сверху и снизу кольцами из рун. Вот замкнулось первое кольцо, оставшись на дереве, будто и было туда нанесено еще при изготовлении, второе... Как только замкнулось последнее, восьмое кольцо, Гарри начал выводить большую руну в изголовье.
Эта руна засветилась желтым, вслед за ней полыхнули и другие.
Одеяло несколько раз конвульсивно дернулось, но чары рассеялись и оно замерло, как ни в чем не бывало.
- Ну вот. Теперь в периметре этих столбиков - твое личное пространство. Ни одно чужое заклинание туда не проникнет, ни один быстролетящий предмет не долетит. Все зачарованные вещи, несущие вред хозяйке потеряют тут силу. Правда, мощную магию щит не погасит, но откуда у тебя могучие черномагические артефакты, а? Теперь залезай на постель, я привяжу к тебе щит.
- А зачем вообще ты со мной возишься? Я же, вроде, Малфой? - спросила она залезая.
- Я не терплю нетерпимости, натерпелся уже, - скаламбурил в ответ Гарри.
- Понятно, - в ее глазах появилось странное выражение, но быстро исчезло. - Как ты думаешь, кто все это сделал?
- Наверное, старшекурсницы. Кто-нибудь из подружек братьев-близнецов Уизли. Подговорили Анжелину Джонсон, или Алисию Спиннет - тем более они все вместе в команде факультета по квиддичу - и те пришли сюда, пока вас вели 'обзорным' путем, который раза в два дольше прямого. Все, я закончил. Сюда, кстати, идут твои соседки, и они не знают о том, что я здесь был, я наложил тогда отвлекающие чары. Так что, до встречи, Бетельгейзе. Decresco! - и он исчез.
***
Времяпрепровождение Гарри, прерванное замечательными каникулами, вновь потекло по накатанной колее. Отличием от прошлого года стал тот факт, что Гарри стал присматриваться к окружающим, анализировать их взаимоотношения.
Еще, этот год отличился для Гарри удивительно интересными уроками ЗОТИ. Новый преподаватель - Гилдерой Локхарт - был отличным автором и действительно имел талант. Правда, не в своем предмете, а в написании сказок. Ни одна из книг, написанных им, не содержала и крупицы полезной ученикам информации, зато была увлекательна и захватывающа.
Наезды на Малфой продолжались. Иногда она даже обращалась к Гарри за лечением, не желая ввязывать мадам Помфри, и тем более, своего брата Драко, в 'личные проблемы'. Гарри на такое объяснение улыбался, но порезы, ссадины и синяки лечил. Самое деятельное участие в игре 'Испорти маленькой девочке жизнь' принимали члены семьи Уизли, даже Перси Уизли - староста и поборник школьных правил до мозга костей - закрывал глаза на многие, отнюдь не безобидные 'приколы'. А сама она с каждым днем, на взгляд Гарри, выглядела все хуже и хуже, видимо не выдерживая постоянного напряжения. Во всяком случае, так думал Гарри.
Также, он заметил, что его однокурсник Рон с кого-то перепугу сдружился с Грейнджер, которую Гарри спас в прошлом году. Вероятно, Гермиона выбрала туповатого Рона как источник негласной информации о магическом мире, великодушно позволяя изредка списывать домашнюю работу.
В общем, до Хэллоуина, все было почти спокойно... Пока не...
***
Гарри Поттер только что, с большим трудом слинял из Большого зала, где праздновался Хэллоуин. Ему не нравились шумные толпы вообще, а сегодня еще и настроение было хуже некуда, поэтому он шел через второй этаж в тихую и спокойную сейчас башню Гриффиндора. Пока не услышал шепот.
- ... убить... я убью... ххочу убивать... - голос явно не был плодом его воображения, тем более что он удалялся от Гарри. - Ссмерть... убивать - ххорошшо...
Гарри поспешил туда, куда голос перемещался. Вот он минул один поворот, второй... Но голос вдруг исчез. Исчезло и то чувство незримого присутствия, что заметил Гарри. По инерции он выбежал за угол и уткнулся взглядом в... висящую на держателе для факела, окаменевшую кошку Филча. И огромную надпись: 'ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА! ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!'. Еще Гарри насторожил какой-то запах, витавший в воздухе...
Издалека донеслось множество голосов, это означало, что банкет окончился. Шаги десятков ног приближались к нему с одной стороны коридора. Слышались возгласы веселых, вволю полакомившихся девчонок и мальчишек. Еще миг - и его, спрятавшегося под заклятьем Хамелеона - усложненной формой дезиллюминации - окружила праздничная толпа.
Но как только первые подошедшие увидели висящую кошку, в коридоре сразу же воцарилась тишина. Гарри оказался один в центре круга - никто не решался подойти к надписи, так как пол был залит водой из туалета, расположенного в паре метров оттуда, тем не менее, сзади напирали любопытные, всем хотелось узнать, что тут случилось.
- Трепещите, враги наследника! - громко крикнул кто-то. - Сначала кошка - следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь!
Это был Драко Малфой. Он протиснулся сквозь толпу, его всегда холодные глаза ожили, на бледном лице заиграл румянец. Глядя на застывшую кошку, он криво ухмыльнулся.
Бетельгейзе, как и Джинни нигде не было. 'Наверное, опять где-нибудь ругаются, - подумал Поттер.'
- Что тут такое? А? - услыхав Малфоя, Аргус Филч растолкал толпу, но при виде миссис Норрис попятился и в ужасе схватился за голову. - Что с моей кошкой? Что? - завопил он, выпучив глаза.
- Успокойтесь, Аргус.
В сопровождении нескольких профессоров появился Дамблдор. Важно прошагав мимо учеников, он осторожно снял миссис Норрис со скобы для факела.
- Идемте со мной, Аргус.
Локхарт, сияя улыбкой, подошел к Дамблдору.
- Мой кабинет ближе всех, господин директор, сразу вверх по лестнице. Пойдемте ко мне...
- Благодарю вас, Гилдерой, - ответил директор.
Собравшиеся молча раздвинулись. Локхарт, гордый и довольный, поспешил за Дамблдором, следом за ним двинулись профессора МакГонагалл и Снейп.
Едва вошли в кабинет, со стен - кто куда - побежали портреты Локхарта, все - с накрученными на бигуди волосами. Живой Локхарт зажег на письменном столе свечи и отошел, уступив место Дамблдору; тот положил на стол кошку и принялся внимательно ее изучать. Гарри, проследовавший за ними, уселся в самом углу, подальше от демаскирующего света.
Филч сидел в кресле рядом со столом, беспомощно прижав руки к лицу - взглянуть на миссис Норрис у него не хватало решимости.
Наконец Дамблдор выпрямился и задумчиво произнес:
- Она жива, Аргус.
- Жива? - еле слышно проговорил Филч и, раздвинув пальцы глянул на миссис Норрис. - Но, но она ведь окочурилась.
- Окоченела, - поправил Дамблдор. - От чего, я пока не знаю... мы имеем дело с искуснейшей черной магией...
Филч опять выпучил глаза.
- Моя кошка окоченела! - завопил он, - кто-то должен понести наказание!