Когда добралась до кухни, сквозь разноцветные звездочки, которые уже мелькали перед глазами увидела, как показалось галлюцинацию. На широком подоконнике кухонного окна лежал огромный букет белых лилий. А подумать какая сука меня решила так убить времени не хватило из последних сил я лишь скинула букет-убийцу за борт своей квартиры и рухнула на пол хрипя, ощущая как глаза уже лезут наружу и вены раздуло. Представляя напоследок как лежу в гробу. И казалось я даже слышала предсмертный колокольный набат, прежде чем полностью отключилась.
Глеб.
Я сидел в машине и уже час наблюдал за ее окном. Сам не знаю зачем. Хотел наверно убедиться, что я на правильном пути. В дверном проеме видном из окна что-то мелькнуло. Я вышел из машины чтоб лучше было видно.
В окне показалась вишневая голова.
— Что за черт! — голая Зайцева, хрипя и хватаясь за подоконник из последних сил скинула с него букет и с грохотом исчезла из поля зрения.
Секунд десять хватило чтоб оказаться возле дверей ее квартиры. А вот сами двери, еще со времен Сталина долго не поддавались. Долбился в них казалось раз сто, прежде чем смог выбить этот сранный замок.
— Зайцева! Мать твою! Зайцева! — я тряс ее обмякшее тело одной рукой, параллельно набирая сто двенадцать.
Пока ехала скорая отнес ее в постель и раскрыл настежь окна во всей квартире.
— Ну я и дебил! Устроил блядь романтику! — сказа сам себе, сидя у кровати
Зайцевой, постоянно проверяя ее пульс. После того как приехали врачи и сделали пару уколов, так и не приходящей в себя Зайцевой и отчалили, уверив что она в порядке и будет спать еще часов пять, я, успокоившись, что желанный мною объект не сбежит от меня на тот свет, решил провести эти пять часов с пользой.
— Ну что Зайцева? Раз следопыт про тебя мало что смог разведать, придется самому. — сказал это спящей Вишенке и принялся исследовать ее жилище, в надежде найти хоть какую-то зацепку к ее душе.
Да, тела еще не получил, а уже и душу хочу!
— Так…Что у нас тут? — я прошелся по шкафам и полкам разглядывая ее вещи, редкие книги, диски с музыкой, фотки. Много всего, но это лишь давало понять ее характер. Девка- оторва, но это и так было ясно, с первого взгляда.
— Чем же ты живешь девочка моя желанная… — пробрался в ванну и тоже ни чего.
Лишь старенький и явно еще детский халатик висел на крючке, да бабская хрень в пузырьках тянулась по краю ванны, вдоль стены.
На кухне я не успел ни чего толком разглядеть, где-то в спальне раздалась музыка. Я прошел туда и не без труда выудил из-под кровати телефон.
"Маша" нажал кнопку приема звонка.
— Алло Оля! Выручай! Мне срочно нужно волосы покрасить! Я внезапно завтра еду в отпуск! Плачу в двойне! Алло!?Оля?! — в трубку кричала девушка.
— Гм. Оля приболела. Боюсь она вам не поможет. — я бросил трубку.
— Волосы значит красим? — я посмотрел на спящую Зайцеву, волосы разбросаны по подушке. Не удержался и присел на кровать рядом с ней. Недолго думая и сопротивляясь своему желанию, откинул простынь которой было прикрыто ее голое тело. На ней были лишь черные трусики. Небольшая грудь. Натуральная. Проверил немедля свое предположение, что она поместится как раз в мою ладонь. Член рвался из брюк, а яйца аж трещали от болезного желания. Так я хотел сейчас снять с нее трусики и устроится между стройных, но не тощих ног… прикрыл обратно Зайцеву.
— Нет детка! Сама ко мне на хуй приползешь. — вспомнив что она варила при мне кофе пошел на кухню чтоб отвлечься.
— Говно какое-то пьет. — я взял пакетик дешевого молотого кофе и поморщившись бросил две ложки в турку и добавив воды поставил ее на огонь.
Когда кофе уже сварился я налил себе немного в кружку на пробу.
— Действительно говно! — отправил гадкое пойло в раковину и за спиной раздалось:
— Срань господня! Я в Аду! — за мной стояла Зайцева в том же свитере что и утром, который хотелось снять.
Глава 4
Ольга.
Я шла по черному коридору на ощупь, когда все вдруг резко вокруг затряслось.
А потом…потом меня положили в мягкий гроб, обитый почему-то моим постельным бельем. Он был весь украшен по краю белыми лилиями и в нос бил сильный аромат резких духов Глеба, с яркими нотами хвои.
Я лежала, вытянувшись стрункой, сложив ручки на голой груди. Кто-то что то бубнил возле уха и в моих хладных ногах стояла группа Сплин и Александр
Васильев пел;- Гни свою линию! Гни свою линию! Гни свою Линию!
Потом надо мной навис Глеб. Он залез в мой гроб сверху, убрал мои руки по швам и начал трогать грудь, а тело отозвалось, и я покорно развела перед ним ноги. С нетерпением ожидала продолжения.
Но вдруг все исчезло. Свет погас. Меня накрыли белой простынкой и стали заколачивать крышку гроба. Через щели гроба потек горячий кофе. Сначала аромат бил в нос, но вскоре я начала в нем захлебываться. И тут я проснулась!
Еще пару минут приходила в себя и осознавала, что это все какие-то глючные сны после вискаря и пары цветных коктейлей, разного рода мешанины из алкогольных напитков. Не сразу, но я поняла, что аромат кофе реальный и кто-то шуршит на кухне.
Нащупав первое попавшееся шмотье и это опять оказался старый свитер. — Блядь да откуда ты тут берешься…, поплелась на кухню.
У плиты хозяйничал Глеб. И обсирал мой кофе, который я его пить не приглашала.
Первая мысль была что я все-таки умерла и попала в ад. Кажется в каком-то сериале была такая тема что, попадая в ад, будешь проживать один и тот же не удачный день вечность.
— Срань господня! Я в Аду! — только и смогла озвучить свои предположения.
— И тебе доброго вечера Вишенка. — расплылся в улыбке Глеб и нагло присел на мой любимый подоконник.
Я прошла к холодильнику и выгрузила на стол пару яиц, сыр, масло и отрезала пару кусков хлеба.
— Вообще то, когда тебя шлют на хер, нужно идти и не сворачивать! — озвучила ему свои пожелания, убирая хлеб в холодильник.
— Я вообще то тебя спас! — хорохорился Глеб, ожидая что я кинусь на шею с благодарностью.
— Да ладно!? — я бросила яйца в ковшик и залив водой поставила на огонь.
— Ну да! Я не знал, что у тебя аллергия на цветы! Прости…
— У меня аллергия на лилии. Я по чему-то не удивлена что из всего разнообразия ты выбрал именно лилии и еще тихушником их подсунул. — действительно не удивилась, надо держаться от этого хлебчика подальше.
— А если б это были розы? Ты бы пошла со мной на свидание в ресторан например? — он слез с подоконника типа если я сейчас скажу да, то побежит за розами.
— Зачем? — искренне удивилась и уселась за стол, намазывала хлеб маслом.
— Слушай, ну давай забудем все что было и начнем сначала. Я за тобой ухаживаю.
Дарю цветы. Вожу в рестораны. У нас с тобой начинаются отношения. — и он это серьезно?!
Судя по его лицу, очень даже.
— Да у тебя на лбу написано "всепродаетсяипокупается", а это вообще не про отношения. — с сарказмом высказала ему свое мнение о нем.
Встала из-за стола и подошла к плите чтоб снять ковшик с огня, как за мной материализовался Глеб и обнял меня одной рукой под грудью крепко прижав к себе.
Врать не буду, это было приятно, отдалась бы тут же, если б не его потребительское отношение.
— Тогда давай просто будем трахаться, без товарноденежных отношений. Вишенка ну ты же хочешь меня, я точно знаю. — другая его рука, как змея скользнула между ног; —Да ты же мокрая насквозь! — вскрикнул так, словно поймал меня на воровстве.
Я сделала на лице милую улыбку и развернулась к нему лицом он отпустил меня, но все так же стоял лицом к лицу. Еле сдержалась от поцелуя, хорошенький же черт треклятый.
— Ну да! И что такого? Если бы я хотела геморроя на душу… хотя…ты и так мне уже знатно подосрал, а это мы даже не целовались. О чем я? Напомни? — его губы и так рядом как-то повлияли на память.
— Про геморрой что-то. — глухо ответил Глеб, явно сдерживаясь от таких же порывов.
— А ну да! В общем, если б я хотела геморроя на душу, я б сама, тебя еще в кабинете трахнула! А так, я в ванной помаструбирую и все пройдет! — сказала это и отвернулась обратно заниматься своим поздним завтраком и добавила, уже не оборачиваясь: —Катись милок, колбаской, по Малой Спасской. — если честно даже и не надеялась, что он свалит, а может надеялась, что не свалит, черт!
Но видимо небеса меня услышали. Ушел. Еще и молча. Пока я чистила яйца.
— Ну и прекрасно! — сказала я, хотя и испытала легкое разочарование.
Я выставила на поднос свой завтрак— ужин и пошла в зал. Уселась в кресло и включила телек. Как раз сегодня по РНТВ показывали мой любимый фильм Бодрова, "Сестры".
С недельку все было тихо и спокойно. Даже обидно, запал коротковат, а с виду такой серьезный. Видно же, что берет то, что хочет. Только меня он хотел не взять, а чтоб сама на него бросилась. Ну отстал и ладно. Так я думала, пока однажды вечерком я не вышла в магазин за хлебушком. Помню только как зашла за угол и сразу темнота. Очнулась я уже в багажнике. Бошка гудела, во рту все пересохло и жутко жгло глаза. Руки были перемотаны скотчем за спиной. Ноги мне не замотали и даже рот не заклеили.
— Ни чего себе, сходила за хлебушком… — это была моя первая мысль в слух. Дальше пошла вторая, но про себя. Помню в классе пятом у нас был популярен анекдот про багажник. "Все не так плохо если тебя не везут в багажнике, в двух разных сумках или в двух разных багажниках". В общем не важно, суть то одна.
Сначала ехали по хорошей дороге, потом явно свернули куда-то в лес. Машину сильно трясло и меня в багажнике швыряло как мешок с картошкой. На очередной кочке мне в голову что-то прилетело. Как раз туда, где сходятся линии кожи и роста волос. По лбу потекла горячая и мощная такая струя крови, заливая лицо и заполняя мою тюрьму своим дурманным запахом.
Явно не от потери крови, а скорее от её запаха мне стало дурно и от этой тряски в багажнике. Я была в полуобморочном состоянии, когда машина, перевозящая меня, резко остановилась.
Спустя минуту багажник открылся и в нос ударил аромат хвои. Нет не аромат духов
Глеба. А реальный аромат хвойного леса. Сырой, терпкий и незабываемый таёжный аромат.
Я не могла открыть глаз. Один просто заклеился застывшей кровью, а на второй сил не хватало.
— Пиздец! Вы чё с ней сделали ублюдки?! Я же сказал аккуратно! — орал на кого то
Глеб.
— Это не мы! Она сама наверно в багажнике обо что-то долбанулась.
— Зайцева! Зайцева! — тряс меня этот банный лист.
— Гандон! — все на что хватило сил прежде чем я отключилась.
Глеб.
Уже уходил из её квартиры и у меня созрел план, и я уже знал, чем я могу добиться расположения Дикой Вишни. Я понял, что она больше всего ценит. Она сделает всё лишь бы вернуть себе свободу.
Две недели хватило чтоб подготовить домик посреди леса, для комфортной жизни в течении месяца на двоих. Я передал все дела заму и ждал, когда мои люди доставят
Вишенку, в наш уютный домик.
Когда отрыл багажник просто охуел. Волосы слипшимися от крови сосульками спадали со лба на лицо, покрывшееся запёкшейся кровью. Уже хотел всё сворачивать и везти
Зайцеву в больницу. Но она хоть и была не в себе, но всё же себе не изменяла как бы это глупо не звучало.
Отнес её в дом и там убедившись, что всё с ней будет в порядке отпустил людей и мы остались одни. Пока Вишенка была без сознания, я привёл в порядок её волосы и лицо. Ранка то на лбу была не большая и столько крови… Вдоль линии роста волос, всего с сантиметр. Уложил ее в постель, а сам вышел на кухню.
Пока варил себе кофе, думал, что за странное чувство по отношению к это Дикой
Вишне, меня карябает изнутри. К дикому желанию трахнуть её хорошенько и показать ей кто она на самом деле и нечего ломаться, прибавилось стойкое желание защитить и уберечь.
Хотя от кого защищать то? По всему выходит, что от меня же и нужно защитить.
Если б не я, то и с букетом промаха не вышло и в багажник бы её не сунули…хотя…с таким то острым языком удивительно что жива до сих пор.
Глава 5
Ольга.
Я проснулась в мягкой и уютной постельке. Потянулась. Тело ныло как после хорошей тренировки в спортзале. Голова гудела. Потрогала ее чтоб убедиться, что это не сон. Рана на лбу была уже заклеена лейкопластырем. Сомнения отпали.
Меня похитил Глеб и я похоже в плену. В одиноком доме посреди леса.
Кое как сползла с кровати и в потемках пробиралась к выходу. С этим придурком потом, сейчас мне нужна была таблетка от головы. У меня высокий болевой порог, наверно благодаря этому я выжила у своих долбанутых родителей, пока меня не забрала у них моя Ба. Но головную боль я терпеть просто не могу.
Если не выпью таблетку, то к головной боли добавится ещё и желудок, а обниматься с белым сан-фаянсом не улыбается.
Вышла, а точнее выползла из комнатки и поплелась на свет.
— Вишенка! — Глеб сидел в небольшой гостиной, совмещенной с открытой кухней.
— Что ты лыбишься придурок? — я села на мощный стул, возле такого же кухонного стола из массива дерева под старину, прям домик трех медведей из мультика.
— Я доволен собой. Здорово я придумал? — он подошёл ко мне в плотную и провел большим пальцем по щеке: — Мы тут только вдвоем. Тут нет ни телевизора, ни книг и отвлечься будет не на что. Будешь хорошей девочкой, получишь свободу. — его похотливые глазенки скользили по моей одежде, мечтая получить доступ к телу.
— Не отойдешь, я тебе по яйцам врежу. — сказала ему, спокойно глядя в глаза.
— Чё? — он явно опешил от моего хладнокровия. Видимо надеялся выбить почву из-под моих ног этим похищением. Тогда я не задумалась что ему это все-таки удастся и была спокойна как удав.
— Топор в плечо! Таблетку дай от головы, башка раскалывается.
Он отошёл от меня и полез по шкафчикам. Еще тогда закралась мысль что аптечки в доме нет в принципе. Глеб наверняка рассчитывал только на потрахаться и на пожрать.
Я ошиблась, но не на много. Аптечка была, но какая-то а-ля " помоги себе сам" в ней кроме бинтика, пластырей и перекиси ничего не было.
— Ну пиздец! Иди тогда на диван садись. — скомандовала я растерянному Глебу.
— Зачем? — в глазах мелькнула очередная искра похоти.
— Затем. Если не хочешь получить блюющий полутруп, то сядь на диван!
Он плюхнулся на диван и уставился на меня в ожидании.
Я взяла диванную подушечку и бросила на пол, села облокотившись спиной о диван, как раз между ног Глеба.
— Детка если ты хотела сделать минет, то тебе в другую сторону. — размечтался Глебчик.
Запрокинула голову, не обратив внимания на его слова.
— Теперь делай мне массаж пока голова болеть не перестанет. — приказала ему, не сомневаясь в том, что он повинуется. Он хоть и был мудаком, но чувство вины ему явно было знакомо.
Глеб послушно запустил свои крепкие руки мне в волосы. Как только его пальцы коснулись кожи головы, по телу расползлась волна расслабления и блаженства вместе с ордой мурашек по коже. Я закрыла глаза и начала кайфовать довольно мурлыкая. Боль по тихонько стала отступать, а когда она ушла совсем я просто не могла прервать этот сеанс массажа. Его пальцы гуляли по моей голове, а в животе гуляло сладкое возбуждение.
Да, определенно моё тело было не против Глеба. Но такому как Глеб тела будет мало. Так что нет, нет и ещё раз нет. Позволив себе ещё пять минут блаженства в руках Глеба, я встала и прошла на кухню.
— Что даже спасибо не скажешь? — Глеб явно был расстроен что я ушла.
— Спасибо тебе Глеб, за то, что я сейчас хуй знает где, с подбитой головой! Так? — я открыла холодильник.
Ассортимент его был как в ресторане. Есть хотелось неимоверно, умирать с голоду я уж точно не собиралась, поэтому поспешила с выводами.
— Еда то бесплатная?! Или за нее нужно минет делать? — спросила с вызовом у расстроенного Глеба, выглядывая из-за дверцы.