Хоро нахмурилась и закрыла глаза. Разумеется, для покупки монет были и другие основания, помимо попытки выиграть на изменении их стоимости. А если они сознательно шли на убыток, то причина могла быть лишь одна.
Хоро подняла голову и улыбнулась.
— Поняла! Им нужны деньги на сдачу, верно?
— Ооо… точно в цель на этот раз.
На похвалу Лоуренса Хоро отреагировала такой гордой улыбкой, что тот еле удержался от смеха.
— Все точно. Они покупают монеты, которыми будут платить сдачу своим покупателям. Если у продавца нет сдачи для покупателя, вполне возможно, он потеряет всю сделку. Но монеты все время уходят из города вместе с покупателями и бродячими торговцами. Хмм, эти монеты, которые они заказали, скорее всего, отправят через порт Кербе. Кстати, ты знаешь? Островное королевство Уинфилд известно тем, что чеканит не очень много монет, и их деньги иногда называют «крысиными деньгами»… смешно, правда?
Хоро так очаровательно отреагировала на его слова, что ему захотелось щелкнуть ее по носу.
— Это как во время войны или вообще когда дела у государства идут плохо, деньги бегут из страны вместе с ее жителями… как крысы с тонущего корабля.
— Понятно… какая забавная метафора.
— Забавная, да? Хотел бы я знать, кто ее придумал… о?
Пока они болтали, Лоуренс заметил в бумажке с заказом кое-что любопытное.
— Название этого торгового дома… какое-то знакомое?
Где он мог его видеть раньше? Едва Лоуренс попытался вспомнить, как с причала донесся пронзительный вскрик. Лоуренс обернулся на крик, его внимание было отвлечено.
Рагуса держал Коула за шкирку, словно котенка, не давая ему свалиться в реку. Остальные вокруг хохотали; Коул смущенно улыбался.
Похоже, он хороший малец. Хоро была права насчет него.
— Ну… так что ты обнаружил?
— Э? Ах да… вот это название какое-то странно знакомое; я как будто уже слышал его раньше. Или я прочел его в какой-то еще из этих бумаг?
Лоуренс начал лихорадочно пролистывать кипу бумаг; в это время лодку тряхнуло. Рагуса и Коул закончили перегрузку товаров и вернулись.
— Отличная работа! Ах ты ж маленький трудяга!
Хоро поздоровалась с мальчиком, когда тот добрался до носовой части лодки, и его серьезное выражение лица мгновенно улетучилось. Да, он был невероятно любопытен: он тут же с нескрываемой озадаченностью стал смотреть, как Лоуренс листает бумаги.
— Какая жалость. Нет среди этих бумажек ничего полезного.
Эти слова Лоуренс произнес нарочно, не поднимая головы. Он знал, как среагирует Коул: виновато втянет голову в плечи. Хоро зловеще ухмыльнулась Лоуренсу и ткнула его в плечо, молча говоря: «Не смей его обижать».
Конечно, Лоуренс понимал, что Коул надеется: хотя бы какие-тоиз его бумаг имеют ценность. Он понимал, потому что, по правде говоря, сам однажды оказался в положении, похожем на положение Коула сейчас.
— А, кажется, вот она.
— Хо?
Лоуренс нашел чисто и красиво написанную бумагу, которую искал. Она была датирована прошлым годом… черновик описи грузов. Поскольку в такого рода бумагах даже мельчайшие помарки недопустимы, их переписывают по много раз. И, хотя неудачные копии называют черновиками, по сути они не менее точны, чем окончательные варианты.
Красивым почерком были перечислены товары, их количество и куда они были отправлены. Поскольку у торговых домов не везде бывают отделения, для торговца сведения, где именно они есть — настоящее сокровище. Это все равно что подглядывать в зеркало за деятельностью торгового дома — но, разумеется, нужно знать, что искать.
— Да, все окончательно ясно… ничего полезного.
— О нет…
Коул нервно отвернулся от бумаги, которую он и Лоуренс рассматривали. Лоуренс не сдержал смеха. Уселся прямо и протянул бумагу Коулу.
— Давай почитаем.
Какое-то мгновение Коул молча смотрел на Лоуренса, потом взял бумагу.
— Так… «Запись сделана Тедом Рейнольдсом из Торгового дома Джин».
Лодку качало, и Лоуренсу было трудно держать равновесие. Несмотря на холод, одеяло он оставил Коулу. Сперва мальчик изумленно поднял на Лоуренса глаза; впрочем, тут же вернул внимание обратно к бумаге. Его синие глаза совершенно по-детски спрашивали: «Что там дальше?»
— «Место отправки: порт Кербе. Место назначения: королевство Уинфилд». Да, тот самыйУинфилд. Остров через пролив. Родина тойлисы.
Разумеется, подчеркивал Лоуренс специально для Хоро. После этой его фразы уши под капюшоном дернулись. Не то чтобы они гнались за Ив на полном серьезе, но, когда речь заходила о ней, Хоро теряла душевное равновесие.
— Стало быть, это список товаров, которые отсылают из Кербе кому-то в Уинфилде — хотя имя получателя здесь и не указано. Список товаров… можешь его прочесть?
Коул говорил, что «немножко» умеет читать. Похоже, он неважно видел: сильно прищурился и разглядывал буквы какое-то время, прежде чем проговорил:
— Воск… стеклянные бутыли… книги… иголки? Железные блюда… это, олово… скобяные изделия… и… а… ни?
Вопреки своей внешности мальчик оказался на удивление знающим. Может, он даже какие-то мелкие работы торговца мог бы выполнять в дороге?
— «Эни». Так деньги называются.
— Эни… это монеты?
— Да. А ты неглуп, я погляжу?
Лоуренс вспомнил, как сам воодушевлялся, когда его учитель взлохмачивал ему волосы в качестве похвалы, и сам потрепал по волосам Коула — хотя и куда нежнее, чем это делал его учитель. Коул сперва явно удивился, но тут же по его лицу расплылась довольная улыбка.
— Ну, здесь, конечно, записаны товары и цены, но сама по себе эта бумага дохода не принесет… если только она не скрывает какую-нибудь контрабанду.
— А это никак нельзя узнать?
— Нет. К несчастью, они все равно не стали бы писать «Контрабанда» большими жирными буквами.
— О…
Коул кивнул и вновь обратил взгляд на бумагу.
— А тогда…
— Да?
— Что такого особенного в этой бумаге?
Он был явно озадачен: с чего это Лоуренс выделил именно эту бумагу из кипы прочих?
Лоуренс понял, что отвлекся, и усмехнулся над самим собой.
— А. В общем, я заметил, что здесь речь идет в том числе о поставках в Уинфилд монет, отчеканенных в Проании. Если они для сдачи…
И в этот миг Лоуренса озарило. Он уселся прямо и распахнул глаза. Хоро, со скукой разглядывавшая пачку бумаг, удивленно покосилась на него.
— В чем дело?
— Та бумага, которую я читал раньше… где она?
— Мм… вот она.
Хоро подобрала лист и протянула Лоуренсу. Лоуренс держал опись грузов в правой руке, а заказ в левой — и все встало на свои места. Даты различались всего на два месяца. Название торгового дома — одно и то же. Значит, в описи грузов и был указан тот самый груз монет, что они заказали.
— Какое удачное совпадение.
Теперь, когда интерес Хоро пробудился, она тоже принялась читать бумаги, которые держал Лоуренс. Коул встревоженно смотрел на них, стоя возле борта лодки.
Однорукий мошенник работал близ реки, так что и бумаги должны были принадлежать какому-то торговому дому, расположенному рядом с рекой. Заказ был направлен куда-то вверх по течению, а грузы отправлены вниз. Но это как раз было банально; дьявол крылся в цифрах. Когда дело доходило до таких мелочей, торговцы уподоблялись пророкам.
— Цифры не совпадают.
— Где? — спросила Хоро. Коул тоже уткнулся глазами в бумагу — зрение у него действительно было ужасное.
— Смотрите, вот здесь… Заказано было всего пятьдесят семь ящиков, а отправлено шестьдесят. Три ящика добавились.
— И что в этом такого интересного?
Лоуренс положил оба листа рядышком на дно лодки и, говоря про цифры, указывал на них пальцем. Однако объяснить оказалось непросто.
— Не видите? Хмм… Ну вот смотрите: чем больше монет чеканится, тем больше прибыль. И эта прибыль настолько велика, что там за всем очень тщательно следят… очень уж соблазнительное дело для разных мздоимцев. И все эти запреты и проверки приводят к тому, что поставляется всегда ровно столько монет, сколько было заказано.
— Но, может, они просто не смогли за один раз доставить крупную партию. Или какая-нибудь лодка потеряла несколько ящиков в шторм, когда шла через пролив. Короче, они, может, просто возмещают какие-нибудь такие потери от прошлого раза.
Это выглядело разумным, но все равно — невозможно было просто взять и добавить три ящика, не объяснив причину. Конечно, Лоуренс знал, что какое-нибудь невинное объяснение вполне возможно… но подозрительность — естественная черта любого торговца.
— Да, может быть, ты и права. В любом случае это лишь мое чутье… просто слишком уж удобное совпадение.
Хоро пожала плечами.
— Чего я не могу понять, так это почему они считают деньги ящиками, а не монетами.
— Неужели?
Лоуренс не мог поверить, что она говорит серьезно; однако Коул тоже, судя по всему, думал о том же. Лоуренс отогнал удивление, записав это на счет разницы между знанием торговца и общим знанием.
— Потому что они не хотят считать их мешками, разумеется.
— О, да ты отменный шут.
Хоро и Коул разом рассмеялись, затем переглянулись.
Знание торговца проистекало из опыта, и опыт этот часто бывал довольно-таки нелеп.
— Нет, серьезно: предположим, они везут десять тысяч монет. Сколько времени уйдет, чтобы пересчитать их все? Если они в мешках, вам придется их вынуть и пересчитать монету за монетой. На это полдня уйдет, не меньше.
— Почему не подрядить десять человек?
— Естественное решение. Но два вора хуже, чем один вор, а три — хуже, чем два. Если один человек считает неправильно, ты этого одного и подозреваешь. Но если десятеро дают неправильный ответ, подозревать приходится всех десятерых. Возникает необходимость в надсмотрщике, и в результате дела тормозятся вплоть до полной остановки.
— Ну… — Хоро кивнула, Коул склонил голову набок.
Похоже, они оба пока что не были убеждены в преимуществах использования ящиков.
— Кроме того, если в дороге один из мешков украдут, это не сразу заметят.
— С ящиками разве не то же самое?
— …А, я, я понял!
Глаза Коула загорелись, и он привычным жестом поднял руку. Когда он осознал, чтотолько что сделал, он тут же опустил руку и неловко улыбнулся, словно нечаянно выдал какой-то важный секрет. Хоро, похоже, ничего не поняла, но вообще-то такой жест был типичен для школяров.
— Ты школяр?
Если Лоуренс угадал, то любопытство мальчика, его неожиданные познания и контраст между манерами и рваным одеянием легко объясняются.
Коул был в ужасе; он съежился и шагнул назад, от его открытого поведения не сталось и следа. Хоро, похоже, совершенно ничего не понимала. Лоуренс же все прекрасно понял и успокаивающе улыбнулся.
— Все хорошо. Я всего лишь бродячий торговец, так что все нормально.
Коул, дрожа от головы до пят, смотрел на улыбающегося торговца. Хоро по-прежнему оставалась в неведении, что произошло, но сложившуюся ситуацию в целом ухватила. Она протянула руку Коулу; тот едва не перекувырнулся через борт лодки.
— Мой партнер не только бродячий торговец; он еще и добряк, каких поискать. Не нужно его бояться.
Улыбка юной девы стоит куда больше, чем мужская. Ну и то, что Хоро была красавицей, тоже помогло, разумеется. Коул лишь секунду колебался, когда Хоро взяла его за руку.
— Ну, ну, не плачь, здесь тебе никто не причинит вреда.
Лоуренс так долго был жертвой насмешек Хоро, что всякий раз, когда ему открывалась ее ласковая сторона, он оказывался потрясен… но зрелище волчицы, мягко успокаивающей Коула, было для него совершенно внове.
Ее хрупкое телосложение заставляло любого стремиться ее защитить, уберечь; но на самом-то деле это она была Мудрой волчицей, веками защищавшей деревню, — кем-то вроде богини. Ее великодушие без преувеличения можно было назвать героическим.
— Ну так расскажи… почему они пользуются ящиками?
Лоуренс знал: чтобы успокоить Коула, им с Хоро нужно показать, что им безразлично, что он школяр; Хоро явно тоже это поняла. Мягко отпустив его руку, она задала ему этот вопрос.
Коул по-прежнему смотрел испуганно, но постепенно успокаивался. Наконец он окончательно взял себя в руки, молча вытер глаза и поднял голову.
— Ты… ты вправду…
— Да. Клянусь.
Эти слова Хоро точно заклятье разрушили. Коул сделал глубокий вдох. Хоро едва заметно улыбнулась — ей по-прежнему было интересно знать то, чего она не понимала.
— Ээ, да… для чего им ящики…
— Мммхмм?
— Ну, потому что… мм… если ты пользуешься ящиками… ты всегда знаешь, сколько туда влезает.
Хоро нахмурилась… похоже, Коул ее превзошел.
— Блестяще! Совершено верно. Объем ящика можно измерить заранее, потом аккуратно наполнить его монетами. Если известен размер ящика и размер монеты, можно узнать, сколько монет должно быть в правильно наполненном ящике. Даже если один ящик потеряется — сразу известно, сколько монет пропало. Ни счетчики, ни надсмотрщики не нужны — сплошные преимущества.
Лоуренс повернулся к Коулу.
— Мне самому ответ в итоге сказали… похоже, наш маленький школяр действительно умен.
Коул наконец выпрямился и улыбнулся. Лицо Хоро было совершенно бесстрастным, так что непонятно было, действительно ли она не знала ответа. Она была так добра — могла просто решить, что невежливо будет опередить мальчика и дать ответ самой.
— Но, должен сказать, три ящика — это серьезно, так что становится действительно интересно.
Эту фразу Лоуренс обратил к Хоро; та пожала плечами, всем видом показывая: «Мне такуже наскучила эта нуднаябеседа».
— Эмм… ммм… — прервал их Коул.
— Да?
— А почему это серьезно?
К удивлению Лоуренса, на его лице был написан интерес пополам с задумчивостью. Хоро метнула взгляд на Коула, потом вернулась глазами к Лоуренсу.
— В общем, это может доказывать, что они чеканят монеты для каких-то собственных нужд…
Коул ахнул в предвкушении. Лоуренс обнаружил, что его губы помимо воли изогнулись в улыбке.
— …Но это не более чем пустое предположение.
— Аа, ну да…
Коул разочарованно сник.
Странно. Коул, похоже, вовсе не думал о том, чтобы вернуть себе деньги, которые отобрал мошенник. Его ли деньги это были вообще? Может, он их позаимствовал у кого-то? Лоуренс повернулся к Хоро, но та лишь пожала плечами. Мысли других она могла читать, однако воспоминания оставались вне ее досягаемости.
— Но пустые предположения отлично помогают убить время, когда плывешь на лодке, верно?
Коул кивнул, по-прежнему разочарованный.
Этот паренек устроил такую сумятицу на причале со своим «разрешением на сбор пошлин». Потом была эта его невероятная ставка на доброту Лоуренса. Несомненно, храбрости ему было не занимать. Кроме того, он был умен, послушен и нищ. Типичнейший школяр.
Точно так же, как близ церковного города Рубинхейгена Лоуренса искренне заинтересовала пастушка, с которой он тогда познакомился, так и сейчас он понял, что мальчик ему интересен. Что он пережил, прежде чем очутился в нынешней ситуации? Почему он купил эти бумаги? Лоуренс с трудом удерживал себя от расспросов, понимая, что если будет спрашивать, Коул, скорее всего, закроет свое сердце.
Как правило, школяры легко становились жертвами воров, игроков и пьянчуг. Проще простого обмануть бродячего школяра, у которого нет ничего, кроме свободного времени. Коул был напуган, видимо, совсем недавно испытав на собственной шкуре, как жесток мир. Поэтому Лоуренс нацепил свою деловую улыбку и спросил:
— Я слышал, школяры много предметов изучают… а что изучал ты?
Многие из бродячих школяров лишь называются так — учение они не воспринимают всерьез. Но Коул умел читать, так что, похоже, это был не тот случай. Лоуренс принялся выравнивать стопку бумаг. Коул нерешительно ответил:
— Эмм… законы Церкви.
— О?
Законы Церкви… неожиданность. Неужели Коул собирался выучиться и стать священником?
Некоторые люди идут в школяры просто потому, что богаты, а учеба — хороший способ убить время. Другие не хотят наследовать семейное дело, надеясь на более великое будущее. Третьи не хотят зарабатывать себе имя тяжелым трудом. Школяров, искренне стремящихся учиться, на удивление мало.