Я смотрела на свои руки, руки, которые убивали.
— Эм? — Он приблизился ко мне, его нога коснулась моей. — Паркер сказал, что ты думаешь, что у тебя нет души.
— Я не хочу говорить об этом, Хайден, пожалуйста.
Некоторое время он молчал. А потом прервал тишину.
— Были и другие вещи, которые Паркер увидел.
Я вытянула нитку из толстовки и намотала ее на палец.
Хайден внимательно посмотрел на меня.
— Почему ты всегда носишь вещи с длинным рукавом? Из-за того, что Паркер видел?
Нитка так сильно впилась в мой палец, что едва не перекрыла кровообращение.
— Он не сказал тебе?
— Нет. Он только сказал, что ты была напугана. Сначала я подумал, что он имел в виду… ну что-то другое, но потом подумал об этом. Ты всегда носишь длинный рукав, даже ночью. Не уверен, что видел твои руки.
Я пожала плечами.
Он мягко вздохнул.
— Ты мне доверяешь? — я рискнула взглянуть на него.
— Почему ты спрашиваешь?
— Так что?
— Думаю да. Хотя и не должна бы после этой выходки, но да ладно.
Хайден потянулся ко мне. Ну не совсем ко мне. К краю толстовки, скользнув под нее пальцами.
Я остановила его руки, и мышцы на моем животе напряглись.
— Что ты делаешь?
— Ты сказала, что доверяешь мне.
— Это было до того как ты попытался меня раздеть! — В тот момент, когда я это произнесла, меня накрыло смущение. Потому что, ну правда, что он собирался сделать? Потому что… потому что, я не знала, что думать об этом.
Он уверенно посмотрел на меня.
— У тебя под ней майка. Я чувствую.
— Не в этом дело, — пробормотала я. У меня еще и топ был под футболкой, но дело было не в этом. Он не увидит этого.
— Эм, ты сказала, что доверяешь мне.
Мои пальцы крепче сжали его свитер, и сердце забилось с сумасшедшей скоростью.
— Хайден… Никто, ты в том числе, не захочет этого видеть.
— Думаю, ты плохо меня знаешь.
— Не в этом дело. Я верю тебе, но это другое. — Я посмотрела вниз на его пальцы. Они были идеальными, далеко не такими, как я сама. — Я… я умерла в той аварии, Хайден. Мне это не привиделось. Я была мертва и на то была причина. Я была сильно покалечена.
— Ты думаешь, что я начну смотреть на тебя иначе? Что изменит то, какой я тебя вижу?
Это прозвучало так, словно Хайден уязвлен и мне пришлось посмотреть на него, это было необходимо. Наши глаза встретились. Теперь во взгляде не было вызова. Я не знаю, что я видела в них, но почувствовала, как ослабила свои пальцы и отпустила его руки.
Ему больше не требовалось приглашения. Хайден сжал края толстовки и начал поднимать ее все выше и выше. Он стянул толстовку через мою голову, открывая все секреты.
Глава 18
Я кожей чувствовала, как его взгляд скользит по моим рукам и груди. Хайден разглядывал меня, но не так, как мне бы хотелось, что бы меня рассматривал парень. Я знала, что он видел.
Жесткие линии проходили по моим предплечьям и побелевшие шрамы покрывали грудь, скрываясь под топом. Сначала они были красными, но со временем цвет сошел. Иногда, когда я смотрела в зеркало, мне казалось, что на мою кожу поместили паутину. Единственной частью тела, на которой не было шрамов, были ноги.
Прошла минута, прежде чем Хайден заговорил.
— Тебе… тебе больно?
Я открыла глаза, но не отводила взгляд от темных углов хижины. Я чувствовала себя уязвимой и обнаженной.
— Нет. Они никогда не болят. Не после… возвращения.
Он резко вздохнул.
— А до этого?
Я поборола желание пожать плечами как обычно и посмотрела на Хайдена. Он не рассматривал шрамы, лишь лицо.
— Да, они болели. Можно мне уже вернуть свитер на место?
— Нет. — Хайден бросил его на пол. — Тебе не нужно прятать себя.
— Разве тебя они не раздражают?
Он нахмурился.
— Почему они должны меня раздражать?
— Потому что… потому что они уродливы. Я выгляжу, как Франкенштейн.
— Ты не выглядишь, как Франкенштейн, — сказал он так тихо, что я едва слышала его.
— Поверь, я знаю, как я выгляжу.
— Ладно. Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я вижу эти шрамы и думаю, о том насколько болезненно было их получить? Или о том насколько неправильно то, что ты позволяешь этим шрамам затмить для себя все остальное?
— Что затмить?
— Эм, шрамы на твоих руках едва заметны. Ты можешь носить футболки без рукавов. Никто не заметит и ты… ну, на шрамы точно никто внимания не обратит.
Я все еще хотела вскочить и поднять свой свитер, но заставила себя сидеть на месте.
— Какого это?
— Что? — я смотрела прямо вперед, вглядываясь в темноту.
— Умирать.
Смерть сложно было описать словами.
— Никак, это никак не чувствуется. В одно мгновение была боль, а потом ничего не стало. Просто черная пустота, ты вроде как все осознаешь, а вроде и нет. Ты чувствуешь это здесь. — Я положила руку на живот. — Когда ты умираешь, то чувствуешь, как пустеешь, как тебя покидает.
— Покидает что?
Я кидаю на него взгляд. Он внимательно смотрел на меня, даже с нежностью. Прежде чем меня покинула решимость и я не передумала, я потянулась и положила руку на живот Хайдену. Несмотря на то, что на нем был свитер, я ощущала тепло его кожи.
— Твоя душа, — тихо сказала я. Я знала, что уже говорила ему, что не хочу обсуждать эту тему, но на меня опять напала словесная диарея. — Ты чувствуешь, как она выжигается. Сгорает словно свеча.
Хайден резко вдохнул.
— Ты, правда, думаешь, что у тебя нет души?
Я отодвинулась от него и снова пожала плечами.
— Все из-за твоего прикосновения? — Хайден сместился и облокотился на одну руку. Его дыхание танцевало на моем плече.
По мне побежали мурашки.
— Ну да. Это то, что я почувствовала, как она испарилась.
— Эм, у тебя есть душа.
— Как ты можешь быть так в этом уверен, Хайден? Как много людей умерло и вернулось?
— Никто не умирает и не возвращается. Ты воскресла благодаря своей сестре и у тебя есть дар. Возможно, это сыграло роль в твоем возвращении, но у тебя есть душа. Ты не зло. Ты не сделаешь ничего, что заставит меня поверить в твою теорию.
Я подняла взгляд и наши глаза встретились.
— А ты не можешь сказать ничего, что заставит меня почувствовать себя иначе.
Он опустил глаза. Длинные ресницы почти упали на щеки.
— Я знаю, что она у тебя есть, потому что я не хотел, бы… поцеловать тебя, если бы у тебя не было души.
Я замерла.
— Ты… ты хочешь поцеловать меня?
Он поднял взгляд, наклонившись так, что его губы оказались очень близко к моим. Я почувствовала головокружение, словно из комнаты высосали весь воздух.
— С тех самых пор как впервые увидел тебя. — Не подвинулся еще ближе, его губы были на одном уровне с моими. — А сейчас я хочу этого очень сильно. Ты себе и не представляешь, Эм, но я не хочу причинить тебе боль.
Мой взгляд опустился на его губы. Какого будет почувствовать их на моих губах? Я не смогла удержаться и придвинулась так близко, что между нами почти не осталась расстояния.
— Я тоже хочу тебя поцеловать.
Хайден издал мягкий горловой звук. Его дыхание коснулось моих губ, и я закрыла глаза, представляя ощущение и вкус. Затем его дыхание согрело мою щеку и оба глаза, прежде чем он вернулся к моим губам.
Я положила руки ему на грудь, зарываясь пальцами в свитер.
— Хайден, — прошептала я.
В ответ он сжал мои бедра, притягивая к себе на колени. Я ничего не хотела больше, чем поцеловать его и прикоснуться. Я положила щеку на плечо Хайдена, закрыв глаза, пока его рука путешествовала по моей спине. Приятные мурашки танцевали на моей коже, заставляя желать то, чего я не смогу получить.
Его рука гладила меня по спине, сминая тонкую ткань топа вверх и вниз. Мое тело захлестнула волна эмоций, а руки Хайдена дрожали. Каждый раз, когда он подбирался к обнаженному участку кожи, каждая клеточка во мне оживала и горела. Его дыхание стало рваным.
Я не знаю, сколько времени мы так просидели, подходя так близко к прикосновениям и чему-то большему, до тех пор, пока Хайден тяжело не задышал и не снял меня со своих колен.
— Хватит. — Пробормотал он. — Боже, но этого совсем недостаточно.
— Прости. — Я опустила подбородок, желая быть кем-то другим, той девушкой, которую он смог бы целовать и касаться.
Хайден наклонился ко мне, убирая пряди от моего лица, так чтобы посмотреть мне в глаза.
— Не извиняйся. Я наслаждаюсь этим. Ты не представляешь, как долго я хотел, чтобы между нами были такие отношения, и я не хочу останавливаться, но…
— Но боишься, что не остановишься? — спросила я, чувствуя, как краснею еще сильнее.
— Точно. — Он криво усмехнулся, откинулся на подушку и похлопал по месту рядом с собой. — Иди сюда.
Я приподняла бровь в ответ. Лежание рядом с ним на кровати определенно не сможет унять огонь, бушующий в моей крови.
А часть меня вообще не могла поверить в его признание и в то, что произошло между нами. Все казалось нереальным, словно сон, который никак не мог превратиться в реальность.
Взгляд Хайдена остановился на моих губах.
Мое сердце сделало глупый кульбит, от которого мне стало тепло и уютно. Я ему нравилась, правда нравилась.
Даже после того как он увидел мои шрамы. Это был настоящий джек-пот, а не просто парень.
— Давай. — Он снова похлопал по месту рядом с собой.
— Сегодня вечер пятницы. Разве ты не должен весело проводить время или типа того?
Уголок его губ приподнялся.
— Мне здесь весело. Очень. — Он закинул руки за голову. А вытянув ноги, едва не столкнул меня в кровати.
Особого выбора у меня не было. Я аккуратно перелезла через его ноги и села на другой стороне кровати.
— Ложись, — скомандовал он.
— Хайден.
Его улыбка стала шире.
— Эмбер?
Я закатила глаза, но сделала, как он велел.
— Счастлив?
— Ага.
Я повернулась так, чтобы видеть его и улыбнулась, когда он мне подмигнул.
— Ты… ты удивляешь меня.
Хайден перекатился на бок и положил руку под голову.
— Чем я тебя удивляю?
Я закусила губу.
— Ты беспокоишься, что причинишь мне боль, но не о том, что я могу навредить тебе. А это ведь у меня смертельное прикосновение.
— Я не волнуюсь об этом, потому что знаю, что ты не причинишь мне вреда. — Его взгляд изучал мое лицо, затем опустился ниже. Он придвинулся еще ближе. Наши колени соприкоснулись, посылая разряды электричества по телу.
— Могу я спросить кое-что? Личное?
Он заинтересованно посмотрел на меня.
— Конечно.
— Сколько лет тебе было, когда Кромвел нашел тебя?
Он перевел взгляд на потолок. Улыбка угасла. Теперь осталось мрачное выражение лица.
— Мне было семь.
— Ты был тогда со своими родителями? — Он махнул головой, мышцы на шее напряглись.
— Нет. Я был в приюте.
Я закусила губу. Никогда не была в приютах, но так сильно боялась их, что делала все возможное, чтобы туда не попала Оливия.
— Как Кромвел нашел тебя?
Хайден расслабился и откинул голову на подушку.
— Он ездил по приютам, это был восьмой за два года. — Он сделал паузу и рассмеялся. — Это было начало лета, и Кромвел просто пришел за мной. Остальное уже история.
— А что насчет Отдела? Похоже на то, что они настоящее зло, но ты был там. Мне показалось, что Кромвел работал с ними. Я не понимаю.
— С Отделом все сложно.
— Ну, попробуй мне объяснить. Возможно, однажды я окажусь там.
Хайден нахмурился.
— Ты никогда не попадешь туда, Эм.
— Откуда такая уверенность?
Он лег на спину, но каким-то образом оказался еще ближе ко мне, чем раньше.
— Я не допущу этого. Отдел это не зло, но у них свои методы тренировок. Они напористы и требовательны. Дар для них главное. Их девиз: «То, что ты сделал и сделаешь, ничто, в сравнении с тем, на что ты способен», это не похоже на тот смысл, который Эмерсон вкладывал в свои слова.
— Как долго ты был там? — я спросила, не ожидая ответа.
— Мне… мне было семь, когда я попал туда. Одиннадцать, когда ушел оттуда. Так что… четыре года, плюс минус пару месяцев. Там было лучше, чем в приюте, но в каком-то смысле там было хуже. Много правил. Они контролировали каждое движение, у меня не было своего времени. И было много тестов. Они любили… подтолкнуть к краю. Серьезно проверяли самоконтроль, доводили до его непременной потери. — Он продолжал все, также глядя в потолок. — Лучше ты расскажи мне о себе. Что-то, чего я не знаю.
Он много чего недоговаривал, но я не хотела его пытать.
— Я не знаю. Моя любимая часть зимы — это первый снег. Я… люблю, как пахнет осень. Я никогда не видела падающую звезду.
— Правда? — он звучал удивленно. — Хотя я тоже.
Я слегка улыбнулась.
— Я всегда смотрела в небо, но так и не увидела.
— У меня никогда не было питомца, — признался он с низким смехом. — Даже золотой рыбки.
— Все равно рыбка не считается.
Он снова засмеялся, и мы совсем потеряли счет времени. Лишь бледный луч лунного света падал на кровать.
В какой-то момент, пока мы разговаривали, я совсем забыла, что он мог видеть мои шрамы, и чувствовала себя нормальной. Но каждый раз, когда он делал паузу и смотрел на меня, я знала, что он хотел сделать.
— Уже поздно. — Сказал Хайден, оторвав свой взгляд от меня. — Хочешь уйти?
Я подумала об этом.
— Нет. Я еще не устала.
— Раньше ты хотела уйти.
— Я и ударить тебя раньше хотела, — заметила я.
— Сейчас ничего из этого не хочешь?
— Нет.
— Хорошо. У меня есть идея, — сказал он. — Ты за?
Странное напряжение наполнило мой живот.
— Конечно, — вздохнула я.
— Не двигайся, — он сел. — И не бей меня.
— Не могу обещать. — Но совсем не это было у меня на уме.
— Просто не нервничай, хорошо? — Хайден сместился, и я почувствовала, как его рука гладит мои волосы.
— Иди сюда.
Сначала я не поняла, куда это сюда, но потом все стало очевидно. Хайден хотел, чтобы я положила голову ему на грудь. Второго приглашения мне не требовалось.
Когда я легла щекой на мягкую ткань его свитера, а его рука легла на мою поясницу, я подумала, что сейчас умру. Это было почти также хорошо, как и то, что случилось между нами ранее. А может даже и лучше, просто лежать, прислушиваясь к мерному биению его сердца и трепыханию моего.
— Тебе удобно? — пробормотал он.
— Да, — прошептала я, закрывая глаза. Правда была в том, что я слишком наслаждалась моментом, но все же не позволяла себе раствориться в нем. Наличие мыслей в голове явно переоценивают. Как и реальность. В темноте все кажется возможным. Это казалось возможным.
— Хорошая мысль, да?
Я сонно улыбнулась в его свитер.
— Да, точно.
Он хохотнул. Этот звук пронзил меня так, что пальцы на ногах поджались. Тишина накрыла нас, и я начала засыпать, очарованная ощущением такой близости с кем-то, с ним.
Что-то заставило меня подскочить на кровати. В темноте я слышала ровное дыхание Хайдена. На мгновение я не поняла, что разбудило меня.
А потом до меня дошло.
Кое-что в воспоминании, что Паркер пробудил, было очень-очень важным. Я не могла поверить, что упустила это.
Мои родители знали о даре Оливии.
Я повернулась к Хайдену, желая рассказать ему. Пару секунд я просто смотрела на него. Длинные густые ресницы падали ему на щеки, а губы раскрывались с каждым вздохом. Во сне его естественная красота казалась более утонченной, более уязвимой. Мне было жаль его будить и беспокоить, но мне это показалось весьма серьезным поводом. Он хотел бы знать.
— Хайден? — я подвинулась ближе, сидя на коленях на уровне его талии. — Проснись.
Он не двигался, даже ресницы не дрогнули.
— Хайден, проснись. Давай же, просыпайся.
Ничего.
Я коснулась его плеча и потрясла его.
— Давай же. Я должна рассказать тебе… — он вскочил со скоростью ракеты, сбивая меня и укладывая на спину. А в секунду он был уже на мне, прижимая своими ногами мои бедра и ноги. Все это произошло так быстро, так неожиданно, что я просто замерла.