Пётр улыбнулся:
- Себастьян, ты невнимателен. А ну - ка, вглядись... Твой друг Пётр Игнатьевич сейчас мирно почивает в своей квартирке, как и положено пенсионеру. Так что, не будем будоражить пожилого человека рассказами о его якобы метаморфозах. Я лишь на время принял его облик, так будет легче вести беседу. К тому же - среди роскошной природы, так щедро рассыпанной господом по этой грешной земной тверди.
- Значит вы цените земную красоту? - спросил Марк Себастьян.
- Нам, обитателям облаков, космоса и сухих пустынь нравится заглядывать на землю, чтобы любоваться ею.
- А люди ещё и преобразовывают её, превращая в прекрасный сад, умножая красоту и замысел господний, - сказал, подумав, Марк Себастьян. - Как говорил Ламетри: «Не будем считать ограниченными средства природы! С помощью человеческого искусства они могут стать безграничными»,
- Но ещё Шекспир заметил, что «в природе есть и зёрна, и труха», - ответствовал Пётр. - Сколько раз человеки своим руками уничтожали созданное.
- Как и боги в своё время, переделывая мир, якобы во имя лучшего - заметил тихо Марк Себастьян. - Так что, в своих действиях высшие сферы иногда равны низшим.
- Не всегда. Есть установленные законы. Их менять нельзя, иначе наступит где-то сбой, и в мире воцарится демон хаоса. С этим не поспоришь, о упрямый и гордый Себастьян! Я вижу ты искренне полюбил этот мир, проникся к нему глубокой симпатией.
- Да, Пётр, это прекрасный и ужасный, любящий и страдающий мир!
- Да, но мы наблюдаем деградацию земного царства, его угасание. Человечество склоняется к разложению и самоубийству. Наша задача - поддерживать в мире равновесие, и мы иногда успеваем принимать необходимые меры... Хм... А разве ты, побывав человеком, не испытал огромного количества подлости, низости, мерзости, тщеславия, жадности, предательства и прочих негативных явлений?
- Да...Не буду отрицать, и такое было.
- Разве не было так, что ты, скучая по земле, тосковал по какому-то далёкому неземному миру?
- Было и такое, меня просто съедала тоска!
- Так вот, Себастьян, мы желаем твоего возвращения. Наш мир богат, прекрасен и величественен. Он более творческий и более справедливый, чем грешный земной. Мы приглашаем тебя туда. Твои немалые способности могут послужить созиданию...
Марк Себастьян горько улыбнулся:
- Сначала вы жёстко бросили меня вниз, в пучину земной жизни, а теперь предлагаете вернуться наверх?
Пётр вдруг отделился от своего плетёного кресла, взяв за руку Марка Себастьяна, и взмахнув явившимися крыльями, мгновенно поднял его в голубеющие небеса. Лишь там, в облаке белой пены, глаза его заблистали молниями, и он промолвил жёстко:
- Ты совершил серьёзное правонарушение, брат мой! Ты нарушил две заповеди: нельзя убивать (ты ведь не ангел смерти), нельзя нарушать постулаты Книги Судеб, выхватывая душу у ангела смерти, буквально из-под носа, и возвращать её в земное тело.
Острые голубые ветры и алые молнии пронзали Марка Себастьяна, бросая то в холод, то в жар.
- Я восстанавливал справедливость - твёрдо сказал он.
- И нарушал этим законы! И был низвергнут! Так нельзя! Знаешь, что стало с душой? Вернее, помнишь, что бывает с нею в таких случаях?
- Наверняка теперь душа стала неуловимой и бродячей.
- Именно. Она в земной жизни переселяется из тела в тело. Необходимо вернуть её обратно. И это должен сделать именно ты. Потому, что изначальным толчком к нарушению спокойствия весов послужило твоё действие, Себастьян. И это необходимо сделать именно сейчас...
- Вы имеете ввиду ближайшее время? - еле пошевелил губами Марк Себастьян.
- Именно так. Душа должна вернуться в обитель. Ну, а пока она у молодого юнца, по земным понятиям - даже мальчишки....
Марк Себастьян провёл по глазам, вытирая испарения облачной влаги, и заметил, что они уже стоят у реки. С волнением он осознал тогда, что находится у своего собеседника Петра в полной власти.
- Мне всё понятно... Но душа находится у мальчика, - промолвил Марк Себастьян, уже видя его жизнь, как картинку в книге. - А отнять жизнь у земного человека, тем более такого молодого - это большое несчастье для его близких.
- У него только мать, - промолвил устало Пётр, как будто разговор забрал у него много энергии. - Душа его, пережив очередное превращение, ещё молода, полна неясных планов и грёз, это не душа уже пожившего человека, уставшего от земного бытия и жаждущая отделения... Так что - сейчас самое время...
- Я посмотрю его душу, - сказал тихо Марк Себастьян, - определю её состояние...
- Как хочешь, - склонил голову Пётр. - Ты можешь вернуться, но пока что в ангельском состоянии способен пребывать лишь временно. Я думаю, ты не сможешь отказаться от такого шанса.
Он ещё что-то говорил, а перед глазами Марка Себастьяна была голова вихрастого, симпатичного мальчишки.
Так же незаметно всё и закончилось. Вот и разговор подошёл к концу, и вновь они сидели у костра, старик и неугомонный, хлебосольный Пётр Игнатьевич, будто и не было никакого разговора.
Старик отвлёкся от тяжёлых дум - было неумолимо хорошо - блестящая синевой река с плывущими островками листьев, седой, вьющийся змейкой дымок костра, согревшаяся на выглянувшем солнце нежнокорая берёза, и тёмный ельник, колышущий острыми верхушками под свежим ветерком, улетающие в серо-голубом небе птицы.
Пётр Игнатьевич пошёл в лесок за дровами, а старик спустился к реке. Она струилась медленно и величаво, блестя синевой с жёлто-багряными оттенками. В воде играли мальки. Старику вспомнились строки Тютчева:
Душа моя, Элизиум теней,
Что общего меж жизнью и тобою!
Меж вами, призраки минувших, лучших дней,
И сей бесчувственной толпою?..
Глава четвёртая. Лёня Градов
Лёня Градов на уроке математики откровенно скучал. Предмет ему не нравился, да и новая учительница, явно только со студенческий скамьи, не внушала доверия. В длинных уравнениях и задачах она путалась, и иногда нервно просила прощения, бросалась заново решать сложную задачу, и класс над нею тихонько посмеивался. Кроме всего прочего, напряжение нарастало из-за Абрека и его «лихой команды».
Ещё с прошлого года отпетый хулиган Абрек и его хлопцы чинили всяческие издевательства над Лёнькой и Денисом, двумя закадычными друзьями. То требовали «денежный оброк», и поэтому приходилось отдавать часть карманных, «кровью и потом» добытых средств, то просто любили поприкалываться, покуражиться и поизмываться.
Иногда Лёнька и Дениска, сжав кулаки, «держали оборону», но в результате приходили домой избитые, вывалянные в пыли, с синяками, отчего мать только всплёскивала руками. Но правду ей Лёнька не говорил.
Чтобы не быть избиваемым, Лёня начал ходить в секцию бокса. И как-то раз, когда его в очередной раз окружили «лихие ребята», Лёнька начал люто махать кулаками направо и налево. Его исцарапанное лицо горело гневом. Две рожи успел разбить, но рука Абрека, вооружённая кастетом, лихо саданула его по рёбрам - болело сильно, но он терпел.
Но после этого случая многое изменилось - Абрек прекратил издевательства над Лёнькой, сосредоточил свое внимание на Денисе. А в сентябре этого года Лёнька и сам «заглотил крючок». Абрек продал ему «Аpple iphone», явно «убитый», годящийся лишь для разговоров, а требовал за него денег втридорога, да ещё и «посадил на счётчик». Мало того, что телефон плохо работал, на что Абрек резонно заметил, что мол надо смотреть товар как следует, так ещё и долг рос!
Лёня был в отчаянии, часть денег стащил из маминого кошелька (а у неё и так мало было), а часть ему великодушно дал друг Денис, и просил не заботиться насчёт возвращения.
Но это было ещё не всё! Позавчера Абрек и его дружки подстерегли Лёньку и здорово его избили. Поднимаясь из пыли под деревом, отряхивая грязь и прилипшую листву, шипя от боли, Лёнька выслушал новую угрозу:
- Даём сутки. Не отдашь долг - хату спалим, мать по миру пустим, а с тобой... Ну, ты догадываешься, что будет с тобой... Интернат для детей - инвалидов знаешь? Так вот, тебе там будет самое место!
До конца урока Лёнька досидел, как на иголках. Руки слегка дрожали, а слёзы закипали на глазах. «Что делать, что делать, я погиб!» - вертелось в голове.
Он набрался храбрости и зашагал домой один. Дениску не хотел звать с собой, чтобы и ему не попало.
Вот там, за школой, под кронами платанов, у них всегда сборище, хохот и сквернословие.
Он повернул за школу - но было удивительно тихо и пусто!
Он миновал платаны, пересёк проезжую дорогу, сквер, детский сад за белёным каменным забором, наконец увидел свой дом, родную квартиру. Всё было в целости и сохранности! Уф, беда как будто отступила!
***
И не знал Лёнька, что в этот день школу посетил неизвестный. Он шёл в толпе бегущих и орущих третьеклассников и на него никто не обратил никакого внимания. Мало ли кто приходит в школу! А быть может незнакомец обладал искусством быть незаметным...
Он сходу безошибочно определил старшеклассника Абрекова, которого звали попросту «Абрек». В это время прозвенел звонок, но это не остановило посетителя, он схватил идущего Абрека за руку и что-то шепнул ему. Тот вначале возмутительно дёрнулся, но потом вдруг покорился, и они зашли в уборную, там же, на третьем этаже.
Неизвестный всего лишь взял за шиворот Абрека так, что треснула рубашка, и заглянул ему в глаза. Страх пронзил Абрека до пят - в глазах незнакомого мужчины он увидел глубокую синюю бездну, на дне которой клубился чёрный, заволакивающий страх. Как гибкий и опасный хищник бросается на жертву, так и чёрный дракон страха проник в него!
Абрек вскрикнул, отшатнулся и рухнул бы, если бы мужчина не подхватил его сильною рукою.
Далее Абрек засеменил в класс медленными шажками, и слёзы катились у него из глаз. Незнакомый посетитель исчез и более его никто не видел и не помнил.
А после занятий дружки Абрека поразились переменам в облике и поведении своего вожака. Он как будто постарел лет на сорок, топал и говорил медленно и степенно.
Да и сами они несказанно изменились, присмирели и остепенились.
***
На протяжении трёх последующих недель у Лёни была спокойная жизнь. Его никто не тревожил, о долге как будто было забыто.
В эту пятницу на уроке физкультуры мальчишки играли в баскетбол. Потом переодевались в душной раздевалке, шумно делясь впечатлениями об игре.
Слегка подуставший и разгорячённый Лёня потащился домой. За школой, в тени старых платанов, было тихо, пахло листвой и перезрелой травой. Лёня лихо перебежал проезжую часть и углубился в сквер возле пятиэтажного дома.
У детского сада стояло несколько скамеек. Здесь было уютно, шелестела золотая листва, мягко пригревало осеннее солнце и ещё чувствовался запах ушедшего лета.
Лёня присел на скамейку, чтобы завязать шнурок на кроссовке, и тут же заметил выросшую на асфальте тень. Лёня обернулся.
Перед ним стоял незнакомый мужчина, высокий и худой, в простецкой бесцветной куртке и синем берете, из-под которого виднелись седые волосы. Лёгкие морщинки иссекали его обветренное лицо.
Вообще-то Лёнька с незнакомыми старшими в контакт не вступал, и согласно нынешнему опасному времени, был осторожен и подозрителен, но этот мужчина чем-то импонировал ему.
- Тебя ведь Лёня зовут? Лёня Градов? Ну, а меня зови просто Марком. Пойдём, нужно поговорить.
Они шли по залитому золотистым светом городу и говорили, ветер нёс им навстречу мелкую листву. Пожилой мужчина, назвавшийся Марком, рассказывал разные интересные истории и вообще казался своим человеком.
На площади звенел фонтан, и сидела пожилая продавщица цветов. Рядом в эмалированном ведре виднелись хризантемы.
Старик угостил Лёню мороженым, купил в подарок раскладной ножичек и спросил:
- А ты когда-нибудь слушал настоящий орган? Нет? А хочешь послушать?
Орган был в старой церкви, располагавшейся недалеко от площади. Лёня почти не бывал в храмах, и он поразил его высотой, гулким пространством, красотой архитектурной отделки и живописи. Орган представлял собой лес стрельчатых труб, поднимающихся в небо. Деревянные ангелы с трубами стояли по сторонам и вздымали инструменты в небо.
Богатство музыкальных тонов и мощный звук инструмента, красота мелодии поразили Лёню.
Когда они вышли на площадь перед храмом, Лёня поблагодарил старика и неожиданно спросил его:
- Скажите а.... кто вы на самом деле? Почему подошли, почему вы помогаете мне?
- Понимаешь, Лёня, мне жаль тебя, хочется поддержать. Ты ведь один у матери?
У Лёни от догадки вспыхнули искорки в глазах.
- Вы, вы ... пришли от моего отца? - спросил он.
Старик смутился:
- Ну, можно и так сказать...
Он знал, что отца мальчика давно нет в живых и об этом не знал ни мальчик, ни его мама.
- Так это от него мама всё хотела добиться алиментов. А он исчез куда-то.
Старик кашлянул и промолвил:
- Твой папа умер уже давно. А я его... двоюродный брат, а тебе, значит, двоюродный дядя. Вот, решил тебя навестить. Тем более, что живу в этом городе.
Лёнька насупился и притих.
- А отчего отец умер? - спросил он чужим голосом.
- Он погиб. На стройке. Авария была, он бросился её ликвидировать, спасать людей и погиб, - сказал старик чистую правду. - Твой отец героический человек!
- Жаль..., - тихо сказал мальчик. - Жаль, что об этом не знали ни я, ни мама. Он не писал, не звонил...
- Ты был ещё маленький тогда. Не хотели травмировать тебя и маму. А сейчас... куда уж деваться... Рано или поздно надо сообщить.
Они ещё погуляли, съездили к старой крепости, только Лёнька молчалив и печален.
У дома попрощались.
- Ну, вы заходите, мама, наверное, будет рада. У меня добрая мама, - сказал Лёнька.
Спустя десять минут старик пил чай в комнате, где жили Градовы. Антонина Эрнестовна мягко и немного растерянно смотрела на гостя, выслушав его грустный рассказ.
А спустя ещё полчаса старик шагал к себе по усыпанному листьями тротуару. Он шагал и чувствовал, что совсем не хочет забирать у Лёньки его душу.
Глава пятая. Эвелина Белевич
Этим вечером выпал снег - казалось, будто снежинки падали с далёких холодных звёзд. Они украсили бело-голубым одеялом кровли домов, тротуары и скамейки. Меж высокими домами с покатыми крышами повисла молчаливая синева и запахло морозом.
Девочка в красной болоньевой куртке сидела на скамейке под фонарём, и снежинки, мелькая в лучах голубым, бронзовым и синим, тихо сыпались ей на плечи. На раскрасневшемся лице, которое щекотали белые пушинки, горели голубые глаза. Светлые локоны выбивались из-под капюшона.
Спустя время девочка стала превращаться в сугроб и застыла под шапкой снега, величественная и красивая, будто снежная королева.
Старик подошёл и тронул её за варежку, с которой посыпались кристаллики снега:
- С тобой всё в порядке?
Девочка глянула недоверчиво, а потом ответила тихим голоском:
- Да, не беспокойтесь.
На мгновение повисла шуршащая тишина. Старик смотрел на девочку, и та добавила:
- Я подругу жду. Всё не идёт и не идёт. Она вообще неповоротливая, медленно одевается...
- Я боюсь, как бы ты не замёрзла, - веско сказал старик.
- Не беспокойтесь! Я с тренировки. Набегалась, мне жарко, - с готовностью объясняла девочка.
- И всё же не сиди так...
- Да я ведь недолго...
- Руки уже, наверное, как ледышки...
- А вот и Лорка ползёт... Ну, я пошла.
Действительно, к ним подошла полненькая, круглолицая девочка в очках с рюкзаком за плечами. Сразу же заговорила укоризненно:
- Элька, а я весь этаж облазила, думала, где ты...
- Я на улицу вышла снежком полюбоваться... Смотри, красота какая...