– Наркотики?
– У него было рыльце в пушку. Теперь же он чист как стеклышко. Мы продержали его целую неделю в нашем центре в Кабуле, по его собственной просьбе. Проверили на детекторе лжи, давали «сыворотку правды», допрашивали на английском и пушту – наша контора, ФБР, Управление по борьбе с наркотиками, Госдеп, все кто угодно. Его вывернули наизнанку, и он все равно вышел чистым. Очень обаятельный тип и, вполне вероятно, кандидат на предстоящих президентских выборах. Мы рассматриваем эту возможность как крайне благоприятную и втихую работаем над тем, чтобы она воплотилась в реальность.
– Такому типу нельзя доверять.
– Люди меняются. Такое случается. Мы плотно поработали с этим фруктом и пришли к выводу, что он говорит правду. Не представляю себе, как еще он смог бы пройти через все то, на чем мы его проверяли. Так что наша нынешняя политика такова: ему можно доверять. От этого зависит будущее.
– Быть может, вы видите то, что хотите увидеть?
– Боязнь этого маловероятного исхода не должна помешать нам использовать в полной мере такое развитие событий, – возразила Сьюзен. – Доверие должно же где-то начинаться, иначе твоя дочь Мико отправится служить в Кабул.
Свэггер проворчал что-то невнятное, показывая, что остался при своем мнении. Однако не стал на этом задерживаться.
– Так какое отношение все это имеет ко мне?
– В рамках программы Госдепа по повышению рейтинга Зарси к предстоящим этой осенью выборам он через пару недель приезжает в Вашингтон. Можно назвать это чем-то вроде нового теста: мы хотим посмотреть, как он поведет себя под давлением большой политики. Запланировано немало всего. Встречи в Госдепе и Управлении, пресс-конференции, выступление перед Советом национальной безопасности, интервью с корреспондентами ведущих телеканалов и, наконец, прием в Белом доме, на котором будут присутствовать все большие шишки. Там Зарси объявит о своем намерении бороться за президентский пост, и крупная фирма с Безумной авеню займется выборами. Конечный итог – он наш человек в Кабуле.
– Ну и что?
– А то, что Рей Крус не погиб при взрыве. Он жив. Он вернулся. И настроен по-боевому. Рей Крус заявил, что доведет дело до конца. Уничтожит цель и завершит задание, поставленное перед группой Виски-два-два. Убьет Зарси.
– Откуда вам все это известно?
– Он сам сказал.
Отряд контрактников,
бассейн гостиницы «Ритц»,
Майами-Бич,
16:00
Пабло бесшумной походкой обогнул бассейн, держа на подносе радиотелефон. Он был в пестрой рубашке с коротким рукавом, шортах и солнцезащитных очках.
Парень оказался просто находкой. Он познакомил Мика с несколькими первоклассными шлюхами, поставлял дешевые «калики», и благодаря ему каждая третья выпивка проходила мимо кассы гостиницы.
Бирюзовое стекло и изогнутый полумесяцем корпус гостиницы защищали от дующих со стороны Атлантики ветров, так что пальмы даже не колыхались. На гладкой синеве воды бассейна плясали солнечные блики. Несколько молодых девиц в бикини размером с отпечаток большого пальца нежились на шезлонгах, то и дело украдкой поглядывая на Мика. И неудивительно. Он обладал атлетическим телосложением игрока в американский футбол – сплошные мышцы без капли жира, накачанные и твердые, как сталь. Татуировка, профессиональная, красивая, на военную тематику, а не тюремное дерьмо с грубыми изображениями Иисуса, истекающего кровью на кресте, или какой-нибудь красотки по имени Эсмеральда, оплетенной сердечками и фиалками. Мик отхлебнул еще один глоток виски со льдом как раз в тот момент, когда Пабло приблизился к нему, протягивая аппарат.
– Сеньор?
– Ты не мог бы просто выбросить его в бассейн? – спросил Мик.
– Наверное, это не слишком хорошая мысль.
– Проклятие, – пробормотал Мик.
Кто знает, что он здесь? Никто. То есть это был кто-то с нужными связями.
– Алло? – произнес Мик, принимая телефон.
– Привет, Боджер. Наслаждаешься пейзажем?
Макгайвер. Мик думал, что навсегда распрощался с этим козлом. Все прошло как по маслу, и обговоренную кругленькую сумму перевели на счет Мика. После чего тот решил, что пришло время убраться из Кабула, на тот случай, если кто-нибудь что-то пронюхает и его начнут искать морские пехотинцы. Поэтому он наградил себя свободой. Быть может, это позволит отделаться от постоянного звона в ушах.
– Наслаждался до тех пор, пока вы не позвонили.
– Не заводись.
– Я в отпуске. Устал как собака.
– Отпуск окончен. Всплыла одна деталь.
– И какая же?
– Помнишь того типа, с которым вы должны были разобраться? Кстати, вам за это неплохо заплатили. Так вот, дружище, вы с ним не разобрались. Он вернулся.
– Послушайте, – возбужденно заявил Мик, – вы взорвали ко всем чертям эту гостиницу. Морпех был там, я привел его туда, а вы нажали кнопку и – бабах, больше никакой гостиницы. Кстати, спасибо, что не угробили и меня. Не знаю, как вы это сделали, но грохнуло так, словно рванула маленькая атомная бомба. Господи, это было что-то!..
Мик прекрасно все помнил. Он стоял в переулке в окружении своих «тюрбанов». Окончив разговор, выключил телефон и подал знак отходить. И тут небо разорвал пронзительный крик, после чего прогремел взрыв. Твою мать, господи Иисусе!
Всю свою профессиональную жизнь Мик провел рядом со взрывами. Он их устраивал, планировал, пару раз пришлось в них побывать, еще пару раз он оказывался поблизости. Разлетающиеся со сверхзвуковой скоростью обломки оставили на его замечательном теле тысячу оспинок. Но ничего подобного он еще не видел.
Все взрывы разные, у каждого есть свое лицо, каждый выражает какие-то мысли. Но содержанием этого взрыва стало самое настоящее мегаразрушение. Не предупреждение, не восклицательный знак; ничего остроумного, ироничного, насмешливого или веселого. Конец света, сосредоточенный в небольшом объеме.
За несколько секунд гостиницу стерло с лица земли. Ударная волна унесла весь кислород, и через долю секунды в радиусе нескольких сотен футов пролился дождь из пыли, обломков, кусков человеческих тел, искореженного железа, битого кирпича, оконных рам, осколков стекла, карнизов для штор и прочего мусора.
– Это была вакуумная бомба. Я же предупреждал, что вам нужно поспешить в укрытие. Или что, тебе нужно было прислать приглашение на бумаге с золотым тиснением?
– Просто время выбрано не совсем удачно. Рвануло слишком рано. Тридцать один человек отправился к праотцам, а вашего покорного слугу буквально погребло под грудой оторванных рук и голов.
– Ну, поплачься мне в жилетку. Ничего не поделаешь, ты сам выбрал такое ремесло. Одним словом, ты взялся за эту работу, так что будь добр довести ее до конца. У нас нет времени вербовать новых людей. Мы выбрали тебя, и ты не в том положении, чтобы отказаться.
Осталось невысказанным: кем бы ни был этот Макгайвер, его способность находить Мика неважно где – здесь ли или в чайхане «Кошачий глаз» в Кабуле – говорила о больших связях. Один звонок – и Боджеру быстренько припечет задницу.
– Только счет уже будет новый, – сказал Мик. – По прошлому заказу мы с вами квиты. Структура цены такая же. Я задешево не работаю.
– Ишь ты, каких мудреных словечек нахватался! «Структура цены»! Совсем как в бухгалтерии. Да, разумеется, деньги ты получишь, и большие.
– Отлично. Если задуматься, мне самому хотелось бы зажарить этого ублюдка раз и навсегда.
– Не сомневаюсь, он испытывает к тебе такие же чувства. Ты сможешь снова собрать свою команду?
– Тони сейчас со мной, Крекер отправился в Фейетвиль к жене и малышам. Но я его вызову, никаких проблем. Какой у нас расклад?
– На этот раз за этим типом будете охотиться не только вы, но также ФБР, ЦРУ и еще все, кому не лень. Так что налицо жесткая конкуренция. Но это еще не все. Все остальные хотят просто остановить нашего морпеха. Ты же должен будешь его убить.
– Только этим я и занимаюсь.
– Пока что мне приходится в основном полагаться только на твое слово, дружок, хотя, должен признать, козам ты устроил настоящую преисподнюю. Наш морпех собирается довести до конца дело, которое ты помешал ему выполнить в Афганистане. Он хочет всадить пулю в Ибрагима Зарси, афганского политика, который через две недели приезжает с официальным визитом в Вашингтон. На этот раз ты должен его остановить, навсегда. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он замочил Зарси или же попал в руки в полиции и запел канарейкой.
– Наводка, вы можете дать наводку?
– Объединенная команда Бюро и Управления, ведущая это дело, обратилась к одному старику по фамилии Свэггер, бывшему снайперу-морпеху, имеющему большой опыт ведения подобных игр. Он – это ты, но только с мозгами, талантом, воображением, выдержкой и храбростью. Я видел его личное дело.
– Боб Гвоздильщик. Ветеран-классик. Я о нем слыхал.
– Не сомневаюсь в этом. По сравнению с ним Рей Крус выглядит сосунком. У Свэггера больше всего шансов выйти на Круса, так что тебе, неандертальцу, дадут кучу самых разных хитрых прибамбасов, чтобы ты смог идти за ним следом.
– Если я застигну их вместе, вы даете «добро» пришить обоих? Мне не по душе мысль завалить рыцаря Круглого стола, но, возможно, обойтись без этого будет нельзя.
– Боджер, не пытайся меня разжалобить. В этом деле случайные жертвы неизбежны. Его нужно выполнить любой ценой. Так что не облажайся.
– Успокойтесь. В прошлый раз я вовсе не облажался. Доставил товар; это ваша вакуумная ядреная бомба не сделала свое дело.
– Боджер, ты представить себе не можешь, насколько это важно. Своим скудным умишком ты не можешь понять, что поставлено на карту. Но поверь мне: ты должен отдаться целиком. Никаких шлюх, никакой наркоты, никаких новых татуировок, никаких трех часов ежедневных занятий в тренажерном зале. Дело на первом месте.
– Я все понял.
– Нам не по душе прибегать к услугам койотов. Но у нас нет выбора. Докажи, что мы не просчитались.
– Будьте спокойны, все будет сделано как надо.
– И еще одно: никаких свидетелей.
Каскад-Мидоус, штат Айдахо,
в 32 милях к востоку от Бойсе,
16.35
– Он сам сказал? – удивленно переспросил Боб.
Раскрыв чемоданчик, Ник достал папку, порылся в ней и нашел мятый листок пожелтевшей бумаги – бланк входящего радиосообщения морской пехоты. Ник протянул его Свэггеру.
Тот увидел фамилию оператора, обозначение части – «2-й разведбатальон», дату – прошлая неделя, и время – 04.55. Прочитал текст: «Виски-шесть вызывает Виски-два-два. Опознавательный код – Олимпийский слалом. Повторяю, Олимпийский слалом».
Рядом с этой строкой на полях карандашом поставлена звездочка, а внизу на манер сноски, рядом с другой звездочкой, написано: «Никаких данных об использовании опознавательного кода «Олимпийский слалом» нет».
Остался незаписанным ответ оператора, прозвучавший как-нибудь вроде: «Позывной и опознавательный код неверные, кто вы такой, Два-два, какая у вас ситуация, почему вы выходите на связь с этой частью?»
Но Рей продолжал говорить, и молодой парень записал: «Виски-два-два вышел на место и выполнит поставленное задание. Цель будет уничтожена в ближайшие две-четыре недели. Настроение отличное, боевой дух высокий. Semper Fi. Конец связи».
– Малыш решил, что это какой-то розыгрыш, но все-таки записал сообщение в журнал. На следующий день в журнал заглянул командир. В прошлом он был первым замом и помнил Два-два. Он тотчас же связался по телефону со штабом дивизии, оттуда информация попала в штаб морской пехоты в Хендерсоне, а потом уже к нам.
– Значит, получается так, – сказал Боб. – Крус остался жив при взрыве, и затем он не приковылял обратно на свою базу, а отправился в большую самоволку. Каким-то образом ему удалось выбраться из Афганистана и возвратиться домой. Теперь он зол как черт на то, что ему кажется предательством, из-за которого погибли его наблюдатель и тридцать один афганец. Быть может, у него тронулась крыша. В общем, он собирается замочить этого политика, просто из мести.
– Что-то в таком духе.
– Ну же. Тут нет никакого смысла. Особенно сейчас, когда этот афганец на нашей стороне, о чем громко заявляет во всеуслышание. То есть теперь Рей предает свою страну. По сути дела, работает на врагов. А что, если он попал в плен и переметнулся на другую сторону?
– Крайне маловероятно, однако такие случаи бывали.
– Только не Рей, – решительно заявил Свэггер, которому теперь уже казалось, что он хорошо знает Круса или, по крайней мере, представляет себе ход его мыслей. – Нет, тут налицо какая-то более тонкая, более глубокая игра. У него другая цель, и у нас пока что не хватает ума ее понять.
– Наверное, нам сейчас еще незачем ломать голову насчет мотива, – заметила Сьюзен. – Полагаю, мы просто должны исходить из того, что у нас есть. Первым делом нам надо придумать, как остановить Рея.
– То есть моя роль в том, чтобы быть вашим снайпером-консультантом, – сказал Свэггер.
– Ты будешь идти с нами шаг за шагом весь путь. Мы хотим, чтобы ты оценил все вероятные места, откуда можно сделать выстрел, и сказал нам, какое выберет Рей. Чтобы разглядеть то, что увидит он, но не заметим мы. Нам нужно, чтобы ты изучил пути подхода и отступления, наблюдательные точки, тайники, все то, что могут упустить из виду даже наши лучшие эксперты. Мы хотим, чтобы ты стал Крусом и помог нам рассчитать все варианты. Нам нужно, чтобы ты на ближайшие несколько недель проник в его голову и сердце.
– Чтобы вы смогли его убить.
– Если дело дойдет до этого, – подтвердила Сьюзен, чья задача, как в прошлом, так и сейчас, заключалась в том, чтобы выдавать суровую правду. – Этого никто не хочет, но ставки слишком высоки. Мы должны остановить его, Боб. Ты хоть представляешь себе, какое это будет унижение для нашей страны на международной арене, если афганского политика, находящегося под нашим покровительством, публично убьет снайпер морской пехоты?
Ник изложил детали соглашения. Боб будет носить самый настоящий значок ФБР и получит законное право представляться «следователем ФБР», хотя и не «агентом» или «специальным агентом». Гонорар за консультации будет существенным, хотя дело не в деньгах. При определенных условиях, имея письменное разрешение, Боб будет иметь право носить огнестрельное оружие и производить задержание подозреваемых. Федеральные и местные органы власти, а также военные будут относиться к нему с должным уважением. Отчитываться он будет лично перед Ником и Сьюзен. Ему выделят неограниченные средства на накладные расходы.
– Сердцем своим я с этим снайпером, – сказал Боб. – Вы должны уяснить, что я ввязываюсь в это дело, чтобы вытащить Рея из заварушки и расставить все по местам. Не хочу его убивать.
– Мы все понимаем. Это как раз то, что нам нужно. Мы согласны.
– В таком случае я первым делом отправлюсь в Кэмп-Леджен. Хочу поговорить с командиром Рея и его друзьями, чтобы прочувствовать этого человека.
– Мы позвоним кому следует, – сказал Ник. – Да, чуть было не забыл. Подними правую руку.
Подчинившись, Боб пробормотал нужные ответы. Старый, больной, бесконечно уставший, он вдруг понял, что ему снова придется добывать для короля золото, из чего следовало, что ему, вероятно, также потребуется и убивать для короля.
Американо-мексиканская граница,
в 27 милях к западу от Ногалеса,
штат Аризона,
03.56 следующего дня
Грузовик старый, ржавый, облупленный – «Форд Эконолайн» 92-го года с номерами Аризоны. От него несло запахом немытых человеческих тел, протухшей еды и мочи. Однако подвеска оставалась еще приличной, и двигатель работал. Внешне он ничем не отличался от сотен собратьев, и чувствовалось, что он совершил немало поездок на север и обратно.
Автомобиль медленно пробирался в темноте по грунтовым дорогам, объездным путям или просто напрямик через невысокий кустарник. Колеса поднимали клубы пыли. Путеводная луна отсутствовала. Местность вокруг простиралась суровая, неприветливая; растения ощетинились острыми колючками, которые запросто могли убить человека.