Вебб — не тратя лишних слов пустил по рукам свой телефон. Видеозвонок — автоматически записывался в память и стирался через двадцать четыре часа, если хозяин не давал команду его сохранить.
— Нет, это п…ц какой-то… — выразился Слоттер, просматривая запись — б… я просто поверить не могу.
— Почему же? — рассудительно заметил Макдизи — мне это дерьмо сразу показалось подозрительным. Если бы это были Эй-Кью, [174]у нас была бы гора трупов. Ты когда-нибудь видел нападение Аль-Каиды, когда нет горы трупов?
— А ты когда-нибудь видел антитеррористическое учение, в ходе которого похищают директора национальной разведки.
— Помощника.
— Один хрен! Он секретоноситель высшего уровня! Отдать его иракцам….
— Судя по тому, что съемки с базы — они иракцам его не отдавали. Может, это и не иракцы вовсе были.
— А кто?
— Наши…
— Б… ты видел их оружие? Это оружие русского спецназа, откуда оно у наших. И что-то мне нихрена не верится, что у наших вояк с иракцами такие теплые и дружественные отношения. А ты веришь?
Потачич — прокрутил запись вперед. Начал снова
— Этот парень не выглядит счастливым — заявил он, глядя на кислую физиономию Обана — скорее он выглядит, как парень у которого неприятности.
— Может, его пытали и он говорит под принуждением?
— На американской военной базе пытали? А полковник — он тоже говорит под принуждением? Я заметил двенадцать человек, большей частью — американский персонал базы.
— Насколько я помню — сказал Вебб — в восьмидесятых годах происходило нечто подобное. И твоя группа, Дэн, была в этом замешана, и потому была на очень плохом счету. [175]
— Да пошел ты. Может, вояки задумали нечто подобное? Если это так — то ЦРУ долго и с наслаждением будет иметь их в…
— Пока что они нас поимели — заметил Вебб — нас сделали. Мы не смогли защитить одного человека вчетвером.
— Этот полковник приказал наем спрятать оружие… вот с… Он же знал.
— Это и ежу понятно, что знал.
— Любые идеи, что делать?
В таких спецгруппах — свободный обмен идеями приветствовался, ранг не играл роли. Обычный штурмовик — мог сказать бригадному генералу, что план полное дерьмо. И бригадный генерал — обязан был это выслушать.
— Ты позвонил в посольство?
— Да
— И результат?
— Там никого не было. Дежурный — приказал ждать и не высовываться
— А что он еще мог приказать?
— Засунуть язык в…
— Очень смешно.
— Так, хватит. Есть идеи? Хоть какие-то?
— У нас нет плана рассудительно сказал поляк — нет поддержки, нет нормальных документов, нет контактов, на которые мы могли бы выйти в городе — нет совершенно ничего. Что остается делать, кроме как ждать…
Молчание.
— Дежурим по двое — решил Вебб — я хочу, чтобы ваше оружие было от вас не дальше расстояния вытянутой руки даже когда вы идете в сортир.
— Да, мамочка… — пропищал Макдизи
Вебб — по-прежнему не верил в то, что увидел на экране видеозвонка. Как и все оперативники Дельты — он был не просто тупым долболомом — он был солдатом, способным мыслить и самостоятельно принимать решения, у него была степень PhD [176]престижного Колумбийского университета — и он умел делать выводы, иначе был бы уже мертв. На основании того, что он увидел, он сделал совершенно правильный вывод: идет какая-то игра, и в этой игре столкнулись интересы ЦРУ и военных. Скорее всего — военной разведки. И игра — идет без правил, совсем. Так что лучше им прикинуться камнями и посмотреть, что будет дальше.
Утром — сотрудник местной станции пригнал им машину — белый пикап Тойота. Пока этого было достаточно.
А через час — появился сам Обан. В одиночку, на такси — он не мог компрометировать явку появлением на машине с номерами американского посольства. Он сказал в принципе то, что и должен был сказать — ублюдки вояки перешли всякие границы и их за это накажут — но не сейчас. Пока что нужно осмотреться и начинать действовать — он скажет когда. А им надо — сидеть здесь и ждать звонка. Он дам им новый телефон и сказал, что он чистый. Оснований верить ему — не было.
И потому — Вебб не терял времени.
— Собираемся. Уходим — сказал он, как только машина Обана отъехала.
— Нам приказано сидеть здесь и ждать.
— Я в гробу это видел, понял? Явка скомпрометирована. С новой — свяжемся с нашим куратором. Я не верю этому хлыщу.
— Куда мы пойдем — рассудительно спросил поляк
— Каждый из нас был здесь как минимум по одной ходке. Лично я — знаю два места, где можно залечь и не отсвечивать.
Это было правдой. Им не нужен был душ в номере — они могли жить в землянке, если это потребуется.
— Все, собираем вещи…
Они разошлись по углам собирать вещи — они уже были почти все собраны, они привыкли к тому, что вещи надо держать упакованными и даже спать ложиться — не разуваясь. Вещи поляка — лежали у окна — и именно он — подал сигнал тревоги.
— Что происходит? — они собрались на втором этаже
— Остановилась машина. Человек у двери.
— И все?
— Мне это не нравится.
— Ты его знаешь?
— Нет. Никогда не видел.
— Слот, прикроешь нас на шесть. Мак, ты со мной. Пот, давай к камерам…
В числе мер безопасности, применяемых для защиты этого и других безопасных домов — применялась и такая: веб-камеры: маленькие, незаметные, совсем дешевые были установлены на вероятных направлениях удара, на улицах. С них — можно было смотреть, что происходит в окрестностях.
Двое — бывший боец Дельты и бывший боец Шестого спецотряда флота — страхуя друг друга спустились вниз. Вебб — мельком посмотрел на монитор — на него передавалось изображение с камер, направленных на улицу и на вход. На них ничего не было — только этот мужик.
Вебб передал автомат Маку. Показал — спрячься. Крадучись, подошел к двери. У дома был домофон.
— Кто вы? Что вам нужно?
— Позвольте войти.
— Хозяина нет на месте.
У каждого из оперативников — в ухе был наушник, а на вороте — микрофон. Поэтому — они могли общаться друг другом в реальном режиме времени.
— Мак, у нас проблемы… — сказал Слот — пулемет на шесть…
Вебб не колеблясь рванул дверь на себя — а она открывалась внутрь, втащил в дом мужика и одним ударом вырубил.
— Закрой нахрен дверь!
Мак, держа два готовых к бою автомата — начал продвигаться к двери, чтобы выполнить приказ.
Вебб — протащил мужика в столовую на первом этаже, пошарил по ящикам — у них были черные мешки и пластиковые наручники. Мужик был без сознания, он посадил его на стул и связал руки сзади, пропустив пластиковую ленту через спинку стула. Затем накинул колпак — все это он делал несколько десятков раз, обслуживая процедуры чрезвычайной выдачи. [177]Черный колпак — был стандартной оперативной процедурой (СОП), необходимой для того, чтобы защитить личности оперативников. Покончив с этим, он принялся обыскивать подозреваемого.
— Слот, что у тебя? Есть движение?
— Пулемет. И кажется, за оградой кто-то есть…
Ограда — была из бетонных плит, высокая, много выше человеческого роста. Она защищала от неприятностей — но теперь она же выходила боком.
— Пот, что у тебя? Что на камерах?
— Кажется, у нас большие неприятности, сэр.
— Что там, говори, черт тебя дери.
— Движение на улицах. Кажется, бронированный грузовик.
— Ты видишь, кто это? Эй-Кью?
— Отрицательно. Они не похожи на Ай-Кью. Они похожи на…
Вырубилось электричество в доме. Все — разом. Через несколько секунд — заработал дизель-генератор, электричество включилось, но вполнакала.
— Дейв, что там… — спросил Мак
Вебб попробовал набрать номер посольства, чтобы успеть сообщить о происходящем — но на телефоне не было сигнала. Выругавшись, он попробовал со спутниковой связью — то же самое.
— Скверное дело. Они вырубили электричество и связь. Сейчас начнется штурм…
— Что нам делать, сэр?
Вебб — открыл шкафчик на кухне, достал автомат и примитивную, но вместительную разгрузку на восемь магазинов. Набросил на себя.
— Если это эй-кью — стрелять на поражение.
— А если это полиция?
— Черт…
Он начал ворошить добычу из карманов. Сотовый — не работает, бумажник, в нем местные динары, ключи, неизвестно от чего. Конверт, в нем билеты…
Твою мать…
Вебб, уже не заботясь об анонимности — сорвал колпак с захваченного, хлестнул по щекам. Раз, второй. Мужчина очнулся
— Что это такое? Говори, что это такое?
— Развяжи.
— Хрен! Говори, кто ты? На кого работаешь?
— Я из… посольства.
— Хрен ты из посольства.
— Их… русского посольства.
— Какого… хрена…
— Дейв, на связь… — снова вышел в сеть Мак
— На связи, что у тебя?
— Мне это ни хрена не нравится. К пулеметчику присоединился еще один хрен, у них что-то, что сильно напоминает противотанковую ракетную установку. Он светится на крыше, почти в открытую. Мне снять его?
— Нет, пока не стреляй. Ублюдок, из какого ты посольства?
— И русского… телефон.
— Что телефон? Они не работают ни хрена.
— Номер… в памяти.
Вебб схватил телефон — в памяти был только один номер. Нажал на «вызов».
— На связи, кто говорит?
Говорили по-английски, но Вебб, как и многие в Дельте того поколения — знал русский и мог безошибочно отличить русский акцент от любого другого.
— Кто звонит, представьтесь.
…
— Вы взяли нашего человека. Это недружественные действия. Если вы через пять секунд не скажете что-то — мы начинаем штурм.
Вебб досчитал до четырех.
— На связи.
— Кто говорит?
— Тот, кто взял вашего человека. Этого достаточно.
— Представиться не желаете?
— Нет.
Русский на том конце провода — издал какой-то странный, похожий на покашливание звук.
— Как знаете. В кармане того человека, которого вы взяли — четыре билета. Вы нашли их?
— Допустим, нашел.
— Это ваш единственный шанс выбраться отсюда. Мы не хотим вооруженного столкновения — но при необходимости пойдем на него. Вы окружены — вы это уже поняли?
— Любое окружение можно прорвать.
— Но не это. Здесь двести человек. Билеты — наш подарок вам. Они до Баку, на сегодняшний рейс. Вы выходите из дома, вместе с нашим человеком едете до аэропорта, там садитесь на рейс до Баку и навсегда покидаете эту страну. Вам здесь нечего делать, вы — лишние в раскладе.
Вебб понимал, что надо торговаться. Вот только торговаться — было нечем. Русские — запросто могли пожертвовать своим человеком, если это будет нужно.
— Я должен связаться с посольством.
— Никакого посольства. Никаких звонков. Только машина и эти четыре билета. Это лучшее, что мы можем вам предложить. Машина с дипломатическими номерами, ее не остановят. Наш человек уладит формальности в аэропорту.
— Какие наши гарантии?
— Никаких. Только наша добрая воля. Мы давно могли бы сжечь вас с вертолета ракетой. Тот факт, что вы еще живы, и есть ваша гарантия.
— Мне нужно полчаса.
— Пять минут. Рейс на Баку не будет ждать, его не сможем задержать даже мы. Через пять минут этот телефон зазвонит снова. Если ответа не будет — мы начинаем штурм. Все, время пошло.
Щелчок — связь разъединилась. Вебб — набрал номер посольства — но вместо оператора — он услышал тот же самый голос
— Вы, кажется, так ничего и не поняли. Принимайте решение. Время идет.
Щелчок.
Вебб выставил на своих часах Suunto [178]время — четыре минуты.
— Что думаешь? — спросил он Мака
— Этот хрен подставил нас
— Это я и сам понимаю. Ублюдок связался с русскими.
— Нас могут выманить из дома и тихо взять.
— А смысл? Они могут влепить в дом несколько ракет и заявить, что брали террористов. Разница…
— Разница в том, что можно показать по YouTube живых американцев.
— Зачем это русским?
— А ты уверен, что это русские?
— Да. Иначе — как бы у них оказался бронированный грузовик, а?
Русский, которого они взяли — с испугом наблюдал за ними.
— Эй, урод… — сказал ему Вебб — ты понимаешь, что в случае чего тебя грохнем первым?
Русский не ответил — только смотрел испуганно то на одного, то на другого, Американцу было приятно, что испуган не только он один…
Аэропорт. Вебб поверил, что они добрались до него только тогда, когда над головами в этой чертовой кишке, трассе в аэропорт, по которой они ехали — с грохотом и свистом прошел семьсот сорок седьмой…
Чертов ублюдок. Чертовы ублюдки.
Их водитель — остановил машину у главного терминала.
— Что теперь?
— Оружие оставьте в машине. Я проведу вас через контроль.
Вебб сомневался. Но недолго.
— Делаем…
Только оказавшись в салоне самолета МС-21, везущего их в Баку, Вебб и в самом деле понял — как-то вырвались. Конечно, проблемы могут быть и в самом Баку, но…
Это уже не те проблемы, с которыми они столкнулись в Багдаде, в доме, окруженном двумя сотнями бойцов Республиканской гвардии.
— Я хочу посмотреть этому сукину сыну в глаза — негромко сказал Мак, сидящий в соседнем кресле и угрюмо уставился в окно
— А я хочу газировки — Вебб нажал кнопку вызова стюардессы — относись к этому спокойнее, брат. Русские нас поимели — и в то же время мы остались им должны. Надеюсь, мне удастся отдать этот долг как можно скорее.
Ирак, Багдад
13 июля 2019 года
Передав информацию — полуоткрытым способом, через интернет-кафе с коммерческим шифрованием — мы вернулись в Садр-Сити, на конспиративную квартиру: ждать. Завтра — с нами должен был выйти на связь полковник Красин, он должен был как и прошлый раз — приехать в район стадиона. Там — многолюдность создает безопасность, и бардак — сам черт ногу сломит…
Но Красин — на связь не вышел. Ни на основной точке. Ни на запасной, о которой мы договорились.
Вечером — я послал сигнал о помощи. Сделал это очень просто — послал заявление на интернет-сервер посольства, как и всякий гражданин России — имею право. Код опознания и просьба срочной связи — скрывались в моем имени и цифрах ИНН, которые я вбил в соответствующие графы запроса. Бюрократия — но иногда она не бывает лишней…
Утром — подключив коммуникатор, вышел Интернет и на промежуточном сайте — нашел место встречи. Я его знал — Новый порт. Он ниже Багдада, его строят с нуля как порт, способный принимать не только суда класса река — море, но и небольшие морские суда… относительно небольшие. Под это дело — углубляют и расчищают Тигр и перестраивают все мосты — на разводные. Правильно, бабок то немеряно…
Бабок немеряно, а мира — нет.
Мы приехали на полчаса раньше назначенного срока — по меркам криминальной разборки это полный беспредел и пролог к мочилову, но надеюсь, у нас не криминальная разборка. Оставили Тахо на месте, а сами спрятались. От греха — Красин пропал это не шутки, он не из тех, кого легко взять, он мало кому верил, был всегда вооружен и знал о том, что приговорен к смерти. И если что с ним… то это очень и очень хреново. А нас не взять — в случае чего, уйдем водой. По Тигру — движение то еще, от гидроциклов до барж. Найдем на чем…
Место, где мы спрятались — было удобным, можно было даже посидеть. Только дышать было нельзя — в Ираке не введены нормы выхлопов Евро-7, и каждый самосвал, проходящий мимо — обдавал нас густым облаком дизельной гари…
Подольски — посматривал на меня, будто хотел что-то сказать, но не решался. И мне это, в конце концов надоело…
— У нас есть поговорка — сказал я — что ты смотришь на меня как на врага народа. Если есть что сказать — давай, говори…
— Черт… да, есть что сказать. Все время хотел узнать… еще в Москве… только времени не хватало…
— Давай, давай. Не нагнетай.
— А почему вы против свободы, а?
— А вы — это кто?
— Вы, русские. Вы все, у нас принято считать, что русских угнетает власть, не дает им высказывать свое мнение, выражать его на выборах. Но я то жил в вашей стране, меня этим не провести. Я знаю, что у вас нет свободы, потому что она вам и не нужна. Скажи мне — а почему так?