(О мерах по отношению к евреям со стороны фашистов?) Невозможно убедить меня в том, что эти меры были направлены лишь на евреев. Мне представляется, что это пропаганда самих евреев, чтобы, преувеличивая свои страдания, вызвать сочувствие и получить поддержку; хотя политику нацистов по отношению к другим народам я не одобряю.
В его псевдорациональных высказываниях о Палестине проявляется жестокость, сосуществующая с полуапологетическим отношением к националистам. Внешне он хотел бы «дать евреям шанс», однако в то же время не признает за ними право на успех в будущем, указывая на якобы их неизменно дурную предрасположенность.
(Решение проблемы?) Было бы глупым отправить их в Палестину, так как это нерационально. Хорошо, если у них будет своя собственная страна, однако достаточно большая, чтобы им можно было продолжать заниматься бизнесом, но это не принесет им счастья. Евреи счастливы только тогда, когда могут заставить работать на себя других.
Разъяснения, что евреи сами во всем виноваты, привлекаются для рационального обоснования деструктивных желаний, которые иначе бы цензура Я не пропустила. Некоторые из опрашиваемых представляют это утверждение в качестве факта. Например, 5012а, 21 года, бывший унтер-офицер военно-морского флота с высокими баллами на всех шкалах.
Не могу иметь с ними ничего общего. Они вызывают раздражение, но угрозы не представляют. Получат они то, что заслуживают своим поведением.
F103 (относящаяся к группе Н и перешедшая из сферы образования в области социального обеспечения в сферу архитектуры по интерьеру) выпускает кота из мешка:
Я не упрекаю нацистов за то, как они обошлись с евреями. Знаю, это звучит жутковато, но если евреи вели себя там так же как здесь, то нацистов я не осуждаю. Ничего плохого евреи мне не сделали, но как они себя ведут. Никогда не помогают ближнему – это их кредо.
Здесь отношение между желанием гибели и рационально-морализаторским объяснением принимает ужасающие формы. Хотя опрашиваемая и подчеркивает иррациональность своего отношения, однако это не мешает ей рационализировать врожденную, по ее мнению, порочность евреев. Признание того, что у нее не было отрицательного опыта в общении с евреями, высветляет важный аспект антисемитского экстремизма – фантастическую диспропорцию между «виной» евреев, даже если она наблюдается глазами антисемита, и провозглашаемым приговором. Мы уже упоминали, какую роль играет жажда возмездия у наделенных предубеждением индивидов. Люди часто жалуются, что никогда не получают того, что им причитается, их эксплуатирует каждый. Чувство, что ты обманут, сочетается с сильным желанием обладать и присваивать. Поэтому, когда опрашиваемые говорят о «справедливости» по отношению к евреям, то при этом в действительности они выражают свое пожелание той несправедливости, где обмен эквивалентами заменяется распределением на основе неожиданных и иррациональных силовых отношений. В негативном смысле это обращается против евреев: им следовало бы получить значительно более суровое наказание, чем они «заслуживают». Обычно даже очень агрессивному человеку не придет в голову мысль приговорить кого-либо к смерти за плохое поведение или даже за обман. Однако, если речь заходит о евреях, то, видимо, переход от обвинений, которые не только не обоснованны, но даже если бы и имели под собой реальную почву, и тогда были бы несущественны, к строгому наказанию происходит без помех. В этом проявляется одна из зловещих черт потенциального фашистского характера.
Логическое свойство стереотипа – обстоятельство, что ими все суммируется и не допускается никакого отклонения, не только благоприятствует определенным требованиям для лиц с предубеждениями, оно также является непосредственным выражением психической склонности, которую в целом, вероятнее всего, можно понять лишь в связи с теорией паранойи и параноидной «системы», которой постоянно свойственна тенденция впитывать в себя всю информацию и не относиться терпимо ко всему, что не покрывается формулой субъекта. Индивид с крайней тенденцией к предубеждениям склонен к «психическому тоталитаризму», являющемуся своего рода микроскопическим образом тоталитарного государства, к которому он стремится. Ничто не может оставаться незадействованным, все должно быть подчинено идеалу-Я в застывшей и гипостатической группе своих. Группа чужих, то есть избранный враг, представляет собой вечный вызов. Пока что-то в нем самом остается не таким, фашистский характер испытывает угрозу, независимо от того, каким бы слабым ни был другой. Кажется, что антисемит не может спокойно заснуть, не трансформируя весь мир в параметры параноидной системы, идеями которой он одержим. Национал-социалисты далеко вышли за рамки своей антисемитской программы. Это механизм полного несоответствия между «виной» и «наказанием»: экстремистский антисемит просто не может остановиться. Останавливаясь на присущей ему архаичной логике, которая в большей степени тяготеет к ассоциативным переходам, чем к дискурсивным заключениям, он от относительно сдержанных обвинений доходит до самых диких выводов, которые в конце концов выливаются в провозглашение смертного приговора тем, кого он в буквальном смысле слова «не может терпеть». Этот механизм встречается нами в материалах интервью в других исследованиях, где опрашиваемые часто «вступали в разговор» об антисемитизме. Схема наших интервью была слишком стандартна для того, чтобы понять этот феномен. Однако в отдельных случаях мы получили утвердительное доказательство крайнего несоответствия между виной и наказанием. Здесь «отчуждение» сверх-Я с помощью антисемитского морализаторства, требующего наказания, раскрывается во всей своей полноте. Оно отбрасывает последнее препятствие на пути к психическому тоталитаризму. Ничто не сдерживает ассоциативное крещендо деструктивных идей. Ненависть порождается и усиливается почти автоматическим и насильственным способом, абсолютно чуждым Я и безотносительно к эмпирическому объекту. С социологической точки зрения несоответствие между виной и наказанием показывает, что для экстремистского антисемитизма идея рационального закона стала несостоятельной, сколько бы он ни говорил о порядке и формалистических изощрениях. Он готов пожертвовать своей идеологией равных прав, добившись себе возможности отхватить львиную долю. С психологической точки зрения представление о извечной вине евреев можно понять как проекцию собственного вытесненного комплекса вины антисемита. С идеологической точки зрения оно является сопутствующим явлением, рационализацией в строгом смысле слова. В экстремальном случае основной задачей является желание устранить объект ненависти. Лишь после этого антисемит ищет причины, согласно которым евреи «должны» быть уничтожены, и эти причины никогда не являются достаточными для того, чтобы в полной мере оправдать фантазии, направленные на их искоренение. Однако и это не ведет к «излечению» антисемита после того, как ему уже удалось однажды достичь отчуждения совести. Несоответствие между виной и наказанием скорее принуждает его подчиниться своей ненависти для того, чтобы доказать себе и другим, что он «должен» быть правым. Это является конечной функцией таких представлений, как сформулированных в формуле «евреи сами навлекают это на себя» либо обобщения «в этом что-то есть». Экстремистский антисемит заставляет замолчать остатки голоса совести за счет экстремальности своей позиции. Очевидно, терроризируя других, он должен терроризировать и себя. Этот псевдосудебный процесс рационализации, осуществляемый индивидом с предвзятым взглядом в отношении евреев, иногда приводит к их своеобразной защите. Однако он сильно напоминает практику судов национал-социализма: допускается он лишь для удовлетворения формалистического и выхолощенного желания легальности, пустой оболочки отчужденной совести. Защита всегда должна быть бессильной; даже то доброе, что говорится о евреях, звучит как язвительный и лживый вариант стандартных обвинений. Так, например, частые ссылки на мистическую и складную семейную жизнь евреев, которые, хоть и в достаточно прозрачной форме, но скрывают в себе обвинения в их заговорщической солидарности. Они сопровождаются лицемерными заверениями, что эти черты евреев достойны зависти, однако по сути эти слова означают, что в жизни антисемиту гораздо хуже, так как благородство натуры не позволяет ему использовать свое преимущество. Другим наблюдаемым нами в интервью типом защиты евреев является утверждение, что они так умны, столь хитрее неевреев, поэтому и достойны восхищения. Лежащий в основе этого механизм включает в себя две системы ценностей, которые в современной культуре утверждаются параллельно. На одной стороне расположены «идеалы» великодушия, самоотверженности, справедливости и любви, которым воздается словом; на другой стороне – такие критерии, как успех, результат, социальный престиж, с которыми нужно считаться в практической жизни. Обе эти системы ценностей используются в отношении евреев как бы наоборот: евреев хвалят, поскольку они мнимо или на самом деле живут по масштабам, на которые антисемит ориентируется в действительности, одновременно они подвергаются проклятию, так как нарушают моральный кодекс, от которого он с успехом освободился. К фразеологии совести прибегают с тем, чтобы потребовать возврата морального кредита, предоставленного «избранному врагу» для того, чтобы успокоить собственную совесть. Воздаваемая евреям хвала служит еще и подкреплением доказательства их заранее установленной вины.
Следующий пример. 5039 (27-летний студент с высокими баллами по шкале Е и средними по шкалам РЕС и F), наряду с другими свойствами предубежденного типа мышления иллюстрирует вышесказанное: опрашиваемый характеризуется интервьюером как «довольно эгоцентричный тип»:
В знак протеста против наставлений отца он отошел от церкви, однако в значительной мере еще продолжает причислять себя к христианам, противопоставляя их евреям. Он объясняет это тем фактом, что рос единственным христианином в окружении евреев, где давали чувствовать свое аутсайдерство. Он видит очень большое различие в религиозном воспитании христиан по сравнению с воспитанием евреев, на котором в значительной степени и лежит ответственность за несовместимость этих двух религиозных групп. Он объясняет это так: в христианской религии подчеркивается пацифистская идея «подставь другую щеку», которая приводит к формированию покорности и неуверенности среди молодежи, в то время как религия евреев, основываясь на идее: «ваши отцы страдали, теперь пришел ваш черед показать, кто вы есть», стимулирует к агрессивности и достижению успеха. В связи с этим он полагает, что истинно благочестивый христианин всегда будет «вытеснен» честолюбивым евреем… По-видимому, он не осознал, что делал обобщения на основе своего особого опыта и контакта с окружением.
О том, что объективность рефлексии о так называемом реалистичном воспитании, стимулируемой религией евреев, всего лишь притворство, а реальность является только предлогом для безграничной вражды, свидетельствует ответ этого студента на вопрос о преступлениях Гитлера:
Думаю, будь я в то время в Германии, я сделал бы то же самое… Предполагаю, что и сам смог бы стать нацистом… Дисциплину считаю полезной вещью…
В то время как опрашиваемый открыто демонстрирует свою враждебность и ограничивается воображаемыми недостатками неевреев в соперничестве с евреями, иногда с видом ложной скромности преподносится идея о хитрости. Например, в случае с M104 (бывший студент технического университета, сменившего его на факультет правоведения).
Говорят, нашей страной правят капиталисты-евреи, в их руках сконцентрирована вся власть. Если это так, то это значит, что наши люди недостаточно хитры. Если наши люди знают, как устраивают свои дела евреи и не могут делать так же, то это дает евреям больше власти. Если им известно, как устраиваются евреи, то они должны сами делать то же самое. Он «не признает», что другие не так хитры, как евреи. Однако это следовало бы признать, так как евреи-капиталисты управляют этой страной и если они хитрее нас, то и пусть управляют ею.
Однако в самом великодушии заключительной части этого высказывания имплицировано нечто мрачное. Достаточно незначительного перемещения акцентов, чтобы трансформировать его в мысль о том, что благодаря своему пагубному уму евреи управляют страной «и нам нужно от них избавиться». Это возможно лишь насильственным способом, так как их хитрость делает легальные меры недейственными. Мысль, что идея о достигаемом хитростью всесилии евреев является не чем иным, как проекцией, с особой точностью выраженной в случае с F105 (женщина с высокими баллами на всех шкалах). Вследствие перенесенного в детстве паралича она стала инвалидом. Она завершает представление о хитрости евреев (о евреях, «которые прибрали к рукам деловую жизнь страны») предсказанием кровавого восстания против евреев, предсказанием, которое представляет собой лишь слегка завуалированную проекцию собственной жажды антиеврейских погромов:
Белые решили, что мы то, что нужно – в сравнении с черными и желтыми. Я думаю, что после окончания войны произойдет восстание евреев. Против них я, собственно, ничего не имею. Те из них, с кем я соприкасалась, были очень приятны. Конечно, я встречалась и с такими, терпеть которых было невыносимо. (Что в них было вам неприятно?) Очень громкие и любят, чтобы на них обращали внимание. Всегда стремятся быть впереди. Я слышала, как они предавали друзей и т. п. Однако, прежде чем поверить, я должна сама в этом убедиться. (О восстании?) Думаю, здесь произойдет кровопролитие. (Вы считаете это оправданным?) Без сомнения, они захватят здесь власть в деловой сфере. Не считаю правильной поддержку беженцев в том виде, в каком ее им здесь оказывают. Думаю, им самим следовало бы позаботиться о своих делах.
Примечательно, что опрашиваемая не говорит честно о том, чья, собственно, кровь прольется. Она обвиняет несуществующих евреев-зачинщиков в желаемых ею беспорядках, однако оставляет открытой проблему, не сами ли евреи станут жертвами восстания. Но это не все. У крайних антисемитов идея о «пролитой крови», по-видимому, становится самоцельной. В глубине сознания они уже не делают отчетливого различия между субъектом и объектом. Скрытый здесь инстинкт разрушения в равной мере относится как к врагу, так и к собственной персоне: деструктивность поистине тоталитарна.
В качестве резюме, касающегося структуры антисемитского экстремизма, о котором речь шла в данном разделе, приведем довольно подробные высказывания единственного опрашиваемого, который открыто признает идею геноцида. 5006 — студент, медик-стоматолог, с высокими баллами на всех шкалах, страдает дальтонизмом и психогенной импотенцией, вызванной, по мнению интервьюера, сильно развитым эдиповым комплексом. Его сильное желание искоренить евреев является предположительно следствием тяжелых травм в раннем детстве – проекциями страха собственной кастрации. Чувство неосознанной слабости, по-видимому, сопровождает его гипертрофированную идентификацию с группой своих: он не хочет знать ничего иного, вероятнее всего потому, что считает это опасным.
Он – коренной американец, его дед приехал сюда в четырехлетнем возрасте. Никогда не был за пределами страны и не желал бы куда-нибудь поехать. Один раз был в Тихуане и «этого хватит»: очень гордится тем, что американец.
По его мнению, потенциальная сила является характерным признаком меньшинств: «Сложности с евреями происходят оттого, что они слишком сильны». Сила групп выражается, по его мнению, в символах потенции, т. е. плодородия и богатства:
Конечно, проблема здесь существует. Негры размножаются с такой скоростью, что скоро заселят весь мир, а евреи получат все деньги.
О причине своего антисемитизма он говорит следующее:
«У меня никогда не было положительного опыта общения с евреями». (Однако во втором интервью он смягчает это высказывание – он вспомнил, что однажды в колледже его как спортсмена прихватили с собой на личной яхте в Каталину «очень приятные евреи».) Они постоянно пытались обмануть его и его семью, беспринципны во всем. Он рассказал длинную историю, которую я не смог записать полностью, историю о меховом пальто, которое он хотел купить к Рождеству своей матери. Продавец-еврей неверно прочел чек и назвал цену на 100 долларов ниже правильной. Они оформили покупку, и после того, как продавец заметил ошибку, он настоял на том, чтобы взять пальто. С удовлетворением он заявил: «В этом случае я обманул еврея чисто по-еврейски».
Его ссылки на отрицательный опыт общения с евреями остаются довольно расплывчатыми, исключая случай, когда он обманул еврея «по-еврейски», и являются дальнейшим доказательством проективного характера темы «хитрость». Исключение составляет случай с богатым евреем, владельцем яхты, он свидетельствует о путанице в антисемитских взглядах студента, обусловливающей формирование его классового сознания. Национал-социалистам также требовалось какое-то время для того, чтобы убедить себя, своих сторонников и наиболее состоятельные группы евреев, что и они (последние) должны разделить участь бедных скототорговцев и иммигрантов с Востока.