– Мя-а-а! – сердито мяукнул при виде меня котенок, но на мясо набросился так, словно голодал неделю. Ел он жадно, едва не давясь, и недоверчиво шевелил усами, когда раз за разом обнаруживал, что мясо нa моей ладони не кончалось.
– Хороший, – прошептала я, пытаясь погладить строптивца. Но, как и раньше, от первого же прикосновения малыш вздыбил шерстку и отпрыгнул, злобно зашипев. – Ну какой же ты у меня несговорчивый… совсем кроха…
Котенок вместо ответа прижал уши к голове и, не доев, снова умчался в кусты. Мелкий, шустрый, но уже не такой худой, как раньше. И чуточку более терпеливый, чем в тот раз, когда я впервые на него наткнулась. Жаль, что не в моих силах было сделать его большим и сильным сразу – неуправляемый дар в руках разобиженного на весь мир, чудом выбравшегося из трущоб мальчишки мог стать опасным. Поэтому работать с ним следовало осторожно, постепенно приучая его доверять, помогая перебороть детские страхи, потихоньку подпитывая… хотя и это не давало гарантии, что к концу обучения из мальчишки выйдет толк.
Магический дар ¬ – он как пламя. У кого-то могучее и яркое, а у кого-то – слабый, едва трепещущий на ветру огонек. Подунь на него посильнее¬ – угаснет, кинь побольше дров – полыхнет так, что спалит и носителя, и все вокруг. Играть с таким пламенем опасно. Оставлять без присмотра тем более. И с учетом того, насколько тесно магический дар был связан с эмоциями, а эмоции – с нашими снами, нет ничего странного в том, что сразу три королевства взяли шефство над Каррамским университетом, где таких вот слабых, но потенциально опасных недо-магов было по двадцать-тридцать человек на курсе.
Мастер Тайнур вообще считал, что магический дар по определению не мог быть слабым или никчемным. Если уж он все-таки проявился, значит, он достаточно силен, чтобы расти и развиваться. Однако некоторым магам что-то мешало это сделать. Недостаточные тренировки, собственные страхи, эмоциональный или ментальный блок… Собственно, программа обучения создавалась именно для того, чтобы устранить имеющиеся у адептов проблемы, и, должна вам сказать, это действительно работало.
Из наших выпускников большая часть к моменту окончания университета в разы улучшала свои магические показатели. Примерно пятая часть достигала вполне приемлемого уровня, чтобы претендовать на хорошую работу и, соответственно, достойный заработок. И лишь один из десяти ребят не мог похвастать большими успехами. Но даже так они пользовались спросом, ведь лучше иметь слабого, но обученного мага, чем не иметь мага вообще.
Еще несколько раз заглянув в отражение на озере, я проверила других своих подопечных. А когда закончила с текучкой и убедилась, что магический дар у нынешних перво- и второкурсников развивается в нужном русле, вызвала на поверхности озера образ девочки, на которую учитель советовал обратить особое внимание.
Шэла была самой молодой некроманткой на первом курсе – ей совсем недавно исполнились тринадцать. По идее, девочке следовало бы учиться в школе для несовершеннолетних в Нимане, но учитель решил, что Каррама для Шэл более подходящее место, и никто не стал с ним спорить. А я вот уже четвертую неделю пыталась пробиться в ее сны, но пока больших успехов не достигла. Шэла оказалась угрюмой и очень закрытой девочкой, в группе ни с кем не дружила, на занятиях инициативы не проявляла. Γоворят, у нее пару лет назад погибли родители, что и послужило толчком к открытию дара, но, поскольку за время обучения в обычной школе сдвигов в плане магии у Шэлы не произошло, то учитель забрал ее сюда, и альтернативой для нее был лишь полный магический блок.
Да, иногда маги шли на крайние меры, желая уберечь мирное население от угрозы со стороны недоразвитого и, соответственно, не поддающегося контролю дара. Шэле мастер Тайнур решил дать шанс исправить ситуацию, но девочка, похоже, его не оценила. И если даже я не сумею понять в чем причина ее проблем, то будущее у юной некромантки окажется незавидным.
На этот раз на поверхности озера появилось хмурое, не по-детски сосредоточенное личико, обрамленное двумя черными косичками. Сама по себе Шэла могла бы быть привлекательной девочкой, но мрачные одежды и ещё более мрачное выражение лица делали ее не самой популярной на курсе и в «черном» общежитии.
Нырнув в ее самый яркий сон, я, как и в предыдущие три раза, оказалась в заброшенном городе. На улицах было пустынно, если не считать бесцельно бродящих туда-сюда скелетов и зомби. В окнах не горел свет. Город выглядел мертвым во всех смыслах этого слова, но почему-то меня регулярно сюда забрасывало, и это вряд ли было ошибкой.
Осознав себя, как и раньше, обыкновенным привидением, я мысленно хмыкнула и принялась кружить над городом. Пожалуй, учитель был прав, когда советовал отнестись к Шэле не как к обычному ребенку – придуманный ею мир выглядел законченным, на удивление цельным, логичным и, как ни странно, достаточно большим. Да и зомби не проявляли особой агрессии. Тем не менее девочка на контакт выходить не торопилась. А уж о том, где она прятала материальное воплощение своего магического дара, я могла лишь догадываться.
Наконец, на четвертом круге я приметила в центре города строение, в котором единственном из всех были наглухо заколочены окна. Зомби вокруг него не бродили, скелетов рядом тоже не виднелось, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что из-под ставней на втором этаже просачивается слабенький свет. При виде которого я облегченно выдохнула и, обратившись в облачко тумана, просочилась внутрь.
– Ты кто? – требовательно спросили у меня, стоило только материализоваться в виде приличного призрака.
Я огляделась и мысленно присвистнула: ого! Α комната-то внутри вполне себе обустроена. Судя по обилию игрушек, это была детская. На стенах какие-то рисунки, на полу ковер, и даже кроватка в углу смотрелась жилой и почти новой. Да, в дальних углах неловко мялись все те же неказистые зомби в обрывках одежд, но сидящую на полу девочку это явно не смущало.
Девочке на вид было лет пять, не больше, и внешне оңа очень походила на Шэлу.
Что ж. Это плюс: наличие во сне очеловеченного персонажа означало, что Шэла осознавала наличие у себя магического дара, полностью его принимала и не испытывала отвращения от мысли, что вместо целительной магии или создания милых зверюшек ее умение заключалось в оживлении мертвецов. Это же доказывало и ее спокойное отношение к присутствующим в комнате зомби. Судя по всему, Шэла создала их сама и совершенно их не боялась.
– Привет, – улыбнулась я, зависнув перед маленькой некроманткой на расстоянии вытянутой руки. – Я в гости. Летела мимо, увидела свет и подумала: дай, зайду. Может, тебе тут скучно?
– Мне не скучно, – нахмурилась девочка. – Наоборот, здесь тихо и хорошо. Я часто сюда прихожу, когда мне грустно.
– Это твой мир? – осторожно уточнила я.
– Конечно.
– Он тебе нравится?
– Ну… не совсем, – поқолебавшись, призналась кроха, а затем кивнула на топчущихся у стены мертвецов и неохотно добавила: – Они у меня бестолковые. И всегда похожи на монстров.
– Так сделай их красивыми, – посоветовала я. – Одень поприличнее. Что тебе мешает?
– А можно?! – изумилась маленькая Шэла.
– Кто ж тебе запретит, солнышко? Хочешь, покажу тебе заклинание преобразования мертвой плоти?
У ребенка загорелись глаза. А когда я махнула и принялась выводить на стене пылающие потусторонним огнем, малопонятные простому человеку каракули, малышка восторженно выдохнула, выудила откуда-то блокнот, карандаш и принялась быстро-быстро перерисовывать заклинание.
– Это стандартная формула, – пояснила я, пока девочка записывала. – Под каждого зомби ее придется подгонять в зависимости от того, что ты хочешь увидеть. Мужчину или женщину, в платье или в камзоле, блондинку или брюнета… если интересно, загляни в библиотеку, там есть пара хороших книжек по этой теме. Сумеешь их одолеть, и твои зомби будут похожи на настоящих людей. Причем не только во сне.
– Правда?! – на мгновение оторвалась от писанины Шэла и уставилась на меня с такой надеждой, что я чуть не рассмеялась.
– Правда, милая. Больше никто не будет смеяться над тобой и над твоими друзьями.
– Спасибо, – прошептала кроха, и ее глаза на мгновение заполнились слезами. Но потом оңа сердито мотнула головой, вытерла глаза и, шмыгнув носом, поджала губки. – У меня будут самые красивые зомби! Самые-самые!
– Ничуть в этом не сомңеваюсь. А еще у вас на втором курсе учится мальчик по имени Тиен. Попроси его показать тебе заклинания-регуляторы двиҗения. Он хороший мальчик, он поможет. И твои зомби не только будут выглядеть как люди, но и ходить станут нормально.
Девочка закончила перерисовывать заклинание в тетрадку и радостно улыбнулась.
– Тетя призрак, а вы можете мне ещё с одним делом помочь? У меня тут монстр какой-то завелся. Вы помоҗете от него избавиться?
Ну, наконец-то. А то я все гадала, как бы поделикатнее спросить о закрытых ставнях. Не могла же причина такого затворничества крыться лишь в некрасивых зомби? А оказывается, Шэле мешал какой-то страх. Вероятно, сильный, если она решила закрыться от него на сто замков и постаралась окружить себя мертвецами. Чаще всего именно страхи становились причиной магического блока. И если его вовремя убрать, дар снова начнет развиваться правильно, так что в теории из замкнутого, слабого в магическом плане некроманта мы вполне можем получить жизнерадостную, активную и отзывчивую магичку, которая даст сто очков вперед любому магу из ларанской элиты.
– Ну? Где там твой монстр? – я демонстративно размяла руки.
– Где-то по городу бродит. Зомби моих пугает, мебель портит… вы поможете мне от него избавиться?
– Попробую, – откликнулась я и вылетела на улицу, благо, будучи призраком, сделать это оказалось проще простого. – Так-с. И где ты, неведомое чудище? Выходи. Я тебе морду бить буду.
Я сделала над мертвым городом еще один круг, а когда никого так и не увидела, зависла над пустынной улицей и, недолго думая, оглушительно свистнула. Да, знаю, что приличные леди так не поступают, но мне можно. Я в чужом сне. Кроме зомби и неведомого монстра, меня некому тут осудить.
Неожиданно из соседнего дома послышалось глухое ворчание, словно я умудрилась разбудить дракона. Затем затрещали ломаемые перекрытия. Под крышей заворочалось что-то действительно огромное. Εще через пару мгновений темнота в окнах второго этажа, которую я приняла за простую тьму, ощетинилась острыми клыками. А затем на улицу, окончательно доломав фронтон, спрыгнул огромный, всклокоченный, устрашающе громко клацнувший зубами пес, при виде которого у меня в груди что-то испуганно сжалось.
Ох ты ж мать моя родная… Так вот какой у тебя самый большой страх, маленькая Шэла?!
Признаться, мне этот страх тоже был хорошо знаком. Когда-то в детстве меня укусила бродячая псина, и вот с тех пор я этих тварей недолюбливала. Мелких терпеть не могла, от больших старалась держаться подальше. Но с этим кобелем надо было что-то решать. И желательно побыстрее, потому что он меня тоже заметил и теперь заинтересованно принюхивался.
Перехватив горящий взгляд желтых глаз, я вздрогнула, непроизвольно вспомнив свой первый опыт общения с собакой, и совершила непростительную оплошность: попятилась. А когда зверь потянулся носом, еще и отшатнулась, тем самым побуждая его к действию. Конечно, это было непрофессионально. Но он оказался так велик и так устрашающе лохмат… в его пасти сверкало столько зубов, а глаза горели таким неподдельным азартом, что я снова, как детстве, самым постыдным образом испугалась. И пес не только это почувствовал, но и тут же определил меня в разряд добычи, после чего жутковато оскалился и, издав совершенно жуткий рев, прямо с места прыгнул.
Я свечой взмыла в воздух и мысленно прокляла себя за несдержанность, но дело было сделано: теперь зверь охотился за мной. Для Шэлы это было, конечно, хорошо, но я не нанималась быть приманкой для оживших детских кошмаров. Οн же здоровенный, я для него на один кутний зуб. И в таком облике у меня даже оружия никакого не имелось. Что с ним прикажешь делать? Досками кидаться? За спины зомби прятаться?!
Впрочем, а почему бы и нет?
Я крутанулась вокруг оси, лишь чудом избежав второго броска. На всякий случай взлетела еще выше, присматривая ближайшую к нам группу мертвецов. Затем обнаружила, что настойчивый кобель запрыгнул на соседнюю крышу, а теперь готовится к очередному прыжку, и тихо выругалась. А когда чудовище все-таки прыгнуло, упорхнула к соседнему дому в надежде, что ему будет лень гоняться за мной по всему городу.
Угу. Щас!
На соседнюю крышу монстр не перепрыгнул, а буквально телепортировался, в доли секунды оказавшись там, где я совсем не ждала его встретить. Более того, не провалился сквозь старую черепицу, не оступился и не грохнулся на мостовую с после очередного промаха. Напротив, он переместился на другой дом и снова целеустремленно сиганул в мою сторону. А когда до моей призрачной пятки коснулось его жаркое дыхание, я обругала мерзқую тварь уже вслух: умирать в чужом сне мне было нельзя. Для сноходца это верная смерть и в реальном мире. Поэтому я метнулась сперва в одну сторону, затем в другую. Промчалась ураганом по пустынной улице, но зверь неотступно следовал за мной. Каким-то образом прėдугадывая мой маршрут, он поджидал меня спереди, сзади, раз за разом прыгал с боков, словно и впрямь научился телепортироваться. А когда я добралась до более или менее приличной толпы зомби, чудовище всего парой ударов раскидало мертвецов по углам и снова рвануло следом!
Спасло меня только то, что у Шэлы оказался на редкость структурированный сон, в котором нашлось место не только для домов и улиц, но и для нормального неба. Лишь улетев в необозримые дали, откуда стоящий на крыше зверь выглядел игрушечным, я сумела перевести дух и принялась лихорадочно размышлять.
Спасать Шэлу было нужно. И чем быстрее, тем лучше. Но раз уж я упустила момент, когда пса можно было попытаться приручить, то теперь его придется уничтожить. А чужой сон – штука хрупкая, нежная. Тогда как я еще не слишком опытный сноходец. Спалить-то монстра я могла. Без проблем. Силы для этого у меня хватит. Но каждый сон – это крохотный осколок личности мага, и никто и никогда не скажет, когда в него можно безнаказанно вмешаться, а когда нет. Я, если честно, не так уж хорошо освоилась со своим даром, учить меня было некому, контролировать тем более, поэтому я опасалась случайно разрушить эту маленькую реальность. А с учетом того, что в ней находился чужой магический дар, то прежде чем размахивать кулаками, следовало проконсультироваться с учителем.
Приняв решение, я спустилась пониже и, едва не прозевав очередной прыжок от удивительно прыткого пса, сделала то единственное, что могла – раздразнив громогласно рычащую тварь, метнулась в дальний конец города, уводя зверя от Шэлы на максимально возможное расстояние. Пока он занят мной, о девчонке точно не вспомнит. Поэтому я, улучив момент, потерлась спиной о черепицу, мазнула рукой по ставню, оставив на нем капельку своей силы. Затем пометила городские стены. И даже никому не нужный колодезный ворот. Для верности. А когда увидела, как жадно принюхивается к нему монстр и как торопливо слизывает оставленную мною приманку, уже со спокойно душой упорхнула обратно в небеса.
– Плохая собака, фу, – буркнула я, когда вслед мне донесся раздраженный и откровенно разочарованный вой. – Сегодня мне некогда, но завтра я от тебя обязательно избавлюсь.
– Уаа-р-ру-у! – словно услышав, ответил зверь.
Я сердито сплюнула, очень надеясь, что попала ему на макушку, а затем прикрыла глаза и с тихим хлопком покинула неприятный сон.
Глава 4
Поутру я проснулась с головной болью но, несмотря ни на что, мужественно села листать принесенную Кышем тетрадь, в которой оказалось немало интересного. Конечно, кто был тем самым некромантом, его имя, титулы и место проживания эль Гарр не сообщил, зато место преступления описал достаточно подробно. Как оказалось, внимание властей привлек не сам некромант, а периодически исчезающие люди в одном из отдаленных уголков королевства Ларан. А когда количество пропавших без вести перевалило за несколько десятков, и среди них оказался адепт-универсал Ларанского магического университета, к делу подключили Руку короля и его команду. Детали расследования наш гость, разумеется, не раскрыл, поэтому сколько времени ушло на поимку преступника, я не знала. Но оно, в общем-то, и неважно, потому что все самое интересное произошло непосредственно в доме некроманта.