Слова Джордана подействовали на Кэсси как холодный душ. Нежность и тепло вновь уступили место холодной настороженности. Сейчас ей даже казалось непостижимым, как она могла с таким нетерпением ждать его прихода.
Джордан смотрел на нее внимательно, испытующе, и от него не укрылось, что она снова спряталась в свою скорлупку. Он сокрушенно покачал головой.
– О Господи! Опять вы за свое, Кэсси! Ну зачем, зачем вы так! Я же все равно знаю, какая вы на самом деле. Теперь вам меня не провести. Даже если через десять минут вы снова меня возненавидите, я не стану спокойно смотреть на то, как вы собственными руками губите свою жизнь, обрекая себя участи старой девы.
Кэсси не сопротивлялась, когда он привлек ее к себе и жадно приник к ее холодным губам, вдыхая в них жизнь. Они податливо открылись, готовые разделить его страсть, и Джордан, нежно сжимая руками ее лицо, проник языком и сладостные глубины ее рта.
Джордан подтолкнул ее к кушетке и снова обнял, осыпая поцелуями ее лицо, глаза, шею, и ей вдруг почудилось, будто она тонет в каком‑то теплом, мягком облаке и, как во сне, издалека слышит его голос.
– Забудь обо всем, Кэсси, – повторял он. – Ты прелестная, теплая, живая…
– Джордан! – Кэсси хотела сказать, что не нужно ничего говорить, что она простила ему все так больно ранившие ее слова, но он не позволил ей этого сделать.
– Шшш! – тихо прошептал он, нежно лаская ее.
Он расстегнул застежку платья и стал целовать ее плечи и нежную выпуклость груди. Его поцелуи были до того легкими и трепетными для такого сильного, уверенного в себе мужчины, что Кэсси казалось, будто она превращается в нечто невесомое и бесплотное. Она бессильно откинула голову, и Джордан принялся покрывать поцелуями ее шею.
– Оставайся всегда такой же прекрасной и полной жизни, милая Кэсси, твердил он. – Перестань наконец прятаться от самой себя.
Она обвила руками его шею, а Джордан крепко прижал ее к своей груди и, прежде чем отпустить, снова приник к ее губам в жарком поцелуе. Затем он встал и посмотрел на нее сверху вниз.
– Нет, лежи, не вставай! – резко сказал он, когда она попыталась сесть. – Лежа ты просто невыразимо соблазнительна, особенно вот так, с полуобнаженными плечами. Лавиния очень красива, умна и талантлива, но в тебе есть тепло, которого недостает ей, и ты до кончиков ногтей настоящая. Это пока только прелюдия, но не сама любовь. Не прячься в свою раковину, ни в коем случае не отступай назад.
Он протянул руку, чтобы снять с вешалки дубленку, а Кэсси наконец справилась с собой и неуверенно произнесла:
– Я приготовлю кофе. – Ей не хотелось, чтобы он уходил. – Со мной… я уже успокоилась.
– А я? Вы думаете, я способен сейчас пить кофе? – криво усмехнулся Джордан. – До вас не доходит, почему я хочу поскорее убраться отсюда? – У двери он остановился и посмотрел на нее. – Мы так и не поговорили о рождественском празднике… заприте за мной дверь, Кэсси. Только не сразу, подождите, пока я не уеду!
Глава 7
В выходные Джордан ни разу не зашел, и Кэсси подумала, что у него намного больше здравого смысла, чем у нее самой. Если их помолвка должна развиваться так, как они запланировали, то, чем меньше они будут встречаться наедине, тем лучше для дела. Все, однако, осложнялось тем, что они работали в одной газете и постоянно находились в центре внимания людей, которые по роду своей деятельности привыкли проявлять подозрительность.
Джордан позвонил в понедельник, и тотчас же в ней ожило знакомое напряжение.
– Кэсси? Как дела?
Он не назвал себя, считая, что она сразу узнает его голос. И она узнала, правда с досадой, ведь он явно воображает себя единственным мужчиной, который может ей позвонить. Но, если разобраться, он действительно был единственным, кто мог ей позвонить, так как всех других она давно отшила, и поэтому Кэсси прекрасно понимала, что ее реакция начисто лишена логики.
– Не волнуйтесь, завтра я выхожу на работу, – коротко сказала она, и на другом конце линии повисла напряженная тишина.
– Я спросил, – голос в трубке опять стал бесстрастным и холодным, как вы, а не где вы или где собираетесь быть завтра.
– Мне намного лучше! – разозлилась Кэсси. – Я полагала, вам, как главному редактору, будет небезынтересно узнать, когда один из ваших сотрудников сможет приступить к своим обязанностям.
– Значит, вы чувствуете себя вполне здоровой, чтобы выйти из дома, я вас правильно понял? – пророкотал он тоном, в котором не было ни следа прежней мягкости.
– Я совершенно здорова. – Кэсси различила в своем голосе враждебные нотки и с ужасом осознала, что сама затеяла эту совершенно нелепую стычку. Ей очень хотелось начать все сначала, но, увы, было слишком поздно. Опять она повела себя как стерва, грубая и неблагодарная! Пока у нее в голове метались эти мысли, Джордан повесил трубку, и Кэсси поняла, что по ее вине они вернулись к тому, с чего начали, – незнакомцы, у которых есть общая тайна. Теперь им будет куда труднее играть свою роль.
На другой день коллеги встретили Кэсси с энтузиазмом правоверных, приветствующих возвращение заблудшей души. Гай попросту рухнул в кресло и облегченно вздохнул.
– Теперь мне удастся хоть немного выспаться! – воскликнул он. – Хотите, чтобы я ввел вас в курс последних событий, босс?
– Позже, – засмеялась Кэсси. – Чего бы я действительно хотела, так это чтобы ты поприсутствовал вместо меня на сегодняшнем утреннем совещании; я пока разберусь, что к чему. Сейчас‑то от меня на совещании толку мало.
– Ты вполне могла бы узнать у Джордана обо всем, что творится в газете, пока нежилась из‑за гриппа дома в постели, – мимоходом поддел ее Клод Экленд.
– Джордан сам сообщит вам последние новости о нашей помолвке, вспыхнула Кэсси. – Если вас что‑то интересует, спрашивайте у него. Раз уж вам настолько невтерпеж, я скажу ему, чтобы он распорядился выпустить специальный пресс‑релиз.
Клод тотчас состроил серьезную мину, а на лице Гая расцвела широкая ухмылка.
– Наша Кэсс снова в полном порядке, парень! А ты чего ожидал? – весело спросил он. – Ты ведь ее прекрасно знаешь. Если хочешь кинуть в нее камень, тут же быстро пригнись, иначе он срикошетит в тебя самого!
Гай вдруг запнулся. Кэсси подняла голову и увидела в дверях Джордана.
Он молча, холодно наблюдал за ними. Вряд ли он слышал весь разговор, хотя наверняка перехватил ухмылку Клода и последние слова Гая. Кэсси отвела глаза и уставилась в пол. Впрочем, какое все это имеет значение? Джордан и без того знает ее характер.
После совещания Гай подошел к Кэсси и тихо шепнул:
– Твой возлюбленный желает тебя видеть. Он недоволен, Кэсс. Сидит как айсберг. Ты уж постарайся, выручи нас!
Я бы и сама не отказалась, чтоб меня кто‑нибудь выручил, подумала Кэсси. В последний раз, когда они с Джорданом были наедине, он осыпал ее поцелуями, говорил, что она красивая, теплая, живая. А сегодня утром у него на глазах она буквально съела Клода с потрохами. На ватных ногах она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.
– Я не буду спрашивать о вашем самочувствии, – холодно заметил он. Как я понимаю, вы вполне пришли в себя, а Клоду самое время позаботиться о своей безопасности! Он что, позволил себе какие‑то оскорбительные намеки?
– Не более, чем всегда, – сдержанно ответила Кэсси. – Таких, как он, осадить нетрудно.
– Как и вообще всех нас, мужчин, верно? – усмехнулся он, не отводя взгляда от ее стройной фигуры. За время болезни она очень похудела, это бросалось в глаза. Кэсси была уверена, что Джордан не упустит возможности заметить, что от нее остались кожа да кости, и даже заранее покраснела. Но он, как обычно преподнес ей сюрприз.
– Я думал, вам захочется узнать, как чувствует себя мой отец, – тихо сказал он. – Вчера, если вы помните, ему сделали операцию. Она прошла намного легче, чем предполагай медики, и сейчас его состояние вполне удовлетворительно. Моя мать навещала его и говорит, что все в порядке. У Кэсси неожиданно подкосились ноги, она рухнула на стул и, не в силах сдержать слезы, отвернулась в сторону.
– О Боже! Как я могла забыть!
Она лихорадочно искала носовой платок, Джордан молчал. Она была так занята собой, своей обидой на Джордана, хотя, пока она болела, он буквально не отходил от нее, будто их помолвка была настоящей, и за всем этим начисто забыла о главной причине этой помолвки.
– Прекратите! – Джордан рывком поставил ее на ноги. – Я сказал это вовсе не затем, чтобы вы почувствовали себя виноватой и разразились слезами. Ну же, Кэсси. Я просто думал, вам будет интересно узнать об этом. – Я знаю, – пробормотала она. – Вы не виноваты, что я… я…
– Если вы застрянете в моем кабинете, – резко сказал он, – Клод Экленд начнет вынюхивать под дверью. Скорей всего, он вообще будет следить за нами в оба, чуть не с секундомером в руках. Вытрите слезы. Мне плевать, если он решит, что мы с вами занимаемся любовью, но я, черт побери, вовсе не хочу, чтобы он вообразил, будто я могу вас поколотить.
Он совершенно прав, ей нужно вернуться в редакционную комнату. В конце концов, она здесь работает и не могла не ожидать хорошей взбучки за свое непозволительное поведение.
– Где ваше кольцо? – внезапно взвился Джордан. Кэсси поспешно взглянула на свою левую руку, потом с облегчением вздохнула.
– Слава Богу, я было испугалась, что потеряла его! Оно у меня в сумке. Утром я сняла его, чтобы…
– Наденьте его и не снимайте, – сердито сказал он. – Достаточно того, что вы выйдете из моего кабинета со слезами на глазах. Стоит вам на минуту забыть о кольце, как мигом посыплются весьма неприятные вопросы. Наша договоренность потеряет силу тогда, когда мы сами это решим, а не когда нас к этому вынудят.
Слова Джордана обожгли Кэсси холодом, и ей не оставалось ничего иного, кроме как послушно вернуться к своему рабочему столу. Ну что ж, они ведь с самого начала отнюдь не были друзьями. Они даже не нравились друг другу, и у Джордана нет оснований менять свое отношение к ней. Он проявил доброту и участие, когда Кэсси заболела, но даже и это было уступкой обстоятельствам. С какой стати ему играть комедию наедине, без посторонних глаз, особенно сейчас, когда она повела себя с ним не лучшим образом?
Когда пришло время ленча, она взяла себя в руки и направилась в его кабинет, как и подобало настоящей невесте, и, разумеется, наткнулась там на Клода. Что ж, этого следовало ожидать!
– Как насчет ленча, Джордан? – с милой улыбкой проворковала она – незачем давать ему возможность читать нотации! – но он в ответ лишь едва взглянул на нее.
– Извини, мне придется задержаться. Ты не могла бы позавтракать без меня? – рассеянно спросил он.
– Ну конечно. Я просто не хотела, чтобы у тебя испортилось настроение, – съязвила она, и ее ирония не прошла незамеченной. Она увидела искры гнева в его глазах и, одарив его чарующей улыбкой, отправилась завтракать одна. В любом случае ленч в его обществе был бы нелегким испытанием. Взглянув на небо, Кэсси отметила, что снова пошел снег. Истории лучше избегать повторений. На этот раз он бы наверняка позволил ей окочуриться от воспаления легких.
Теперь, когда ничто ее не отвлекало, Кэсси по уши погрузилась в работу, радуясь, что не нужно беспокоиться о Джордане. К концу дня она полностью вошла в прежний ритм, с удовольствием делая работу, которую знала и любила и за которую ей платили. Раз или два в редакторскую заходил Джордан, но на сей раз они говорили только о деле, как два профессионала, и на его сухие вопросы она отвечала в той же четкой манере. Как всегда, он был крайне педантичен и настолько придирчив, что Клод в конце концов принес Кэсси свои извинения.
– Извини меня за то, что я тебе наговорил, Кэсс, – сухо сказал он. ‑Теперь я знаю, чем вы занимались у тебя на квартире. Он клал тебе на лоб холодные компрессы и заставлял печатать газетные материалы!
Его слова вызвали взрыв хохота как раз в ту минуту, когда Джордан вышел из кабинета, спеша на деловую встречу. Услышав веселый шум, он медленно направился к столу Кэсси, глядя на ее смеющееся лицо.
– Сегодня я больше не вернусь в офис, – громко, чтобы все слышали, сказал он. – Я зайду к тебе, и мы обсудим наши планы.
– Я… ээ‑э… в котором часу? – пробормотала Кэсси, пытаясь понять, что он задумал.
– Скорей всего, я приду раньше тебя, – ровным голосом сказал он. – У меня есть свой ключ.
Наклонившись, он поцеловал ее прямо на глазах изумленного Клода, и Кэсси наконец‑то все поняла. Есть немало способов нанести ответный удар. К сожалению, ей самой оставалось только улыбаться.
С возвращением Кэсси и Джин редакция заработала почти в полную силу, и все материалы удалось подготовить четко и в срок, так что ровно в пять Кэсси уже была дома и с большим облегчением вздохнула, увидев, что Джордана пока нет. Скорее всего, он и не собирался приезжать. Демаршем в редакции он только намекнул, что она должна быть начеку, а кроме того, хотел ввести всех остальных в заблуждение.
Однако Джордан все же пришел, почти следом за ней, ни словом не обмолвившись по поводу того, что Кэсси явилась домой на полчаса раньше положенного.
– Если вы быстренько наденете пальто, – деловито сказал он, – мы как раз успеем до закрытия пробежаться по магазинам.
– До Рождества еще целых три недели. С сегодняшнего дня и до самых праздников все магазины работают до семи, – сообщила Кэсси, и Джордан, облегченно вздохнув и сняв пальто, направился в кухню.
– Прекрасно. В таком случае у вас есть некоторый запас времени. После магазинов мы где‑нибудь вместе поужинаем.
Кэсси была слегка раздосадована тем, что он, не спросив ее, принялся хозяйничать на кухне, приготовляя чай, будто у себя дома, однако воспользовалась свободным временем – надела тонкое шерстяное платье и достала пальто. Она чуть подкрасилась, затянула пояс на пальто – для тепла! – и завершила свой зимний туалет, надев меховую шапку. Ей вовсе не улыбалось снова промерзнуть и заболеть, куда бы Джордан ни собирался ее повести.
В обычной ситуации Кэсси наотрез отказалась бы выходить из дома, но она помнила о своих сегодняшних «проколах», а вдобавок хотела как‑то загладить свою вину: ее мучила совесть, что она ни разу не спросила Джордана об отце. Наконец, им просто необходимо появляться на людях вместе. Ведь именно поэтому он ее и пригласил, поэтому настаивал, чтобы она помогла ему устроить рождественский праздник.
Джордан пил на кухне чай и, когда она вошла, окинул ее внимательным взглядом.
– Хотите чаю? – коротко спросил он. Кэсси покачала головой, молча в ожидании стоя перед ним. Отставив пустую чашку, он быстро надел дубленку. – Ну что ж, тогда в путь, товарищ!
Видимо, Джордана весьма позабавила ее казацкая шапка, но Кэсси решила пропустить его выпад мимо ушей. И спрашивать, что он собирается покупать, она тоже не намерена!
Он выбирал елочные украшения, и, несколько минут постояв рядом с ним, Кэсси не выдержала, принялась ему помогать и в конце концов невольно увлеклась этим серьезным делом. Ведь страшно же интересно! С тех пор как стала жить одна, Кэсси ни разу не покупала себе елку на Рождество и Бог знает сколько времени не держала в руках хрупкие стеклянные колокольчики и блестящие шары. Она энергично вмешалась в отбор украшений и совершенно отстранила Джордана, он на время куда‑то отлучился и вернулся с несколькими коробками крекеров, как раз когда нужно было расплатиться. Поужинали они довольно рано, а затем направились на машине за город; вот тогда‑то самообладание оставило Кэсси. И настроение упало. Совсем недавно она чувствовала себя великолепно, начисто забыв, что этот вечер всего‑навсего часть задуманного Джорданом плана. На рождественской вечеринке ей предстояло разыгрывать из себя любящую и счастливую невесту и делать вид, что это всерьез. Потом будет Рождество с родителями Джордана, а дальше что? Сколько еще они будут вместе, изображая жениха и невесту?
Лучше бы они работали в разных городах и в разных газетах. Очевидно, уйти придется ей, только вот куда, задумалась Кэсси. Найти работу в вечерней газете не так‑то легко. Хотя в случае удачи она бы избежала двусмысленного положения после разрыва этой фальшивой помолвки. К тому же ее уход создаст впечатление, что у них не все ладно.