Четверка сравнивает счет
Стефани Плам – 4
Оригинальное название : Janet Evanovich «Four to Score », 1998
Перевод: Karmenn
Редактирование: Фиби
Перевод осуществлен на сайте
Принять участие в работе Лиги переводчиков
Аннотация
Подопечная Стефани Плам подалась в бега. Стефани, как охотница за головами, несет за нее ответственность и должна убедить девицу посетить суд. Когда события начинают развиваться не по тому руслу, Стефани узнает, что девушка прячет какое-то сокровище, и кое-какой народец собирается убить ее, чтобы добраться до него…
Глава 1
Проживать в июле в Трентоне – это как сидеть в большой духовке для выпечки пиццы. Жарко, душно, и кругом сплошные ароматы.
Я не хотела пропустить ни один нюанс летних впечатлений, посему оставила крышу моей «хонды CRX» открытой. Мои каштановые волосы были стянуты в хвост из спутанных ветром беспорядочных кудряшек. Солнце припекало макушку, а пот струйкой стекал под черный спортивный бюстгальтер. К бюстгальтеру в пару я обрядилась в шорты из спандекса и безразмерную футболку без рукавов с Трентонской бейсбольной командой «Молнии». Одежка подходящая, только вот места, куда бы засунуть мой тридцать восьмой совсем не было. А это означало: для того, чтобы пристрелить кузена Винни, придется пистолет у кого-нибудь позаимствовать.
Я припарковала «CRX» перед залоговой конторой, выскочила из машины, широким шагом пересекла тротуар и дернула входную дверь.
- Где он? Где этот жалкий недовесок человеческого бытия?
- Ой-ой-ой, - высунулась из-за шкафа Лула. – Тревога, тревога - рев носорога.
Лула – проститутка в отставке, которая помогает разгребать папки с делами и иногда ездит со мной утрясать всякие делишки, связанные с арестами беглецов. Если бы люди были машинами, то Лула была бы черным «паккардом» 53 года выпуска с высокой хромированной решеткой, огромными буферами и ревом пса со свалки. Гора мускулов. Ей в любом пространстве тесно.
Сидящая за столом Конни Розолли, администратор, отпрянула, когда я вошла. Владение Конни располагалось единолично в этой комнате, куда друзья и родственники негодяев приходили вымаливать денег. А позади во внутреннем кабинете мой кузен Винни шлепал «Мистером Джонсоном» и поддерживал связь со своим букмекером.
- Эй, - предупредила Конни, - я в курсе, что ты шатаешься без дела, но это не мое решение. Между нами, на твоем бы месте я надрала бы твоему кузену-извращенцу задницу и еще гнала бы пинками целый квартал.
Я убрала с лица клок волос, выбившийся из хвоста.
– Надрать задницу – этого мало. Думаю, я его пристрелю.
- Вперед, за дело! – поддакнула Лула.
- Ага, - согласилась Конни. – Пристрели его.
Лула оценивающим взором окинула мой прикид:
- Тебе нужен пистолет? Что-то не вижу никаких выпуклостей от оружия на этом спандексе. - Она задрала свою футболку и вытащила «Чифса Спешиала» (небольшая дамская модель «смит и вессон» .38 калибра - Прим.пер.) из обрезанных хлопчатобумажных шорт: - Можешь использовать мой. Только будь осторожна: у него задирается прицел.
- Тебе не понадобиться эта детская пушка, - сказала Конни, открывая ящик стола. – У меня есть сорок пятый. У тебя получится добротная большая дыра с его помощью.
Лула полезла в сумку.
- Подожди-ка. Если это то, что ты хочешь, дай-ка дам тебе вот этого большого чувака. У меня тут сорок пятый «магнум», заряженный «гидрошоком». Этот малыш наносит настоящий ущерб, чуешь, что я хочу сказать? Через дыру, которую проделывает этот дорогуша, ты можешь провести целый «фольксваген».
- Я в некотором роде шучу насчет того, что застрелю его, - пояснила я им.
- Очень жаль, - произнесла Конни.
Лула засунула пистолет обратно в шорты.
– Ага, какое, черт возьми, разочарование.
- Так где он? У себя?
- Эй, Винни! – заорала Конни. – Стефани здесь хочет тебя видеть!
Отворилась дверь внутреннего кабинета, и Винни высунул голову:
- Что?
Винни ростом пять футов семь дюймов, выглядит как хорек, думает как хорек, воняет, как французская проститутка, и однажды крутил любовь с уткой.
- Ты сам знаешь что! – воскликнула я, уперев в бока руки. – Джойс Барнхардт, вот что. Бабуля была в салоне красоты и слышала, что ты нанял Джойс для слежки.
- Подумаешь, большое дело. Ну, нанял я Джойс Барнхардт.
- Джойс Барнхардт делает макияж в «Мейси».
- А ты, помнится, продавала женские трусы.
- Это совсем другое дело. Я шантажом тебя заставила взять меня на работу.
- Точно, - подтвердил Винни. – Так в чем проблема?
- Прекрасно! – завопила я. – Просто убери ее с моей дороги! Я ненавижу Джойс Барнхардт!
И все в курсе, почему. В нежном возрасте двадцати четырех лет после года брака я поймала Джойс с голой задницей на моем обеденном столе, когда она играла в «спрячь колбаску» с моим мужем. Это был единственный раз, когда она сделала мне одолжение. Мы вместе учились в школе, где она распускала слухи, врала, разбивала дружбу и подглядывала под двери кабинок в девчоночьем туалете с целью узнать, какие трусики носит народ.
Она была толстухой с выдающимися передними зубами. Верхний прикус ей исправили скобками, и к пятнадцати годам Джойс сбросила вес и стала выглядеть, как Барби на стероидах. Она выкрасилась в ядовито рыжий цвет и носила прическу из высоко взбитых крупных локонов. К этому прибавьте длинные накрашенные ногти, губы с влажным блеском губной помады, глаза с синей подводкой и ресницы, накрашенные темно-синей тушью. Она была на дюйм ниже меня, на пять фунтов тяжелее и превосходила меня в бюсте на два размера. Трижды разведена и бездетна. И ходили слухи, что у нее был секс с большими псами.
Союз Джойс и Винни был предначертан на небесах. Как жаль, что Винни был женат на совершенно прекрасной женщине. Так уж случилось, что ее папочкой являлся Гарри Кувалда. Работу Гарри можно было описать словом «толкач», и Гарри проводил большую часть времени в компании мужчин в фетровых шляпах и длинных черных пальто.
- Просто делай свою работу, - посоветовал Винни. – Будь профессионалкой. - Он помахал рукой Конни. – Дай ей что-нибудь. Отдай ей этот новый побег, что мы только что получили.
Конни вынула желтую папку из стола.
- Максин Новики. Привлекли к суду за кражу машины ее бывшего дружка. Заняла у нас залог и не соизволила выказать свое присутствие в суде.
Под защитой денежного залога Новики освободили из карцера и вернули на волю в общество ждать судебного разбирательства. Сейчас она была не явившейся в суд. Или на языке охотников за головами она теперь значилась НЯС. Такое вероотступничество от судебного этикета сменило статус Новики на беглянку и заставило беспокоиться моего кузена Винни, что суд найдет законным придержать его залоговые деньги.
Как служебное лицо, следящее за соблюдением залогового законодательства, я обязана была отыскать Новики и притащить ее обратно в систему. Выполнив эту услугу своевременно, я получала десять процентов от суммы ее залога. Очень хорошие деньги, поскольку дело, похоже, сводится всего лишь к бытовой ссоре, и не думаю, что Максин Новики будет развлекаться, приставляя дуло сорок пятого калибра к моей голове.
Я пролистала папку, которая содержала залоговое соглашение Новики, фотографию и копию полицейского рапорта.
- Знаешь, что я бы сделала? – заметила Лула. – Поболтала бы с дружком. Тот, кто разозлился так, что отдал свою девчонку под арест за кражу своей машины, наверняка достаточно зол, чтобы на нее настучать. Наверно, ему просто не терпится рассказать кому-нибудь, где ее найти.
Я тоже так думала. Я прочитала вслух выдержку из исполнительного листа:
- Эдвард Кунц. Одинокий белый мужчина. Возраст: двадцать семь. Адрес: Семнадцатая Маффет-стрит. Здесь говорится, что он повар.
* * * * *
Я остановилась перед домом Кунца, и мне стало любопытно, что за человек здесь обитает. Это было строение, обшитое белыми досками, с отделкой цвета морской волны вокруг окон и разрисованной оранжевой дверью. Дом был половиной двухквартирного ухоженного комплекса с малюсеньким палисадником. На аккуратно подстриженном участочке газона стояла трехфутовая статуя Девы Марии, облаченная в одежды белого и голубого цветов. Над соседней дверью висело вырезанное из дерева сердце с красными буквами и маленькими белыми маргаритками, объявляющее, что здесь живет семейство Гликов. Сторона Кунца была свободна от украшений.
Я проследовала по дорожке к крыльцу, покрытому зеленым ковриком, и позвонила в дверь Кунца. Дверь открылась, и на меня уставился потный, с бугрящимися мышцами полуголый парень.
- Что?
- Эдди Кунц?
- Да?
Я подала ему мою карточку.
- Стефани Плам. Я из службы залогового правоприменения, ищу Максин Новики. Я надеюсь, вы сможете помочь мне.
- Можете не сомневаться, я вам помогу. Она взяла мою машину. Вы можете этому поверить?
Он мотнул своим щетинистым подбородком в сторону бордюра.
- Прямо вот здесь. Чудо, что не поцарапала. Копы арестовали ее, когда она каталась по городу, и вернули мне машину.
Я оглянулась и посмотрела на машину. Белый «шеви блейзер». Свежевымытый. Я испытала почти непреодолимое искушение самой его украсть.
- Вы жили вместе?
- Ну, да. Одно время. Около четырех месяцев. А потом у нас вышла ссора, и следующее, что я узнал: она угнала мою машину. Не то чтобы я хотел ее ареста, просто хотел вернуть машину. Вот почему позвонил в полицию. Хотел вернуть свою машину.
- У вас нет никаких идей, где она могла бы быть?
- Нет. Я пытался связаться с ней, чтобы как-то уладить ссору, но не смог найти. Она уволилась с работы в закусочной, и ее не видел никто. Пару раз я прошвырнулся до ее квартиры, но никого не было дома. Потом пытался позвонить ее матери. Пару раз звонил ее подружкам. Кажется, никто ничего не знает. Догадываюсь, что они могли бы солгать мне, но я так не думаю, - он подмигнул мне. – Мне женщины не врут, знаете, что я имею ввиду?
- Нет, - призналась я. – Я не знаю, что вы имеете в виду.
- Ну, не люблю хвастаться, но у меня есть к женщинам подход.
- Да неужто.
Должно быть, этот едкий запах, который они находят привлекательным. Или, может, эти чрезмерно развитые накачанные стероидами мускулы, от которых у него был вид, будто ему необходим бюстгальтер. А возможно, из-за того, что он не мог разговаривать, не почесывая свои яйца.
- Так что я могу для вас сделать? – спросил Кунц.
Полчаса спустя у меня на руках был список родственников и друзей Максин. Я знала, где Максин держала деньги, покупала бухло, отоваривалась продуктами, чистила тряпки и делала прическу. Кунц дал обещание позвонить мне, если услышит о Максин, а я пообещала обменяться в знак любезности информацией, если раскопаю что-нибудь интересное. Разумеется, я скрестила втихомолку пальцы, давая сие обещание. Я-то считала, что метод Эдди Кунца обращения с женщинами сводится к тому, чтобы заставить их с воплем мчаться от него подальше.
Он стоял на крыльце и наблюдал, как я забираюсь в машину.
- Миленько, - произнес он. – Люблю, когда крошка водит маленькую спортивную машину.
Я послала ему улыбку, больше смахивающую на гримасу, и отлепилась от бордюра. «CRX» я приобрела в феврале, с еще непросохшей сияющей новой краской и одомером, на котором можно было прочесть цифру 12000 миль. Девственные условия, уверял владелец. Почти не ездили на ней. Доля правды в этом была. Почти не поездишь на ней с присоединенным кабелем одомера. Не то чтобы это имело значение. Цена была подходящей, и я хорошо смотрелась за рулем. Недавно я схлопотала дырку с десятицентовик в выхлопной трубе, поэтому если включала достаточно громко «Металлику», то почти не слышала шум глушителя. Я бы еще дважды подумала, покупать ли эту машину, кабы знала, что Эдди Кунц посчитает, что это миленько.
Моя первая остановка состоялась в закусочной «Серебряный Доллар». Максин работала здесь семь лет и, согласно документам, другого заработка не имела. «Серебряный Доллар» работала круглосуточно. Там подавали неплохую еду щедрыми порциями, и поэтому было полным полно народу с избыточным весом и скаредных стариков. Семьи толстяков опорожняли свои тарелки, а старики прихватывали объедки домой в пакетах… кусочки масла, корзинки с булочками, пакетики сахара, полусъеденные куски хорошо прожаренной пикши, овощной салат, фруктовые напитки, жирную картошку-фри. После одной трапезы в «Серебряном Долларе» старики могли питаться дня три.
Закусочная «Серебряный Доллар» располагалась в Нижнем Гамильтоне вдоль дороги, утыканной дешевыми магазинчиками и небольшими пассажами. Был уже почти полдень, и постоянные клиенты закусочной поглощали гамбургеры и сэндвичи с беконом, салатом и помидорами. Я представилась женщине за кассой и спросила о Максин.
- Не могу поверить, что она вляпалась в эти неприятности, - поделилась со мной женщина. – Максин очень ответственная. Очень надежная. - Она поправила стопку меню. – И это происшествие с машиной!- Она слегка округлила глаза. - Максин столько раз приезжала на ней на работу. Он давал ей ключи. А потом вдруг этот неожиданный арест за кражу. - Она фыркнула от отвращения. - Мужчины, что скажешь!
Я отступила в сторону, чтобы дать расплатиться паре. Когда они наполнили мешок бесплатными жевательными резинками, спичечными коробками, зубочистками и удалились, я снова вернулась к кассирше.
- Максин не явилась на заседание суда. Она, случаем, не намекала, что собирается покинуть город?
- Сказала, что собирается взять отпуск, и мы все одобрили. Работала тут семь лет и никогда не ходила в отпуск.
- Кто-нибудь слышал о ней с тех пор, как она ушла?
- Я-то ничего не знаю. Может, вот Марджи знает. Максин и Марджи всегда работали в одной смене. С четырех до десяти. Если хотите поговорить с Марджи, возвращайтесь около восьми. В четыре у нас все занято ранними пташками, а к восьми народ рассасывается.
Я поблагодарила женщину и вернулась в «CRX». Следующая остановка маршрута намечалась в квартире Новики. Согласно сведениям от Кунца Новики жила с ним четыре месяца, но никогда не съезжала со своей квартиры, чтобы обосноваться у него. Квартира была в четверти мили от закусочной, и Новики указала в залоговом соглашении, что живет там уже шесть лет. Все предыдущие адреса были временные. Максин была чистой уроженкой Трентона до самых кончиков своих обесцвеченных волос.
Квартира находилась в жилом комплексе из двухэтажных блочных строений из красного кирпича, устроившихся на островках высохшей травы и разместившихся вокруг щебеночных парковок. Новики жила на втором этаже с входом на первом. В середине персонального лестничного колодца. Никаких удобств в смысле подглядывания в окна. Все квартиры второго этажа имели небольшие балкончики, выходившие на обратную сторону, но мне требовалась лестница, чтобы залезть на балкон. Наверно, женщина, карабкающаяся на балкон по приставной лестнице, будет выглядеть несколько подозрительно.
Я решила пойти прямым путем и просто постучать в дверь. Если никто не ответит, я попрошу управляющего позволить мне войти. Столько раз мне шли навстречу управляющие, особенно если им заморочить голову подлинностью моего поддельного значка.