Внезапно Рис остановился. С озадачивающей резкостью оторвал свои губы от её рта и снял её руки со своей шеи. Хелен издала протестующий звук, когда он отстранился с большей силой, чем требовалось. Сбитая с толку она наблюдала, как мистер Уинтерборн подошёл к окну. Хоть он и оправился после крушения поезда достаточно быстро, до сих пор была заметна лёгкая хромота. Продолжая стоять к ней спиной, он сосредоточился на отдалённом зелёном оазисе Гайд-Парка. Когда Уинтерборн прислонил свой кулак к оконной раме, она увидела, что его рука дрожит.
Наконец, он неровно выдохнул.
– Мне не следовало этого делать.
– Но я сама хотела, – Хелен зарделась от своей собственной развязности. – Мне… только хотелось бы, чтобы первый раз был таким же.
Рис хранил молчание, раздражённо отдёргивая тугой ворот рубашки.
Заметив, что весь песок в часах уже вытек, Хелен подошла к столу и перевернула их.
– Мне следовало вести себя с вами более открыто, – она наблюдала, как струйка песка отмеряет секунду за секундой. – Но мне трудно говорить людям о том, что я думаю и чувствую. И меня беспокоило кое-что, о чём мне сказала Кэтлин. Будто вы воспринимаете меня только как приз, который можно заполучить. И я боялась, что, возможно, она права.
Мистер Уинтерборн повернулся, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.
– Она была права, – ошарашил он Хелен своим ответом. Уголок его рта криво изогнулся. – Ты красива, как лунный свет, cariad, а я не благородный мужчина. Лишь здоровяк из Северного Уэльса, у которого есть вкус к красивым вещам. Да, ты была для меня призом. И так было бы всегда. Но я хотел тебя не только из-за этого.
Приятное чувство тепла, которое зародилось внутри неё от комплимента, исчезло, к тому моменту, когда он закончил.
– Почему вы говорите об этом в прошедшем времени? – спросила она, моргая. – Вы… вы всё ещё хотите меня, не так ли?
– Не важно, чего я хочу. Трени никогда не даст согласия на наш брак теперь.
– Но именно он первым предложил его. Как только я объясню, что сама хочу выйти за вас, уверена, он согласится.
Наступило непонятное затяжное молчание.
– Значит, никто тебе не рассказал.
Хелен послала ему вопросительный взгляд.
Засунув руки в карманы, мистер Уинтерборн пояснил:
– Я вёл себя не лучшим образом в тот день, когда приходила Кэтлин. После того, как она сообщила мне, что вы больше не хотите меня видеть, я… – он внезапно замолчал, мрачно сжав губы.
– Вы сделали, что? – подтолкнула его Хелен, наморщив лоб.
– Не важно. Трени прервал нас, когда пришёл забрать её. Мы с ним едва не подрались.
– Что он прервал? Что вы делали?
Он отвёл глаза и сжал челюсть.
– Я оскорбил её. Своим предложением.
Глаза Хелен расширились.
– Вы, в самом деле, имели это в виду?
– Конечно, нет, – резко ответил он. – Я и пальцем её не коснулся. Я хотел вас. Меня совершенно не интересует маленькая мегера, просто я был зол на неё за вмешательство.
Хелен послала ему укоризненный взгляд.
– Вы всё равно задолжали ей извинение.
– Она тоже задолжала мне одно, – парировал он, – её вмешательство стоило мне жены.
Хоть Хелен и тянуло указать на изъяны в его аргументации, она придержала язычок. Она выросла в семье известной своими несносными характерами и ослиным упрямством, поэтому она хорошо знала, как важно правильно выбрать время, чтобы помочь человеку увидеть свои ошибки. Сейчас мистер Уинтерборн был слишком взвинчен, чтобы признавать свои.
Но он, действительно, вёл себя не лучшим образом. И даже, если Кэтлин простит его, то вряд ли это сделает Девон.
Девон до безумия влюблён в Кэтлин, но это сопровождается ревностью и собственническим инстинктом, которыми страдают все поколения Рэвенелов. Хоть Девон и более рассудительный, чем последние владельцы титула, но это ни о чём не говорит. Любой мужчина, который посмеет запугивать или оскорблять Кэтлин, заработает его пожизненный гнев.
Значит, вот почему Девон отказался от своего согласия на помолвку так быстро. Но то обстоятельство, что ни он, ни Кэтлин не упомянули об этом при разговоре с ней, выводило её из себя. Святые небеса, сколько ещё они собираются опекать её как ребёнка?
– Мы можем сбежать и пожениться, – неохотно сказала она, хоть эта идея мало привлекала её.
Мистер Уинтерборн нахмурился.
– У меня будет венчание в церкви или свадьбы вообще не будет. Если мы сбежим, то никто не поверит, что вы уехали со мной по собственной воле. Будь я проклят, если допущу разговоры о том, что я похитил свою невесту.
– Но другого выхода нет.
Последовала безмолвная пауза, наполненная дурным предзнаменованием. Хелен почувствовала, как у неё под одеждой покалывает руки, все волоски на них приподнялись.
– Есть.
Выражение его лица изменилось, взгляд стал хищным. Расчётливым. У неё мелькнула догадка, что сейчас она видит ту версию Уинтерборна, которую люди лицезрели с трепетом и страхом, пират, надевший маску капитана индустрии.
– Есть другой выход, – сказал он, – позволь мне уложить тебя в постель.
Глава 3
В растерянности Хелен отошла к встроенному книжному шкафу в углу его кабинета.
– Я не понимаю, – сказала она, хотя сама с ужасом подумала, что поняла его правильно.
Мистер Уинтерборн медленно к ней приблизился.
– Трени не сможет встать у нас на пути, если узнает, что ты скомпрометирована.
– Я бы предпочла не быть скомпрометированной, – с каждой минутой дышать становилось всё труднее. Корсет сдавил грудную клетку тугими тисками.
– Но ты же хочешь за меня замуж, – подойдя к ней, он опёрся рукой о книжный шкаф, загоняя её в угол. – Разве не так?
С точки зрения морали, внебрачная связь была смертельным грехом. С практической, риски от последствий того, что она переспит с ним – огромны.
Из-за ужасающих мыслей все краски отхлынули от её лица. Что будет, если мистер Уинтерборн переспит с ней, а потом откажется жениться? Что если он настолько подвластен мстительности, что решил обесчестить её, а потом покинуть? Тогда ни один джентльмен больше не сделает ей предложения. Всякая надежда обзавестись собственным домом и семьёй будет утрачена. Она станет бременем для своих родных, обречённая на жизнь в стыде и зависимости. Если она забеременеет, они с ребёнком будут изгоями общества. Но даже, если нет, её позор всё равно разрушит все шансы для её младших сестёр удачно выйти замуж.
– Как я могу быть уверенна, что впоследствии вы поступите правильно? – спросила она.
Выражение его лица помрачнело.
– Не беря в расчёт черты моего собственного характера, как ты думаешь, как долго мне позволит прожить Трени, если я посмею так поступить? Ещё до захода солнца он выследит меня и освежует, как тушку оленя.
– Он может это сделать в любом случае, – хмуро заметила Хелен.
Рис пропустил её замечание.
– Я никогда тебя не оставлю. Если я возьму тебя в свою постель, ты станешь моей, это так же точно, как если бы мы дали обет на клятвенном камне.
– Что это такое?
–Свадебный ритуал в той части Уэльса, откуда я родом. Мужчина и женщина обмениваются брачными клятвами, держа камень между своих соединённых рук. После церемонии они идут и вместе забрасывают камень в озеро, и тогда сама земля становится частью их клятвы. С этого мгновения они связаны друг с другом до конца света, – их взгляды встретились. – Дай мне то, о чём я прошу, и ты никогда ни в чём не будешь нуждаться.
Он снова ошеломлял её. Хелен почувствовала, что с головы до пят покрывается мелкой испариной.
– Мне нужно время подумать, – ответила она.
Казалось, решимость мистера Уинтерборна питалась от её страданий.
–Я дам тебе деньги и собственные владения. Конюшню с племенными лошадьми. Дворец и город вокруг него, множество слуг, которые будут полностью в твоём распоряжении. Нет цены, которую я не готов заплатить. Всё, что от тебя требуется – прийти в мою постель.
Хелен подняла руки, чтобы потереть пульсирующие виски, надеясь, что у неё не начнётся ещё одна мигрень.
– Разве мы не можем просто сказать, что я скомпрометирована? Девону придётся принять мои слова на веру.
Мистер Уинтерборн покачал головой ещё до того, как она успела закончить вопрос.
– Мне нужен задаток. Именно так скрепляются сделки в бизнесе.
– Но у нас же не бизнес-переговоры, – запротестовала Хелен.
Он оставался непреклонным:
– Я хочу гарантий на случай, если ты передумаешь до свадьбы.
– Я так не поступлю. Разве вы мне не доверяете?
– Доверяю. Но буду доверять ещё больше после того как мы переспим.
Этот мужчина просто невозможен. Хелен судорожно пыталась найти другое решение, какие-то способы возразить ему. Но чувствовала, что с каждой проходящей секундой он становится всё более несговорчивым.
– Это всё ваша уязвлённая гордость, – сказала она возмущённо. – Вы были обижены и сердиты, потому что думали, что я вас отвергла, и теперь хотите наказать меня, хоть в этом не было моей вины.
– Наказание? – Рис насмешливо приподнял брови. – Не прошло и пяти минут с того момента, как ты с энтузиазмом отвечала на мои поцелуи.
– Ваше предложение подразумевает больше, чем поцелуи.
– Это не предложение, – сообщил он будничным тоном. – Это ультиматум.
Хелен уставилась на него, не веря собственным ушам.
Единственный возможный выбор – отказаться. Однажды она встретит подходящего мужчину, которого одобрит её семья. Представителя поместного дворянства, мягкого и сдержанного, с очень высоким лбом. Он будет ожидать от неё, что она примет его мнение и желания, как свои собственные. Жизнь Хелен будет распланирована за неё, каждый год похож на предыдущий.
С другой стороны, если она выйдет за Уинтерборна…
Ещё так много всего, связанного с ним, она не понимала. Чего ожидают от женщины, чей муж является владельцем самого большого универмага в мире? С какими людьми она будет водить знакомства, и какими занятиями будут заполнены её дни? А сам Уинтерборн, который выглядит как человек, успевший не раз поссориться с окружающим миром, и ничего не прощающий… как это будет, жить в качестве его жены? Его мир такой огромный, что она запросто в нём потеряется.
Заметив, что он пристально за ней наблюдает, внимательно следя за каждым нюансом её выражения лица, Хелен повернулась к нему спиной. Перед ней находились ряды книг: каталоги, справочники, бухгалтерские книги. Но ниже, между рядами практичной литературы, она увидела коллекцию книг, которые, как оказалось, имели ботанические названия. Она моргнула и присмотрелась к ним ближе: Бромелии; Краткий курс содержания теплиц; Виды и сорта орхидей: перечень известных орхидей; Выращивание орхидей.
Эти книги не могли оказаться в его кабинете случайно.
Выращивание орхидей стало главным увлечением и хобби Хелен, после того как её мать умерла пять лет назад, оставив коллекцию порядка двухсот горшков орхидей. Поскольку никто другой в семье не был расположен ухаживать за ними, Хелен взяла это на себя. Орхидеи были требовательными, капризными растениями, каждая со своим собственным характером. Вначале Хелен не получала никакого удовольствия от взваленной на себя обязанности, но через какое-то время она целиком посвятила себя орхидеям.
Как она однажды сказала Кэтлин: "Иногда нужно полюбить что-то ещё до того, как оно станет привлекательным".
Кончиком пальца она нерешительно прикоснулась к позолоченному корешку книги, обводя контур расписанного вручную цветка.
– Когда вы приобрели эти книги? – спросила Хелен.
Голос мистера Уинтерборна прозвучал совсем рядом позади неё:
– После того, как вы дали мне орхидею, мне было необходимо знать, как за ней ухаживать.
Несколько недель назад он пришёл на ужин в Рэвенел-Хаус, и Хелен, поддавшись порыву, подарила ему один экземпляр из своей коллекции. Редкую Голубую Ванду, её самую ценную и капризную орхидею. Хоть он и не выглядел особо обрадованным подарком, но взял её и добросовестно ухаживал за растением. Но когда их помолвка была разорвана, Уинтерборн вернул цветок.
К полному изумлению Хелен, она увидела, что чувствительное растение расцвело под его заботой.
–Значит, вы сами за ней ухаживали, – заключила она. – Мне было интересно знать.
– Конечно, сам. Я не собирался провалить твоё испытание.
– Это было не испытание, а подарок.
– Как скажешь.
Рассердившись, Хелен повернулась к нему лицом.
– Я была абсолютно уверена, что вы загубите её, но независимо от этого я собиралась за вас выйти.
Его губы дёрнулись.
– Но я не загубил.
Хелен молчала, пытаясь привести в порядок мысли и чувства, перед тем как принять самое трудное решение в своей жизни. Но было ли оно на самом деле настолько сложным? Брак всегда был риском.
Никто не знает, каким мужем может стать мужчина.
Последний раз Хелен позволила себе подумать о возможности уйти. Представила, как выходит из его кабинета, садится в экипаж и возвращается обратно в Рэвенел-Хаус на Саут-Одли-стрит. И тогда, действительно, будет конец. Её будущее будет таким же, как у других молодых девушек её положения. У неё будет Лондонский Сезон, множество танцев и званых ужинов. Рано или поздно это приведёт к браку с мужчиной, который будет понимать её так же плохо, как и она его. Она сделает всё возможное, чтобы не вспоминать об этом дне и не думать, как бы сложилась её судьба, если бы она сказала «да».
Хелен думала об утреннем разговоре с их экономкой, миссис Эбботт, который произошёл перед её уходом из дома. Миссис Эбботт, полная и опрятная седовласая женщина, которая работала у Рэвенелов на протяжении сорока лет, сильно возражала, услышав, что Хелен собирается выйти на улицу в дневное время без сопровождения.
– Хозяин спустит с нас шкуру, – воскликнула она
– Я скажу лорду Трени, что тихонько улизнула из дома, и никто об этом не знал, – успокоила её Хелен. – Скажу, что не оставила кучеру выбора, пригрозив пойти пешком, если он не отвезёт меня к Уинтерборну.
– Миледи, ничто не стоит того, чтобы подвергать себя такому риску.
Однако когда Хелен объяснила, что хочет встретиться с Рисом Уинтерборном, в надежде восстановить их помолвку, казалось, это заставило экономку призадуматься.
– Не могу винить вас, – признала миссис Эбботт. – Раз дело касается такого мужчины…
Хелен с любопытством посмотрела на неё, замечая, как смягчилось лицо экономки в мечтательной задумчивости.
– Значит, вы питаете уважение к мистеру Уинтерборну?
–О да, миледи. Я знаю, что в более высоких социальных кругах его называют выскочкой. Но для простых жителей Лондона, сотен тысяч тех, кто каждый божий день работает и перебивается, кто, как может, Уинтерборн является легендой. Он сделал то, о чём большинство людей даже не осмеливаются думать. Сын лавочника, вот кем он был, а теперь каждый, от королевы до обычного попрошайки знает его имя. Это даёт людям надежду на то, что они могут возвыситься над обстоятельствами, – слабо улыбнувшись, экономка добавила: – И никто не может отрицать, что он привлекательный, отлично сложенный малый, к тому же тёмный как цыган. Любая женщина, знатного происхождения или из низов, не сможет остаться равнодушной к нему.
Хелен не могла отрицать, что личная притягательность мистера Уинтерборна преобладала в числе её рассуждений. Мужчина в самом расцвете сил, излучающий необычайную, подобно животной, дикую энергетику, которую она нашла одновременно пугающей и неотразимой.
Но в нём было ещё нечто другое... то, что манило больше, чем всё остальное. Это случалось в те редкие моменты, когда он был нежен с ней, и тогда казалось, что глубоко запрятанная печаль в её сердце вот-вот вырвется наружу. Он был единственным человеком, кто сумел приблизиться к этому закрытому местечку, который, возможно, в один день сможет разрушить одиночество, накрепко обосновавшееся внутри неё.
Если она выйдет за мистера Уинтерборна, то, возможно, потом пожалеет об этом. Но ещё больше она будет жалеть, если не рискнёт.