- Сергей! – гаркнул во всю мощь легких участковый, перекрикивая отца. Тот обернулся на голос и моментально затих. Стражей порядка папаша ужасно боялся и вел себя при них как шелковый, противно лебезя. Когда я это увидел впервые в сознательном возрасте, мне захотелось взять самую большую сковороду, что была у нас, и со всего размаху треснуть ею по его голове. Да так треснуть, чтобы у него голова отвалилась и покатилась по земле, оставляя за собой кровавый след. – Давай спускайся вниз. Поедешь со мной в участок, посидишь пару часов за решеткой, пока не протрезвеешь.
- Но... - начал, было, папаша.
- Мне наряд вызывать? – устало поинтересовался дядя Дима.
Отца, как корова языком слизала. Дядя Дима еще раз оглядел кухню.
- Зачем ты терпишь все это, Дася?
Угу, мою маму звали Дася. Кроме нее я не встречал больше никого с таким именем.
Мама прошла мимо участкового и присела на корточки, начав собирать разбросанные вещи.
- Роме нужен отец, - повторила мама ту же самую чушь, что сказала и мне. – Мужское влияние...
- Сергей вряд ли способен правильно влиять на Ромку.
Мама тяжело выдохнула, уставившись перед собой.
- Да и если бы я хотела развестись, думаешь, он дал бы свое согласие? Я его даже из квартиры выставить не могу, потому что он вечно сидит в ней, а когда его нет, я на работе! Я уже столько раз хотела выкинуть его вещи на улицу, да что толку, у него ключ есть, а когда появится слесарь, чтобы поменять замок, кто его знает... - в голосе мамы была безысходность. Зато я воспрял духом. Она не любила этого мужчину. Она хотела бы избавиться от него.
- Если его посадят на пятнадцать суток, то этого времени ведь хватит, чтобы подать заявление о разводе и поменять замок? – подал голос я. Дядя Дима удивленно взглянул на меня.
- У меня нет основания, чтобы задерживать его на такой срок.
- Домашнее насилие, - произнес я всего два слова и расстегнул кофту от спортивного костюма. Мое тело украшали синие, фиолетовые и желтые синяки.
- Боже, - прошептала мама, поднимаясь на ноги и кидаясь ко мне. – Он же давал мне слово, что никогда меня и тебя не тронет... - она осторожно провела по самому большому синяку, что только начинал менять цвет. – Когда это?
- В понедельник.
- Дася, вы должны будете завтра снять побои и тогда...
- Хорошо, - закивала мама, перебивая участкового. Она заглянула мне в глаза, и я смог увидеть столько сожаления и раскаяния в ее взгляде, что на мгновенье мне стало стыдно, и я чуть не признался, кто на самом деле оставил эти следы. Но все же я промолчал, лишь спрятался от ее глаз, обняв.
В этот момент я был благодарен Паше и Денису. Но им я спасибо никогда не скажу.
На следующий день мне пришлось отложить репетицию с Романом Васильевичем и пойти в больницу, чтобы зафиксировать побои. Процедура не особо приятная, потому что врачи то и дело цыкали и спрашивали, почему я не защищался. Такое чувство, что они все поголовно слепые. Люди, ау! Вы мой рост видели? А телосложение? О какой защите может быть речь? Нет, я понимаю, если бы у меня была бита, может, пару ударов я и успел бы нанести, прежде чем ее у меня отобрали бы и избили куда сильней за то, что я сопротивлялся... А лучше, конечно же, пистолет. Хотя нет. Огнемет. Всегда имел к нему слабость. Что может быть прекрасней, чем вид твоего врага в огне, бессмысленно носящегося вокруг, пытаясь сбить пламя? Только те крики, что он издает. О, эти божественные звуки... Черт, я опять замечтался, мысленно поджигая Дениса. Стоп, а почему только Дениса? Куда подевался Паша? Тьфу ты, так вжился в роль влюбленного голубка, что передумал его убивать. Наверное, это все из-за того, что приключилось в школе...
Валерьянки мне! Валерьянки!
Это было бы странно, если после всего, что я учудил вчера, не последовала бы кара небесная, или точней, Денисова. Поэтому я даже не удивился, когда меня после первого урока просто сгребли в охапку, а затем перекинули через плечо и потащили куда-то. Хотя куда еще могут потащить человека из-за разборок? Конечно же, в туалет! В святыню всех драк, выяснений отношений и продумывания коварных планов. Так как я знал, что это будет неизбежно, то и вырываться не пытался. Наоборот даже, умостился поудобней на плече Дениса, подперев ладонью подбородок, а локтем упираясь в лопатку парня. Мрачный Паша следовал за нами, и чтобы хоть как-то его развеселить, я то и дело подмигивал ему и слал воздушные поцелуйчики. Из-за этого парень мрачнел все сильней. Вздохнув, я опустил глаза вниз и смог впервые разглядеть задницу Дениса со столь близкого расстояния. А она у него ничего так. Крепкая, подтянутая, округлая. Губы сами по себе растянулись в улыбке, а правая рука, что безвольно свисала вдоль туловища парня, замахнулась и со всей силы шлепнула его по попе. Денис подскочил, а вместе с ним и я, и меня тут же накрыло волной нецензурной брани, которая сводилась к тому, что я труп. Но я его совсем не слушал, удивленно глядя на Пашу, который после моей выходки тихо фыркнул от смеха. Заметив, что я на него смотрю, он сделал каменное лицо, хотя в глазах так и плясали смешинки. Я уже раздумывал над тем, стоит ли мне проверить реакцию Паши, а заодно и Дениса, если я подую в ухо последнему, но мы наконец-то добрались до туалета. Меня бесцеремонно кинули на, мало того, что холодный, да еще и грязный кафель.
- Так вот, я собрал вас здесь, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, - серьезно начал я, поднимаясь с пола. Лица парней одинаково вытянулись. Они пару секунд непонимающе смотрели на меня, а затем лицо Дениса исказилось от гнева, и он зашипел.
- Ты, гребанный гомик...
- Молчать, смертный, когда твой господин говорит! – приказал я, брызгая водой в лицо парня. Угу, они так долго врубались в происходящее, что я успел даже руки сполоснуть после пола. У Дениса, казалось, сейчас пар из ушей пойдет. – Аааа, чучи, он хочет меня убить! – завизжал я не хуже девчонки, поспешно прячась за спиной Паши.
- Слушай, ты, уебок, - начал Денис, подходя к Паше.
- Чучи не такой, - обиженно произнес я, выглядывая из-за его руки. И опять это непонимающее выражение лица, и опять гримаса, говорившая, что человек в ярости.
Я понимал парней. В смысле, я понимал, почему они терялись. Все их издевательства держались только на запугивании, теперь же, когда «жертва» вместо того, чтобы молча сносить все удары и забиваться в угол, постоянно вносила свои пять копеек и вовсе не собиралась бояться – они были растеряны. Четко отработанный план, который успешно действовал на протяжении многих лет, вдруг полетел к чертям, а импровизировать парни, похоже, не умели, поэтому Денису только и оставалось, что шипеть и плеваться ядом, а Паше... Кстати, а чего Паша-то столбом стоит? Почему он и слова не говорил, я знал. Боялся нарваться на любовный бред в исполнении меня, который я ему успешно организовывал на первом уроке, когда у него, походу, что-то коротнуло в мозгу, и он со мной поздоровался. Но сделать-то он что-нибудь мог...
Отключите у меня кто-нибудь функцию думать, потому что не успел я поразмышлять на эту тему, как Паша отошел в сторону, а затем и вовсе встал позади меня, крепко вцепившись своими ладонями в мои запястья. Хорошо, хоть руки выворачивать не стал. Но я все равно оказался лицом к лицу с Денисом. Конечно, я совру, если скажу, что не боялся. Я боялся и еще как! Нельзя за один день, час перестать бояться того, что вселяло в тебя страх на протяжении трех лет. Пускай я и нес какую-то ахинею и вел себя вполне спокойно, но это, скорей всего, была защитная реакция перед лицом паники. Да-да, паники. А как еще можно назвать то состояние, когда тебе хочется орать во все горло, призывая о помощи и носиться кругами?
- Ну и что ты заткнулся, педик? Откусил себе язык? – довольно заухмылялся Денис, делая ровно два шага до меня.
- Намэфсти, - ответил я с высунутым языком. Боже... когда приду домой, точно долбану себя по голове Андреем.
«Только не по лицу!» - пронеслась в голове шальная мысль, прежде чем я зажмурился, ожидая удара. И, наверное, тело приняло эту мысль за команду, потому что мои ноги подкосились, и я грохнулся коленками на пол. Ладони с моих запястий исчезли. Я удивленно открыл глаза и перед моим взором предстал изумленный, растерянный и виноватый Денис, который смотрел куда-то мне за спину. Оглянувшись, я увидел согнутого пополам Пашу, одна рука которого прижималась к груди, а другая упиралась в бок. Сам парень тяжело дышал. «Вот, сволочь, по лицу целился!» - успела мелькнуть в голове еще одна мысль, когда я с криками кинулся на Дениса.
- Не трогай чучи, ты, образина безмозглая! – мои кулаки уверенно застучали по груди Дэна, но этому идиоту было хоть бы хны! Хотя, должен признать: изумление на его лице стало заметным еще сильней, но затем врожденное, кажется, презрение по отношению к секс-меньшинствам или только ко мне взяло верх и меня с силой оттолкнули в сторону.
Больно ударившись спиной о стенку между кабинками, я с тихим стоном сполз на пол. Вот черт, всегда считал, что они из пластмассы или чего-то наподобие, но больно-то как! И прямо позвоночником! От боли я прикрыл глаза, пытаясь восстановить дыхание.
- Паш, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Денис.
- Да, - чуть хрипловато ответил парень.
- Ты прости меня. Я просто не успел остановиться. Этот гомик так неожиданно нырнул вниз...
- Да я сам ничего не успел понять... А чего это с педиком?
- Да хрен его знает... Опять сознание потерял, - брезгливо проговорил Денис.
Да в сознании я, просто глаза закрыты. Хотя... может, это к лучшему. Послушаю, о чем эти двое между собой болтают. Давно хотел узнать.
- Блять, Пашка, какого хуя ты позволяешь этому прятаться за собой, да и еще называть таким дебильным прозвищем?
Вот что за болтливость на меня напала с недавних пор? Так и хотелось сказать: «Во-первых, я не «это», во-вторых, прозвище вовсе не дебильное...». Ну ладно, согласен, прозвище дебильное. Тогда, во-вторых, можно заменить на «это ты дебил, а не прозвище». Но я все же промолчал, чувствуя себя, по крайней мере, шпионом или разведчиком.
- А ты, блядь, будто не видел, как он на меня вешается! Стоит мне хоть слово сказать, как он сразу начинает нести какой-то бред про то, что любит меня и смотрит, блядь, так, что кажется, еще чуть-чуть и слюни начнет пускать...
Да сдался ты мне... Но я просто прирожденный актер! Оскар мне! Немедленно!
- ...Я уже не говорю о его вечных прикосновениях. Блять, как вспомню, так мурашки по всему телу.
- Ну, так врезал бы ему и все дела. Ты чего, как маленький, - цыкнул Денис.
Чиркнула зажигалка, а через несколько секунд до меня дошел запах сигаретного дыма. Очень сильно хотелось поморщиться, но я держался, как стойкий оловянный солдатик. А вообще мне уже надоело труп играть. Можно я осторожно поползу к выходу? Представляю, какие очумелые лица будут у парней...
- Врезал бы, если не Роман Васильевич, - между тем говорил Паша. Я навострил ушки. Так-так, а вот это уже интересно.
- А что с ним?
- Да он сказал, что если я еще раз ударю педика, то ничего, кроме двоек, больше не получу по его предметам.
- Пфф. Подумаешь! Ну, поставит он тебе двойку за самостоятельную, пойдешь просто к другому учителю, покажешь ему свою работу, и этот Роман Васильевич птичкой вылетит с работы.
- Я, по-твоему, что, идиот? Думаешь, я ему это не сказал? А он мне ответил, что кроме самостоятельных и контрольных есть еще и работа у доски. У меня просто мозги высохнут, если я буду к каждому уроку зубрить эту долбанную алгебру и геометрию! Нет, блять, я своими оценками рисковать не хочу.
- С каких пор тебя оценки стали волновать?
- С тех самых, когда родители на уши присели, что пора уже серьезно взяться за учебу, готовиться к экзаменам и прочая хуйня из этой же темы.
- Какие нахуй экзамены? У нас еще два года впереди!
- Это ты им сам скажи.
- Воздержусь. Мне своих хватает. Задолбало, что они вечно сравнивают меня с братом.
Я напрягся, услышав последнее предложение, но парни вместо того, чтобы развить эту тему, сменили ее.
- А какой у нас сейчас урок? – спросил Денис.
- У нас физра...
- Значит, и у нас тоже. Ладно, пошли, а то Женя-Женя с потрохами нас сожрет.
- А этот?
Я так понял, последняя реплика относилась ко мне... А Женей-Женей, кстати, мы называли физрука, потому что звали его Евгений Евгеньевич.
- Чего этот? Пускай валяется. Или он так тебя достал своими пидорскими ухаживаниями, что у тебя самого проснулись к нему чувства? – хихикнул Денис.
- Блядь, еще раз скажешь что-нибудь в этом стиле, и я утоплю тебя в сортире.
- Ха! Я бы на это посмотрел!
Раздались шаги.
- Тогда испытай удачу, и не только посмотришь, но еще и поучаствуешь, - посоветовал Паша.
Дверь в туалет открылась и закрылась. А я, наконец, смог открыть глаза. Блин, думал, они никогда не уйдут. А еще, что обязательно на прощание пару раз пнут меня. Но, видать, звезды сегодня на моей стороне или эти уроды узнали, что лежачего бить нельзя? Правда, я сидел, а не лежал... Но какая разница?