— Твое веселье неуместно, — выплюнул он и схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Ты хочешь узнать границы моего терпения? — он жутко ухмыльнулся. — Что же, в таком случае я не заставлю тебя утруждаться, обозначу их самостоятельно. Если ты когда-нибудь заставишь меня усомниться в своей верности, если я когда-нибудь узнаю о наличии у тебя любовника, то перегрызу глотку и тебе и ему. И буду в своем праве. У тебя есть привилегии по договору, есть привилегии, как у подданной другого королевства до нашей свадьбы, но в этом случае, я буду в своем праве. Ты — моя. И никто, слышишь, никто не смеет посягать на ту, которая принадлежит мне. И я сделаю это, несмотря на ошейник, который непременно появится. Лучше заключение, чем позор и бесчестие. А теперь смотри в мои глаза и реши сама, правдивы ли мои обещания, или это такая же игра, которую затеяла ты, строптивая, глупая девочка.
В его глазах плескалась затаенная боль, злость и все та же отчаянная решительность. Нет, он не играл, не обманывал и не преувеличивал. И ему даже удалось меня напугать. Совсем немного, самую малость. И пугала меня не возможность стать убитой собственным супругом, а его невероятная решительность присвоить меня, заполучить всю до кончиков пальцев, и он не собирался отступать или проигрывать. А его угроза не страшила меня. Как можно напугать меня смертью, если она у меня в крови. И я была бы не я, если бы опустила глаза в пол и пообещала, что теперь стану послушной девочкой, сдаюсь на его волю.
— Да я лучше сдохну, чем буду принадлежать тебе, и выполнять все твои желания. К тому же, — схватила его руку и слегка приложила магией. Растущая температура заставила Лазара отпустить мой подбородок, — если ты еще когда-нибудь посмеешь сделать мне больно, я не ручаюсь, что один из нас умрет и без участия каких-либо любовников. — Лазар неосознанно коснулся красного отпечатка на руке. Небольшой ожог остудит его пыл. — Я не девочка, Лазар, если ты не можешь усвоить эту простую истину, то тебе придется очень трудно, и, когда ты захочешь сомкнуть на моей шее свои зубы, очень велика вероятность, что они осыпятся пеплом.
— Ты возомнила себя всемогущей? — вздернул он бровь, — если твое сопротивление приносит плоды, — он поднял руку, демонстрируя запястье, вокруг которого струилась магия воздуха, видимо, остужая обожженную кожу, — то только потому, что я позволяю тебе.
И чтобы подкрепить свои слова, он отпустил свою магию. Вокруг меня закрутился небольшой вихрь, который зажал меня в плотное кольцо. Я даже не могла представить, что кронпринц настолько глуп, чтобы использовать против меня магию воздуха. Мне стоило лишь подумать, как посреди комнаты вместо воздушного вихря взвился огненный. Я чувствовала, как тлеет на теле ткань платья, но это не причиняло мне боли, небольшой дискомфорт.
— Серьезно? — напряженным голосом проговорила я, — ты решил напугать меня ветром? Открою тебе тайну: лишь небольшой огонь можно затушить ветром, пламя же он только раздувает.
— Придется и мне открыть тебе небольшой секрет, — спокойно проговорил Лазар.
Он замолчал. Я ждала его откровения, но вместо слов, произошло то, чего я не ожидала. Огонь стух в мгновение. А я, выпучив глаза, пыталась вздохнуть, но ничего не выходило. Легкие мгновенно загорелись от нехватки кислорода.
— Я могу, как раздуть твое пламя, — Лазар смотрел на меня ледяным взглядом, — так и потушить его навсегда. Не заставляй меня делать тебе больно. Это не доставляет мне удовольствия, как бы тебе не хотелось думать иначе.
Воздух вернулся так же, как и исчез. Пока я хватала его ртом, кашляла и приходила в себя, Лазар покинул мою комнату.
Что же. Урок усвоен. Очень давно усвоен, но именно сегодня благополучно забыт. Но Лазар, конечно же, молодец, напомнил. Ничего. Пусть думает, что держит ситуацию под контролем.
Посмотрела на свою грудь. Ажурная оборка, которая вилась по краю выреза, превратилась черно-белое нечто, явно не красившее мою грудь.
— Ну вот, испортил новое платье, воспитатель, — проворчала я, пытаясь стряхнуть пепел. — Переодеваться придется.
Что же, сыграли наглую бесстыжую девицу, померились силами, обменялись угрозами, можно переходить к новому образу. Будем изображать капризную девочку, посмотрим, как это ему понравится. Оглядела скудный выбор одежды и поняла, что даже придумывать ничего не нужно.
Облачилась в чистое платье, с трудом справилась самостоятельно, ведь обращаться к слишком исполнительным служанкам, которые таковыми являлись для кого угодно только не для меня, не хотелось. Но стоило мне выйти из своих комнат, как они тут же последовали за мной.
Подошли к комнате, где я очнулась и встретилась со своим будущим мужем. Оправила платье, разгладила все складки и собралась стучать. Но пришлось сначала разобраться с прыткими слугами. Преградила путь служанке, которая норовила проскользнуть первой. Бросила на нее предупреждающий взгляд. Но в ответ, вместо повиновения в глазах увидела сопротивление и раздражение. Ну что за слуги? Никакой дисциплины.
— Стоять здесь и не сметь входить без разрешения, — обвела строгим взглядом всех девушек.
Дважды стукнула в дверь и тут же распахнула.
— Я занят, — он не отрывал от меня взгляда, пока я, не обращая внимания на его слова, захлопнула дверь, прошла к креслу и со всей, присущей настоящей леди грациозностью, присела на край. Поправила складки на новом платье и взглянула на Лазара.
— Мне плевать, — с обворожительной улыбкой сообщила я, — когда меня украли из дома, никто не спрашивал, свободна ли я.
— Забрали, — с нажимом произнес он.
— Не важно, — повела плечами, — раз уж я вынуждена находиться здесь, терпеть твою ревность и чувствовать себя заложницей, то будь уж так любезен, обеспечь меня минимальным комфортом. Мне нужна одежда и обувь. Много. Моя. Также мне нужна обувь и одежда для прогулок в вашей непролазной чаще в любую погоду. Свободный зал с большим зеркалом для занятий два раза в неделю абсолютно пустой. Легенды, традиции и законы вашего королевства. Даже те, которые есть не у всех, устарели или малоизвестны. Особое внимание удели традициям бракосочетания. Нужно заменить ковер, он немного, — посмотрела на свои аккуратно подпиленные ноготки, — пострадал.
— Для этого я приставил к тебе служанок, — перебил он.
— Правда? — вздернула брови, — ты уверен, что для выполнения моих приказов, а не для присмотра? Или для кривляний. Кстати, служанок тоже нужно заменить.
— Ты надеешься, что другие не будут докладывать мне?
— Я ни на что не надеюсь, — прямо смотрела в его глаза, — я хочу, чтобы эти служанки больше не появлялись в моих покоях. А в лучшем случае — на глазах. Я хочу сама отобрать себе тех, кто будет служить мне.
— Они все служат мне, — выделил он последнее слово.
Я понимала, что, кого бы он ни предложил в качестве слуг, они все будут выполнять его приказы, и будут также докладывать обо всех моих движениях в пределах и за пределами королевского дворца, если я решусь его покинуть. Но мне нужны были те, которые достаточно умны, чтобы не испытывать границу моего терпения.
— Я могу только посочувствовать. Никакой дисциплины. Как ты будешь управляться с целым королевством?! — покачала головой и с сомнением оглядела кронпринца. Мои сомнения вновь задели его. Он смял в кулаке какие-то бумаги, но не стал отвечать. Видимо, решил избежать повторения схватки, произошедшей в моих покоях. — И все-таки, я хочу других служанок. Двух. Не больше. Они могут попеременно следить за мной, тебе не о чем беспокоится, — ядовито закончила я и поднялась. — Надеюсь, эти задачи будут для тебя более простыми, чем подбор дисциплинорванных слуг, которые даже не пытаются скрыть свое истинное отношение к высокородной леди.
— Сядь! — прозвучал приказ.
Вздернула брови. И развернулась к выходу.
— Сядь, пожалуйста, — произнес он с явным недовольством.
Что же. Теперь мы в расчете. Ему придется привыкнуть к тому, что подчиняться приказам я не буду. Придется просить и договариваться. Вернулась в кресло и вопросительно взглянула на него. Лазар ничего не сказал. Поднялся и прошел к двери. Распахнул ее. Я даже не оборачивалась. Закинула ногу на ногу и ждала.
— В кабинет, — приказал он служанкам и вернулся на свое место.
Следом за ним вошли девушки. Они остановились у входа. Но после того как кронпринц махнул им рукой, подошли ближе, так, что оказались в моем поле зрения. Перемены на лицо. Девушки источали повиновение. Ручки сложены, головы опущены. Образец дисциплины, не иначе.
— Не думал, что у нас возникнут проблемы в данном вопросе, — проговорил Лазар. Неужели я слышу извиняющиеся нотки в его голосе? Или это игра воображения?
— Вы должны извиниться перед леди, — гораздо жестче произнес он, глядя на выстроившихся в линию девушек.
— Простите, — тут же отозвались они и присели в реверансе. Никаких недовольных взглядов, пререканий и сопротивлений.
Взглянула на них, потом на Лазара. Неужели он думает, что их извинения искренни?
— А теперь, вы уволены, соберете вещи, получите расчет и навсегда покинете дворец. Я не потерплю неповиновения в своем дворце.
Справедливо. Девушки вздрогнули, покосились на меня, но даже в этом случае не посмели воспротивиться. Снова изобразили реверанс и одна за другой покинули кабинет.
— Как освобожусь, выберешь себе новых слуг. А пока, — он нажал небольшую кнопку на столе. Через несколько мгновений в дверь постучали. Я не видела, кто вошел, но не трудно было догадаться, что это одна из личных слуг кронпринца.
— Айна, — обратился кронпринц к ней, — сегодня ты помогаешь моей гостье, графине Сервиус. От остальной работы освобождена. — И после этого обратился ко мне, — твои вещи в ближайшее время будут доставлены. В остальном, расскажешь о своих желаниях Айне. На этом все?
— Пока, все, — поднялась. — Благодарю, Ваше Высочество, — кивнула и подарила ему кривую улыбку.
Развернулась и встретилась взглядом с новой служанкой. Она лишь мельком оглядела меня и присела в реверансе. Уже лучше. Посмотрим, не возникнет ли с ней проблем, как только мы выйдем из кабинета.
Уже в своих покоях я рассказала Айне о том, что мне необходимо. Девушка внимательно выслушала, присела в реверансе и отправилась выполнять мои приказы. Уже у дверей остановилась и развернулась.
— Простите, леди, насколько мне известно, вы давно прибыли во дворец, возможно, вы голодны?
И только после ее слов я поняла, что день близится к вечеру, а я так ничего не ела. Желудок будто в комок сжался, моля о питании.
— Да, займись этим в первую очередь. Накрой стол здесь. И, кстати, нужно заменить ковер.
Она кивнула и исчезла за дверью.
Значит, о моем прибытии уже знали все слуги. А если знают слуги, то большинство обывателей наверняка уже оповещены о странной гостье, которая внезапно появилась во дворце. Без вещей и сопровождения. Вот уж подкинул кронпринц пищу для сплетен и размышлений своим подданным.
Глава 5
После сытного раннего ужина, который Айна шустро накрыла в моей гостиной, я встретилась с модисткой. Несмотря на то, что я — представительница соседнего недружелюбного королевства, она не выказала никакой неприязни, что по моему опыту общения со служанками, должно стать редкостью здесь. Было заметно, что женщина любит свою работу и получает удовольствие от создания нарядов, для кого бы они ни шились. Нам не понадобилось много времени для обсуждения наряда, Зарра быстро сняла с меня мерки, пожелала доброго вечера и пообещала, что уже к завтрашнему вечеру вернется с готовым нарядом для первой примерки.
После ее ухода, я решила не терять времени. Взяла с полки одну из книг, которые в большом количестве появились в моих покоях, устроилась в кресле и окунулась в изучение брачных традиций и ритуалов. Я была лишь поверхностно с ними знакома, но теперь мне стоило познакомиться с этим действом гораздо ближе. В душе я все еще бунтовала, не желала верить в реальность происходящего, не могла представить свою будущую жизнь, которую должна была связать с мужчиной, который мне неприятен, но старалась смириться. Да и взыграло простое любопытство. Хотелось понять, к чему же мне придется готовиться три месяца, что же такое невероятное ждет меня. Наверное, целое приключение.
На первых страницах автор писал об очевидных вещах. О том, что было известно каждому, но не всегда происходило в реальности. Брак — союз двух любящих сердец, добровольный шаг навстречу друг другу, признание своих чувств и желание связать свою жизнь с человеком, разделить с ним все радости и испытания, уготованные судьбой.
— Да уж, похоже, Боги эту книжку решили проигнорировать, а было бы неплохо, если бы изучили, — пробурчала я.
Пробежалась глазами по строкам, которые, словно в насмешку, гласили о том, что шаг этот ответственный и принимать это серьезное решение нужно осмысленно. Следующий пункт повествования касался того, как должна происходить помолвка. Это уже было гораздо интереснее. Как оказалось, у оборотней — это целый ритуал, провести который было необходимо жениху, чтобы получить не только положительный ответ от любимой женщины, но и благословение Богов.
— Будто бы ему теперь нужно их благословение, — хмыкнула я.
Это разрешение на брак оборотень должен был получить в первую очередь. Еще не испросив желания возлюбленной разделить с ним жизнь, он отправлялся в лес, к статуе Богини Ассирии, чтобы получить одобрение у своей покровительницы. И ходить к ней он мог бесконечное количество раз. Оборотни верили, что таким образом Богиня проверяет серьезность чувств и намерений оборотня, если чувствует его сомнения.
— Надо же, как облегчили ему задачу, — продолжала говорить сама с собой. — Пусть бы походил за одобрением годок-другой. Я, может, успела бы замуж за кого-нибудь выскочить. Да я бы только и делала, что искала подходящего мужчину.
А дальше было еще интереснее. Жених должен был получить три согласия от невесты: сразу после одобрения Богиней, в качестве доказательства он должен был принести венок из терновника, украшенный россыпью мелких светлых цветочков, который дарила Богиня в знак того, что мужчина готов разделить с женщиной любые трудности. И если возлюбленная принимала его, жених приступал к следующему этапу. Он опускался перед женщиной на колени. Этим он должен был показать, что, несмотря на слабость и хрупкость женщины, признает в ней равную себе. А в знак своих чувств дарил возлюбленной кольцо. И последним этапом было само бракосочетание. Жених задавал последний вопрос — готова ли она связать с ним свою жизнь навсегда. И в случае согласия надевал на нее брачный браслет. А потом жрецы Богини Ассирии проводили брачный ритуал, о котором автор обещал рассказать позже, лишь обмолвился, что действо это происходит ночью.
— Все у них ни как у людей.
Вновь пробежалась взглядом по строчкам, в которых описывались этапы. Романтично, конечно, но все испытания, поступки, которые, наверняка, приводят в восторг женщин, нисколько не умиляли меня.
— Как здорово, когда ты не какой-нибудь простой оборотень, а кронпринц. Никаких тебе вопросов, волнений и сомнений. Сказал «будешь моей женой», зыркнул злющим взглядом и никаких проблем. Одним разом три этапа преодолел. Интересно, за какие такие заслуги Богиня Ассирия, ты ему поблажки делаешь? Будешь моей женой, — кривляясь, снова проговорила я. — В следующий раз попрошу его еще и ножкой притопнуть для убедительности.
Да уж, не королевское это дело — согласие на брак спрашивать. А в особенности на коленях ползать. Лазар напополам быстрее переломится, чем сделает это. Это же такое унижение для его венценосной особи.
Ситуация с этими этапами злила меня неимоверно. И, казалось бы, плевать мне на их традиции и ритуалы. Мне вообще это не нужно, как и сама свадьба. Я прекрасна жила без всего этого и прожила бы дальше, если бы не этот договор. Но нет же, меня злило, что все эти расшаркивания прошли мимо меня. Я не понимала почему. Неужели я не достойна того, чтобы мужчина за мной ухаживал, чтобы он признался в чувствах и сделал предложение? Почему меня отдали замуж так…так… дико, не по-человечески? Словно я не живая и чувствующая женщина, а никому не нужна игрушка, которую из жалости подобрали на улице, и которая теперь должна радоваться тому, что ее хоть кто-то забрал. Ведь могли хотя бы для соблюдения традиций провести все необходимые мероприятия. И, может быть, я бы отнеслась ко всему этому более спокойно. А так, очень хотелось, несмотря на договор и безвыходное положение, на балу в честь нашей помолвки, всем объявить о моем истинном отношении к кронпринцу и нежелании становиться частью его семьи. Останавливало то, что и король инкубов не погладит меня за это по головке, да и идти против воли Богов — подобно смерти. Придется пить успокоительные отвары, тренировать ледяную улыбку и пытаться держать свои эмоции и не самый покладистый характер под бдительным контролем, чтобы на балу предстать сдержанной леди, а не полыхающей от гнева и всеобъемлющей ненависти девкой из соседнего государства, которую неведомым образом занесло к оборотням.