- Пять хитов мирового уровня в месяц? – с сильным сомнением в голосе переспрашиваю я.
- Стремись, - просто предлагает мне шеф, - Хиты бывают разного уровня и разного срока жизни. Поэтому я и сказал – «имеющие потенциал стать хитом». Для «платинового диска» достаточно две-три хитовых композиции, всё остальное на нём можно заполнить тоже, хорошим, но, «проходным» материалом.
- Ты же запишешь «платиновый диск»? – спокойно интересуется он у меня.
- Запишу! – кивнув, уверенно отвечаю я.
- Вот видишь, - говорит шеф, откидываясь назад и разводя над столом руки, показывая, что беспокоиться не о чем, - а пока, пока я подготовлю студию и команду для тебя, ты закончишь работу над концертом, после чего, отправлю тебя немного поучиться такой работе. Договорюсь, чтобы тебя включили в состав продюсерской группы. Поучаствуешь в «сессионной записи», посмотришь своими глазами, как это делается. Учёба будет короткой, одного раза будет достаточно. Потому, что я не хочу, чтобы ты попала под чьё-то влияние. Ценность твоего творчества как раз в том, что пишешь своё, а не повторяешь за кем-то. Но и практику ты должна иметь с профессиональными сонбе…
- Спасибо, господин президент, - сидя кланяюсь я, - это очень воодушевляющее. Я буду очень стараться, сонсен-ним. А как быть с моей группой?
- Работай, – пожимает плечами в ответ он, - Я же тебе уже сказал. Есть возможность – тренируйся. Возможно, твоя первая, большая, самостоятельная работа, я имею в виду полноформатный диск, будет сделана для группы. Ты же постоянно общаешься со своими сонбе, уже знаешь или узнаешь их возможности, поэтому сможешь полно реализовать их потенциал.
- Поняла, - киваю я.
«Потренироваться на кошках»? Почему бы и нет?
- И нам ещё нужно будет обсудить изменения в наших финансовых отношениях, - небрежно произносит шеф, отвлекая меня от мыслей – «чтобы такое «вкарячить» моим «старым кошёлкам»?
- Изменения? – переспрашиваю я.
- Я вкладываю деньги, в рискованное предприятие, - объясняет СанХён причину своего желания, - Думаю, будет справедливым, если за моё участие я получу более значительную часть прибыли, чем ты думаешь…
Откуда он знает, что я думаю? При том, что предприятие не рискованное, а стопроцентно выигрышное! Впрочем, об этом знаю только я.
- Поговорим на эту тему позже, после концерта, - говорит СанХён, - я ещё посмотрю на его результаты и к тому времени станет более понятна планируемая сумма затрат, и сроки. Разговор будет более предметным, чем сейчас.
- Хорошо, господин президент, - кланяясь, говорю я и думая о том, что президент своего не упустит.
- Спасибо, господин СанХён, - благодарю я, - уверенна, что ваша отличная идея принесёт много славы и денег вашему агентству
- Я тоже на это весьма рассчитываю, - с довольным видом кивает мне СанХён.
Видя, что шеф пришёл в хорошее настроение и, подумав, что идея отложить разговор о деньгах довольна разумна, решаю обратиться к нему с просьбой.
- Сонсен-ним, можно мне у вас попросить? – спрашиваю я, - Нельзя ли повысить зарплату моему менеджеру? Девочка очень старается, а живёт на восемьсот баксов в месяц. Вот, в больницу попала. На лекарства деньги будут нужны…
Попросив, стараюсь сделать грустное выражение лица.
- Девочка? – удивляется СанХён, - Что значит – девочка? Тебе самой-то сколько лет, что ты её девочкой называешь?
- Если она мальчик, можете кинуть в меня камнем, - вспомнив похождения Великого Комбинатора и невольно улыбнувшись, предлагаю я.
- Хех! – хекает СанХён, - раз ЁнЭ девочка, то она слишком молода для прибавки жалования.
- Ну, господин президент, - уже давя на жалость, прошу я, - ну, пожалуйста. В счёт будущих побед, а?
- В счёт будущих побед? – задумывается над моими словами СанХён.
- Да. Нехорошо, когда персональный менеджер будущей мировой звезды живёт впроголодь, - объясняю я причины своей просьбы.
- Ладно, - произносит СанХён, пожимая плечами, - побеждай. Моё условие. Выводишь ещё одну свою песню в «Billboard», я повышаю ЁнЭ зарплату.
Президент внимательно смотрит мне в лицо, ожидая реакции на своё предложение. Я, как говорится – и бровью не повёл.
- А насколько вы ей повысите зарплату? – уточняю я.
- Будет… один миллион двести тысяч вон, - после миллисекундной заминки называет цифру работодатель.
- Всего на четыреста долларов больше? – недоволен я размером прибавки, - Но это же совсем немного для молодой девушки, сонсен-ним…
- Мало? – удивляется сонсен-ним, - Да она ещё и года не отработала! Без опыта. Получить прибавку к зарплате в первый год, да такого доброго руководителя ещё найти нужно! И избавляйся от своей американской привычки считать в долларах. В Корее это звучит непатриотично.
- Ну, хотя бы две, господин президент… Два миллиона вон, я хотела сказать, - прошу я.
- Не за что ей ещё столько платить!
Я задумываюсь, над тем, что можно предложить в обмен.
- Ну, а если две песни попадут в «Billboard»? – предлагаю я обсуждения новый вариант.
- Одновременно? – тоже, подумав, уточняет президент.
- Хорошо, одновременно, - кивнув, соглашаюсь я.
- Тогда – два миллиона, - говорит СанХён.
- Два с половиной, сонсен-ним, - предлагаю я и на удивлённо открывшиеся глаза президента, объясняю, - ведь вероятность такого события – невелика. А раз она мала, то и выигрыш должен быть больше, чем при обычной ставке.
- Картёжница… - с осуждением в голосе произносит президент.
- Весь мир играет, - не смущаясь от его неодобрительного отвечаю я, - а в казино правила такие.
- Я поражаюсь, - окинув меня взглядом, говорит СанХён, - откуда у тебя только что берётся?
- Я самородок, - улыбается я ему в ответ.
- Оно и видно… - не спорит СанХён.
- Так мы с вами договорились, господин СанХён? – уточняю я, если кто вдруг чего не понял, - Две песни дуплетом в «Billboard» и вы делаете зарплату ЁнЭ в два с половиной миллиона вон. Это всего на пятнадцать миллионов шестьсот тысяч вон в год больше расходов, чем вы запланировали с одной песней. Если песни будут две, то вторая, легко компенсирует эту потерю своей прибылью.
- Уже посчитала? – недовольно спрашивает СанХён.
- Числа без дробной части. Просто умножила да отняла. Ничего сложного, сонсен-ним, - удивляюсь я его вопросу.
Президент задумывается.
- Ладно, - говорит он после молчания, - две песни в мировом чарте и у ЁнЭ зарплата два с половиной миллиона вон. Пусть даже и неодновременно.
- Ой, спасибо, сонсен-ним! – благодарит ЮнМи.
- На год, - коротко произносит СанХён, добавляя условие.
- Хорошо, - кивает я и, улыбаясь, объясняю, почему меня не беспокоит ограничение по сроку, - я за год ещё чего-нибудь напишу!
Время действия: этот же день, примерно в то же время
Место действия: дом семьи ЧжуВона. Бабушка, сдвинув очки на край носа, читает текст с экрана большого монитора. Своим глазам она помогает небольшими движениями головы влево-вправо.
- Не понимаю, зачем стали делать такие большие мониторы? – с неудовольствием в голосе произносит она, - Это ведь неудобно. Немножко почитала и уже шея уставать начала. Ведь был же хороший монитор. Квадратный. Всё было видно… Ну и что, что старый? Я тоже, не молода…
Бабушка сжимает губы и качает головой, показывая высокую степень неодобрения этому факту. Вздохнув, она продолжает читать в сети отзывы о шоу «Сильное сердце» с участием ЮнМи.
- «Айдол предлагает отказаться от образования!», «Скандальное заявление школьницы на знаменитом шоу!», «Сомнительные способы повышения рейтинга в «SBS», «Корейская школьница завоевала главный американский музыкальный чарт!» …
Прочитав заголовки «жёлтых» интернет-изданий, бабушка осуждающе качает головой. В этот момент у неё звонит лежащий слева от неё на столе сотовый телефон. Неспешно, так, как это делают пожилые люди, она берёт его в левую руку, и, прижав подбородок у груди, смотрит поверх очков на его экран. Узнав, кто её взывает, она нажимает на кнопку «ответить» старательно отставленным правым указательным пальцем.
- Да, ЛиХва, - говорит бабушка, приложив телефон к уху, - здравствуй... Где надо, там её и нашла. … Совет старой подруги? Что-то не припомню, чтобы от них был когда-то толк… Что будет, то будет. Я ещё не решила. … Любое дерево можно обработать. ….
Попрощавшись и с недовольным видом туда положив телефон, где он лежал, бабушка возвращается к экрану. Теперь она читает комментарии в социальной сети.
– «Как вы могли разрешить подобную трансляцию?», - читает она слова, полные возмущения, – «Производственная команда должна немедленно извиниться!», «Что происходит? Почему ЭТО показали по телевидению?», «Кажется, в «SBS» совсем потеряла стыд!», «О чем вы думали, считая, что ничего не нужно было редактировать?», «Где вы взяли это малолетнее чудовище?!»
Снова звонит телефон. Прервавшись, бабушка отвечает на звонок.
- Здравствуй, ИнДжу, - говорит она, - ты опять купила новую шляпку? … Я и поужаснее вещи видала, чем это шоу. … Жене не обязательно быть всегда рядом с мужем. У жены есть дом. Вот её обязанность… Моего внука никогда не интересовали простушки. … Позор нации? ИнДжу, не слишком ли ты бросаешься словами? У девочки уже есть заслуги перед этой нацией. Её корейские песни слушают во всём мире. И она знает пять языков. А может – шесть. Я уже запуталась, сколько у неё золотых сертификатов. … Если я решу, я приглашу тебя на свадьбу… До свидания.
Положив телефон и подвигав бровями, МуРан возвращается к чтению.
- «Теперь ДжаОкбудут считать обычной скандалисткой, не умеющей держать лицо. Матерные выражения и несдержанность эмоций отнюдь не являются положительными качествами для человека, которого показывают на телеэкране. Поступок взбалмошной эгоистичной девицы, а не серьёзной женщины».
- «Эта ДжаОк какая-то неуравновешенная. Если она так легко срывается, то ей не стоит вообще общаться с людьми. Я не думаю, что ЮнМи так уж виновна. Она молода, а молодости, всегда присущи крайности. Жаль, конечно, что её семья не смогла дать ей приличествующее воспитание, но, девочка – умная. Знает, как обратить на себя внимание…»
Звонит телефон. Сердито нахмурив брови, бабушка берёт его со стола.
- Да, внучка, - говорит она, - да, знаю. … Тебе только сказали? … - Я всё видела… - Читаю «жёлтую» прессу… - Потому «жёлтую», что официальная – молчит… - Пока ничего не собираюсь делать… - Сама подумай. Ты слышала, что объявили благотворительный концерт? … - Да, это странно. Я тоже так думаю. … ЧжуВон сейчас на своих соревнованиях. Учениях. Там у него нет связи с внешним миром. Так что, он не знает. А там – посмотрим. Вернётся, когда уже будет всё ясно. … Ничего с ним не случится. Урок – впредь не связываться с девочками с окраин ... Всегда нужно сначала убедиться, что происходит, а потом уже, что-то делать… И я люблю тебя, внученька….
Положив телефон, МуРан возвращается оставленному занятию. Смотрит на листок с адресами, написанными ей начальником безопасности, берётся за мышку и, неуверенно управляя с её помощью указателем на экране, переходит на другой информационный ресурс.
[+884, -75] C самых ранних лет нас учили взаимодействовать с остальными, сравнивая себя с другими. И не дай бог тебе хоть в чём-то отстать от остальных, на тебя тут же вешается клеймо неудачника.
[+989, -327] Наш жизненный уклад делает всё возможное, чтобы люди ощущали себя тут максимально плохо.
[+484, -4] Если ты не заботишься о людях - ты аутсайдер. Если ты слишком мил с людьми - ты чёртов простачок. Если ты слишком настороженно ко всему относишься - твою жизнь контролируют другие. Если у тебя открытый, светлый и яркий характер, ты - «#вниманиенаменя!». Если ты тих по своей природе, ты - никчемный чёртов неудачник. Если ты в чём-то первый, ты - чёртов выскочка. Если ты в чём-то последний, ты - чёртов тупица. Если ты в чём-то середнячок - твоя жизнь не имеет смысла. Агдан права! Давайте выбираться из этой грёбанной страны!
[+310, -5] Наша страна находится на первом месте в совершенно бессмысленном рейтинге по количеству жителей с пластикой. Наша страна всегда стремится порисоваться перед другими. Мы вечно сравниваем себя с другими так, словно быть красивым - обязательное требование. И такой подход к жизни - самое разрушительное из оружий. В нашей стране тебе не дадут жить, если тебе плевать на то, что о тебе подумают остальные. Внутри мы уже все давно сгнили, но многим хочется только, чтобы хвалили их обёртки. У людей тут очень низкая самооценка, вот они и одержимы желанием, чтобы их хвалили за внешность. У большинства жителей нашей страны очень низкая самооценка, а всё потому, что мы сравниваем себя с другими, и нас тоже сравнивают постоянно, и это всё время так давит на нас. Мы всегда говорим "наша" страна, но, ИМХО, это не так уж и хорошо, потому что из-за этой установки нам так сложно жить как "я", для "себя". Как бы вы к этому ни относились, я считаю, что в индивидуалистическом обществе люди живут счастливее, чем в коллективистском. Жить в обществе, где есть только "мы", утомительно.
Снова звонит телефон. Бросив взгляд на его засветившийся экран, бабушка быстро отвечает на звонок.
- Да, сынок, - с удовольствием произносит она, - слушаю тебя. … И ты узнал? ... Да, я знаю. Все уже знают. Постоянно мне звонят. … Просто ужас. … Конечно, придётся сделать заявление об отмене свадьбы. Я как раз думаю над этим. ... ЧжуВон сейчас на полигоне, без связи, ты же знаешь. Думаю, будет лучше, если он сам скажет журналистам о разрыве. Это будет выглядеть иначе, чем мы заявим об этом сами, без него. … Ну, знаешь, сейчас все стремятся походить на иностранцев. Журналисты станут писать, что ДонВук-младший, безвольная личность, не имеющая в семье никакого голоса. «Бумагомаракам» лишь бы бумагу пачкать. А я, всё же надеюсь, что моему внуку когда-нибудь взбредёт в голову идея – поработать. Зачем ему такая репутация? … Франция на него дурно повлияла. Я вам говорила, что не нужно было ему в эту Европу. … а я - всегда права. Вот только никто не слушает старую мать … Слушаете… Конечно. … Что сделано, то сделано. … Пока будем отказываться от комментариев, ссылаясь на занятость внука. Вернётся – разорвёт помолвку. Покажет, что сам способен принимать решения. И президент уже не станет обижаться. За это время на эту ЮнМи столько дерьма выльют. Будет удивительно, если она не утонет. … Где он её нашёл, где он её нашёл… Сеул – город большой… Хорошо сынок, работай. Ты хорошо поел? … Смотри, не ходи голодным. Здоровье, это главное… До вечера.
МуРан кладёт телефон на стол.
- Ну, девчонка, - качая голосовой говорит она и имея в виду ЮнМи, - ну все мне сегодня позвонили! Все обо мне вспомнили!
Бабушка вновь возвращается к прерванному чтению.
[+204, -19] Из-за ненависти к женщинам я ненавижу жизнь в Корее... стоит нам, девочкам, что-то сделать, и нас тут же обзывают "кимчи-нё" или "доэнчжан-нё" (п/а: материалистичными и недалёкими). Если мы за рулём, на нас вешают прозвище "водила Ким" (п/а: женщина, которая плохо водит машину). Если мы не красимся, нам говорят привести себя в порядок и прихорошиться. Если мы красимся, нам говорят, что "несовершеннолетним не пристало краситься". Если мы материмся, нам говорят, что девочкам негоже такими словами пользоваться. Стоит нам надеть короткие юбки, нам говорят не носить такую короткую одежду. Почти все жертвы сексуального насилия - женщины, но мужчины всё равно будут защищать мужиков. Если женщине хоть в чём-то будет лучше, люди тут же начинают орать об "обратной дискриминации"...