Слава во сне зашевелился и прижал к себе сильнее. Я затаил дыхание.
Чего я боюсь? Меня пугает мысль, что сейчас он мысленно обнимает кого-то другого. Страх узнать об этом именно сейчас, когда я так счастлив.
— Коля, почему ты не спишь? — Набросив одеяло по выше, он забросил ногу на меня и прижал к груди. — Твое сердцебиение и дыхание не дает нормально уснуть. Или спи, или я за себя не ручаюсь.
Кто бы говорил. Навалившись всем телом, снова перешел в наступление.
Утром, проснувшись на животе, прижатым весом его тела, я посмотрел на тень, что отбрасывали наши тела на стену. Я счастлив!
Мы так и не поговорили нормально в тот вечер. Странно, но я забыл все, что хотел ему сказать. Все объяснения той ночью были некстати, лишь утром, стоя уже у дверей, я вспомнил:
— Слав, у меня с этим… Ничего не было.
— Я знаю.
— Откуда?
— Он мне сказал. — Так значит, он все же с ним общается.
— Эй-эй! Ты чего! — Он взял меня за лицо и поцеловал. — Ты только не делай такое лицо. Между нами ведь было все хорошо?
«Было»! Он сказал в прошедшем времени.
— Да. Все просто отлично. — Пошло оно все к чертовой матери! Я не стану сейчас плакать, как баба, уткнувшись в его грудь.
Развернувшись, я ухватился за ручку двери, собираясь ее открыть.
— Постой. Да погоди ты! — Он отдернул мою руку, обнимая сзади. — Вечером приходи. Я буду ждать. Придешь?
— Ты хочешь? — Я хочу это услышать.
— Я сильно этого хочу! — целуя затылок, прошептал он мне на ухо. Поднимая бурю в моей груди.
— Тогда я приду.
Я пришел к нему вечером, а потом еще через неделю уже в другом городе, и еще… И еще…
Когда встречались, мы больше никогда не поднимали тему о Сане. Я по причине, что это делало мне больно, а он, я так предполагаю, чтобы не расстраивать меня. Это была попытка создать иллюзию «только я и он», но на самом деле, возвращаясь в номер, я всегда встречал того, кого в глубине души ненавидел. Все в нем вызывало во мне раздражение: его длинные волосы, которые нравились Славику, его манера строить из себя принцессу, а главное — мелодия его телефона, которая сообщала, что ему звонят. Каждый раз, когда она начина звучать, я готов был выхватить этот чертов телефон и разбить его о стену. Одна мысль, что это может быть Слава, делала из меня ревнивого идиота.
***
— Эй! Придурок! Ты слышишь меня? — Даже наушники не спасают, когда он начинает орать через всю комнату.
— Хватит орать. Чего тебе?
— Почту проверь. Выслали минусовку новой песни и текст. Через неделю запись. Наконец-то домой! Я устал от этих ужасных отелей и тебя.
— У нас ведь еще две недели по плану. Откуда такая информация?
— Тебе какое дело?! Сказали домой, значит, домой. — Потянувшись на постели, он добавил: — Хочу трахаться!
— Ты можешь свои желания держать при себе!
— А ты заткнись! А не то Славик узнает о твоих отлучках.
Меня передернуло от того, как он произнес его имя.
— Как он узнает? Вы же в ссоре. — Знаю, это мазохизм, но я должен знать.
— Кто тебе такое сказал? У нас все отлично, он ждет моего возвращения. Просто не хочет светиться, чтобы меньше было слухов.
Врешь! Все ты врешь!
***
Вернулись мы действительно раньше срока, квартира показалась такой пустой без Славика. Но, честно говоря, я был рад, когда не обнаружил его в ней. Чего не могу сказать о Сане, он сразу стал звонить по телефону. Я знал кому, но не ушел из гостиной.
— Привет. Я вернулся. Ты же говорил тебе нужно время. Я же извинился! Сколько?! Скажи мне конкретно! Что мне еще сделать? Подожди! Я еще не все сказал! Не смей!.. — Телефон пролетел в паре сантиметров от меня. — Чего уставился, урод? Вали, чтобы я сегодня тебя не видел в моем доме!
Таким я его еще не видел. Я уйду, мне самому не хочется здесь находиться.
Мне было куда пойти, в моем телефоне было очень много номеров, но ждал я звонок, только от одного человека. Он не звонил. Час, проведенный в кафе, казался вечностью. Разные мысли приходили на ум и, к сожалению, не самые лучшие. Я решил пойти туда, где точно могу поговорить по душам.
— Сладенький мой, я так рада, что ты позвонил. Я уже думала, ты забыл обо мне. — Верунчик открыла мне дверь при полном параде. Алая помада, как вымпел, украшала ее лицо.
— Как я мог о тебе забыть? Ты преувеличиваешь, я не звонил только неделю.
— Целую неделю! Заметь! Проходи. У меня есть отличная бутылочка вина.
— Я не пью вино.
— Тогда водка.
— Водка так водка.
Что мне нравится в этой женщине, так это ее жажда жизни. Несмотря на то, что жизнь, грубо говоря, прошлась по ней бронепоездом, она осталась по-прежнему оптимисткой. С ней легко. У нее есть ответы на все вопросы, а главное, она не ставит на людях штампы.
После выпитой полбутылки и рассказа о турне у нас опять завязался разговор о личном.
— Ну и кто это?
— Ты о чем?
— Сладенький мой, только не нужно думать, что я слепая. У тебя роман, и это видно невооруженным взглядом.
— Если ты все видишь, то что мне тебе рассказывать?
— Кто она?! — Женщина напротив явно не собиралась оставлять эту тему в покое.
— А догадайся! — Тут уже во мне откликнулось выпитое.
— Боже, да кого я так близко знаю, кроме Малыша и Славы. — Произнеся это она словно поймала озарение. — Только не говори… Нет! Я не верю. Кто из них? Неужели Малыш? Вы же в одном номере…
— Это не он! — Я не стал ее томить.
— Значит…
— Значит.
— Только не Славка! — Такой реакции я от нее не ожидал.
— Почему? — Я опустил глаза, ожидая ее ответа.
— Боже! Боже! — Она славно забыла все слова, кроме этого. — Налей.
Я молча исполнил ее просьбу. После чего она залпом выпила и стала говорить:
— Помнишь, я говорила тебе, что они идеальная пара? Ты должен был сделать выводы и не совершить ошибки, как все. Тебе, может, кажется, что я выжившая из ума старуха, но послушай меня, я знаю, о чем говорю. Я знаю Славу уже двадцать лет, и когда мы познакомились, ему было лет тринадцать. В то время Славина мать, пухом ей земля, была большая поклонница искусства. Она не пропускала не одной творческой вечеринки. Там я с ней и познакомилась. Знаешь, когда у человека есть все, ей хочется приблизиться к прекрасному. Она таскала Славика с собой на все мероприятия. О его отце я знаю мало — очень состоятельный. Чем он занимается, я и до сих пор не знаю. Слава был очень красивым и приятным ребенком. Даже взрослые находили его занимательным. Ни кто бы и не подумал, что с ним может такое произойти. Одним словом, в семнадцать лет он завел роман с мужчиной. Мужчиной, это может громко сказано, молодой парень, модель какого-то художника. Ты же понимаешь, как это тогда было. Два парня. Один твердит «Люблю», другой улыбается и машет гривой «ничего не знаю». Отказался, одним словом, этот моделька от Славки, побоялся. Говорят, посадить его грозился Славкин отец.
— И к чему ты это говоришь? — Мне неприятно слышать, что он кого любил. Даже если это было давно.
— К тому, что за последние пятнадцать лет он никого не любил. Для него, такие как ты, лишь эпизоды. Ты же понимаешь, о чем я?
— Нет… А как же Саня? Ты же говорила…
— Я все так и говорила: одному начхать на любовь, а другой зацикленный «получить любой ценой». Мальчик мой, оно тебе нужно?
Куда подевалось ее «сладенький мой»? Неужели она права? Но я же слышал, как тогда в первую ночь он прошептал «Я люблю тебя».
— Николя, я тебе как сына прошу, подумай над моими словами.
Черт!
Я закрыл лицо руками и склонился, прижавшись к коленям.
— Я люблю его.
Примечание к части
не бечено
>
Часть
Я понимаю, что, может, это самая большая ошибка в моей жизни, но сейчас я не готов развернуться и оставить его. Пусть даже это односторонние чувства, я хочу, чтобы они продолжались.
Мы почти допили бутылку, когда мой телефон завибрировал. Это был Слава.
Мне нужно чаще пить, у него словно чуйка срабатывает.
— Ал-л-ло? — На букве «л» язык словно поленился.
— Коля, ты где?
— Тут.
— Блядь, Коля! Прости за мой французский, какого хрена? Можешь не говорить где, я и так уже знаю. Жди там, я скоро буду!
Скоро или нет, я не знаю, но открывала ему дверь Верунчик.
Удивительная женщина, мне бы ее выдержку!
— Черт! Я же просил тебя его не спаивать. — Меня похлопали по щеке. — Коля, ау! Ты можешь встать?
Встать не получилось. Даже картинка пропала. Кто-то выключил свет?
— Оставь его. Пусть ночует у меня. — Где-то надо мной прозвучал голос Верунчика. — Посмотри на него, бедный мальчик. Это все ты виноват. Оставь его в покое.
— Вера, у него завтра запись в студии. Ты накачала его всякой дрянью.
— Ему нужно было расслабиться. Мальчик совсем потерян, зачем ты пудришь ему мозги? Найди другого для развлечений.
— Все, поговорили и хватит. — Меня стали поднимать под руки.
— Нет. Оставь его! — Кто-то сильно потянул за руку.
— Вера! Иди спать, Вера! И не смей, слышишь! Не смей лезть в мои дела!
— Ты неисправим.
Она продолжала отчитывать его, пока мы не вошли в лифт. Прислонив меня к стенке, он стал поправлять мою курточку, которую натягивал второпях.
— Послушай меня, никогда не слушай советы этой женщины. Может, она и хороший человек, но посмотри, как она может чему-то научить, если она не смогла устроить свою жизнь. Ты хочешь жить так же? Ни семьи, ни детей.
Это он мне говорит? Тому, у которого этого и никогда не было?
— Стой ровно! И не кривляйся! Боже, кому я сейчас это говорю?
Кому-кому? Мне! Смешно. Он отчитывает меня, как мальчишку.
Доставка моего тела в машину продолжалась в том же духе. На заднем сидении меня устроили в горизонтальном положении, от движения машины начались звездные войны. Перед глазами все стало летать.
— Сл-л-лава! Мне пл-л-лохо!
От резкого торможения меня чуть не вывернуло прямо в салоне машины.
— Зачем же так много пить? — Вытащив меня, он придерживал меня сзади, обняв за талию, пока мои позывы были обращены к природе. — Завтра будешь полдня умирать.
— Ты не л-л-люблишь меня?
— Конечно, не люблю. — Он стал гладить одной рукой меня по голове. — Конечно, нет. Потому что я сильно тебя, пьянь, люблю.
Я пьян очень-очень иначе, как объяснить свои галлюцинации. Полеты во сне или наяву? Его лицо и его руки - это все реально?
Проснулся я от сильной жажды. В комнате стоял полумрак, чувство тяжести от теплого тела, прижимающего меня со спины. Осторожно выскользнув, я встал и посмотрел на силуэт, лежащий на кровати. Он мой. Такой родной.
Слава пошевелился и стал водить рукой возле себя.
— Коля?..
— Я здесь.
— Ты почему так рано встал?
— Я пить хочу.
— Сейчас.
— Я сам. Где здесь встроенный холодильник?
— Коля, это моя спальня, а не номер отеля.
Я удивлен. Он привез меня в свою засекреченную холостяцкую квартиру?
— Ложись, я принесу воды. — Он присел и потянул меня за руку, целуя в обнаженный живот. — Я сейчас, быстро.
Я ждал, но он не возвращался. Пришлось встать и пойти на поиски. Застал я его на кухне. Он что-то нарезал.
— Я решил, что тебе нужно что-то поесть.
— Спасибо, но мне бы воды.
Он протянул стакан, который уже стоял наполненный.
— Держи, можешь объяснить мне, ты чего так набрался?
Его вопрос застал врасплох. Не стану же я ему говорить, что это все от ощущения безысходности. Разве могу я признать, что привязан к нему и хочу быть с ним и днем и ночью?
— Просто так. — Отличный ответ на все случаи жизни.
— А я решил, что тебя что-то волнует…
— Кого? Меня? — Сделав равнодушный тон, я подошел к окну и посмотрел на освещенный огнями город. — А который час?
— Ты сейчас уходишь от ответа? — Его голос прозвучал рядом, за спиной, и я увидел в окне наше отражение. Он смотрел на мое лицо.
— Что ты хочешь услышать? Что я не знаю, что происходит? Что впервые не знаю, чего хочу?
— Все отлично. Рейтинг группы растет. У меня уже много предложений для вас…
— … Ты не понимаешь! Мне насрать на группу! — Прозвучало это грубо, но именно так, как я чувствовал в данную секунду. — Я говорю о нас… Черт! Не нужно все это…
Он продолжал смотреть на мое отражение.
— Почему же… Мне интересно все, что касается «нас». Но если ты боишься, я могу начать первым. Ты наверняка слышал обо мне разное. Люди не могут без сплетен. Так вот, в основном это правда. У меня было очень много партнеров. Было время, их было слишком много, каждый день другой парень. Это был мой образ жизни, понимаешь? Ты же такой же, как и я, правда? Я так жил, и это меня устраивало до встречи с тобой. Только не вспоминай сейчас о Сане, сейчас речь о нас. Я, как и ты, не знаю, что со мной происходит. А знаешь, когда я понял, что это не так, как с остальными? Еще при первой встрече. Я же думал о тебе, как о красивой картинке на экране, думал, увижу, раскручу на секс, а нет — ты оказался другим. Когда ты стал целоваться с Саней, я понял, что не хочу, чтобы тебя целовал кто-то другой, кроме меня.
Слушая его, я не заметил, как он оказался рядом и стал нежно касаться губами к моему затылку.
— Думаешь, почему я стал жить с вами? Из-за того, что боялся, что ты прикоснешься к Сане? Нет. Все наоборот — мысль, что ты увлечешься другим сводила с ума.
Он целует, а я не могу в это поверить.
— Ты врешь. Как же каждодневный секс со своим Малышом?
— Я не говорил, что я святой.
Произносит такое и продолжает целовать меня?
Я стал вырываться из его объятий, но он сжал меня сильнее.
— Даже не вздумай ничего себе вбивать в голову! Сейчас я признаюсь тебе, что я запал на тебя. Ты думаешь, я подпускаю каждого к своему заду? Я хотел, чтобы ты знал, что со мной тебе будет лучше, чем с женщиной. Тебе ведь хорошо со мной?
Мне хорошо с тобой! И это меня пугает. Те же чувства у тебя, что и у меня? Готов ли ты забыть о других ради меня?
— Ты оставишь его?
Паузы так много значат в нашей жизни. Сейчас эта тишина начинает медленно убивать меня.
— Да. Но это не так просто.
«Да» — это то, что я так хотел услышать, но «не так просто» — портит все.
— Почему? — Я развернулся к нему лицом.
— Хорошо, я расскажу. Только если ты потом не стукнешь дверью и не уйдешь.
— Я не уйду.
— Саня - сын моей подруги. — Он сделал паузу, ожидая моей реакции, но я смолчал. — Лучшей подруги. Наши отношения с самого начала были не правильными. Он проблемный подросток, требующий внимания, и я, как тебе и сказал раньше, не сильно разборчивый в связях. Я переспал с ним один раз… Кто же знал, что он будет страдать разной фигней после этого. Что для меня одноразовый секс, для него оказалось началом отношений. Короче, стал он делать очень опасные вещи. И один раз его еле откачали. Я стал заложником. Ты понимаешь? Я поклялся его матери, что не стану причиной его смерти. И он знает об этом. Знал бы ты, как я мечтаю, чтобы он влюбился в другого. Я даже пытался это подстроить пару раз. Твое появление вначале он тоже так воспринял. Я гад?
— Нет.
— И это все, что ты хочешь мне сказать?
Как же он смотрит сейчас на меня!
— Я люблю тебя, Слава! Вот что я хочу тебе сказать, и если ты сейчас скажешь, что это тебе не нужно, я не стану вешаться или травиться, но ты должен знать, что это будет больно. А еще я очень ревнивый…
— Мне нужно все. Люби меня и ревнуй!
Он так сильно прижал меня к подоконнику, что стало понятно, что любить сейчас будут меня.
— На кухне?! Свет! Выключи свет!
Примечание к части
не бечено
>
Часть
Мы так и не ложились спать, даже не замечая, что в комнате стало светлеть.