- Не хмурься, что тебя тревожит? - заботливо спросила она, отступая на шаг, чтобы мужчины обменялись рукопожатиями.
- Подозреваю, что то же самое, что и тебя, - устало вздохнул демон и опустился в предложенное кресло.
- Я что-то пропустил? - Эсар с любопытством переводил взгляд с Владычицы на братьев. - Чьи дети вляпались в неприятности на этот раз?
Четыре пары глаз посмотрели на него с легким укором: лишь у Эсарлухара в этом плане пока не было проблем...
***(АННА)
на Земле
Целых три дня выходных! Муж увез детей на дачу. Сестра собирается поехать к родственникам своего мужа, а ей надо было попасть к врачу в субботу днем. А заодно и в квартире можно будет спокойно прибраться, зная что никого из домашних не будет и никто из родственников не придет внезапно в гости. Как бы Анна ни любила сестру и племянников, а наводить порядок, пока под ногами кто-то мешается (пусть даже близкие и родные люди) ей не нравилось... Да и не было настроения общаться... Хотелось просто побыть одной...
По телеку шла передача, посвященная творчеству Аллы Пугачевой. В ней принимали участие разные знаменитые артисты. Анька с удовольствием посмотрела старые клипы, послушала песни, подпевая в меру скромных вокальных данных. На улице уже начало смеркаться...
Анька вздохнула и с сожалением сползла с дивана, мысленно дав себе пинка - надо было дальше продолжать уборку в квартире....
Аня тащила перед собой две коробки с мусором и пакет, зажатый подмышкой.
"Вот ведь засада - думала же, что выкину на днях, - злилась она на себя. - Лучше бы в мусоропровод сразу выкинула". Но сразу лениво было разбирать, что куда, а теперь все приходится тащить на помойку, так как из утрамбованных коробок вытряхивать барахло не было никакого желания, а по объему они никак не хотели умещаться в маленький приемник мусоропровода. Хорошо, что помойка рядом с домом.
Припадая на передние лапы, злобно скалясь, у помойки надрывались лаем три бездомных пса. Анька резко сбавила ход:
"Ну их нафиг, вдруг, бешеные?" - мелькнула здравая мысль.
Внезапно одна из собак рванула вперед и тут же отскочила, жалобно заскулив. Ее товарки глухо зарычали и попятились от какого-то шевелящегося на земле комка тряпья.
Аня робко сделала шаг вперед, тряпье задвигалось, ей показалось, что в нем сверкнуло что-то серебристым светом, какая-то металлическая штука, отразив свет фонаря. Подойдя ближе, Аня поставила коробки рядом с контейнером (он был уже доверху заполнен мусором) и с любопытством взглянула на то, что так взбудоражило дворовых псов.
На нее, не мигая, смотрели желтые с вытянутым зрачком глаза какого-то зверька. Анька передернула плечами, вспомнив, как недавно, по осени, она видела здесь огромную крысу размером с откормленную кошку и поспешно попятилась. Но ведь у крыс явно не бывает таких глаз...
Собаки вновь глухо зарычали и начали приближаться.
Повинуясь какому-то внезапному порыву, Аня вытряхнула мусор из одной коробки, быстро подцепила зверька вместе с тряпками (чтоб не укусил), сунула его в коробку и проворно пошла в сторону дома. Собаки залились обиженным лаем, но догонять ее не спешили...
Перед дверью квартиры она приоткрыла крышку коробки и осторожно, двумя пальцами, отодвинула тряпье. Внешне животинка походила незнамо на кого: котенок - не котенок, ящерка - не ящерка. Темный мех, кое-где чешуйки ороговевшей кожи и два желтых глаза. И еще хвост...
Судя по тому, что это чудо природы обладало осмысленным взглядом, и глаза располагались на мордочке прямо, а не с обеих сторон, как у собак, например, оно больше походило на обезьянку. На правой передней лапке с темными коготками был браслет из какого-то тусклого серебристого металла.
"Значит, все-таки домашний, или из какой-то лаборатории..." - отметила про себя женщина.
- Не бойся, - уговаривала Анька зверька, сама при этом слегка труся (конечно, сколько лет прожила, а никогда такого не видела), - не обижу!
Дома, вытряхнув содержимое коробки на кухонный стол, она с удивлением обнаружила, что зверек-то был замотан в какую-то дорогую мягкую и теплую ткань синего цвета с причудливой вышивкой.
- Ну, что, кушать хочешь?- ласково обратилась она к существу. От одиночества и со стенами будешь разговаривать, а тут все-таки что-то живое и непонятное. - У меня, кажется, молоко свежее есть.
Аня потянулась за блюдечком.
"Интересно, а чем, собственно, оно питается?" - вдруг подумала она, с сомнением разглядывая необычный экземпляр. Звереныш перевернулся на бок, поджал задние лапки и хвостик, и засунул в пасть кулачок.
- Хм! - усмехнулась Аня, рассуждая вслух. - Точно, какая-нибудь редкая обезьянка, больно ты на человеческого детеныша смахиваешь.
"Ой! Тогда и молоко лакать наверное не умеешь", - огорчилась она мысленно. Удивительно, как много эмоций сразу вызвало в ее доме появление необычного "гостя".
- Надеюсь, ты не кусаешься, - робко протянула она к зверьку руку.
Тот настороженно замер. Странно. Анька могла поклясться, что еще в коридоре перед дверью, он выглядел несколько иначе - было больше шерсти и чешуи, а сейчас темная кожица, особенно вокруг носа и глаз, была чистая. Анька потрясла головой. Бррр! Может это гремлин какой-нибудь? Надо все-таки поменьше смотреть ужастиков.
Дотронуться до него она так и не решилась. Взяв с подоконника банан, Аня очистила его и протянула зверенышу. Сначала он сжался еще сильнее, ноздри затрепетали, почувствовав запах банана.
- Ну, что, глупенький, попробуй, - ласково сказала женщина. - И кто ж, тебя, такую кроху, на помойку отнес?
Зверек всхлипнул, и из глаз скатилось по крупной слезинке. Аня оторопело уставилась на него.
"Да ты совсем малыш!" - удивиленно покачала головой.
- Не бойся, - прошептала она, поднося банан к его ротику, - ну же, давай! Попробуй, какой вкусный.
Звереныш вытянул шейку и из его пасти скользнул раздвоенный черный язычок, слегка лизнувший протянутый Аней кусочек. Анька замерла, чтобы не спугнуть его. Язычок еще раз высунулся, и малыш ловко выхватил банан из отдернувшейся руки женщины.
- Не пугай меня, - строго сказала Аня, пытаясь справиться с минутным испугом, - я сама тебя боюсь.
Звереныш запихнул банан в пасть и заурчал.
- Вот так! - удовлетворенно кивнула головой Аня и осторожно погладила черный пушок на его голове.
Звереныш вжал голову в плечи и опять пронзительным взглядом уставился на хозяйку дома. - Да не буду я тебя обижать, не бойся, - ласково сказала Аня, осторожно, через тряпки, в которых он был, беря его на руки.
Что-то происходило с этим недоразумением. Чешуек прямо на глазах становилось все меньше, словно бы они втягивались внутрь кожи. Да и шерсти заметно поубавилось. Сейчас он больше походил на человеческого детеныша, чем на зверюшку, только кожа была довольно смуглая.
Аня осторожно, словно ребенка, укрыла его необычной тканью и прижала к себе. Глазки моргнули и полузакрылись. Наверное, звереныш (хотя теперь как-то странно было его так называть) переволновался и хотел спать.
Аня осторожно дотронулась до браслета на его... ручке. Это, действительно, уже даже не напоминало лапку, ибо даже пальчики располагались на ней не как у примата, а как у человека. Браслет тоненько завибрировал и чуть заметно засветился голубоватым светом. Явственно пахнуло озоном.
- Опс! Не буду, не буду, - тут же отдернула руку Анька, когда детеныш вновь настороженно распахнул свои желтые глазищи. - Спи!
Она хотела переложить его в коробку, но тот неожиданно вцепился пятерней с острыми коготками в ее кофту, не желая покидать теплых рук, и с упреком взглянул на нее.
- О-ой! - умилилась Анька. - Ладно, малявка, вспомню молодость.
Она провела пальцами по его щечке, от чего тот довольно сморщился, чихнул и вновь закрыл глазки. Перехватив его поудобнее (когда-то она так таскала своих крохотных детей, когда те не желали расставаться с нею, а надо было делать домашние дела), Аня пошла в комнату, поискать, нет ли где-нибудь в "Yandex" описания столь необычайной особи...
***
Отчаявшись найти хоть какую-то вразумительную информацию во всех поисковых программах про чудозверюшку, Аня выключила компьютер. А детеныш явно неважно себя чувствовал. То ли простудился на улице, то ли банан был не совсем той пищей, к которой привык малыш, то ли еще какая причина, только он периодически то, начиная хныкать (совсем, как ребенок), то ненадолго проваливался в дрему. Аня так и не смогла положить его ни в коробку, ни на мягкий диван. Он упорно не желал покидать ее рук.
- Ну что ты за наказание такое! - упрекнула она скулящий комочек, вновь беря его на руки и устраивая поудобнее.
Отлучилась по естественной надобности всего на две минуты, а он уже зашелся обиженным плачем. Теперь кулачек малявки вновь заскреб по ее кофте, пытаясь зацепиться коготками. Другой кулачок упорно не хотел покидать маленький ротик.
- Ну что ты там ищешь, - устало спросила вот уже в который раз Аня бессловесную зверюшку, - зубки что ли?
"Ой!" - мелькнула мысль:
- Дай-ка я взгляну, малыш, - она осторожно убрала ручку из его ротика (браслет уже не реагировал на ее прикосновения, оставаясь просто блестящим украшением). Из приоткрытого ротика высунулся язычок (и не такой уж раздвоенный, как показалось вначале), а вот зубки... Хорошие такие зубки! Целый ряд острых блестящих зубов с довольно выдающимися внушительными резцами. Тремя. И одним большим бугром на месте четвертого...
- Только этого еще не хватало! - чертыхнулась женщина, слегка дотронувшись до припухлости. - Когда же он "проклюнется"?
Острая боль пронзила палец, а малыш зашелся в крике. Аня отдернула залитый кровью указательный палец и спешно приложила ватный тампон к ротику малыша, одновременно пытаясь остановить свою.
- Шшш, - уговаривала она его, прижимая к груди и целуя в макушку, - сейчас, рыбка моя, сейчас будет легче, чшшш...
Дитенок обиженно всхлипнул и начал успокаиваться. Аня выкинула окровавленные тампоны и, поглаживая существо по спинке, подошла к окну. Руки предательски дрожали...
Когда она решилась чуть сильнее нажать на бугорок, под которым прорывался зуб (клык), он прорвался неожиданно легко, и она не успела отдернуть свой палец, который резанули словно острой бритвой. Сразу хлынула кровь и ее, и его. Первой реакцией было промокнуть кровь, а вот только что пришла шальная мысль, а что если это "оно" заразно или ядовито? Аня судорожно поспешила на поиски спирта...
***
на Харате
Самое страшное началось, когда выяснилось, что Гордея нет не только во Дворце, но и вообще в этом мире, на Харате...
И только, то что никто из его родственников-драконов не чувствовал его смерть, хоть как-то помогло удержаться всей этой ситуации на какой-то еще разумной грани, не давая ей перерасти в состояние бездумной паники... А если бы они знали, что Темные Некроманты одновременно проводили свой ритуал, и в перемещении Гордея была не только невольная вина асуров...
Пусть всего несколько раз (хватило бы и пальцев одной руки, чтобы посчитать) за все время, проведенное Драконами в этом мире, случались пропажи детей, но... они все же были... А уж то, что находили после их поисков...
С каждой минутой, да нет, с каждым мигом утекавшего времени, уменьшалась и надежда...
Попытки отследить хоть что-нибудь по защитному Знаку Рода, смогли частично объяснить, как все произошло, но не где малыш теперь...
Случайное глупое совпадение... Обряд, проведенный Таис и Аделиной, случайно затянул Гордея в водоворот Воплощения... Два обладателя редчайшего Дара оказавшиеся достаточно близко... И ведь даже предусмотреть такое, для того, чтобы успеть защитить малыша, было невозможно... Дар Воплощения был у дракона всего один раз за всю историю их рода, причем у родившегося даже не в этом мире... Сильная магия притянула слабую, но одновременно и спасла малыша от того, что он мог бы достаться Темным Некромантам, получившим возможность творить беззаконие в связи с нарушением Равновесия...
Будь Гордей старше, или хотя бы узнай его родственники о его способностях раньше...
Но то, что было поводом для бесполезных и бессмысленных упреков самим себе, дарило и надежду...
Уже одно то, что ребенка не похитили специально, давало шанс найти его...
Да не известно где он воплотился, но теперь была надежда на то, что можно будет использовать Зов Крови, и вернуть малыша домой...
Обратиться за помощью к Хранителям Знаний и попросить их Позвать Гордея, просто не было времени... Если бы он был старше... А так, сейчас, он был еще практически беззащитным...
Хорошо, что был еще один способ, как специально, рассчитанный на вот такие экстренные случаи.
Добровольно пожертвованная кровь одного из старших родственников (причем действительно много крови - дракон, пошедший на это, был буквально истерзан, и, несмотря на свою молодость, должен был потом еще достаточно долго восстанавливаться), помогла создать маяк в этом мире... И она же помогла растечься низкому вибрирующему звуку Зова не только по всей Харате, но и по сотням других миров...
..."Все будет хорошо, - посылала мысленный образ юная ученица Хранительницы подруге. - Держитесь! Ты нужна нам здесь!"
Эвелина билась в истерике на руках Деймона. Мать и бабка пропавшего малыша, с посеревшими лицом, напряженно прислушивались к внутреннему Зову. О том, что сын может погибнуть, думать было нельзя. Надо было во что бы то ни стало вернуть ребенка, иначе жертва становилась напрасной...
...- Нашла! Я его чувствую, - прошептала Бриана, - скорее в Круг! - она обернулась к ученице Хранительницы...
***(АННА)
на Земле
Анька наконец-то перестала мандражировать и, переложив поудобнее на сгибе руки маленький комочек, сама устроилась на подушках и прикрыла глаза. Анина рука, точнее прокушенный палец, был цепко оплетен маленькой ручкой...
Устав за день (все-таки генеральная уборка квартиры - утомительное дело, да и последние события сказались), Анна потихоньку начала соскальзывать в сон. Немного беспокоила появившаяся боль в пальце... Не сильная, но какая-то зудящая.. И эти, то возникающие и усиливающиеся, то почти совсем пропадающие ощущения, складывались в какой-то рваный ритм...
Дитеныш, словно чувствуя что-то, с каждой такой приходящей волной, все сильнее старался сжать пострадавшую конечность женщины...
...Яростный вихрь, последовавший за вспышкой нестерпимо яркого света, вырвал их из сладких грез. Честно говоря, все произошло настолько быстро, что Аня не успела испугаться, только плотнее прижала к себе кроху, а крик ужаса застрял в горле...
на Харате
Равнодушный холод окружал со всех сторон, глаза не могли привыкнуть к слепящему свету, льющемуся со всех сторон огромной ледяной пещеры, и слезы сами потекли из глаз, чтобы тут же застыть на ресницах ледяными обжигающими каплями. Браслет на ручке детеныша засветился слабым серебристым светом. С губ сорвалось теплое дыхание облачком пара, сердце заметалось в груди, бешено клокочущая кровь в висках мешала сосредоточиться.
Аню с малышом на руках накрыл зеленовато-серебристый купол. Люди в белых одеждах о чем-то громко переговаривались, указывая на них - Аня не могла разобрать слов. Но стало вдруг отчего-то страшно от этих бесчувственных взглядов, словно вымораживающих изнутри.