Девушка нарушила затянувшееся молчание:
– Я Дора. Из квартиры напротив. Помощь нужна?
– Нет.
Джед отпихнул ногой коробку и захлопнул дверь перед ее носом.
У Доры отвисла челюсть, что она не сразу заметила, а заметив, решительно закрыла рот.
– Ну, добро пожаловать, милый сосед, – пробормотала она, поворачиваясь к собственной двери. Поковырявшись в замке, она отперла свою дверь и захлопнула ее за собой, затем обратилась к пустой комнате: – Большое спасибо, папочка. Похоже, ты откопал мне настоящее сокровище.
Дора скинула вещи на диван, нетерпеливо пригладила волосы. На этого парня, может, и приятно смотреть, но она предпочла бы более приветливого соседа. Дора решительно направилась к висящему на стене телефону. Сейчас она выскажет папочке все, что думает по этому поводу.
Набирая вторую цифру, Дора заметила на столике лист бумаги со счастливой рожицей в форме сердца вместо подписи. Квентин Конрой всегда добавлял к своим посланиям какой-нибудь рисунок, отражающий его настроение. Дора повесила трубку и начала читать:
Иззи, дорогая моя доченька.
Дора поморщилась. Только отец называл ее этим уменьшительным именем.
Дело сделано. И, смею сказать, сделано хорошо. Твой новый жилец – крепкий молодой человек и всегда поможет тебе с тяжелой мужской работой. Его имя, как ты увидишь в контракте, ожидающем твоей подписи, Джед Скиммерхорн. Основательное имя. Лично мне напоминает об отчаянных морских капитанах и первопроходцах. Его молчаливость заинтриговала меня: в тихом омуте черти водятся. Я не смог придумать для своей любимой доченьки лучшего рождественского подарка, чем таинственный сосед.
Добро пожаловать домой, мой первенец.
Хотя Доре было не до смеха, она не смогла сдержать улыбку. Намерение отца было шито белыми нитками. Столкнуть дочку с привлекательным мужчиной, и, чем черт не шутит, она влюбится, выйдет замуж и подарит своему ненасытному папочке новых внуков. Можно подумать, ему некого баловать!
– Прости, папа, – прошептала Дора. – Тебя ждет еще одно разочарование.
Отложив записку, она пролистала контракт и наконец добралась до подписи нового жильца, дерзкой подписи, и размашисто расписалась рядом на обеих копиях. Подхватив одну, Дора пересекла узкий коридор и постучалась в соседнюю квартиру.
Когда дверь открылась, Дора резко протянула лист, смяв уголок о грудь жильца.
– Вам это понадобится для учета.
Он взял контракт, просмотрел, затем снова взглянул на Дору. Теперь в ее глазах не было никакого дружелюбия. Что его вполне устраивало.
– Почему старик оставил контракт вам?
Дора вскинула голову и коротко пояснила:
– Старик – мой отец, и этот дом – мой, мистер Скиммерхорн. Следовательно, я являюсь вашей домовладелицей. – Высказавшись, Дора резко развернулась и в два шага пересекла коридор. Положив ладонь на ручку своей двери, она остановилась, обернулась. Ее волосы взметнулись и аккуратно легли на место. – Плата за квартиру – двадцать первого числа каждого месяца. Можете подсовывать чек под мою дверь и экономить на марках. Это также избавит вас от контактов с другими человеческими существами.
Дора скользнула в свою квартиру и закрыла дверь, вполне удовлетворенная резким щелчком замка.
3
Джед трусцой подбежал к черному входу в новый дом. Наличие спортивного зала за углом – еще одна причина, по которой он остановил свой выбор на этой квартире. Он отлично провел полтора часа, поднимая тяжести и выколачивая дух из боксерской груши, а затем изрядно пропотел в парилке, избавившись вместе с потом от головной боли, последствий вчерашнего общения с бутылкой виски.
Теперь, чувствуя себя почти нормальным человеком, Джед мечтал о черном кофе и об одном из готовых завтраков, которыми загрузил морозилку. Выудив из кармана спортивного костюма ключ, он отпер дверь и сразу же услышал музыку. Слава богу, не рождественские гимны, а Арета Франклин.
По меньшей мере, музыкальный вкус домовладелицы не будет раздражать его.
Джед сразу бы завернул к себе, если бы не заметил приоткрытую дверь ее квартиры, и, сунув руки в карманы, пересек коридор.
Накануне он хамил обдуманно, а потому не собирался извиняться. Однако казалось вполне разумным заключить мир с хозяйкой дома.
Джед чуть шире распахнул дверь и замер на пороге.
Как и его квартира, эта была просторной, с высокими потолками, полной света, струящегося в гостиную через три больших окна. На этом сходство заканчивалось.
Джед вырос в доме, полном красивых и ценных вещей, но все равно испытал шок. Никогда прежде он не видел столько барахла, втиснутого в одно помещение. Застекленные полки целиком занимали одну стену, и казалось странным, что они не прогибаются под тяжестью старинных бутылочек, статуэток, раскрашенных шкатулок и прочих безделушек, определить назначение которых Джед был не в силах. Несколько столов были заставлены стеклянными и фарфоровыми фигурками. На диване с яркой обивкой гора подушек более спокойного рисунка, гармонирующего с огромным ковром на полу. Турецкий, решил Джед. Сколько он себя помнил, похожий ковер лежал в главной гостиной его родового гнезда.
Как и положено в это время года, у окна стояла елка, и на каждой ветке висели разноцветные шары и фонарики. Под елкой – деревянные сани, полные сосновых шишек. Джеду показалось, что керамический снеговик в высоком цилиндре улыбался лично ему.
Комната должна была казаться перегруженной и неубранной, но почему-то такое впечатление не возникало. Наоборот, Джед решил, что открыл волшебный сундук, полный сокровищ.
В центре всего этого – спиной к нему и с картиной в руках – стояла его домовладелица в ярко-красном костюме с короткой прямой юбкой и облегающим жакетиком. Задумчиво поджав губы, Джед прислонился к дверному косяку. Поганое же настроение было у него вчера, если он не обратил внимания на эту изящную соблазнительную фигурку.
За звучными трелями Ареты он расслышал тихое бормотание. Прислонив картину к диванной спинке, девушка обернулась и увидела его. К ее чести, ей почти удалось подавить испуганный вопль.
– Дверь открыта, – сказал Джед.
– Да. – Поскольку в отличие от своего жильца Дора не привыкла общаться с помощью междометий и коротких фраз, она смахнула с глаз длинную челку и пояснила: – Я сегодня проводила переучет. Какие-нибудь проблемы, мистер Скиммерхорн? Трубы протекают? Или мыши?
– Ничего подобного, насколько я заметил.
– Отлично. – Дора исчезла из виду, так что Джед переместился в комнату.
Девушка стояла у обеденного стола, круглого, на одной массивной ножке, и наливала в тончайшую фарфоровую чашечку кофе, судя по аромату, очень крепкий.
Дора поставила изящный кофейник на стол и вопросительно приподняла брови. Ее неулыбающиеся губы были такими же ослепительно-яркими, как костюм.
– Вам что-нибудь нужно?
– Не повредило бы то, что вы налили себе. – Джед кивнул на кофейник.
Итак, сегодня он решил вести себя по-соседски, подумала Дора и, не говоря ни слова, подошла к резной горке, достала еще одну чашечку с блюдцем.
– Сливки? Сахар?
– Нет.
Дора налила кофе и, поскольку Джед не двинулся с места, подошла к нему. Он пахнет мылом, поняла она. Очень трогательно. Но насчет этих глаз отец был прав. Непроницаемые, холодные.
– Спасибо. – Джед расправился с кофе двумя глотками и вернул ей чашку. У его матери был такой же сервиз, вспомнил он. И несколько предметов она разбила, швыряя ими в слуг. – Стар… ваш отец, – быстро поправился он, – сказал, что я могу установить свое оборудование. Но поскольку не он здесь главный, я решил, что следует спросить у вас.
– Оборудование? – Дора поставила на стол его пустую чашку и взяла свою. – Какое?
– Штанга, гири.
Дора невольно взглянула на его плечи и грудь.
– Никаких проблем… если только вы не будете ронять их на пол, когда магазин открыт.
– Я постараюсь не грохотать. – Джед внимательно взглянул на картину. Такая же дерзкая, как костюм ее владелицы… и как сногсшибательный аромат ее духов. – Знаете, вы поставили картину вверх ногами.
Дора весело улыбнулась. Она действительно поставила картину, как на аукционе.
– Я тоже так думаю. Я собираюсь повесить ее наоборот. – Она подошла к дивану и перевернула картину.
Джед прищурился и согласился:
– Теперь правильно. Все равно безобразно, но правильно.
– Восприятие искусства так же индивидуально, как само искусство.
– Как скажете. Спасибо за кофе.
– Пожалуйста. О, Скиммерхорн.
Джед остановился и оглянулся через плечо. Легкое нетерпение, мелькнувшее в его глазах, заинтриговало Дору больше, чем дружелюбная улыбка, если бы он улыбнулся, конечно.
– Если захотите освежить свою квартиру, спуститесь в магазин. В «Салоне Доры» для каждого что-нибудь найдется.
– Мне ничего не нужно. Спасибо за кофе.
Когда захлопнулась дверь соседней квартиры, Дора все еще улыбалась.
– Ошибаешься, Скиммерхорн, – прошептала она. – Всем что-нибудь нужно.
Ди Карло не так представлял себе это утро и уж точно не думал, что придется томиться ожиданием в пыльном офисе под завывания «Бич бойз». Ему нужны были ответы, и немедленно.
Вернее, ответы нужны были Эдмунду Финли еще вчера. Ди Карло нервно ослабил узел галстука. Пока он ничего не выяснил, но выяснит обязательно. Телефонный звонок из Лос-Анджелеса не оставил никаких сомнений: найди товар в двадцать четыре часа или тебя ждет расплата.
Ди Карло не собирался выяснять, что подразумевалось под расплатой.
Он поднял глаза и увидел, как минутная стрелка на большом белом циферблате настенных часов перескочила с 9.04 на 9.05. Осталось меньше пятнадцати часов. Его ладони вспотели.
За широкой стеклянной панелью с нарисованным по трафарету пухлым Сантой и его трудолюбивыми гномами виднелось более дюжины служащих, деловито копошившихся в посылках.
Когда к стеклянной двери подошел толстый заведующий с очень неудачной накладкой из искусственных волос на плеши, Ди Карло презрительно улыбнулся.
– Мистер Ди Карло, простите, что заставил вас ждать. – Пухлое лицо Билла Таркингтона расплылось в усталой улыбке. – Как вы понимаете, у нас жуткая запарка. Хотя не могу жаловаться. Нет, сэр, никаких жалоб. Бизнес процветает.
– Мистер Таркингтон, – не скрывая ярости, прошипел Ди Карло, – я не могу попусту тратить время.
– А кто может в это время года? – Все с той же усталой и любезной улыбкой Таркингтон проковылял мимо письменного стола к кофеварке. – Присаживайтесь. Позволите предложить вам кофе?
– Нет. Мистер Таркингтон, произошла ошибка. Ошибка, которую необходимо исправить немедленно.
– Ну, посмотрим, что можно сделать. Вы можете объяснить в деталях?
– Посылка, которую я отправил Эйбелу Уайнсэпу в Лос-Анджелес, оказалась не той, что прибыла в Лос-Анджелес. Это для вас достаточно детально?
Таркингтон выпятил пухлую нижнюю губу.
– Действительно, странно. Вы принесли вашу копию товарной накладной?
– Конечно. – Ди Карло вынул из нагрудного кармана пиджака сложенный листок бумаги.
– Давайте-ка посмотрим. – Пухлые, похожие на сосиски пальцы с удивительной ловкостью забегали по клавиатуре компьютера. – Так-так. – Таркингтон нажал еще на несколько клавиш. – Ее должны были отправить семнадцатого декабря… Да-да, вот она. Отправлена вовремя. Должна была прибыть вчера, самое позднее сегодня.
Ди Карло нервно пригладил волнистые черные волосы. Идиоты. Кругом одни идиоты.
– Посылка прибыла. Но это не та посылка.
– Вы хотите сказать, что посылка, прибывшая в Лос-Анджелес, была адресована в другое место?
– Нет. Я говорю, что содержимое посылки совсем другое.
– Очень странно. – Таркингтон отхлебнул кофе. – Она была упакована здесь? О, подождите, подождите, я припоминаю. – Он взмахнул рукой, не давая Ди Карло ответить. – Мы предоставили ящик и все упаковали под вашим наблюдением. Так каким же образом содержимое могло измениться?
– Именно это я и спрашиваю, – прошипел Ди Карло, хлопнув кулаком по столу.
– Ну-ну, давайте успокоимся. – Таркингтон еще пару раз нажал на клавиши. – Посылка отправлена из третьей секции. Посмотрим, кто в тот день работал на конвейере. Вот мы и нашли. Похоже, Опал. – Он лучезарно улыбнулся Ди Карло. – Хорошая работница, Опал. И милая женщина. Правда, в последнее время ей досталось.
– Меня не интересует ее личная жизнь. Я хочу поговорить с ней.
Таркингтон склонился над столом и щелкнул выключателем.
– Опал Джонсон, пожалуйста, зайдите в кабинет мистера Таркингтона. – Толстяк выключил громкую связь и похлопал по накладке, убеждаясь, что она на месте. – Вы уверены, что не хотите кофе? Может, пончик? – Он открыл картонную коробку. – Отличные пончики сегодня. С малиновым джемом. И большие.
При виде высокой, очень смуглой женщины, идущей через пакгауз, Ди Карло сжал кулаки. Она была в тесных джинсах и ярко-зеленом джемпере. Волосы стянуты в кудрявый конский хвост. Вокруг припухшего левого глаза желтизна, след старого синяка.
Женщина открыла дверь и просунула голову. Кабинет сразу же наполнился шумом транспортеров и царившей в пакгаузе нервозностью.
– Мистер Таркингтон, вы меня вызывали?
– Да, Опал. Зайди на минуточку. Хочешь кофе?
– Конечно, спасибо. – Закрывая дверь, Опал мельком взглянула на посетителя, прокручивая в голове все возможные варианты.
Ее собираются уволить. Ее увольняют немедленно, потому что на прошлой неделе, после того, как Куртис в очередной раз избил ее, она не выполнила норму. Посетитель – один из владельцев компании – явился сообщить ей об этом. Дрожащими пальцами Опал вытянула из поясной сумочки сигарету и закурила.
– Опал, у нас тут небольшая проблема.
Ей показалось, что горло забито мокрым песком.
– Я вас слушаю, сэр.
– Это мистер Ди Карло. На прошлой неделе он отправил посылку с твоего конвейера.
Опал в панике поперхнулась дымом.
– На прошлой неделе мы отправили множество посылок, мистер Таркингтон.
– Да, но, когда эта посылка прибыла, содержание ее было совсем другим.
Таркингтон вздохнул.
Опал потупилась. Сердце ее бешено колотилось.
– Я спутала адрес?
– Нет, адрес был правильным, но то, что внутри, – совсем не то. И поскольку мистер Ди Карло сам наблюдал за упаковкой, мы не знаем, что и думать. Может, ты что-нибудь вспомнишь?
Опал казалось, что ее тело охвачено пожаром, жгло везде: в животе, вокруг сердца, за ушами. Ночной кошмар, преследовавший ее почти целую неделю, превратился в реальность.
– Простите, мистер Таркингтон, – с трудом выдавила она. – Сложно вспомнить одну определенную посылку. О прошлой неделе я помню лишь, что работала три двойные смены и еле доползала до дома.
Она лжет, решил Ди Карло. Он видел это в ее взгляде, в ее позе. И она тянет время.
– Ну, попытаться стоит. Если что-нибудь вспомнишь, дай мне знать. Хорошо?
– Да, сэр, я постараюсь. – Опал раздавила сигарету в гнутой металлической пепельнице и вылетела из кабинета.
– Мы незамедлительно начнем поиски вашей посылки, мистер Ди Карло. Не зря компания называется «Премиум». Наша премия – удовольствие клиентов. «Из наших рук в ваши руки, с улыбкой», – процитировал Таркингтон девиз фирмы.
– Хорошо, – сказал Ди Карло. Таркингтон его больше не интересовал, хотя он с удовольствием размолотил бы кулаками это пухлое брюхо. – И если вы дорожите таким клиентом, как «Э. Ф. инкорпорейтед», то быстро разрешите эту проблему.
Ди Карло вышел в шумный пакгауз. Опал затаив дыхание следила за его приближением.
– Когда у вас обеденный перерыв?
От удивления Опал чуть не выронила из рук коробку с кухонной посудой.
– В половине двенадцатого.
– Встретимся на улице, у парадного входа.