Ладон поднялся, подхватил юношу и, прижимая к груди, понес в спальню, где уже ждала горячая ванна. Опустив в нее свою драгоценную ношу, он уже собрался уйти, но Айлад схватил его за цепь рубина.
— Не уходи. Останься со мной, — попросил он.
И Ладон остался, не в силах отказать.
Лежа и отмокая в горячей воде, от которой исходил пар, юноша лениво поинтересовался, глядя на него из-под ресниц:
— Ты не хочешь искупаться со мной?
Ладон только головой покачал.
— Очень жаль. А почему? Потому что не любишь воду? Волки не любят купаться, — с искренней наивностью произнес Айлад. — Ты вылизываешься?
Оборотень невнятно что-то проворчал и посмотрел на него с досадой.
— Нет, не вылизываешься, — сам же и ответил на свой вопрос Айлад. — Потому что от тебя слишком хорошо пахнет, у тебя шерсть такая чистая… И вообще… ты вкусный.
Ладон только головой покачал, устав, по-видимому, смущаться.
— Я хотел поговорить с тобой, — сказал он, когда они уже сидели в гостиной за столом и завтракали.
— О чем же? — беззаботно спросил Айлад, с аппетитом поглощая еду.
— О твоем нежелании навестить родителей. Ты не мог бы… пересмотреть его? — осторожно произнес Ладон.
Вилка, уже преодолевшая половину пути ко рту юноши, замерла, и он отложил ее обратно на тарелку. Наклонившись вперед и пристально заглядывая своими изумрудными глазами в янтарные, он твердо произнес:
— Я же сказал, Ладон, что ни за что не оставлю тебя.
— Да не предлагаю я тебе оставить меня! — проворчал оборотень. — Я просто… прошу тебя навестить свою семью! Они наверняка извелись, переживая за тебя. — И Ладон, понимая, что Айлад не поверит, что это единственная причина, по которой он хочет отправить его к родителям, добавил чуть тише: — Пожалуйста… ради меня. Все и так думают, что я чудовище… А теперь они наверняка посчитают, что я точно тебя сожрал и даже косточек не оставил. А ты сможешь развеять их опасения.
Айлад нахмурил светлые брови и задумчиво опустил взгляд.
— Ты прав, — наконец произнес он с сожалением. — Я не подумал об этом. Не хочу, чтобы по моей вине с тобой что-то случилось. Я съезжу к родителям. Но только на один день.
Ладон незаметно с облегчением выдохнул.
— Отлично, — равнодушно произнес он, стараясь ничем не выдать своей радости. — Тогда возьми и это тоже.
Он указал на пол перед камином, и там вдруг появилась куча сундуков, битком набитых разными сокровищами, одеждой и золотом. Айлад удивленно расширил глаза.
— Зачем это? — севшим голосом спросил он, переводя взгляд то на Ладона, то на сокровища.
— В подарок твоей семье. От меня, — пояснил оборотень с легкой улыбкой, точнее — оскалом.
— Но я не смогу все это довезти… — начал было юноша.
Ладон перебил его.
— Вот, — он отцепил со своего уха золотое колечко-сережку и протянул его через весь стол Айладу. — Надень его на мизинец. Повернешь и окажешься там, где захочешь.
— А обратно я вернусь так же? Кольцо действует много раз? — настороженно спросил юноша.
Ладон прикрыл глаза. Черт, какой наблюдательный!
— Да, — солгал он. — Конечно. Ты вернешься ко мне в любую минуту, когда захочешь.
Айлад улыбнулся ему, и он с облегчением выдохнул во второй раз.
— Хорошо. Тогда я отправлюсь прямо сейчас и вернусь к вечеру. Только жди меня. Обещаешь?
— Клянусь, — заверил его Ладон.
Айлад подошел к нему и, крепко-крепко обняв за шею, нежно поцеловал в щеку. И горячо зашептал на ухо:
— Когда я вернусь… будь здесь. Чтобы мне не пришлось тебя искать. Потому что… я очень соскучусь за день.
Ладону пришлось наклонить голову, чтобы скрыть печальный взгляд и участившееся дыхание. Обещание Айлада выглядело крайне соблазнительно… Но сдержать он его не сможет.
— И вот еще что, — прошептал оборотень тихо, осторожно обнимая юношу за талию своей когтистой лапой и усаживая его себе на колени. — Возьми с собой… — голос его пресекся. — Возьми котенка.
— Котенка? Того белого в клетке? — удивленно переспросил Айлад. — Но зачем он мне? Ты ведь так дорожишь им. Да и я вернусь скоро.
— Да-да, я знаю, — произнес Ладон с улыбкой. — Просто… возьми его.
— М-мм… хорошо, — согласился Айлад. — Если ты так хочешь, я возьму его с собой.
Ладон с трудом изобразил ему свою обычную улыбку и кивнул.
В то же мгновение рядом с сундуками появилась золотая клетка с котенком.
— Вытащи его оттуда… — прошептал хозяин замка. — И не отпускай ни на минуту. Пусть он будет с тобой. Всегда. Хорошо?
— Ладон… — юноша встревожился. — В чем дело?
— Ни в чем. — Ладон торопливо ткнулся ему в шею носом, пряча взгляд янтарных глаз. Ему тяжело было лгать самому дорогому существу. — Я дарю его тебе.
— Но он же так дорог тебе! — возразил Айлад.
— Да. И именно поэтому я дарю его тебе. Ты ведь… сбережешь мое… моего котенка?
— Конечно… — растерянно ответил юноша, обнимая его.
— Ну все… тебе пора.
Айлад неохотно оторвался от теплой мохнатой груди и с недовольством ощутил холод, охвативший его после того, как горячее дыхание Ладона перестало щекотать кожу, а теплый белый мех согревать тело.
— Встань в центр между всеми этими сундуками, — приказал Ладон, и юноша сделал, как ему было велено. — А теперь закрой глаза и поверни кольцо на пальце.
Айлад закрыл глаза и повернул. В тот же миг все закружилось, завертелось, сверкая ослепительными вспышками.
В последнее мгновение он все же открыл глаза, ослушавшись Ладона, и успел заметить печальные янтарные глаза, смотревшие на него с грустью. Он уже не мог видеть всего хозяина замка, но золотистые, полные боли и отчаяния глаза он запомнил отчетливо.
Когда голова перестала кружиться, юноша обнаружил, что стоит в центре большой комнаты, в своей гостиной, и вся семья удивленно смотрит на него.
========== глава 12 ==========
Отправив Айлада домой, Ладон устало рухнул в свое кресло и прикрыл глаза лапой. Больно, как же больно… Если бы его сердце по-прежнему было в груди, оно бы наверняка разорвалось. Но сердце, к счастью… его пушистое сердце осталось в надежных руках Айлада. И поэтому, как бы ни было больно сейчас на душе… он не умер от тоски.
Ему было нелегко справиться с накатившими чувствами… После стольких лет… он никогда еще не испытывал такую цветистую гамму эмоций — отчаяние, боль, любовь, тоску, грусть, печаль, бессильную ярость, злобу и ненависть. Так много… Все сразу… Хотелось выть волком от тоски.
С трудом справившись с собой, Ладон поднялся с кресла и, пошатываясь и ничего не видя перед собой, вышел из гостиной. Он покинул замок, чтобы проверить свои владения на наличие человеческих следов. Они придут. Сегодня днем или вечером, но они вернутся. И их будет много. Целая толпа… С факелами, огнем, ружьями, вилами, косами, дубинами… Они сожгут замок, они вырубят деревья, они сравняют тут все с землей. И они убьют его. И испытают невероятное удовольствие и облегчение, когда сделают это. Потому что их жалкие, неимоверно трусливые сердца не смогут биться спокойно и размеренно, пока он жив и существует на этом свете.
Единственное, о чем теперь Ладон сожалел — это о том, что у него нет еще немного времени, чтобы побыть наедине с Айладом. Он понял, как был глуп, столько лет грызя самого себя изнутри, беснуясь и жалея себя оттого, что не мог снова стать человеком. Это ведь так глупо… Что бы было, если бы он вернул себе человеческий облик? Разве что-то бы изменилось? Разве он стал бы от этого счастливее?
Айлад был прав, прав сотни раз, — он зациклился на своей внешности. Он еще такой ребенок… Хозяин заколдованного замка.
Следы волков и его собственные замело снегом за ночь. И Ладон принялся вновь петлять, наматывая круги, зигзаги и другие геометрические фигуры вокруг замка. Сам замок найти было очень сложно, ведь на то он и был заколдованным. Как и убить его хозяина… Это было сложно. Если не невозможно. Ладон ухмыльнулся, ощерив клыки. Сейчас он совсем не напоминал человека.
Он стал тем, кем его и привыкли считать — чудовищем.
В голове стало пусто. Он больше не был Ладоном — Хозяином Заколдованного Замка. Он стал оборотнем, чудовищем, монстром. Он будет сопротивляться, он будет убивать, он будет крушить и ломать, он будет раскидывать мерзких людишек в стороны до тех пор, пока у него не останется сил, а его янтарные глаза не закроются навеки.
Закончив делать свою работу, Ладон устало сел прямо на снег, пытаясь отдышаться. Раненный бок немилосердно ныл. Отметины от зубов той шавки еще не зажили… Несмотря на то, что оборотень регенерировал быстрее, чем обычный человек. Белая шерсть пропиталась кровью, рана снова открылась. Он нетерпеливо зализал ее, наплевав на свои человеческие привычки, которые еще пытался сохранить, чтобы совсем не деградировать, и, подняв голову, принюхался к воздуху.
Да. Вот оно. Они приближаются. Скоро произойдет то, чего он так долго ждал.
В воздухе витал отвратительный запах надвигающейся угрозы. Даже небо потемнело. Заколдованная буря… Запахло смертью.
Но чтобы убить его, им придется очень постараться.
Ладон с хищным видом оскалил клыки и облизнулся.
Айлад собрался с мыслями, возвращаясь из дезориентации. Семья взирала на него в безмолвном молчании. Здесь были все: мать, отец, Форохан с Эйве. Первой опомнилась сердобольная мать.
— Айлад, сынок! — она кинулась к нему, намереваясь задушить в своих объятиях.
Юноша рассеянно обнял ее в ответ одной рукой, прижимая другой к своей груди белоснежного котенка, все еще не в состоянии прийти в себя после мгновенного перемещения, все еще видя в своем сознании печальный, будто прощающийся взгляд Ладона. Всего мгновение назад он был с ним, прижимался к его мохнатому телу, шептал на ухо нежности… И вот уже он здесь. Это не волшебство.
Это жестокость…
Отстранившись от матери, он неуверенно улыбнулся ей. И тут все словно очнулись. Вопросы, объятия, смех, радость… Эмоции посыпались на него со всех сторон и оглушили. Айлад никак не мог сосредоточиться на происходящем, и все слова доносились до него, словно через вату. Он только осторожно прижимал к груди подарок Ладона, единственное, что все еще мог воспринимать. Теплая шерстка котенка действовала на него успокаивающе.
— Сынок, как ты смог сбежать? — спрашивал отец, вытирая украдкой выступившие слезы.
— А ты не промах, не девица, как мы думали, — хлопал его по плечу Форохан под одобрительный смех Эйве.
— Ты садись, садись за стол, наверное, кушать хочешь, бедный мой, — причитала матушка. — Как исхудал-то!
Оглушенного Айлада усадили за стол и принялись расспрашивать снова.
— Чертово чудовище! — говорил отец. — Нужно убить его, пока он не причинил еще кому-либо вреда. Чудо, что ты сумел от него сбежать!
— Как раз сегодня наши сельчане собираются, чтобы пойти в лес и найти его, — подхватил Форохан. — Мы позвали людей с соседних поселений.
— Убьем это чудовище! — с энтузиазмом воскликнул Эйве.
— Нет! — наконец воскликнул Айлад, и все изумленно затихли. — Вы что, не понимаете? Я бы не смог от него сбежать! Это он настоял на том, чтобы я вернулся к вам! Ладон — вовсе не чудовище! Он прекрасный, добрый, хороший, он…
— Что с тобой? — встревожились отец и братья. — О чем ты говоришь? Мы узнали, он оборотень, который питается людьми! Он живет в этом лесу уже больше века, он кровожаден и безрассуден!
— Это не так! — потеряв самообладание, пылко воскликнул юноша. — Вы его не знаете, не говорите так о нем!
— Видно, у него помутился рассудок, отец, — спокойно произнес Форохан. — Проклятый оборотень заколдовал его.
— Да, — согласился Эйве с братом. — Он не осознает, что говорит.
Айлад вскочил с места.
— Скажите селянам, что это неправда! Ладон не убил еще ни одного человека, я точно знаю! Вы не можете желать ему смерти! Он просто живет в своем замке и никого не трогает! Почему вы хотите его убить?
«Люди жестоки…» — всплыли вдруг в его сознании слова Ладона. И снова этот печальный взгляд янтарных глаз, полный смирения, безграничного доверия, обожания, любви и обреченности…
Да, теперь Айлад понял, что все это означало. Он знал. Ладон все знал! Вот почему он был так неспокоен вчера вечером.
— Нет… — прошептал юноша, бессильно падая на колени. — Нет, не может быть… За что…
— Айлад, солнышко, что с тобой? — испуганно воскликнула мать, кидаясь к нему.
Но юноша уже не контролировал себя.
— Вы его не убьете! — закричал он, вскакивая и поворачивая кольцо на пальце. — Я успею предупредить… Я скажу…
Но к его ужасу… оно не сработало. И в этот миг Айлад сумел до конца осознать весь ужасный замысел Ладона.
В глазах помутилось, и он потерял сознание.
========== глава 13 ==========
Горящие янтарные глаза пристально следили за приближающейся длинной цепочкой огоньков. Это люди шли в его замок, высоко держа над собой факелы. Много огоньков. Очень много. Это погребальные огни…
Крепкое и мускулистое, покрытое белоснежной шерстью, поджарое и литое тело было напряжено, как струна, и в любой момент готово к прыжку. Шерсть на загривке и спине стояла столбом. Огромные клыки оскалены, нос наморщен. Сквозь крепко стиснутые зубы вырывается низкое утробное рычание. Оно едва слышно…
Ладон снова воспользовался колдовством замка и сделался невидимым. Так он сможет сохранить жизнь подольше. Замок не защитит его. Но поможет продержаться хотя бы несколько часов. Он знал, что не сумеет держать осаду.
Люди его все-таки нашли. Длинная цепочка приближалась. И вот уже сотни огоньков столпились у огромных черных ворот замка. Все затихло, словно перед бурей…
А затем люди взревели и кинулись на ворота, словно дикие звери. Они срубили в лесу толстый вековой дуб и, срезав с него ветви, использовали его теперь в качестве тарана. Злобные крики вырывались из толпы:
— Выходи, монстр!
— Мы убьем тебя!
— Трус!
— Людоед!
— Чудовище!
— Убить! Убить! Убить!
Ладон весь подобрался. Его золотистые глаза горели в темноте, словно огоньки свечей. Он сидел на черепичной крыше замка, над балконом. Огромные когти он использовал в качестве крючков, чтобы не падать. Он цеплялся за черепицы и медленно, вкрадчиво передвигался своей хищной походкой по покатой крыше, наблюдая за людьми свысока и с разных сторон. Он оценивал свое положение, глядя на них с разных ракурсов. Зоркие волчьи глаза позволили ему сосчитать их, острый нюх показал те эмоции, что исходили от этих муравьишек. Страх, ярость, беспричинная ненависть, ужас перед неизвестным, злость…
Сотню лет Ладон задавался только одним вопросом: за что?
И сотню лет он не находил на него ответа. Да уже и не пытался. Он просто наполнился к людям безграничным презрением, забыв, что сам когда-то принадлежал к человеческому роду. Он забыл, каким он был когда-то. Он забыл, каково это — быть человеком. Он не помнил свое человеческое «я». У него остались только некоторые привычки… Которые со временем он все больше и больше терял.
— Что вам здесь нужно, люди? — прорычал он оглушительно с крыши.
Толпа затихла. Они начали озираться по сторонам, испуганно ропща. Ладон издал громовой рык, чтобы устрашить их, и заколдованный замок эхом вторил своему хозяину, помогая, как мог.
— Мы пришли убить тебя! Довольно с нас страха, что ты на нас нагоняешь! — заорали крестьяне. — Ты чудовище, и не заслуживаешь жизни!
— Лучше уходите по-хорошему, — проворчал Ладон, и это тихое, угрожающее ворчание прозвучало устрашающе.
— Мы тебя не боимся, — заявил кто-то из толпы, и остальные подхватили этот крик.
Черные ворота затрещали под напором могучего векового дуба, и ревущая дикая толпа ворвалась внутрь. Они неслись как безумные, сметая все на своем пути, поджигая амбар, конюшни, голые деревья в саду… Только замок они не могли поджечь снаружи, ибо был он построен из серого камня. А внутрь их пускать Ладон явно не собирался. Он появился на крыше, позволив людям увидеть свой огромный темный силуэт на фоне полного диска луны, встал во весь рост и оглушительно зарычал.