Удобно устроившись на стволе поваленного недавней бурей и еще случайно не замеченного садовниками дерева, Элеонора сбросила туфли, вытянула ноги и, зажмурившись, подставила лицо ласковому солнцу. Подобное она позволяла себе крайне редко, опасаясь, что к лицу прилипнет загар или, что гораздо ужаснее, на носу появятся веснушки, но сейчас она просто наслаждалась одиночеством.
— Принцесса? — внезапно услышала она.
Едва не упав от неожиданности, Элеонора резко обернулась. Рядом с ней стоял Бенедикт.
— А, это вы, княжич, — облегченно выдохнула она. — А я уж было подумала…
Тут она сообразила, с кем разговаривает, и резко осеклась.
— Что вас отыскал мой брат? — понимающе предположил Бенедикт.
Принцесса смутилась.
— Пожалуйста, поймите меня правильно, я вовсе не желаю дурно отозваться о вашем брате, но…
— Но он вам надоел до зубной боли, — весело закончил молодой человек.
Элеонора рассмеялась. Общаться с Бенедиктом ей было легко и приятно. Она слегка подвинулась и предложила:
— Присаживайтесь рядом.
— Благодарю, — улыбка Бенедикта была поистине солнечной и Элеонора улыбнулась в ответ.
— Я рада вашей компании, — доверительно сообщила она. — Одной долго сидеть скучновато.
— Мой брат очень сильно вам докучает? — сочувствующе спросил княжич. — Мне очень жаль, поверьте. Видите ли, дело еще в том, что никогда прежде Радгор не знал отказа у женщин. Он привык, что является предметом всеобщего восхищения. А вы не обращали на него ни малейшего внимания и тем самым только подогрели интерес к себе.
— Ничего, — вырвалось у Элеоноры. — Все равно после свадьбы он уедет. Ой, простите, Бенедикт. Получилось так, будто я с нетерпением ожидаю вашего отъезда. Но на самом-то деле я была бы только рада, если бы вы погостили у нас подольше.
— Без Радгора, разумеется?
— Само собой.
Некоторое время они сидели молча, а потом Бенедикт сказал:
— Я заметил, что вся королевская семья носит кольца с радужными алмазами. Это какая-то традиция?
— Можно сказать и так, — уклончиво ответила принцесса.
Рассказывать о том, что в кольцах заключена искра Великого Дракона она не собиралась даже столь приятному собеседнику. И сестра его, хоть и получила уже подобное кольцо, но в его свойства пока посвящена не была.
— Беатрисе ваш брат тоже подарил подобное. Я как-то попросил посмотреть, но она отказалась его снимать. Вы позволите мне взглянуть на ваше?
— Простите, но нет, — твердо сказала Элеонора. — Ваша сестра, княжич, поступила абсолютно правильно. Эти кольца нельзя снимать.
— Простите мое любопытство, — Бенедикт смутился. — Я даже понятия не имел о подобном запрете.
— Понимаю, — Элеонора ободряюще сжала его руку. — Просто знайте, что эти кольца — особая ценность, о которой даже разговаривать у нас не принято.
— Спасибо, что просветили, принцесса. Хорошо, что я спросил об этом у вас, а не у короля, например. Выставил бы себя полнейшим невеждой.
— Ну что вы! — девушке захотелось сказать молодому человеку что-нибудь приятное, до того расстроенный вид он имел. — Никто бы дурно о вас не подумал. И вообще, вы куда привлекательнее вашего младшего брата, вот!
— Вы действительно так думаете?
— Да! — горячо заверила Элеонора. — Вы такой умный, деликатный, с вами так приятно общаться!
— Вы даже представить себе не можете, как меня обрадовали ваши слова, — просиял Бенедикт.
Вздохнув, я отложила дневник Элеоноры в сторону. Юная наивная девушка была польщена вниманием обаятельного молодого человека, который к тому же дал ей понять, что его интересует не только привлекательная внешность принцессы, но и сама она как личность. Но мне показалось, что Бенедикт не просто так старался подружиться с Элеонорой и даже высмеивал вместе с ней собственного брата. И пусть отец-князь пока еще появился на горизонте, мне вся княжеская семейка уже активно не нравилась.
Поскольку уже пришло время ужина, я убрала дневник принцессы в ящик прикроватного столика с намерением вернуться к нему на следующий день. Но утром оказалось, что я умудрилась позабыть о весьма важном событии в жизни двора.
— Охота! — возбужденно восклицала Изольда, азартно поблескивая глазами. — Как ты только могла забыть о том, что она состоится послезавтра?
Сразу после завтрака королева огорошила меня известием о том, что наши новые охотничьи костюмы почти готовы и нам предстоит последняя примерка. Мое смущенное заявление о том, что послезавтрашнее событие совсем выветрилось у меня из головы, изумило ее.
— Чему ты так радуешься? — скептически осведомилась я, рассматривая разрумянившиеся щеки и горящие глаза подруги. — Тебе ведь все равно нельзя скакать по лесу. Мы будем ждать остальных охотников — где? На опушке? На поляне в лесу?
— Ах, Амина, охота — это так интересно! — не обращая внимания на мои слова, щебетала Изольда. — Тебе понравится, вот увидишь.
— Посмотрим, — произнесла я не слишком радостным тоном.
В отношении охоты у меня были свои предубеждения. Но костюм, который подготовили портнихи, несомненно, пришелся мне по душе. Темно-зеленый бархат плотно облегал талию и грудь, расходясь книзу широкой юбкой с разрезами. Под нее следовало надевать облегающие брюки из плотной эластичной ткани, неведомой мне прежде.
— Это для удобства при верховой езде, — пояснила мне швея. — Насколько я знаю, подобный фасон шьют только в нашем Королевстве, — гордо заключила она.
— В Империи никого не удивить женскими брюками, но выглядят они иначе, да и предназначение у них другое, — неосторожно заметила я.
Неосторожно потому, что всем, включая Изольду, тут же стало интересно, что это за брюки и для чего они предназначены, так что мне пришлось прочесть присутствующим краткую лекцию по истории одежды и моде Империи.
Услышанное заставило подругу вспомнить о прерванных занятиях.
— Я пообещала мужу сюрприз перед охотой, — доверительно сообщила она мне, когда мы вышли в парк прогуляться. — Перед ужином у нас будет время, посмотришь, как у меня получается?
Мне не хотелось расстраивать Изольду отказом и я вынуждена была согласиться. В тот день вернуться к чтению дневника я так и не смогла.
Утро следующего дня я опять провела с королевой, но перед обедом она удалилась к себе, сославшись на усталость. Я же распорядилась накрыть обед в своих покоях и решила не спускаться на ужин в общий зал, посвятив вечер приготовлениям к охоте. И, что скрывать, почти половину дня провела, погрузившись в дальнейшее чтение своей находки.
Суета, сопутствующая всяким предсвадебным хлопотам, все нарастала, захватывая весь дворец. У Элеоноры совсем не оставалось времени на встречи с Чартоном, ведь целыми днями она была занята бесконечными примерками, репетициями, распоряжениями по украшению дворца. Но в этой суматохе имелось и существенное преимущество — младший княжич никак не мог поймать девушку где-нибудь в одиночестве, дабы вновь рассказать ей о своих чувствах. Бенедикта, правда, Элеонора тоже видела теперь редко, да и переброситься с ним хотя бы парой слов представлялось весьма затруднительной задачей. Вот о лишении почти любого общения со старшим из братьев принцесса немало сожалела, ведь она уже возвела его в статус своего друга. Зато с Беатрисой девушка сталкивалась часто. Княжна покорно выстаивала долгие часы примерок и послушно повторяла одни и те же действия во время репетиции церемонии. С губ ее не сходила приветливая улыбка, для каждого, кто оказывался поблизости, находилось у нее доброе слово. Ни разу не пожаловалась невеста Эдмира на дурное самочувствие либо усталость.
Лучшие ювелиры Северного Королевства создавали для будущей жены наследника престола великолепные драгоценности, начиная от пояса со вставками из полупрозрачных янтарных пластин до изысканного гарнитура, сверкающего россыпью радужных бриллиантов. За разглядыванием последнего как-то и застала княжну Элеонора.
Беатриса стояла у окна и то и дело подносила к щедро льющимся сквозь него солнечным лучам то диадему, то браслет, то колье. Она вертела драгоценности в руках так и эдак, поворачивала во все стороны, склоняла голову и разве что не пробовала на зуб.
— Что вы делаете? — воскликнула шокированная принцесса.
Будущая невестка вздрогнула и едва не уронила браслет, который как раз поднесла к глазам.
— Ах, это вы, дорогая сестрица, — с облегчением выдохнула она, обернувшись и разглядев вошедшую. — Я как раз любуюсь подарками своего будущего супруга. Должна признать, у него безупречный вкус.
— Иначе он не выбрал бы вас, хотите сказать? — ехидно откликнулась Элеонора. — И что же вас смутило в его подношениях?
— Смутило? Вы, очевидно, неверно поняли меня, милая сестра. Я ведь сказала, что драгоценности просто превосходны.
От обращения, употребленного Беатрисой, у Элеоноры свело зубы. Однако же она, мило улыбаясь, подошла к девушке поближе и задала очередной вопрос:
— Тогда что же вы так старательно пытались углядеть, дорогая?
Беатриса бросила быстрый, но внимательный взгляд на лицо собеседницы.
— Элеонора, — тихо, понизив голос почти до шепота, произнесла она. — Я вижу на вашей руке кольцо, подобное моему.
Принцесса кивнула, не понимая, к чему клонит княжна.
— У Эдмира тоже есть перстень с таким камнем, — продолжала девушка. — Он никогда его не снимает. И когда подарил мне это кольцо, тоже строго-настрого запретил давать его в чужие руки. Оно особенное, да? Что-то означает?
— Означает, что теперь вы — член королевской семьи, — сухо ответила Элеонора.
— Но почему его не снимают? — недоумевала Беатриса.
— Традиция такая.
— Ах да, традиция. У вас, жителей Северного Королевства, столько странных традиций.
Элеонора почувствовала, как у нее в груди начинает закипать возмущение.
— Дорогая сестрица, — ядовито произнесла она, — согласившись выйти замуж за Эдмира, вы тем самым дали согласие стать одной из нас. Вашей страной больше не будет Княжество Серебряных Гор. Вы — будущая королева. И сейчас вы противопоставляете себя своему народу?
Глаза невесты наследного принца испуганно округлились.
— Что вы, что вы, принцесса, я вовсе не это хотела сказать. Просто мне еще многое странно и непривычно. И я еще не все до конца понимаю. Например, — она схватила Элеонору за руку и та поразилась тому, насколько горяча ладонь Беатрисы, — раньше я, как и все жители княжества, молилась Духам Гор. Но когда я спросила у жениха, кому же мне молиться теперь, то он ответил, что до свадьбы я вольна возносить молитвы кому угодно.
— И чем вас не устроил его ответ?
— Мне страшно, — прошептала Беатриса.
Элеонора с удивлением отметила, что будущая невестка не шутит. Лицо ее побледнело, губы подрагивали.
— Не понимаю, чего вы боитесь.
— Неизвестности, — призналась девушка. — Знали бы вы, принцесса, каких сил мне стоит не выдавать свой страх. А Эдмир толком не отвечает на мои вопросы и даже злится, если я принимаюсь настаивать. Вот это кольцо, которое нельзя снимать. Вы сказали, что оно — символ принадлежности к роду. Но в нем странный камень! Он словно живой! Я сейчас сравнивала его с иными радужными бриллиантами и обнаружила, что он от них отличается.
— Отличается, — кивнула Элеонора. — Зато он неотличим от моего — видите?
И она протянула Беатрисе руку с кольцом. Та взяла кисть принцессы и придирчиво осмотрела бриллиант, поднеся поближе свою ладонь для сравнения.
— Да, у вас такой же, — наконец была вынуждена признать она.
— Убедились, что кольцо не было подарено вам с недобрыми умыслами? — ехидно спросила принцесса. — Вам нечего его боятся.
Но Беатриса не спешила отпускать ее руку.
— Вы так добры ко мне, дорогая сестра. Позвольте задать вам еще один вопрос.
— И что же вы хотите узнать?
— Это правда, что ваше божество — кровожадное чудовище? — зажмурившись, выпалила княжна.
Элеонора обмерла.
— Кто сказал вам такое? — с трудом выговорила она непослушными губами.
— Где-то услышала.
— Где?
— Я не помню, правда, не помню, — прохныкала Беатриса. — Так это правда, да?
— Нет, — отрезала принцесса.
— Отчего же вы тогда так побледнели, сестрица?
— От вашей глупости, — окончательно вышла из себя Элеонора. — Вот уж не ожидала, что мой брат выберет себе в жены такую… такую…
Задыхаясь от ярости, девушка вырвала руку из цепкой хватки Беатрисы, резко развернулась и бросилась прочь из комнаты, нимало не волнуясь о том, что подумает о ней будущая родственница. Кипя от возмущения, она отправилась разыскивать Эдмира. Старший брат обнаружился в кабинете. На стук двери он недоуменно поднял голову и отложил бумаги, которые внимательно изучал.
— Элеонора? Я рад тебя видеть, дорогая, но ты несколько не вовремя. Я занят.
Не обращая внимания на его слова, сестра подлетела к столу и схватила его за плечо.
— Я только что разговаривала с твоей невестой.
— Замечательно, но не могла бы ты рассказать мне о вашем разговоре чуть позже? Повторяю, я занят, — с нажимом произнес Эдмир.
— Нет, не могла бы! Знаешь, о чем расспрашивала меня твоя драгоценная Беатриса? Правда ли то, что мы поклоняемся кровожадному чудовищу.
К огромному удивлению девушки, ее брат откинул голову и расхохотался.
— Так вот какие страхи преследуют глупышку, — отсмеявшись, сказал он. — Ничего, после свадьбы она успокоится.
— Эдмир, — устало спросила Элеонора, присаживаясь на край стола, — как ты думаешь, откуда бы твоей невесте узнать хоть что-нибудь о Великом Драконе, если о его покровительстве говорить не принято? Последний раз его видели в столь незапамятные времена, что свидетельства об этом событии сохранились лишь в старых свитках, хранящихся в королевской библиотеке. Тогда он уничтожил врагов королевства. Ты и сам прекрасно знаешь, почему иностранцы не должны даже догадываться о существовании Дракона — да всякий ребенок Королевства осведомлен об этом! Так кто рассказал о нем Беатрисе?
— Беатрисе рассказали не о Драконе, а о неком кровожадном чудище, — упрямо возразил Эдмир. — Мало ли какие слухи и догадки ходят о нас в княжестве Серебряных Гор. А глупышка просто боится неведомого.
Имя невесты он произнес с такой нежностью и теплотой, что Элеонора поняла — дальнейший разговор с братом бессмыслен.
Девушка не знала, с кем бы ей поделиться своими опасениями. Она хотела бы поговорить с Чартоном, но ее возлюбленный как раз уехал на несколько дней. Родители от разговора отмахивались, должно быть, старший брат успел внушить им свои мысли о том, что сестра желает устроить переполох из-за ерунды, а младший принц был слишком мал, чтобы с ним советоваться. Элеонора бродила по дворцу, словно неприкаянная. Близость свадьбы, и прежде не слишком радовавшая ее, теперь откровенно пугала. И вот в таком состоянии ее однажды и застал Бенедикт.
— Вы чем-то расстроены, принцесса? — проницательно спросил он. — Вот уже несколько дней вы непривычно грустны и молчаливы. Это не мой брат случаем обидел вас? Если он вам продолжает досаждать — только скажите.
— Нет, я его редко вижу в последнее время. Но все равно благодарю за поддержку.
— Тогда что произошло, Элеонора? Поделитесь своими печалями со мной, вам станет легче.
Принцесса заколебалась. Несомненно, упоминать о Драконе при Бенедикте не следовало, но можно было попробовать выяснить что-нибудь о будущей невестке.
— Дело в вашей сестре, — осторожно сказала она.
Княжич выглядел изумленным.
— Вас обидела Беатриса? — недоверчиво спросил он. — Да быть того не может! Простите, принцесса, я вовсе не желаю подвергать сомнению ваши слова, однако же я слишком хорошо знаю свою сестру. Если ей и случилось сказать что-либо, задевшее вас, то это не со зла, прошу, поверьте мне. Скорее всего, Беатриса даже понятия не имеет о том, что случайно вас зацепила, но все же будет глубоко раскаиваться, если это действительно так.
— Нет-нет, — тут же поспешила возразить Элеонора. — Ваша сестра меня вовсе не обижала.
— Тогда в чем дело? — недоумевал молодой человек.
— Понимаете, скоро Беатриса станет моей родственницей. Близкой родственницей, — уточнила девушка. — А я совсем ничего о ней не знаю.