– Кто-нибудь из вас говорит по-английски? – Сладко спросила я.
– Тот, что слева, мой брат Андреас. Другой – мой кузен Ровен, – сказал Кристофф, едва ли не ухмыляясь от моего оцепенелого взгляда. – Они оба говорят на дюжине языков, включая английский.
Моя рука зудела пощечиной стереть этот взгляд с его лица, но я сдержала свой норов.
– Не думаю, что в этом будет какой-то прок, если я скажу, что ваш брат свихнулся? – Спросила я мужчину по имени Андреас. У них не было большого фамильного сходства, хотя он тоже был таким мужчиной, которые заставляют женщин останавливаться и глазеть.
– Не больше чем любой из нас, – ответил Андреас, а потом подписал свидетельства.
Мое сердце упало, когда второй мужчина сделал то же самое. Эти трое тихо беседовали в течение нескольких минут, пока я рассматривала свои альтернативы. Я бы сбежала от них, если исключить Кристоффа, продолжавшего удерживать мою руку, не говоря уже о факте, что у меня не было бы шанса опередить любого из присутствующих мужчин – исключая священника, и даже он выглядел необычайно проворным для каким там был его возраст, смеющимся над чем-то, что рассказывал вампир именуемый Ровеном.
Тут почему-то меня поразила странная идея.
– У тебя есть… ты знаешь… клыки? – Спросила я Кристоффа, делая легкий клыкастый жест пальцами. – Как клыки Дракулы?
Все трое мужчин уставились на меня, как если бы я превратилась в гигантского ленивца на коньках.
– Выходит нет? Так вся эта клыкастая чепуха – миф?
Взгляд недоверия на лице Кристоффа почти стоил испытаний, чтобы оказаться тут.
Ровен взорвался хохотом. Андреас нахмурился, сказав что-то, что прозвучало как итальянский.
– Вы знаете, обычно я довольно осмотрительный человек, – сказала я Андреасу. – Но с тех пор как я проснулась этим утром, и обнаружила мертвую женщину в своей ванной, сбежала от полиции, была похищена вампиром и вынуждена участвовать в фальшивой свадьбе, запреты, которых я обычно придерживаюсь, исчезли. Уверена, вы простите меня, если я скажу, что очень грубо говорить на языке, который не все могут понять.
Ровен засмеялся еще сильнее.
Хмурый взгляд Андреаса потемнел на мгновение, а потом он внезапно улыбнулся. Хотя его лицо даже близко не было таким жестким как у Кристоффа, его улыбка была столь же пугающей. – Я сказал своему брату, что он должен был просто убить тебя, а не жениться.
– Мы не женаты, – сказала я, скрещивая руки на груди и показывая то, что я надеялась, выглядело как храбрость. Так как я была окружена тремя высокими, чрезвычайно красивыми кровососущими злыднями, то конечно чувствовала себя далеко не храбро, но я не сделаю ничего, чтобы позволить им узнать это. – Это была незаконная церемония.
Двое мужчин вопросительно взглянули на Кристоффа.
Он наградил меня озлобленным взглядом.
– Она была совершенно законной.
– Не была! Я не понимала ничего, что сказал священник, не говоря уже о том, что не соглашалась на нее! Кто его знает, может он исполнил поминальные обряды!
– Нет, но я могу договориться об этом, если хочешь, – сказал Кристофф с мягкой угрозой.
Я задрала подбородок. Я может и не была храбрейшей из женщин, но ненавидела когда меня запугивают.
– Ты даже не поцеловал меня. Свадьбы всегда заканчиваются поцелуем. Так-то вот!
Молчание наполнило церковь за мгновение до того, как Кристофф издал низкий звук глубоко в своей груди и дернул меня к себе.
– Ты рычишь на меня…? – Хватило у меня времени сказать прежде, чем он поцеловал меня.
Мой разум, никогда не бывший особенно надежным во время стресса, прекратил работать и оставил меня трепыхаться в руках Кристоффа. Это не было тем же самым поцелуем, которыми Алек донимал меня всю прошлую ночь – это был поцелуй агрессии, наказания, вторжения. Он даже не ждал моего позволения войти, его язык оказавшись там внутри моего рта, стремительно кружил, как будто это было его место. Но даже Алек не целовал меня так глубоко!
Я настойчиво пихнула Кристоффа в грудь и выдернулась из его хватки, вытирая рот тыльной стороной руки.
– Если ты когда-нибудь сделаешь это снова, то, помоги мне Боже, я… я… я не знаю, что я с тобой сделаю, но ты можешь ставить на свою задницу, это будет ужасно!
– Брак законен, – сказал Кристофф, запихивая один из подписанных листов в мои руки. Его глаза пылали изнутри, выглядя странно светлее, чем я их помнила. – В комплекте с поцелуем. Скажи это твоим друзьям жнецам.
Я открыла рот, чтобы сказать ему, что они не обязательно были моими друзьями, но он не ожидал рядом моего ответа. Он просто развернулся на каблуках и вышел из церкви. Я несколько мгновений с удивлением смотрела прежде, чем повернуться к другим двум вампирам. Они взирали на меня глазами полными злобы и подозрения.
– Он ушел, – сказала я, слишком удивленная, чтобы беспокоится, заявляя об очевидном.
– Если ты только подумаешь использовать свою силу против него, я гарантирую, что ты заплатишь способом, который не можешь вообразить, – пригрозил Андреас прежде, чем тоже вышел.
Ровен, ничего не сказал, просто наградил меня долгим, тяжелым взглядом, отпихнул в сторону и так же ушел.
– Скатертью дорога! – Завопила я им в след, идя к двери, чтобы увидеть, как две машины сдали назад и умчались по извилистой дороге. В этот момент я поняла, что была оставлена в затруднительном положении: одна, без денег, документов, или даже ясного знания названия городка, в котором была брошена. – Эй? Кто-нибудь? У меня нет машины. Ау?
Я повернулась назад к священнику, но он тоже исчез, оставив меня стоящей на продуваемом ветром утесе, вне холодной, сырой маленькой каменной церкви, сжимая свидетельство о браке, который, я знаю, был фальшивым… но у меня возникло ужасное подозрение, что никто больше не обращал на это внимания.
– Замужем за вампиром, – сказала я вслух слова, унесенные вдаль ветром. – О, радость. И что я собираюсь теперь делать?
– Не думаю, что вы знаете путь в Остри?
Я повернула голову и уставилась абсолютно без всякого удивления на полупрозрачную фигуру, которая там стояла. Я подняла бровь при виде призрачной лошади рядом с ним, но не сказала ни единого слова о факте, что еще один призрак спустился ко мне.
– Боюсь я новенькая в этой области. Вы… ээ… мертвы.
– Как видите. – Мужчина, который был одет в то, что выглядело как Викторианское платье, нахмурился. – Вы же жница, и не знаете где Остри?
– Боюсь, нет, но поскольку я явно теперь представитель призраков по связи, полагаю мне лучше узнать это. Как вас зовут?
– Ульфур.
– Как поживаете? Я Пия, и да, я – Зоря. – Я протянула руку. Лунный камень еще раз преобразился в маленький фонарик. – Но боюсь я новенькая на этой работе, и, тем не менее, не знаю всей подноготной обо всем этом. Так что вы должны присоединится к другим, покамест ждете, что я выясняю, что это.
– Другие? – Спросил он.
– Три других призрака. Они вернулись в город. Не думаю, что у вас есть магический способ телепортировать нас туда.
Он скривил губы и с любопытством воззрился на меня.
– Нет? Я так и думала. Ладно, полагаю нам лучше пойти посмотреть есть ли тут автобус или что-то вроде. Вы можете пойти со мной.
– А другие? – Спросил Ульфур, идя в шаге за мной, когда я начала выбирать путь по скалистому склону к рыбацкой деревушке внизу.
– Я сказала вам, что они вернулись в город. Думаю, что вернулись. На самом деле я их не видела, когда оставляла, но это могло случится, потому что у Анники был камень.
– Нет, я имел в виду других здесь. – Он махнул в сторону побережья.
Я осторожно придвинулась к краю утеса и посмотрела вниз. Вдоль скалистой береговой линии бесцельно бродила группа приблизительно из двенадцати призраков. Они взглянули вверх, где стояла я, смотря вниз с возрастающим отчаянием. Еще больше призраков. Как раз то, чего мне не хватало, чтобы осложнить дела.
– Это жница, – проревел им вниз Ульфур.
Они помахали.
Я подняла изнуренную руку и помахала в ответ.
– Вы все призраки? – Спросила я Ульфура.
Он кивнул и погладил голову своей лошади.
– Оползень. Стер половину деревни. Я был в университете в Рейкьявике, но приехал домой на день рождения своего отца.
– Ай. Вы в самом деле очень хорошо говорите на английском, – сказала я, заинтересованная этим фактом.
Ульфур улыбнулся.
– Тут нечего делать со своим временем, кроме как наблюдать и слушать людей. Компания выполняет туры отсюда к местным фьордам, так что мы получаем уйму туристов. Это обеспечивает всех нас великолепным средством для изучения других языков. Английский первый, выученный нами, и теперь, когда начались японские туры, мы надеемся следующим выучить этот язык.
– Я полагаю, это снабжает развлечением. – Я задумалась на мгновение. – Может вам всем лучше остаться здесь, пока я смогу понять, как вам добраться на небеса. Ээ… в Остри. Куда угодно.
– Я не знаю, в безопасности ли мы здесь, – сказал он, его лицо стало серьезным. – Был замечен Иларги.
– Один из тех плохих жнецов, душепожирающих парней? – Легкая дрожь пробежала вниз по моей спине. – Они вовсе не кажутся хорошими. Ладно, полагаю, вы все должны пойти со мной.
Он кивнул и проорал приказы народу внизу.
Я глядела на море, голубовато-серое, качающееся от ветра, и задавалась вопросом, что я, спрашивается, собираюсь теперь делать. «Могла ли моя жизнь стать еще страннее?».
Шум ветра и крики чаек, вьющихся над головой, были единственным ответом на мой вопрос. Я бросила последний взгляд на море, потом сделала знак ожидающим внизу призракам и указала на деревню. Слабый крик «ура!» встретили мои уши, когда я сжала руки в карманах и начала спускаться по тропинке в деревню, Ульфур и его лошадь следовали за мной по пятам.
«Во что, спрашивается, я вовлекла себя? И что более важно: как я собираюсь выбираться из этого?».
У меня заняло добрую часть дня добраться назад в Далькафьордхар. Я не хотела сталкиваться с полицией, так что воспользовалась единственным автобусом, отправляющимся из рыбацкой деревушки, молясь, чтобы полиция не задерживала людей собравшихся в город. Случилась небольшая драка, когда водитель узнал что мне нечем заплатить, но я преуспела в возвращении в Далькафьордхар с помощью того, что вцепилась с отчаянным упорством в поручень за одним из сидений. Поскольку ни один из пяти пассажиров автобуса не говорил на английском – или не пожелал быть вовлеченным – я не совсем поняла, какие угрозы использовал водитель, но, наконец, он бросил попытки извлечь меня и позволил ехать, больше не беспокоя.
На Ульфура, его лошадь и двенадцать других призраков не было поднято не единой жалобы, но только потому, что никто кроме меня их не видел. Все призраки были благовоспитанными, несмотря на то, что мужчины, женщины и дети, одетые в одежду, носимую полтораста лет назад, все они были трогательно благодарны, что я взяла их под свое крыло.
– Я не могу ничего гарантировать, но полагаю что кучей безопасней, – сказала я им после того, как водитель автобуса отстал от меня, везя нас вверх, по дороге к главному шоссе.
Женщина, сидевшая рядом со мной, подарила мне странный взгляд уголком своего глаза. Я улыбнулась ей, но не имела сил попытаться объяснить, что в этот момент призрак сидел на ее коленях, в то время как лошадь обнюхивала ее сумку лежащую на полу рядом с ней.
– Вы жница, – сказал призрак пожилого мужчины, кивая на Ульфура. – Он сказал, что вы возьмете нас в Остри.
– Это идея. – Сказала я, покусывая свою нижнюю губу.
Женщина стрельнула в меня еще одним взглядом, а потом встала и пересела ближе к водителю.
Я размышляла над своим выбором до конца длинной часовой поездки до города. Я имела слабое представление, как помочь призракам, но люди из Братства в церкви должны что-то об этом знать. Несомненно, я должна была пойти к ним, чтобы добраться до конкретики. Может быть, один из них смог бы даже забрать и направить всех призраков к их воздаянию.
Поощренная этой мыслью, я села обратно и попыталась мыслить положительно.
Вид полицейской машины, медленно патрулирующей улицы города, когда мы прибыли, покончил с хорошим настроением. Опасаясь быть схваченной полицейским патрулем, я выбралась на первой остановке, потратив добрые двадцать минут, тщательно выбирая свой путь через множество закоулков и переулков, который я смогла найти, с вереницей призраков, тянущихся за мной.
– Куда мы идем? – резко спросил один из призраков, раздраженно выглядевшая девочка-подросток, с плаксивым голосом. – Мы собираемся идти всю дорогу до Остри?
Старшая женщина утихомирила ее, обеспокоенно глянув в мою сторону.
– Не разговаривай так со жницей. Она покажет нам путь.
– Мы надеемся на это, – пробормотала я. Солнце на небе было низко, посылая длинные чернильные тени от зданий, делая переулки особенно сумрачными.
Я бдительно следила за всякими участниками тура, которые могли бы вдруг опознать меня, и приняться шуметь и вопить, но улицы были свободны от американских туристов-одиночек.
– И это тоже хорошая вещь, – сказала я, когда срезала путь позади ряда зданий, избегая занятых перекрестков. – Все, в чем мы нуждаемся сейчас, это бежать к кое-кому, кого я зна… уф!
Темный силуэт появился из ниоткуда, твердый как кирпич, и в миллион раз страшнее.
Бирюзово-голубые глаза смотрели на меня из глубин темноты.
– Что ты здесь делаешь? – Спросила я, слишком раздраженная, брошенная черт-те где, чтобы испугаться Кристоффа. За мной собрались призраки. Лошадь Ульфура тихо заржала.
– Кто он? – Спросил пожилой призрак мужчины.
– Не знаю. Думаю, хоть она знает его, – ответил Ульфур.
– Знаю, хоть это ни к селу, ни к городу, – ответила я.
Брови Кристоффа поднялись.
– Извини. Я говорю со своими призраками.
Он сузил глаза.
– Призраки, множественное число?
– Да. Их тринадцать. Четырнадцать, если считать призрак лошади.
Кристофф был молчалив секунд десять.
– Где Алек?
Я уперла руки в бедра, более чем немного раздраженная.
– Ты всерьез думаешь, что я пряталась бы по глухим переулкам со стадом призраков, если бы он был со мной?
– Он сказал, что собирается найти тебя. Он не нашел?
– Нет. – Я впилась взглядом в Кристоффа, когда он вышел из тени, соблюдая осторожность и избегая тусклых участков солнечного света, что проникали вниз сквозь здания. Я призадумалась, чувствуя неуверенность, каковы были мои эмоции относительно Алека. У меня была целая куча вопросов к нему, начиная с Анники и его поступков вплоть до того, почему он ускакал, оставив меня одну и ничего не сказав. – Когда ты говорил с ним? Он упоминал что-нибудь об Анники?
– О! Это же Темный! – Сказал Ульфур позади меня. Послышался ропот согласия.
– Он очень красивый. Он может кусать меня каждый день, – сказала плаксивая девочка. Я стрельнула в нее взглядом. Она ухмыльнулась мне.
– Что тут сказать? – Ответил Кристофф, его угрюмый вид был реально мирового класса. – Я полагаю, что должен взять тебя к нему.
– Ты не обязан показывать свое отвращение столь явно, – огрызнулась я, мою гордость снова и снова жалил факт, что он, очевидно, сильно не любил меня. – Это походит на то, будто у меня есть вши или что-то вроде того! И, для сведения, ты мне тоже не очень сильно нравишься. Ты совсем не то, на что должен быть похож вампир.
Это озадачило его на несколько секунд.
– И на что именно, ты думаешь, должен быть похож Темный?
– Сексуальный! Как Энджел и те парни из фильмов про вампиров. Ладно, кроме задоголовой версии, но она и не должна быть сексуальной.
– Ты не считаешь меня привлекательным? – Спросил он, странное выражение мелькнуло на его лице.
– Я считаю! – Сказал призрак девочки-подростка.
Я проигнорировала ее и сделала большой показательный осмотр Кристоффа с головы до ног. Если я прежде думала, что у него были сексуальные глаза, то они определенно улучшились вблизи. Его волосы были вроде бы каштановые, красновато-коричневые, с кудрями, выглядевшими мягкими как атлас. Его лицо было суровым, как я заметила, но это была красивая суровость, с ямочкой на подбородке, которая почему-то продолжала притягивать мой взор. Как и Алек, он был на несколько дюймов выше меня, но где у Алека были более сильные мускулы, Кристофф обладал худощавым сложением, что почему-то напомнило мне большую кошку, льва или пантеру. Я проигнорировала ширину его груди, говоря самой себе, что у Алека она была столь же широка. Его ноги были длиннее, хотя заполняли его потертые джинсы в манере, которая заставила меня восхитится его явно мускулистыми бедрами. У меня появился внезапный импульс обойти и взглянуть на него сзади, но я быстро отмела его. У меня было такой чувство, что призраки, никогда не простят мне, если не услышат конец этого.