– Он мне не муж, – сказала я, отряхивая одежду. – Хорошо, скажем, он мог бы быть им, но не является, ни по закону, ни по желанию.
– Вы целовали его, – сказал один из мужских призраков.
– Это было… гм… неумышленно, – солгала я.
– Это выглядело так, словно вы наслаждались этим, – указал Ульфур.
– Я не говорила, что это было неприятно, просто неумышленно. – Я не знала, почему чувствовала себя настолько защищенной в поцелуе, который Кристофф и я разделили, за исключением огромной вины, что испытывала перед Алеком, изменяя с его другом. – Он на самом деле не мой муж. Я может и замужем за ним, но он мне не муж в истинном смысле этого слова.
– А, – сказал старший призрак, покачивая бровями маме девочки-подростка. – Он пока с ней не переспал.
Хор понимающих аах последовал за этим заявлением.
– Лучше бы вы совокупились немедленно, – сказала мама монструозной девочки-подростка со знающим взглядом. – У мужчины вроде него аппетит на женщин, если вы, конечно, не хотите, чтобы он блудил.
– Я и не пытаюсь удержать его, – сказала я ей, неопределенно махнув вокруг руками, как будто это помогло бы разъяснить ситуацию. – Он на самом деле не мой.
– Еще нет, но только если вы не переспите с ним несколько раз, и он тогда станет вашим по гроб жизни, – сказал скрипучий старческий голос. Позади призраков возникло суматошное движение, и появилась крошечная, невероятно старая женщина.
– У меня было пять мужей, пять, и если здесь есть кто-то, кто знает, как удержать мужчину – это я.
Все закивали головами, а мама девочки-подростка сказала: – Ага, Старая Агда знает. Послушайте ее, жница.
– Пять мужей? – Не смогла я удержаться и не спросить.
– Они все умерли молодыми, все кроме последнего, и он был на тридцать лет моложе меня. И к тому же они умерли счастливыми. – Закудахтала она, толкнув локтем мамочку рядом с ней. Та снисходительно улыбнулась.
Я заставила себя мысленно встряхнуться. Мне нужно было составить план, а стояние здесь и разговор о Кристоффе и мужьях, не поможет делу.
– Ладно, это хорошо, но…
– Мне нравятся молодые, – высказалась другая женщина с заднего ряда, та, вокруг которой сгрудились трое детей, сжимая ее длинные юбки. – У них есть выносливость. Может быть нашей жнице стоит поискать кого-то немного помоложе.
– Вот еще, – сказала первая женщина. – Что хорошего в выносливости, если они не знают, что с ней делать? Все дело в том, чем Господь одарил их, если хотите знать мое мнение.
– Мне не нужно никого более выносливого, – возразила я. – Кроме того, Кристофф – вампир, и кто знает, скольких сотен лет возраста. Абсолютно любой будет моложе его.
– Слишком молодые не имеют опыта, – заспорила мать девочки-подростка с объемистой женщиной. – И не имеет значение, какой длины у мужчины член, если он не умеет пользоваться им должным образом. Молодые не знают, как угодить женщине, а не имеющие опыта просто оставляют тебя не удовлетворенную, как будто они все сделали, и ты можешь приниматься за стирку и готовку ужина. Теперь о мужчине жницы, он выглядит так, как будто знает об этом.
– Я бы сказала, знает, – промурлыкала ее дочь.
Я сузила не нее взгляд, который право должен был превратить ее в камень, прежде чем поняла, что делаю. Я же не ревную Кристоффа! Я не хочу его! Ведь это Алеком я интересуюсь. Алеком, который улыбался и был доволен, выключив свет, и оставил меня с мертвым телом… оу.
– Это все женские разговоры, – прервал среднего возраста призрак. – Что если наша жница хочет кого-то, кто смог бы защитить ее. Истинное мерило мужчины в том, как он обеспечивает свою семью.
– Ты это говоришь Ингвельдур, просто потому что построил новый коттедж, – высказался еще один из мужчин. – Две комнаты! Кому нужны отдельные спальни, спрашиваю я тебя? Это просто щеголянье твоим богатством перед лицом Господа.
– Ха! И так говорит человек с тремя – тремя – молочными коровами, когда хватило бы одной. Если ты хочешь поговорить о выставлении себя перед остальной частью деревни, Халлар Халларссон, тогда ты лучше сначала посмотри на себя.
– Мне нужны были те коровы, – заорал мужчина по имени Халлар, устремляясь вперед, лицом к лицу с соседом. – Мне нужно кормить шестерых детей. В отличие от Агды и ее сотни кур. И все эти куры только для одной старой женщины. Вот еще! Это вот щеголянье богатством, если там вообще было чем щеголять.
Пожилая женщина стрельнула в него злобным свирепым взглядом.
– У меня пропало порядочно кур, когда я начинала, и я как раз знаю, в чьем горшке они закончили, не так ли?
Среди призраков вспыхнул спор о достоинствах однокомнатного жилья против двухкомнатного, коровах, курах, и, необъяснимо, о свинье по имени Фрейя. Я собиралась завопить, привлекая внимание, когда робкая маленькая Марта вышла вперед и опустила призрачную руку на мою, оставив легкое покалывание на моей коже, там, где она ее коснулась.
– Не слушайте их, – тихо сказала она, с легкой улыбкой на губах, когда мельком взглянула на Карла. – Я была замужем целый год, и то, что они говорят, не так важно. Ничто из этого, на самом деле, не имеет значения, пока вы любите своего мужа.
– Но я не люблю, – сказал я ей, чертовски желая, чтобы кто-то, любой, просто послушал меня без выстраивания своих собственных предположений. – Он мне даже не нравится. Он хладнокровно убил человека прямо на моих глазах.
– Он защищал вас, – сказал Карл, немного повышая голос, так как спор за ним продолжался. – Он спас вашу жизнь.
– Возможно, но мы не узнаем этого. Мужчина, который схватил меня, мог бы легко убить меня, если бы захотел, но не убил. Он просто использовал меня как заслон, чтобы защититься от Кристоффа. О, это не имеет значения, – сказал я, потирая виски. Головная боль пришла ко мне после слез, оставаясь биться в голове. – Ничего из этого, на самом деле, не имеет значения. Что я должна сделать, так это решить, какие предпринять шаги, чтобы добраться самой и довести всех вас в безопасное место. Люди. Люди!
Дискуссия остановилась, когда я завопила и застучала крышкой от мусорного бака.
– …говорю вам, что свинья была бесплодной, но вы слушаете меня? Нет, не слушаете; вы просто… ох. – Мужчина, который имел сильное сходство с Ульфуром, прекратил спор и повернулся взглянуть на меня. – Извините.
– Благодарю. – Я внимательно взирала на них всех несколько секунд. – Прежде чем мы продолжим, я хотела бы узнать, есть ли у кого-нибудь из вас какие-либо идеи о расположении этого места – Остри, куда, как предполагается, я заберу вас. У кого-нибудь?
Пятнадцать непроницаемых лиц рассматривали меня.
– Хмм. – Я прикусила губу и попыталась думать сквозь тупые волны головной боли, что угасали и притекали вновь в мой мозг как патока. – Кристофф сказал, что Братство убьет меня, так что я не могу пойти к ним. Анники – мертва, и я не знаю никакой другой Зори, при условии, что есть другие, кто знает, и поэтому я не могу расспросить одну из них, куда вас предполагается забрать. Если бы я была дома, я могла бы поискать это он-лайн и посмотреть есть ли там какой-то ключ, где располагается Остри, но мой паспорт у Кристоффа. И, кроме того, у Одри все наши билеты. У меня даже совсем нет денег.
На этом мой живот заурчал, и я поняла, что прошло, по меньшей мере, двенадцать часов с тех пор, как я ела в последний раз.
– О, люди, – сказала я, обхватывая себя руками. – Нет денег, значит нет еды, или пути отсюда, или даже места где остановиться. Я должна найти немного денег.
Ульфур скривил губы и выглядел задумчивым.
– Я отдал бы вам свои деньги, но их смыло в море с остальной частью деревни.
Я покачала головой, обдумывая свой выбор. Телеграфировать домой о деньгах? Это, наверное, требует идентификации при получении средств, а мой бумажник без сомнения был конфискован. Украсть их?
– У кого-нибудь здесь есть какой-то опыт в воровстве? – Спросила я свое маленькое стадо призраков.
– Ага, у Халлара, – высказалась старая дама по имени Агда. – Он может забрать курицу из гнезда, не потревожив пера.
– Это ложь! – Заорал он, разворачиваясь к ней.
– Кто-нибудь еще? – Прервала я, прежде чем они снова начали.
Все покачали головами.
– Замечательно. У меня тоже. Я не знаю, как пойти и стащить деньги в нашу эру высоких технологий безопасности. – Я пожевала губу немного сильнее.
– Вы не можете позаимствовать несколько монет у друга? – Спросил Ульфур, поглаживая голову Рагнара.
– У меня нет здесь никаких друзей… – начала я говорить, когда вспомнила Магду. Она, по сути, не была подругой, но была очень дружелюбной и казалась понимающей женщиной. Вопрос был в том, поможет ли она мне или сдаст полиции?
Я покачала головой от желания доверить свою жизнь кому-то, кого я в действительности не знаю. Магда, возможно, и кажется хорошим человеком, но какое у меня было тому доказательство, что я могла довериться ей в бедственной ситуации?
Я просто должна была найти кого-то еще.
– У вас есть муж, – сказала Марта. – Вы могли бы попросить денег у него.
– Я попрошу у Магды, – сказала я призракам, приходя к поспешному решению. – Но я не могу бродить вокруг со всеми вами, наступающими мне на пятки. Мы должны найти где-нибудь место вам остановиться, чтобы вы были в безопасности от душевысасывающего Иларги.
Я собиралась попытаться проделать путь по городу, не будучи замечена полицией, товарищами по поездке, Кристоффом, или людьми Братства, но несколько мгновений раздумий оставили меня пожимающей плечами у здания передо мной. Почему нет? Я затолкала мою маленькую группу в библиотеку и сказала им не исчезать. Библиотека должна была закрыться почти тотчас же после этого, но с хитростью, которая была мне известна ранее, мне удалось спрятаться под нагроможденными в кучу стульями в детской зоне, и остаться там, пока здание не было закрыто.
Я пролежала там следующие два часа, пока служащие ходили вокруг, попеременно слушая рычание моего желудка, дремля и задаваясь вопросом, что, черт возьми, я собираюсь делать, если Магда не станет помогать мне.
Начала формироваться идея. Это не было что-то, чем я могла бы гордиться, и, определено, шло против моей совести, но если дать ей пинок, это могло оказаться выходом из ситуации. Я почувствовала себя чуточку лучше, когда два часа спустя выползла из своего кокона и сплотила войска.
– Верно, я собираюсь пойти, встретиться со своей подругой и молить, чтобы она не навела на меня полицию. Вы, ребята, оставайтесь здесь. Если плохой жнец – человек, как я – он будет не способен войти в здание и добраться до вас. – Я оглядела затемненную библиотеку, освещенную внутри только парой аварийных лампочек. – Я уверена, что желающие призраки могли бы почитать книги и воспользоваться компьютерными терминалами. Небольшое исследование жнецов и Остри могло быть очень полезным.
Карл перевел взгляд со своей жены на меня.
– Да, мы сможем читать книги. Я не знаю как на счет компьютерного терминала, который вы упоминали, но читать я могу.
– Я уверена что можете, но я имела в виду нечто большее, хотела бы я, чтобы у вас, ребята, была способность взаимодействия с физическими предметами.
– Мы можем, – сказал Ульфур. Рагнар кивнул головой и фыркнул, прежде чем начать жевать материал сиденья ближайшего пластикового стула.
– Реально? – Я потянулась коснуться его, моя рука прошла прямо сквозь его руку. – Гмм…
Ульфур улыбнулся, и воздух вокруг него замерцал. Его тело медленно уплотнилось, переходя от голубоватого просвечивающегося состояния в какую-то твердую форму.
– Святой Иосафат, – сказала я, потянувшись для пробы кончиком пальца. Он встретился с плотным сукном. – Я не знала, что вы можете делать это!
– Мы не можем очень надолго. Для физического присутствия требуется много энергии, но если это, чтобы помочь вам, мы можем попытаться разыскать какую-нибудь информацию.
– Это было бы очень полезно, – сказала я, расслабившись. – Я не думаю, что кто-то из вас может работать на компьютере?
Я не была удивлена, когда ни один не предложил воспользоваться ближайшим компьютером. Я полагала, что бесцельное дрейфование вокруг в течение сотни лет или больше не дает тебе понимания в технике.
– О, ладно, я сделаю это, – сказала монструозная девочка-подросток, когда ее мать, женщина по имени Ингвельдур, наградила ее не слишком нежным толчком вперед.
– Ты соображаешь в компьютерах? – С сомнением спросила я девочку.
Она хмыкнула и плюхнулась вниз, в той бескостной манере, что есть у девочек-подростков. – Я не тупица, знаете ли. В деревню приезжали люди с ноутбуками, мобильными телефонами и Гейм Боями. Что мне искать?
– У этого компьютера есть доступ в Интернет? – Спросила я, глядя через ее плечо. Она уплотнилась и набила на клавиатуре. – О, отлично, Гугл Остри, не так ли? И возможно жнецы. И Братство Благословенного Света. И пока ты там…
Она подарила мне взгляд говорящий, что я действую ей нервы.
– Как раз из Гугла, любое, что найдешь, и распечатай, что сколько-нибудь покажется важным. С остальной вашей частью все будет в порядке?
Мои слова были произнесены в пустой комнате. Ульфур и Карл взяли под свою ответственность селян и распределили их искать в библиотеке любые книги, которые могли нам помочь.
– Я вернусь, как только смогу, – сказала я Марте, когда она подошла со мной к окну. Оно не демонстрировало никаких признаков, что было на сигнализации, и это я приняла за показатель низкого уровня преступности в том краю. – Закрой за мной окно и не впускай никого кроме меня. О'кей?
– Хорошо. Но, Пия, старый моряк все еще там, – взволнованно сказала она.
– Если я увижу его, то пошлю сюда. Не смотрите так мрачно, – сказала я, перекидывая ноги за окно и спрыгивая на хорошо ухоженную клумбу под ним. – Я думаю, что удача переменится к нам.
Это, казалось, успокоило ее. Она улыбнулась и помахала, когда я мельком оглядела улицу, тихо бормоча про себя:
– И я только молюсь, что все не пошло еще хуже.
Далькафьордхар ночью был необычайно деятельным. Не знаю, было ли это феноменом белых ночей и двадцати четырех часового солнечного света, или просто таким город был обычно, но тут была куча народа. К счастью, я знала где найти группу из поездки – мы, как предполагалось, должны были посетить реконструкцию общего обеда в Длинном Доме викингов в комплекте с чтением древнескандинавской поэзии и сценами, описанными в исторических сагах того периода.
У меня не возникло никаких проблем найти фальшивый Длинный Дом, так как это было популярное туристическое место, расположенное рядом с парком. У меня даже не возникло никаких проблем проскользнуть внутрь окольными путями, через то, что, как я предполагала, было служебным входом. Но когда я выглянула из-за занавеса, отмечающего сцену, я оказалась лицом к лицу ни с чем кроме неприятностей. Центр Длинного Дома был занят длинными столами, за которыми сидели участники поездки, набивая рты восхитительно пахнущей семгой, свежеиспеченным хлебом и, по крайней мере, полудюжиной других блюд.
Мой желудок заворчал с возрастающей громкостью.
Я нырнула в маленькую комнату при звуке голосов, идущих из зоны, где как я определила, была кухня, у меня появилась медленная улыбка, когда я узрела разные части костюма викингского периода.
– Ладно, ты же не собираешься дурачить кого-то, хорошо осведомленного, – сказала я своему отражению спустя короткий промежуток времени, когда исследовала туалет, слатанный из остатков костюмов, пригодных при моем изобилии. – Но с потухшим светом все сосредоточатся на сцене, и ты не сможешь попасться.
Я схватила парик с длинными черными волосами и нахлобучила его себе на голову, запахнула льняное верхнее платье, натянутое на мой собственный газовый сарафан, чтобы скрыть современный цветочный рисунок под ним насколько возможно и, схватив коробку, наполненную маленькими бутылочками с водой, подняла ее на плечо, чтобы спрятать лицо.