Я. Не. Знаю. Думаю, так будет честно. Ведь я правда не знаю…
— До встречи в универе, крошка, — попрощалась Хейли, когда мы вышли из такси у дома моей матери. — Не скучай, милая, Гарри — псих, но он однозначно запал.
— Это меня и пугает. Ты что, не понимаешь? — прищурилась я, разводя руками. — Стайлс готов меня убить из-за любой мелочи и это ни разу не романтично, боже, да это кошмар. То есть если я искренне захочу, чтобы он оставил меня в покое, он не оставит, ты понимаешь?
Стоун покачала головой.
— Ты такая же. Видела бы себя, когда ты дралась с ним. Готова была его убить, но стоило заметить капельку крови на его лице, как тут же: «О, прости, милый, о…». Как это называется? — выгнула бровь подруга.
Я скрестила руки на груди, кивая:
— Да, я извинилась перед ним. Что плохого в вежливости? И знаешь что, проваливай домой.
— Ауч. Грубиянка. Только не умри от обиды, — это насмешливо прилетело мне в спину, когда я почти скрылась за дверью дома матери.
Вот же дурочка.
Между прочим, мне всегда казалось, что чувство ревности ко мне просто не применимо. Мне вообще некого было ревновать. А что же теперь? Стайлс пробудил во мне «зеленоглазого демона»?
— Ма-а-ам! — позвала я, отперев дверь ее квартиры своим ключом. Тишина. Наверное, спит. — Мамуль, я пришла.
На кухне ее не оказалось, и я прошла дальше в спальню.
— Мама, — шепнула я, привалившись к двери и улыбнувшись. Мои глаза повлажнели. Мама выглядела такой милой. Она раскраснелась во сне и громко сопела.
Я постояла так еще немного и пошла на кухню, собираясь выпить чаю. Но после передумала и тихо покинула квартиру, решив, что позвоню ей вечером.
Однако выйдя из дома и уже свернув к аллее, я трижды пожалела, что не осталась.
За мной шел какой-то высокий парень в черной толстовке. Капюшон был надет на его голову, а руки спрятаны в карманы. Сейчас что-то произойдет…
Он был тороплив. Я буквально бежала. Парень рысцой обогнул скамью, мимо которой пронеслась я уже на всех парах, после перепрыгнула через невысокое ограждение, за которым была парковка, и выбежала к своему дому.
— Да кто ты, черт тебя возьми? — прокричала я с колотящимся в области горла сердцем, когда резко обернулась.
Парень, метнув на меня взгляд, выражения которого я не разобрала, зато лицо четко разглядела, промчался мимо, свернул за угол, и я осталась одна. Как идиотка таращилась туда, где исчез парень, и пыталась разобраться, в какой момент у меня началась паранойя.
Облизав пересохшие губы, я быстро нащупала в сумке ключи и пошла домой.
Странное неприятное чувство осаждало мое сердце.
Я действительно испугалась этого парня. А он оказался просто спортсменом. Это ненормально с моей стороны.
***
Gavin Mikhail - Grenade (cover Bruno Mars)
Я признала давно, что он дорог мне. Но то, что я сделала в ответ на его честность, выворачивает меня наизнанку.
Я уже около сорока минут дымлю этой поганой электронной сигаретой, расхаживая по коридору, а за дверями меня ждут телекамеры, множество любопытных глаз.
Я должна соглать им всем и сказать, что Стайлс был животным, извергом, что пинал меня ногами.
Но… черт… он не был таким. Я никогда не скажу им этого. Я ничего им не скажу. Пусть смотрят на меня осуждающе.
«Помешанная на маньяке», «стокгольмский синдром», «жертва» и прочие термины, которые нельзя применить к нашим отношениям. Он был другим. Гарри Стайлс другой. Он не среди них. Он вообще словно не в том месте, не в то время. Столько боли и нежности в одном флаконе, что невольно понимаешь: это тот, кто должен быть рядом. Должен. Но его нет. Потому что ты причастна ко всему, а теперь мечешься из стороны в сторону, давишься дымом, размазываешь по стенам свое безволие и слабость. Кто сильнее? Он или ты? Он, без сомнений. Только он.
«Держись, Дженни»…
«Не сдавайся, Дженни»…
«Ты молодец, Дженни»…
«Так его, Дженни»…
Мать вашу, заткнитесь! Заткнитесь сейчас же! Я не хочу держаться! Я не хочу не сдаваться!
Я хочу провалиться и утонуть.
Я хочу утонуть в нем. Как прежде.
Пожалуйста, отмотайте назад. Я смогу поверить ему, ведь он впервые в жизни молчал. Он хотел видеть меня. Я дала ему шанс оправдаться, а он не воспользовался.
Пусть лучше бы предал, променял на другую, но только чтобы жил, жил где-то далеко. Быть может, на другом континенте. Но жил. Дышал со мной одним воздухом. Смеялся, плакал, да, он это умел…
Только бы не исчезал навсегда.
Но он исчез.
Навсегда.
Комментарий к Глава 27. “Этот Стайлс чужой мне”
Тот случай, когда кавер нравится больше оригинала. И так у меня частенько)
https://www.youtube.com/watch?v=8icVjtf1pi8
https://www.youtube.com/watch?v=all88iTgJuo
https://media.giphy.com/media/14jSVaPcx955O8/giphy.gif
https://peopletalk.ru/wp-content/uploads/2016/09/GettyImages-459594700.jpg
========== Глава 28. “Останешься со мной?” ==========
Милая, знаешь, я хочу твоей любви,
Она была вручную сделана для кого-то, как я,
Давай же, следуй за мной.
Я могу казаться немного безбашенным, надеюсь, ты не против»… ©
POV Harry
Шесть лет назад
Она соберется или нет?
Я нетерпеливо расхаживал по холлу дома, когда Джемма бегала наверху по своей комнате, торопясь и выкрикивая: «Банни, я сейчас! Я скоро! Прости, Банни!».
Я давно привык к этому «милому и пушистому» прозвищу. Она всегда зовет меня так, когда хочет извиниться.
Я устало закатил глаза, услышав очередное «я сейчас», раздул щеки и шумно выдохнул, спиной падая на диван в гостиной. Я больше не мог мерить шагами холл. Я устал ждать сестру.
Она неделю назад прикатила на студенческие каникулы, собственно, как и я, но меня жутко раздражал тот факт, что я должен летать из страны в страну, чтобы доучиться. А вот Джемма жила с матерью в Манчестере, в нашем старом доме, который отец мечтал продать, училась в Лондоне и у нее не было проблем с семьей. Я разрывался между бизнесом отца и учебой. Но накануне приезда Джеммы отец объявил, что мы все окончательно переезжаем в Бостон. Вернее, в Челси. Я выдохнул с облегчением, потому что в Америке у меня уже были друзья, работа, подружки. Здесь я ничего не имел.
Мой второй курс учебы подошел к концу, и я два дня назад прилетел в Англию, чтобы уже на следующий вечер носом к носу столкнуться с ураганом по имени Джемма.
Несмотря на разницу в возрасте — Джемме уже двадцать четыре, а мне исполнился двадцать один год — мы все равно были на равных.
«Я же парень, я выше и сильнее», — посмеиваясь заявлял я, когда сестра нарывалась, и мы, как в детстве, начинали дурачиться.
Но сегодня… Сегодня эта коварная девчонка тащила меня на парное свидание. Окей, врубаетесь в эту тему? Джемма свято верит, что ее братишка все еще тот самый подросток с прыщавым лбом и кудрями, которые лезут в глаза. Вот черт, это совсем не так. Мои кудри теперь аккуратно сострижены и причесаны, прыщи исчезли, а руки с периодичностью в пару месяцев покрываются татуировками, и мои глаза больше не всматриваются в невинные очи девушек. Теперь я ищу опыт или, если нарываюсь на «серую мышку», превращаю ее в… опыт. Да, парни, это моя тема.
Но ведь Джемма — сестра, все дела. Я должен пойти на это чертово свидание. Ладно. Я пойду. Я студент, перспективный бизнесмен. Окей, сын бизнесмена. Не имеет значения, это мое дело, и я готов за него взяться…
Джемма сбежала вниз, пронеслась мимо гостиной, и мои глаза тут же полезли на лоб от промелькнувшего силуэта. Я вскочил как ошпаренный, уже чувствуя как в голове расплывается туман, а пальцы сжимаются в кулаки.
— Какого хуя? — сорвалось ругательство с моих губ, по которым я мгновенно схватил ладошкой сестры, возникшей передо мной, и она, укоризненно глядя на меня, покачала головой.
— Ты что говоришь, Гарольд Эдвард Стайлс? Мерзость какая. Это тебя дружки из Америки научили?
Она схватила сумочку, приподняла ногу, застегивая на щиколотке ремешок босоножки, и выпрямилась.
— Идем? — Твою мать, сама невинность.
Я зол. Черт возьми, я очень зол. Потому подошел к сестре ближе, буквально навис над ней, и, выставив указательный палец, процедил сквозь стиснутые зубы:
— Если ты сейчас же не переоденешься… Джемма… — я резко шагнул назад, рывком указав рукой на лестницу. — Смени этот наряд. Живо!
Сестра мотнула головой, и я узнал этот упрямый взгляд ее карих глаз.
Она откинула выкрашенные в голубой цвет волосы, выпятила подбородок и сказала:
— Прекрати, Гарри, я подтирала твою мелкую задницу, когда ты и до стола не дотягивался. Так что не забывай, все же я старше. Идем, а то Брендон обидится.
Я прикрыл глаза, втягивая воздух через нос, хрустнул шейными позвонками, размял пальцы рук и произнес, посмотрев сестре прямо в глаза:
— Джемма, если он коснется тебя… Ты понимаешь, верно?
Она ничего не ответила, лишь отвернулась, покидая дом.
Ладно. ЛАДНО. Я, может, и перегнул, но, черт подери, как еще реагировать на ее ультракороткое платье, больше открывающее, чем прикрывающее.
Блять. Ненавижу девушек…
В общем, этот Брендон лапал Джемму своими глазенками так, что я вспотел. Меня так бесил этот дебил, что я не слишком уделял внимание подруге сестры.
Но все решила ее тоненькая ручка, скользнувшая под стол, когда мы вчетвером неплохо надрались в пабе.
Майли… Или как ее там? Пусть будет Майли…
Так вот она, шепча мне на ухо грязные словечки, уволокла меня в туалет. Это был мой первый раз в общественном сортире. Мне понравилось, что еще тут скажешь. Тем более малышка не особо смущалась, воплями вызывая недовольство заходящих в туалет девиц, а я смеялся, вдалбливаясь в нее и грохоча дверцей кабинки.
Пар я спустил, допустим. Но, вернувшись, я вдруг обнаружил наш пустующий столик, что вызвало во мне новую вспышку дичайшей ярости.
— Да чего ты психуешь? — повисла на моем плече расслабленная подруга Джеммы.
Надо будет предупредить сестру, с какой шлюшкой она общается.
— Где живет этот мудак? — выплюнул я, упираясь руками в бедра и прожигая Майли гневным взглядом.
Она назвала адрес. Как оказалось, недалеко от нашего дома.
Пулей выскочив из паба, я промчался через парковку, отметая чей-то визг, донесшийся из приоткрытого автомобиля, и запоздалая реакция на звук знакомого голоса вынудила меня притормозить.
Бешеными глазами — мне действительно показалось, что вся кровь хлынула к голове — я уставился на покачивающийся от борьбы автомобиль, по инерции прошел немного вперед, после чего рванул с места так, как если бы участвовал в Олимпийский играх.
— Убью! — только и проревел я страшным голосом, заставив Брендона замереть на моей сестре. На моей заплаканной сестре. На моей, блять, напуганной сестре.
Костяшки правой кисти хрустнули от того, как я сжал пальцы, и одной рукой за шиворот стащив ублюдка с заднего сиденья его минивэна, я тут же нанес удар в его нос. Сломал. Мгновенно. Ничего не понимая и абсолютно не осознавая действительность, я разносил рожу урода вдребезги. Тот висел на моей руке, налившейся свинцом, а кулак, словно стальной, месил и месил, разбрызгивая кровь ублюдка, который уже не реагировал.
Я бы убил его. Клянусь. Мне плевать на жизни таких тварей, как он. Любой, кто прикоснется к моей Джемме, будет убит. Сразу. На месте.
Джемма на свой страх и риск ухватила мой локоть. Рука, обхваченная ее дрожащими пальчиками, так и застыла в воздухе, пот застилал мне глаза, а я все буравил взглядом едва живого Брендона. Я тяжело дышал и медленно приходил в себя. И только когда за спиной тоненький от звенящего напряжения голосок произнес: «Не надо, Гарри», я смог отпустить этого урода, который тут же грохнулся на асфальт, харкая кровью у моих ног. Я, брезгливо сплюнув, отошел назад, чтобы его кровь не попала на меня, но это было глупо, потому что моя белая футболка оказалась забрызгана. Костяшки ныли, счесанные о зубы Брендона, а все тело ломило от жуткого напряжения. Так всегда после драк. Эйфория улетучивается.
— Пошли, — хрипло проговорил я, не глядя сестре в глаза, и обхватил ее плечи, но Джемма вдруг сбросила мою руку.
Я встретил ее осуждающий взгляд, и вся боль внутри этого взгляда обрушилась на меня, как ведро дерьма. Она винила меня в случившемся.
— Ты ушел, Гарри, — четко озвучила она мои мысли.
Мне было больно от ее слов. Я сглотнул, моргая, потому что слезы подкатили к глазам, а плечи сами собой опустились. Я был слаб перед ней. Перед моей Джеммой.
— Гарри… — ее голос опустился до шепота, она не могла говорить, потому что плакала, — я думала, ты другой. Что с тобой? Серьезно? Ты стал вот таким? — и сестра толкнула меня в грудь, пока я стоял, опустив голову, и даже не пытался защититься. — Боже… Я не могу поверить… Если бы я знала, то… я не позвала бы тебя.
От мыслей, что Брендон в таком случае изнасиловал бы ее, я снова выпрямился и посмотрел на Джемму.
— Тогда скажи спасибо, что я пошел с тобой.
Джемма вначале непонимающе моргала, а после, придя в себя, качнула головой и обхватила свои плечи руками, поникнув. Она крепко зажмурилась и опустила низко голову, и я увидел, как она задрожала, беззвучно рыдая.
Осторожно, но решительно я шагнул к ней, обнял и крепко прижал к груди, где гулко колотилось сердце. Это место, которое будет занимать только она, моя самая лучшая на свете сестра.
— Эй… — поглаживая Джемму по спине и чуточку раскачиваясь, сказал я, — ну хочешь я вызову ему помощь? Хотя как по мне пусть и сдох бы здесь. — Сестра дернулась от моих слов, наполненных ядом. Но я прижал ее сильнее, не отпуская, и мой тон прозвучал мрачно: — Просто знай, я пойду на все ради тебя, малышка. Просто знай это…
***
POV Jenny
Наши дни
Телефон гудел в кармане, что несказанно меня отвлекало, а я, между прочим, сидела на лекции. Рядом, раскрыв рот и пустив по тетради слюни, спала Стоун.
В конце концов я мельком взглянула на экран сотового, закатила глаза, увидев номер Гарри, который я до этого вновь сохранила, и, отключив звук полностью, спрятала его в сумку. Ладно, я сохранила номер только потому, что мне важно было знать, кто звонит и лишний раз не снимать трубку. Да, я как ребенок, знаю, но это не имеет значения.
К концу занятий, когда на улице уже начинало темнеть, я обнаружила на сотовом около десяти пропущенных звонков, что вызвало недоумение, как у меня, так и у Хейли.
— Он помешался, я тебе отвечаю, — на ходу жуя свой сандвич, пробормотала подруга.
— Отстань, — буркнула я.
Мы вышли с ней на территорию кампуса, собираясь отправиться на остановку. Погода надоела своими перепадами температуры, напоминая мне поведение Стайлса. Отличное сравнение.
Пока Стоун что-то рассказывала о неожиданно вспыхнувших чувствах между ней и Джонни Крэйгом, я рассеянно кивала, всеми силами заставляя быть к подруге более внимательной, но опять думала о Гарри.
Оживленная улица шумела голосами и сигналами клаксонов; вспыхивала фонарями и фарами; играла с запахами выхлопных газов, смешанных с ароматом выпечки, которую делали в кондитерской на углу.
Мы с подругой пересекли знакомую улицу и обе единогласно решили пройтись пешком до следующей остановки. Тем более что автобусы прибывали каждые десять минут. Это был хороший маршрут, нам повезло с частым приходом общественного транспорта.
Я, наконец, включилась в разговор, посмеиваясь над милыми репликами Хейли, которая по-доброму шутила над Джонни, после чего и сама прокомментировала их отношения, и когда мы, медленно бредя по широкому тротуару, обогнули угол дома, свернув к остановке, я дернулась.
— Ты чего? — оглянулась на меня Стоун, а я уставилась на проехавший мимо Range Rover, который припарковался у одного из магазинчиков. — О… Это Гарри? — спросила Хейли, тоже поглядев в том направлении.
Да, конечно, это был он.
Стайлс быстро вышел из машины, поглядывая по сторонам, приблизился к нам, мельком окинув Хейли взглядом, и, взяв меня за локоть, сказал: