Подняв колени, я позволила ему погрузиться так глубоко, пока не почувствовала
боль. Его толщина и длина были больше чем то, к чему привыкло мое тело. Боль, которая
пришла с его вторжением лишала дыхания, и все же мне хотелось большего. До Гэннона я
никогда не понимала удовольствия от боли.
Когда он вышел из меня, я как никогда почувствовала себя опустошенной. Я
схватилась за него и он снова перевернул меня на живот. - Попку вверх, - прорычал он, когда его руки схватили меня за бедра и рывком подняли меня прежде, чем снова войти в
меня. - Трахни меня, Нан. Потряси этой попкой передо мной и трахни меня, - приказал он.
Было больно. Он был гораздо глубже, но я хотела этого. Так что я сделала именно так, как он сказал, пока мое тело не взорвалось в оргазме и я рухнула на живот.
Рев его освобождения исчез в отдалении, когда темнота снова поглотила меня.
Солнце сквозь занавески не согревало меня. Было ощущение холода. Я знала, что
когда открою глаза, я буду в своей комнате одна. Мои сны были такими реальными. Я
аккуратно прикоснулась к своему телу, чувствуя там припухлость. Мой разум играл со мной.
Мои трусики были на месте и хотя я чувствовала себя удовлетворенной, я знала, что все это
лишь было в моей голове. В моем сердце была боль от ощущения пустоты. Она преследовала
меня. Напоминая мне, насколько я была одинока. Быть одинокой до встречи с Гэнноном
было проще. До того, как я узнала, как чувствуется полная завершенность, я была намного
сильнее.
Ничего не сломало меня. Ни отец, который не хотел и не любил меня, ни потеря
моего единственного героя, в жизнь которого вошла другая женщина, ни даже наблюдения
за тем, как моя сестра стала женщиной, которой поклонялся парень, в которого как я думала, я была влюбленна. Я оставалась сильной. Я была сама для себя каменной стеной. Но
сейчас . . . я не хотела этого. Я хотела того, чего у меня никогда не было. Свернувшись в
клубок, я попыталась облегчить пустоту и депрессию, которая пришла вместе с ней.
Мэйор
Ее звали Джилл. Я даже не был близок. Перевернувшись на кровати, я нахмурился и
закрыл глаза, когда понял, что Джилл по прежнему здесь. Ее светлые волосы разметались
на моих подушках и на нее было приятно смотреть и проснуться рядом с ней, кроме того
факта, что она не та, кто должна была быть в моей постели. Она была отвлечением.
По настоящему чертовски хорошим отвлечением. И мне нравился ее акцент. Он был
ярко выражен. Предполагаю, она из Миссисипи или из Алабамы, где говорят с таким ярко
выраженным акцентом. Когда она кончила, то стонала таким хриплым тоном, что мой член
твердеет только от мысли об этом. Я хотел этого.
Черт, что мешает мне провести с ней еще один раунд? Я собирался
сконцентрироваться на женщине, которой наплевать дышу я или нет. Я мог бы насладиться
той, которая выкрикивает мое имя этим своим сексуальным акцентом.
Наклонившись, я поцеловал ее голое плечо и вдохнул ее сладкий аромат. От нее
пахло ванильным парфюмом, который напоминал мне о печеньях, а я, мать вашу, любил
печенья. Особенно печенья с сахарной крошкой. Я поцелуями проложил дорожку вниз по ее
руке, пока не добрался до ее живота. Я лизнул ее пупок и она начала шевелиться.
Медленно улыбка растянулась на ее сонном личике и мне это понравилось. Я
нуждался в том. Мое эго нуждалось в этом. Конечно, она не была Нан. Не многие женщины
могли сравниться с ней, но эта была чертовски милой. Я могбу насладиться милой, а затем
вернуться к высокомерной и сексуальной, как ад Нан.
Доброе утро, - сказал я хриплым шепотом, которой я знал понравиться ей. Затем я
начал целовать ниже и как хорошая, маленькая девочка, она раскрыла для меня свои ножки.
Весь запах ванили растаял, когда появился запах нашего секса с прошлой ночи. Это было
сексуальнее, чем ваниль.
Дотянувшись до тумбочки, я схватил презерватив и улыбнулся увидев на полу еще
две пустые упаковки, которые остались после вчерашней ночи. Я утомил ее, но она была
готова к большему. Симпатичная, маленькая шлюшка. Я даже не знал ее имени, но она была
готова трахаться со мной всю вчерашнюю ночь. Ее папочка должен был научить ее, что она
была достойна намного большего, чем это.
Но он не научил и я собирался воспользоваться этим.
Ах, - прохныкала она, когда мой язык пробежался по розовым складочкам. - Да, -
было ее следующим вздохом, когда она приподняла свои бедра.
Я был не в состоянии делать это долго. Мне было необходимо и самому
освободиться. Лизнув еще пару раз я двинулся дальше, натянув презерватив и погрузившись
в нее я закрыл глаза, когда она плотно сжав меня втянула глубже. Я любил секс. Так
охренительно сильно. - Тебе это нравиться, детка? - спросил я, зная по ее движениям и
стонам, что ей это очень нравилось.
Да, - сказала она, шире раскрывая ноги и располагая свои колени на моих бедрах.
- Трахни меня жестко, как ты делать вчера ночью.
Улыбнувшись, я начал вбиваться в нее, пока она снова и снова выкрикивала мое имя.
Мне это офигеть, как нравилось. Немного теряя контроль, я дал ей то, что она хотела.
Возможно у нее будет слегка побаливать от этого, но она запомнит меня.
Не так много времени прошло, как ушла Джилл, когда дверь моей квартиры
распахнулась и вошел Коуп. Он не выглядел довольным. Прям удивительно. Он всегда
был зол. На жизнь.
Насладился? - спросил он брезгливым тоном.
У чувака что никогда не было киски? В чем была его проблема? Мужчина нуждался
в трахе.
На самом деле мне охренеть как понравилось. Она была дикой кошечкой. Оставляла
царапины и громко стонала. Даже немного кричала.
Коуп не выглядел позабавленным и даже не похоже, что слышал меня. - Ты не в
состоянии сделать это с Нан. Она холодна по отношению к тебе. Даже далека. Я говорил с
Де Карло и он переводит тебя на другую работу. Эту ты запорол. Пакуй вещи, попрощайся и
будь готов уехать сегодня в три часа. - Затем властный ублюдок развернулся чтобы уйти.
Что? Постой! - сказал я, опуская по прежнему пустую чашку.
Я что должен говорить по медленее? - спросил он, останавливаясь и
оборачиваясь на меня. - Твое лицо недостаточно смазливо. Ей нужно что то больше, чем
красивое личико.
У меня есть план, - солгал я, потому что вместо того чтобы обдумывать свой
план, я всю ночь трахал Джилл.
Нет, у тебя его нет. Ты уезжаешь в три.
Я открыл рот чтобы поспорить, когда его взгляд потемнел.. Не смотря на то, что меня
не многое пугало, этот сукин сын был чертовски страшен.
В три, - просто сказал он, затем развернулся и покинул квартиру.
Чтоб меня. Я потерпел неудачу на первом же задании. Дерьмо. Джиллл была хороша,
но не настолько. Я хотел добиться успеха и показать этим мудакам, что могу сделать это.
Нан должна быть самой легкой вещью, которую я когда либо делал. И все же. Она была
самой сложной чертовой женщиной, которую я когда либо встречал.
Если я соберу вещи и уеду, значит я сдамся. Я позволю им доказать, что я киска. Я не
был чертовой киской. Нан не испортит мне это дело. Будь проклята ее упрямая, вспыльчивая
задница. Я передавал ей записки и водил ее на романтическое свидание. А прошлая ночь
была ее благодарностью мне? О, черт, нет.
У меня было время до трех часов. Я мог исправить это дерьмо. Она снова полюбит
меня. Или по крайней мере она захочет меня. Мне просто был нужен чертов план. У меня
было, ох, шесть часов придумать его. Проклятье, я был в жопе.
Нан
Мэйор прислал два сообщения, но сегодня утром у меня не было настроения.
Прошлой ночью я так хотела чтобы он поскорее ушел, что уснула внизу, пока смотрела
фильм. Было мило с его стороны отнести меня в комнату, и все же. Я чувствовала, что
Мэйор был для меня потерей времени. Он никогда не станет Гэнноном, потому что
единственный человек который мог заменить мне Гэннона, это Гэннон.
Я сидела в своем шелковом, красном халате на стойке бара, вместо барного стула, со
стаканом апельсинового сока и греческим йогуртом. Это был мой вариант завтрака перед
пробежкой. Сегодня утром мое тело было уставшим, словно я всю ночь занималась любовью
— нет, не так — словно всю ночь я занималась диким сексом с Гэнноном.
Покраснев, я подумала о ноющей боли между моих ног и задумалась, трогала ли я
себя, пока спала. Думаю я мастурбировала, потому что я чувствовала себя использованной. У
меня там немного побаливало. Я усмехнулась, думая о том, какой безумной становлюсь. В
следующий раз во сне я буду играть в ролевые игры. Мне была необходима помощь.
Сегодня утром я лежала в постеле и подумывала о том, чтобы вернуться в Вегас и
поискать его. У меня не было особых моральных принципов. Меня вообще волновал тот
факт, что он обрюхатил ту девку? То есть, я сомневалась что он собирался на ней жениться, а
мне было просто необходимо выбросить его из моей системы. Если бы я смогла доказать, что
воспоминания были больше моей фантазией, а не реальностью, возможно это могло бы
помочь мне. Но потом я решила, что не хочу разрушать эти сны. Даже если это происходило
только пока я спала, это по прежнему было моим. У меня по прежнему была возможность
сблизиться с ним. В тот момент он принадлежал мне и делал меня очень счастливой.
Моя жизнь была полна разочарований. Я не хотела еще больше. Если я находила
счастье в моих снах, то как это могло чему-нибудь навредить? Это была моя жизнь. Она ни
на кого не влияла.
Дверной звонок прервал мои мысли и я вздохнула ненавидя то, что настоящий мир
собирался вторгнуться в мою жизнь и теперь ночь действительно закончилась. Мне
придется жить в настоящем. Я поставила мой греческий йогурт и спрыгнула со стойки бара, чтобы открыть дверь.
Было десять часов утра. Никто не должен был приходить и навещать меня в десять
часов утра. Они разве не знали, что я сплю допоздна?
Дернув, я открыла дверь даже не посмотрев, кто это был, потому что по правде это
был Розмари Бич и здесь мы были в безопасности. Кроме конечно занудных парней, как
Мэйор, который был полон решимости не сваливать к чертовой матери.
Еще рано, - сказал я ему, не в состоянии скрыть свое раздражение. Разве прошлой
ночью он не почувствовал отсутствия между нами химии? Мы были также скучны и
неинтересны, как цельно зерновой тост.
Время для твоей пробежки. Хочешь компанию? - он улыбнулся и я даже не
подумала, что это красиво. Я была разрушена.
Э-э, ну, думаю да,- ответила я, не зная стоило ли мне быть грубой задницей и
отказать ему, или в последний раз пробежаться с ним и надеяться, что он поймет, что между
нами все кончено.
Он просиял и вошел в дом. Его взгляд пробежался вниз по моему красному халату и
обнаженным ногам, затем снова вернулся к лицу, словно он оценивал то, что увидел. - Ты
даже с утра пораньше выглядишь потрясающе.
Он что действительно флиртовал? После всей неловкости вчерашнего вечера? -
Спасибо, - ответила я, затем развернулась, возвращаясь к моему йогурту и апельсиновому
соку.
Есть кофеварка?
Есть ли у меня кофеварка? Он что по прежнему жил в прошлом десятилетии. - У меня
есть Keurig (название американской компании производящей кофе машины) Мэйор, у меня
нет кофеварки, - ответила я закатив глаза.
Он рассмеялся, словно я пыталась быть смешной и начал искать чашку. Я позволила
ему это. Он достаточно времени провел у меня дома чтобы знать, где находятся чертовы
чашки. Он что был таким тупым? - Можно подумать, что я уже должен знать где они стоят, -
сказал он счастливым тоном.
Можно подумать, - согласилась я с раздражением.
Он не ответил на мой выпад и даже не заметил, что я была не дружелюбна. Что еще
больше действовало мне на нервы.
Ты что просто хочешь доказать, что можешь разрушить даже ту малость от
дружбы, которая осталась между нами? Потому что я не уверена зачем ты продолжаешь
приходить и пытаться? Между нами ничего нет. - Вот, я сказал это. Он может натянуть
штаны взрослого мальчика и справиться с этим.
Мэйор поставил свою чашку, которую наконец то нашел, открыв пять шкафов. -
Это то, что ты думаешь? Что между нами ничего не осталось?
Я знаю это. Здесь не о чем думать.
Он выглядел грустным, но он хорошо справлялся с грустью. Он использовал ее в
своих целях. Это также заставляло его выглядеть слабым, а я не любила слабость. Я не
была слабой и не хотела быть рядом с тем, кто был. - Ты небезразлична мне. Если бы ты
не была так занята изображая холодность и неприступность, ты бы увидела, что между
нами что-то есть. Если бы между нами ничего не было, ты бы раньше так не
расстраивалась из за меня. А теперь ты просто не прощаешь меня и не хочешь дать нам
шанс.
Если бы это было правдой, то я приняла бы ее и поработала бы над ней. Но он был
неправ. Целиком и полностью неправ. - Мне было одиноко. Ты появился и я подумала, что
если ты будешь со мной это заполнит ту дыру. Но этого не произошло. Тебя было
недостаточно. Тебя никогда не будет достаточно. Ты слаб, ты слишком любишь себя и ты
эгоистичен. Я не могу любить это и я не могу заполнит этим свою пустоту.
Ему это не понравилось. Злость в его взгляде была первым признаком силы, которую
я увидела в этом парне. - А ты нет? - спросил он, его голос был на ступень выше, чем
обычно.
Я не слабая. Все остальное возможно правда, но это мои качества. Я знаю
себя. Но ты притворяешься, что ты идеальный. Ты считаешь, что твой внешний вид
сглаживает твои недостатки. Ты не идеальный. Ты раздражающий.
Он выглядел, как человек потерявший равновесие, словно он понятие не имел, что
сделать или что сказать мне. Я была умнее его. Еще одно очко в мою пользу. - Ты слаба.
Если бы ты была сильной, то не искала бы мужчину, который мог дополнить тебя. Это
слабость, Нан.
Я позволила этому осесть во мне, потому что он был прав. Одно очко Мэйору. -
Тогда мы одинаковые. Разве ты не слышал,что противоположности притягиваются? А
мы так похожи, что просто поубиваем друг друга.
Вот, я позволила ему его же спором закончить с этим. Я не собиралась отрицать свои
недостатки. Я знала их лучше, чем кто-либо другой. Когда то,я пыталась оправдать их, но я
прекратила это. Я сама себе действовала на нервы.
Сомневаюсь, что он когда-либо действовал себе на нервы. Он подходил к зеркалу,
поправлял волосы, восхищался своим лицом и забывал, что у него есть сильно
раздражающие недостатки.
Я слышал, как люди говорили о твоей холодности. Я не верил им, когда они
предупреждали меня. Я думал, что кто-то выглядящий, как ты не может быть настолько плох.
В тебе должно быть что-то заслуживающее любви. Но они были правы. Все они, особенно
Мейс. Он говорил мне, что у него есть причины не любить тебя и не иметь с тобой ничего
общего. В твоих венах лед и никакая красота не сможет исправить это дерьмо, Нан. Ты
умрешь старой и одинокой. У тебя не будет ни детей ни мужа любящих тебя. Потому что ты
стерва. Злая, жестокая сука с таким огромном количеством горечи, что не можешь разглядеть