вонзил острие в основание могучей шеи. Страстно желая перебить всевозможные
нервные узлы, или вообще разъять позвонки, отделяя шейные от спинных, еще и
чуть прокрутил, копье. Хруст, треск, конвульсии зверя, бешеный круговорот перед
глазами.
- Ох, и живучая тварь!
А затем на глаза словно упала пелена, я выдернул копье, и начал разить
зверя, куда попало. Из этого состояния, вывела лишь не понятно, откуда
возникшая мысль о Куру. Не разглядывая, огромную окровавленную тушу, я
ринулся на другой край стойбища. В мыслях, отгоняя страшные воображаемые
картины - он не такой плохой боец мой друг, чтобы проиграть. Когда я добежал до
места схватки два огромных кота еще кружили по кругу. И мне вдруг стало
страшно, не потому, что барс, мог быть ранен, или вообще погибнуть, а от
осознания, того, что мой друг, похоже просто забавлялся, с этим огромным львом.
Лев был гораздо тяжелее куатара, налитые силой мышцы, буграми
перекатывались под лоснящейся шкурой. И я вдруг понял, что мой снежный друг,
может быть и совершенно другим, отличным от того, каким я его знаю. Не знаю
почему, но видимо Куру, был уверен в своей победе, и потому кружил,
снисходительно поглядывая на льва, так словно издевался над могучим зверем.
Тому видимо надоел, этот хоровод, и он перешел к действию, резко прервав
движения по кругу, он прыгнул к Куру, нанося удар обеими лапами. Но Куру там
уже не было, он извернулся, как бы шутя, полоснул льва по заду, и под хвостом у
львиного предка шкура мигом окрасилась красным. Тот взревел, правда, больше
от обиды, чем от боли, резко развернулся, и нанес обманный удар лапой. Затем,
ловко изогнулся, чтобы запрыгнуть Куру на спину, где потом, вонзив свои
громадные клыки чуть ниже шеи, обездвижить противника, и тут я, впервые
увидел Куру в действии.
Его лапы сделались крупнее и мощней, когти удлинились, и еще больше
загнулись, появилась пара саблезубого вида клыков и он, вывернувшись из-под
прыгнувшего на спину льва, резко ударил лапой по глазам противника. Лапа, по
ходу движения вскользь зацепила и нос, лев заревел от боли, и закрутился на
месте. Тут я подумал, что Куру, и далее будет играться с ним. Но ошибся.
Глаза снежного кота вдруг налились кровью, он прыгнул на противника,
удлинившиеся когти вспарывали плоть, лапы замелькали быстрыми молниями.
Очередной удар сбил льва на землю, и, не давая опомниться, и так жутко
израненному льву, Куру вспорол ему живот, откуда, тотчас выпали парующие
внутренности. Застыв над поверженным противником, куатар, яростно взревел,
оглашая победным рыком всю округу.
- Славная охота! Славная добыча! – Вдруг совсем близко, раздался чей-то
могучий гулкий голос, отрывая меня, от созерцания места схватки. – Хорошие
43
трофеи, отличные шкуры получатся.
Я мгновенно развернулся, коря себя за оплошность, и на ходу принимая
подходящую позицию. Куру через миг оказался рядом, уже вернув себе прежний
вид. Странно, но мы оба не услышали, и не почувствовали приближение кого-то
столь могучего, а от появившегося рядом с нами незнакомца веяло ощутимой,
почти неудержимой мощью.
- О, да вы вместе? - Тем времен произнес обладатель голоса - всадник
могучего вида, восседающий, на громадном звере.
Когда он появился возле места схватки, я не ощутил, и это напрягало. Он
был выше меня на две головы, шире в груди и плечах, и явно крупнее и крепче.
Одет он был, немногим лучше, жителей стойбища, как я успел заметить, они были
облачены в одежды из сшитых шкур. На нем, правда были и штаны ниже колен, и
безрукавка из шкуры какого-то невиданного мной зверя, а я их повидал немало.
Все продолжали рассматривать друг друга, мы из боевых позиций, а
всадник просто глядел с интересом, по-прежнему восседая, как и сидел на своем
животном. Волосы на его голове крутились завитушками, непослушными прядями
спадали на лоб, и он то и дело, отбрасывал их, рывком поднимая голову вверх.
Его карие глаза, смотрели без злобы, с некоторой долей суровости, но не более,
хотя тут я не мог, сказать наверняка.
- Рад приветствовать вас в Кайлане, гости извне! - Сходу распознал он
нашу не местность. Не укрылось от меня и то, что в Куру он сразу определил
разумное существо.
- И мы несказанно рады – ответил я - но хотелось бы узнать, кто с нами
говорит? И вообще где мы очутились?
- Давненько к нам никто не заглядывал – не обратив внимания на вопросы,
продолжал он - раньше помню, перли, чуть ли не толпами, а в последние времена
что-то ни кого. Меня зовут Кодр, я повелитель земных областей этого мира - без
всякого перехода представился он. В смысле земля моя стихия.
- Я – Априус, а это мой друг и спутник куатар Куру.
- Желаете осмотреть мои владения? – Чуть прищурился всадник, и было в
его голосе нечто такое, что отказ не сулил нам ни чего хорошего.
А сейчас схватка, с неведомым и сильным противником, в мои планы как-то
не входила. Да и вообще, мы желали, еще, как желали - представитель Сил этого
мира сам нашел нас, и при дружеских намерениях можно многое узнать. И
подобрать ключи, к дикой первобытной Силе, что еще присутствовала здесь. Все
сложилось как нельзя лучше.
Наш новый знакомый, громко свистнул, вскоре раздался бешеный топот,
издалека, мгновенно приближаясь к нам, и на глазах превращаясь из черной точки
в скакуна, выросла громадная туша другого лоборога. Лоборог – это жуткая, на
мой взгляд, смесь изящного прекрасного единорога и грозы многих жарких
местностей, ярого тушителя огня – бронированного носорога.
Как уж удалось их скрестить, я не знаю, опытов на Заре Времен было
больше, чем достаточно, да гибриды, попросту не выживали, но передо мной
стояли представители тех, кто смог. Вытанцовывающий перед нами лоборог,
обладал свирепой силой, но в тоже время, казался невероятно грациозным, Изо
лба торчали два витых рога, а ниже почти из носа рос еще один расплюснутый с
боков, и намного короче верхних.
Под Кодром, лоборог был светло-коричневый в черных пятнах, а тот,
который примчался на его зов, совершенно серого цвета, но такой же массивный,
не в чем не уступающий. Я немного помедлил, а затем коснулся его короткой,
мощной шеи, на вид шкура ни чем не отличается от покрова шерстистых
носорогов, вот только у этого и ноги подлиней, и круп поменьше и уже.
44
Я почесал, его за ухом, потрепал по холке, животное довольно фыркнуло, тогда уже не раздумывая – благо дело опыт был, взобрался на предложенного
скакуна, чем вызвал немалое неудовольствие куатара.
- Ну что вперед? – Вопросил нас Кодр, едва я наладил мысленную связь со
своим животным.
Получив согласный кивок, он пустил своего зверя вперед. А у меня в груди,
едва мой жеребец, набрал скорость, появилось переполняющий душу восторг. А
тело захватила, дикая, необузданная сила. Начала втекать в меня, проходить по
позвоночному хребту, и уходить под землю, в глубь мира. С того мига как я
впервые сел на Гура, так звали этого «скакуна», жизнь наша с Куру потела совсем
по другому руслу, и совсем в другом направлении, причем это не завесило от
нашего решения, или выбора.
Наступило долгое помрачение, точнее сказать, раздвоение сознания, одна
часть меня, как бы улеглась, нет, не в спячку, а в дремоту, другая же зажила иной, отличной от прежней жизни, жизнью. Я даже не могу описать, как это происходило,
я, будто пребывал в глубоком сне. И не мог повлиять на ход событий, став, почти
сторонним наблюдателем. Тогда я еще и понятия, не имел о своей, второй сути.
…Начались дни бесконечных скачек, охоты на чудовищных зверей, ломки
гор, осушки болот, и тому подобное. Во всем том, в чем участвовали здешние
правители, участвовал и я. А чем еще, могут заниматься первобытные боги? Боги
первобытного мира, отвечая на моления верящих в них и просящих о помощи,
таких же первобытных людей. К тому же их вера только удваивает Силы правящих
и следящих Сильных этого мира. Мы будто занимались подготовкой, подготовкой
Кайлана к приходу кого? Ответов пока не было. Мир был явно юн, изобиловал
молодыми горами, наполненными разнообразной живностью морями, и
бесчисленными стадами, пасущимися на равнинных пастбищах.
Да, с самого первого мига, как мы присоединились к Кодру, согласившись
посмотреть его обширные владения, нас с Куру накрыло. Захватило, все целиком
и полностью, странной доселе не изведанной страстью, корни которой уходили в
глубину души и подсознания. Она заставила забыть обо всем на свете, о
неправильно сработавших заклятиях, о магическом Шторме, об Эльдариусе и иже
с ним. Вернее не забыть, а упрятать в самые глубокие места памяти, отложив на
долгое время.
В мире Кайлане властвовали, и вершили судьбу мира, и существ его
населяющих, четверо владык:
- Кодр, Властелин земли, при желании могущий оборачиваться красным
четырехруким существом с головой мастодонта, или ему подобного животного.
- Ньодр – Владыка недр, как две капли воды похожий на собрата, только он
был еще массивней, и глаза имел совсем черные, так что зрачков было не
отличить. Носил тужурку из толстенной кожи индрика, покрывавшую его
незагорелое, белокожее тело, и ни когда не расставался с огромной секирой,
имевшей длинную рукоять, могущей раскалывать даже скалы.
- Вадри – Повелитель небесного свода и воздушных потоков, на двух
стихийных братьев был похож мало. Был он статен, как говорится поперек себя
шире, носил длинную холщевую рубаху, подпоясанную металлическим поясом,
который при нужде мог послужить и как меч. Имел долинные густые волосы, почти
до пояса, такую же длинную бородищу, потому на лице виднелся только крупный
нос, да серые глаза.
- Четвертым был Аквэн – морской царь и повелитель всяческих вод. У него,
как и у Ньорда была бледная кожа, огромные глаза без век, пальцы с
перепонками, гибкое и подвижное тело. Он почти всегда носил облегающую
одежду из кожи какого-то морского животного, и не расставался с двузубым
45
жезлом…
Дикие люди, которых я узрел здесь впервые, нарекли их богами. Шаблонная
в принципе картина для только начавших развиваться миров. Правда, что делали
тут мы, было не совсем понятно, но в те моменты, я об этом не задумывался. И в
силу недавнего своего обучения, на Гидрониус, стал кое в чем помогать Аквэну.
После спасение малого стойбища, я также попал в пантеон местных божеств, и
люди в своих молитвах дали мне имя – Аварос. В силу своих возможностей, я
помогал, в чем мог и остальной троице, и само собой учился у них. Их
способность обуздывать дикую, первотворную Силу, оставаясь при этом
неизменными, просто поражала. Они продолжали носить облики подобные
людским, но в случае нужды преображались и в другие формы. Я тоже хотел
подобрать ключ, к этим кладовым, Мощи.
Для меня казалось, время остановилось, хотя на самом деле довольно
споро бежало вперед, отсчитывая дни и месяцы. Куру, видевшие его схватку со
львом, и те, кому он соизволил сказать пару слов на человеческом языке, тоже
возвели в божественный ранг, окрестили Духом Гор, в особенности заснеженных
склонов. И в случае нужды взывали, прося защиты от хищников, или спасения от
лавины...
Помню, неслись как-то вдоль морского побережья - так сказать границы
владений Аквэна и Кодра, вдруг владыка суши, застыл на спине своего Ларга,
прислушался к чему-то, и уже повернувшись ко мне, констатировал:
- Дождя просят, видать Вадри перестарался, пересушил своими ветрами,..
Хотя опять же, почему у меня просят? У него бы и просили – недоуменно, пожал
он плечами. – Ну да ладно, так, где это? – Всепроникающим взором он мог,
обозревать весь мир. - Ага, вот эта местность, ну получайте просимое!
Он воздел к небу свое копье-жезл, с кончика сорвалась нечто, почти
невидимое глазу и унеслось, в нужном направлении. И мы продолжили
всегдашнюю бешеную скачку по длинным прибрежным отмелям. В период так
сказать «помрачения от божественности», это было одним из излюбленных моих
времяпровождений. Бешеные скачки, охота на чудищ, гонки на водных животных.
Уроки на Гидрониусе не прошли даром, да и вообще, вода, моя любимая стихия, в
любом ее проявлении, уж кого-кого можно было просить о дожде, снеге, вкусных и
целебных источниках, так это меня.
Но меня просили о рыбе, съедобных водорослях, и моллюсках, дабы их
море выбрасывало на мелководье. Почему они обращались ко мне, и каким
образом я их слышал, тогда меня это абсолютно не заботило. Племена, живущие
у моря, просили хорошей погоды, при шторме ведь и близко не подойти - унесет,
еще молили о спасении от морских страхов, а их там, как известно намного
больше чем на суше. Периодически мы их изводили, тех, кто особо алчный и не
покорный. Тогда объединяли усилия в совместной охоте: Вадри носился по небу
на своем верном и неизменном «Крылатом Ужасе» - смеси птицы летающего
змея, высматривая цель. А мы - я, Ньодр, и Крдр на лоборогах, по суше если
отлавливали на земле, или на «дарфусах» громадных морских предках
дельфинов, если на море. Почти каждое вмешательство строго контролировалось
самой правящей четверкой, пределы Силы не должны были превышать допустимо
возможные, в прошлом они уже убедились, что вмешательства на уровне чистого
чародеяния, несут за собой неизбежные мировые катаклизмы, и поэтому
старались собственноручно и бить чудищ и крушить горы.
Так длилось долго, очень долго, но все проходит, все изменяется под сенью
звезд. В мире начали появляться новые, непрошеные переселенцы, иначе говоря -
чужие. Пока в мир еще не ворвалась новая Сила, но первые ростки других
жизненных форм, заставили вспомнить кто я и откуда. Я вспомнил о способности
46
ходить по мирам, это пришло из глубин памяти резко и без поблажек для психики.
Сразу пришло ощущение какой-то сосущей пустоты, я ощутил невероятную жажду
заполнить ее, меня словно звало сама Сфера - мой настоящий и огромный мир.
Тем более, еще требовалось разобраться с этой новой напастью, корни
которой уходили за пределы Кайлана. Сюда ступил враг древний, жестокий и
чуждый людям. Человекозавры - если назвать по-простому, это разумные
рептилии-люди. Которые по неведомым причинам начали свое развитие, намного
раньше, чем людские расы. Эти создания обладали своим собственным разумом,
который явно кто-то хорошо прочистил, и к их природной тяге к мясу, добавил
ярую ненависть. Теперь они ненавидели, убивали, и жрали, жрали тех, кто не смог
найти способы защиты.
Охотились они стаями, обладали хорошо отработанным коллективным
сознанием, могли передавать различные призывы на далекие расстояния, и самое
страшное для населяющих Кайлан людей, обладали способностью,
гипнотизировать своих жертв. Сразу из нескольких мест мира к Кодру и Ньорду
пошли моления и призывы о помощи. Мы отреагировали, выжгли яростным огнем