— Да мы ненадолго, — подал голос Митька.
«Ненадолго» с Митькиного языка переводилось как «придём после десяти вечера, уйдём где-то под утро». Святослава такая перспектива совершенно не радовала. В другой раз он был бы даже рад повеселиться с друзьями, посидеть в компании до утра, выпить пивка и побренчать на гитаре, но это — в другой раз.
— Я сегодня занят, — повторил Святослав и добавил: — Очень.
— Ты, никак, заболел, — предположил Ян, — Не иначе, как вчера у Валерки…
— Я здоров. Просто у меня дела.
— Ладно, — сникли ребята, — значит, веселье отменяется.
В этот момент в аудиторию вошла лекторша, и компании пришлось разойтись по своим местам.
— Добрый день, молодые люди, — запела она старую и уже порядком надоевшую студентам песню, — Дежурный, сходите за мелом. Остальные открывают тетради и пишут тему лекции…
Всю лекцию Святослав то и дело отвлекался и украдкой смотрел на Полину. На завитки золотистых волос, ниспадающих на плечи, на маленькое розовое ушко с крошечной звёздочкой серёжки, на высокую, точёную шею, крутой, дерзкий изгиб густых, пушистых ресниц, на чуть подрагивающие губы, на изящные пальчики маленьких рук… Он не выдержал, позвал хрипловатым шёпотом:
— Полина…
— А? — рассеяно улыбнулась она.
— Ты очень красивая, — сообщил Святослав.
Девушка смутилась, щёки её залились румянцем.
— Будет тебе, Славик!..
— Нет, правда. Ты — самая красивая девушка из всех, кого я знаю. Честное слово. Ты такая… как будто светишься.
— Слав, ты меня смущаешь. Пиши лекцию.
Святослав вздохнул, с тоской посмотрел на часы, потом — на лекторшу, и принялся лениво записывать диктуемое, которое его совершенно не интересовало.
После лекции Полина ухитрилась незаметно исчезнуть из Славкиного поля зрения, и поэтому перемену парню пришлось провести в компании друзей. Сегодня Святославу было с ними откровенно скучно. Всё те же шутки, над которыми смеялись скорее по привычке, те же разговоры на три темы (выпивка, девчонки и вечеринки) и полное отсутствие каких-либо идей. Славка сидел и молчал, лишь изредка отвечая кратким «угу» на обращение к нему. Ему хотелось только одного: побыстрее вернуться домой. К кошке.
«Как она там?» — с тревогой думал Святослав, — «Я оставил её одну… больную, в незнакомом месте. А вдруг она голодная? Вдруг ей страшно? Или плохо?»
Ему внезапно вспомнилось, как кошка плакала. Большие капли слёз на несчастной мордашке, свисающие с усов клочья пыли, шлейф паутины, зацепившийся за кончик хвоста и почти человеческое детское всхлипывание… Дрожащий чёрный комок под батареей, взгляд затравленных глаз, будто вопрошающий: за что?.. Хрупнул, сломавшись, зажатый в Славкином кулаке карандаш, но легче не стало.
С трудом дождавшись конца занятий, Святослав поспешил домой. По дороге зашёл в магазин, купил пакет молока, банку рыбных консервов и маленький пушистый мячик в отделе для животных (продавщица с ангельской улыбкой на лице заверила Славку, что её кот с подобной игрушкой может возиться часами).
Уже возле подъезда Святослав ощутил на себе взгляд. Вздрогнул, поднял голову, посмотрел на окна своей квартиры: ему показалось, что занавеска колыхнулась, будто от окна кто-то отошёл. Наверное, кошка спрыгнула с подоконника.
Открыв дверь квартиры и шагнув через порог, Славка почувствовал странный запах. Пахло травами. Полынью и немного мятой. Будто летом где-то… не то в лесу, не то в поле, не то у реки. Святослав закрыл дверь, прислонился спиной к стене, закрыл глаза и втянул в себя этот чудесный запах. Сразу вспомнилась деревня деда, тёплый вечер и мягкие губы соседской девчонки Алёны, пять лет назад подарившие ему первый доверчивый поцелуй. Хорошая она, Алёнка… смешная, весёлая… В прошлом году вышла замуж и через пять месяцев родила. Кажется, мальчика. Почему-то жалко Алёнку. Хотя, может быть, у неё сейчас всё хорошо.
«Интересно, откуда же так пахнет?» — подумал Святослав, отгоняя воспоминания, — «А, наверное, соседка что-то сушит».
Разувшись и повесив плащ на вешалку, парень прошёл в комнату. Кошка сидела на полу под стулом и кажется, дремала.
— Привет, — обратился к ней Славка, — а я тебе кое-что принёс. Иди сюда.
Кошка открыла глаза, покосилась на Святослава, но из-под стула не вышла. Тогда, руководствуясь принципом Магомета и горы, Славка сам подошёл к зверьку. Легонько погладил шелковистую шёрстку, почесал пальцем кошкину шейку, потом осторожно взял зверька на руки. Кошка не сопротивлялась, но с другой стороны не было похоже на то, чтобы ей это нравилось. У Славки возникло ощущение, что ей всё равно. Это его слегка озадачило и насторожило. Он посадил кошку на письменный стол и сказал:
— Знаешь, что… Мне совсем не нравится то, что ты такая вялая. Не знаю, о чём думаешь ты, но я думаю тебя вылечить и оставить у себя. Я не сделаю тебе ничего дурного, поверь. Не бойся.
Кошка вздохнула и дёрнула ухом. Святослав расценил это как добрый знак. Пробормотав: «Ну и замечательно», парень принялся переодеваться, а потом, облачившись в «домашнюю» рубашку и брюки, он взял кошку и понёс её на кухню: менять повязки и кормить. Ранки затянулись и выглядели замечательно, поэтому бинтов и зелёнки на перевязку ушло меньше, чем в прошлый раз. Кошка терпеливо сносила все Славкины махинации, но один раз всё же не стерпела: зашипела от боли и когтями маханула Святославу по руке. На запястье вскрикнувшего от неожиданности парня остались тонкие красные полоски. Славка немедленно помазал их зелёнкой и с минуту прыгал по всей кухне, морщась от боли. Кошка смотрела виновато, и он не стал её ругать.
Покончив с перевязкой, Святослав налил молока — себе в кружку, кошке в блюдце, открыл банку консервов, выложил несколько кусочков рыбы и бросил на пол пушистый мячик. Кошка жадно съела рыбу, полакала молока, потрогала лапой мячик и опять сникла. Славка решил её не донимать. Отнёс кошку на устроенную для неё лежанку, а сам занялся своими делами.
Вечером Святослав, сидя за столом, читал книгу, а кошка умывалась, расположившись посреди комнаты. Славка посмотрел на неё и сказал:
— Эй, хватит тебе красоту наводить! Сороки украдут.
Кошка фыркнула, будто ей стало смешно, подошла к парню и уселась возле его ноги, скромно обняв хвостом лапки. Славка поднял её и посадил на стол на открытую книгу. Тут ему в голову пришла идея. Когда он был маленьким, мама часто развлекала его театром теней.
Святослав направил свет настольной лампы на стену и обратился к кошке с речью:
— Леди, специально для Вас — единственное представление! Уникальное в своём роде. Не знаю, ценят ли кошки подобные фокусы, но Вы всё же посмотрите.
Развернув кошку таким образом, чтобы она видела пятно света на стене, Святослав сложил по-особому пальцы, и на обоях появилась собачья голова. Для полного эффекта Славка негромко полаял. Это сработало: кошка зафырчала и выпустила когти. «Действует!» — подумал парень и «сменил» картинку. Теперь это был не то гусь, не то лебедь. Кошка с интересом потянулась к изображению носом. Гусь вытянул шею, открыл-закрыл клюв и секунды спустя превратился в корову. Корова, помычав и пошевелив ушами, сменилась поросёнком. Святослав старался, как мог и внутренне просто ликовал: кошка внимательно и заинтересованно следила за фигурками на стене. Более того — ей это явно нравилось. Славка развлекал её с полчаса, показал всех, кого умел: кролика, лошадь, осла, оленя, лису, мышь, разных птиц и даже кошку. Потом фантазия его разыгралась, и он умудрился изобразить нечто, напоминающее милиционера. Сходство получилось поразительное, и Святослав рассмеялся. Кошка обернулась и посмотрела на него. И впервые в этих глазах Славка увидел доверие. Он улыбнулся, а она сама подставила голову под тёплую ладонь, прося ласки.
Прошло несколько дней. Кошка совсем освоилась и прикипела к Славке всей своей маленькой диковатой душой. По вечерам они весело возились на полу, катая пушистый мячик, или смотрели телевизор — Святослав сидел в кресле, а кошка мурлыкала у него на коленях. Вообще, с каждым днём кошка нравилась Святославу всё больше и больше: во-первых, чистюля — в туалет ходит туда же, куда и люди, во-вторых, тихоня — никогда не мяучит зря, в-третьих, ласковая и всегда чувствует Славкино настроение, в-четвёртых, умная и понятливая (Славка пробовал дрессировать её, и удивительно — кошка схватывала всё, что называется, налету), в-пятых, красавица, а в-шестых, было в ней что-то такое… тайна будто какая.
Из института Святослав сразу спешил домой. Друзья посмеивались, удивлялись: неужели Славка нашёл себе такую девушку, из-за которой им достаётся всё меньше и меньше внимания? Святослава такие подколки раздражали, он злился, огрызался: не вашего, мол, ума дело. Но про кошку никому не говорил. Никому, кроме Полины.
— Приходи ко мне в гости, — приглашал он девушку, — сама увидишь. Она маленькая и смешная.
Полина всякий раз кивала с улыбкой и вежливо отказывалась. Говорила, что занята, но обязательно выкроит как-нибудь часок и зайдёт посмотреть кошку. Славка мигом смолкал и хмурился. С каждым днём Полина нравилась ему всё больше, но… у неё уже был парень. Святослав не воспринимал его всерьёз, пока однажды краем уха не уловил случайно кусочек разговора Полины с подругами:
— Игорь — чудесный парень. Думаю, он тот, кого я искала всю жизнь. Он меня так любит…
Вот так. А он, Славка, ей всего лишь друг.
— Всего лишь друг, понимаешь? — пожаловался Святослав кошке, в очередной раз явившись домой грустным, — Я ей не нужен. А она… Она очень мне нравится. Очень. Иногда я думаю, что люблю её. Ну чем я хуже этого её Игоря? Почему она выбрала его, а?
Кошка посмотрела на Славку с сочувствием, выгнула спинку и мурлыча, потёрлась об ноги парня.
— Спасибо, — усмехнулся Святослав, — все ботинки мне вытерла, даже чистить не надо. Нет, я не издеваюсь. Действительно спасибо. По-моему, одна ты меня понимаешь. Жалко только, не говоришь. Ну, пойдём готовить обед, хозяюшка. Рыбку будешь?
— Мя-ааа…
— Это значит «да»?
— Мрр-р… мрр-рр…
Потом Славка возился у плиты, а кошка сидела рядом на краю раковины и играла с тоненькой струйкой льющейся из крана воды. Святослав специально открывал кран: парню нравилось смотреть, как кошка то боязливо трогает воду лапкой, то, внезапно осмелев, царапает её и бьёт с размаху, разбрызгивая капли по всей кухне. Особенно она любила, когда вода попадала на горящую газовую конфорку и шипела: кошка мгновенно собиралась в комок, прислушивалась и смешно таращила глаза.
Обедали они тоже вместе. Святослав ставил на стол кошкино блюдечко и свою тарелку, накладывал еду, сажал кошку на стол и садился есть сам. Однажды кошка удивила Славку: он налил себе в чашку кофе, а зверёк тут же подбежал и принялся лакать прямо из чашки, фыркая и чихая от горячего пара. Потом оказалось, что кошка также неравнодушна к сладкому (особенно мороженому), картошке и чёрному хлебу со свежей зеленью. Эксперимента ради, Святослав как-то попробовал дать ей пива, но кошка посмотрела на парня с такой укоризной, что тот поспешил выпить его сам.
После обеда зазвонил телефон. Славка поставил грязную посуду в раковину и помчался поднимать трубку.
— Алло!
— Алло, Славик? Это я, Полина. Не отрываю от дел?
— Нет, — ответил он чуть растерянно.
— Я хотела извиниться перед тобой, — вздохнула девушка, — Я зашла бы к тебе в гости, очень хотела бы, но… Есть один человек, которому не нравится, когда я… Прости. Какую-то ерунду несу.
— Ничего. Ревнует, да? — сочувствующе спросил Святослав, и не дожидаясь ответа, сказал: — Не лучшее качество мужчины.
— Не знаю, — ответила Полина и замолчала.
Это молчание Славка истолковал для себя, как «слушай, какое тебе дело до моей личной жизни?». Так, надо срочно исправлять ситуацию.
— Полина, — позвал он в трубку.
— А? — откликнулась девушка задумчиво.
— Слушай, я придумал. У нас завтра две лекции, так?
— Правильно, а что?
— Я сюрприз принесу. Ты только приходи, ладно?
— Хорошо. То есть, конечно же, приду.
— Ну, тогда до завтра, Полина.
— Пока, Славик.
В трубке раздались короткие гудки. Святослав опустил её на рычажки телефона и пошёл в свою комнату. Кошка уже была здесь и собиралась запрыгнуть на подоконник. Парень подхватил её, посадил на плечо.
— Завтра идёшь со мной в институт! Скажи, что ты довольна. Довольна ведь, а? — спросил он у кошки и пальцем пощекотал ей подбородок.
— Мя, — отозвалась кошка безо всякого энтузиазма.
— Не «мя», а «ура», — поправил её Святослав, — Я тебя с Полиной познакомлю. Увидишь, какая она замечательная.
Кошка спрыгнула с плеча на подоконник, уселась возле горшка с цветком и принялась умываться с самым безразличным видом.
— Можно подумать, что ты ревнуешь, — заметил Святослав и ушёл на кухню мыть посуду, пока её не накопилась полная раковина.
Покончив с кухонной уборкой, он вернулся в комнату, где застал кошку за странным, уже однажды им виденным занятием: она сидела, глядя на горшок с цветком, и мурлыкала. То тише, то громче, меняя тембр — будто пела что-то, зажмуривая глаза.
— Опять колдуешь? — окликнул её Святослав, — Ну, давай, колдуй. Может, он не только когда-нибудь оживёт, но и превратится в пальму со спелыми бананами.
Кошка, не удостоив Славку даже взгляда, продолжила своё занятие. Парень усмехнулся, мечтательно вздохнул, подумав о бананах, и завалился на диван смотреть телевизор.
Ночью Святослав спал плохо. Виной тому были странные полусны-полувидения. Запах полыни и мяты, солнечные зайчики в темноте, далёкий мелодичный перезвон сотен маленьких колокольчиков, переходящий в нежный смех, прикосновения тёплых, ласковых ладоней, мягких губ, зовущий блеск бездонных глаз, бархат кожи, шёлк чёрных, как смоль, волос… ОНА была то совсем рядом, то вдруг исчезала, то вновь появлялась из темноты, маня за собой. И он шёл за ней сквозь тьму, зеркала, холод… Ради взгляда, ради вкуса её нежных губ, ради одного лишь прикосновения к её коже, слабо пахнущей полынью и мятой…
Славка вздрогнул и проснулся. В комнате было темно, тишину нарушало лишь мерное тиканье будильника и сонное мурлыканье кошки, калачиком свернувшейся у Святослава на груди. Парень почесал кошку за ухом и вздохнул. Она зевнула, показав острые зубки и маленький язычок.
— Ну и сны ты на меня нагоняешь, — сказал Славка зверьку, — Мистика прямо-таки. Слушай, а тот парень в кожаной куртке, случаем, не за это тебя невзлюбил?
Кошка мигом проснулась, спрыгнула на пол и растворилась в темноте. «Обиделась, что ли?» — подумал Святослав. И сам удивился: неужели она — кошка! — действительно способна обижаться, сочувствовать, любить… Неужели она способна мыслить и чувствовать? Она же кошка, просто кошка, зверёк! Какие эмоции у животных? Если только радость или страх, ну, может быть, привязанность… Но чтобы обида… Не, это невозможно. Она — всего лишь кошка.
И всё же…
— Кис! Кс-кс-кс, иди сюда, — негромко позвал Святослав, вслушиваясь в тишину квартиры, — Возвращайся давай. Иди спать. Я не хотел тебя обидеть, честно!
Кошка не вернулась и не откликнулась. Славка подождал минуты две — тщетно. Пришлось вылезать из-под тёплого одеяла, вставать с нагретой постели и осторожно, чтоб не дай бог не наступить на притаившуюся где-то кошку, пробираться к выключателю. Вспыхнул свет, Славка зажмурился. Когда глаза привыкли к яркому свету, оказалось, что кошки в комнате нет.
Она нашлась в коридоре. Сидела, ссутулившись, на полке для обуви и жмурила слезящиеся глаза. Святослав присел рядом на корточки, погладил чёрную, сгорбленную спинку зверька, прикоснулся к маленьким ушкам, провёл пальцем по холодному, чуть влажному носу. Кошка посмотрела на парня как-то загнанно и вдруг лизнула ему руку. Доверчиво и нежно. Славка улыбнулся, взял кошку на руки и вернулся в кровать, но так и не заснул. До утра лежал, смотрел на свернувшуюся калачиком у его бока кошку и думал о чём-то. О чём — даже сам он затруднялся сказать…
С утра с кошкой пришлось повоевать. Святослав прекрасно понимал, что в институт его с животным не пропустят, поэтому решил нести кошку в сумке. Сумке было всё равно, но вот… Короче, в считанные секунды зверёк из милого, покладистого существа превратился в перепуганную и очень злую фурию. Вырвавшись из исцарапанных Славкиных рук, кошка с отчаянными воплями принялась метаться по квартире, пока не забилась под кровать. Святослав, уставший от борьбы, хотел было плюнуть на всё и оставить кошку в покое, но вспомнил данное Полине обещание и потащился в коридор за веником. Ценой героических усилий возмущённая, пыльная и изрядно помятая кошка была, наконец, извлечена из-под кровати и во избежание новых неприятностей завёрнута в Славкину футболку. Пока она жалобно мяукала, пытаясь высвободиться из «кокона», Святослав обработал йодом царапины и оделся.