- Спи, Риш, - парень коснулся губами ее лба самым обычным, братским поцелуем. И, заметив, что девушка всё-таки вырубилась, подавив вздох, аккуратно прижал ее к себе, машинально укачивая, как делал это всегда, когда она плакала, начиная я самого детства. И от такой привычки отказываться он как-то не собирался, только вздохнул негромко. - Спи. А я пока подумаю, что же мне с тобою делать...
То, что оставлять всё вот так, было и так понятно.Но что же конкретно предпринять?
Лександрычу не скажешь, иначе Ришка его не то, что съест со всеми потрохами... А просто и незатейливо обидится. Причем так, что будет держаться подальше и рта больше не раскроет! И как тогда за ней присматривать? Если что-то еще приключится?
Не вариант, Риш ему доверяет и рушить ее доверие он не может, просто не имеет на то права.
Но и оставить все, как есть, он, естественно, не может!
Как ни крути, но засада...
Рассказать банде в обход Михи и попросить помочь? Чем, собственно, не вариант?
Да только что, если Риш права, и у того, кто избил ее, действительно хватит сил, денег и связей, чтобы поставить в опасное положение всех байкеров клуба разом?
Не, понятно, что те за друг друга горой и хрен кого испугаются, да только... Имеет ли он право так рисковать? Даже не собой, а ими?
Настолько скорешиться они еще не успели, это факт. Но опять же, если речь идет о девушке их друга?
От многочисленных вопросов и предположений у Шута пошла кругом голова.
Подавив вздох, он поднялся и, аккуратно переложив спящую девушку на кровать, открыл форточку, а затем уселся на узкий подоконник, снова закуривая.
А потом вдруг усмехнулся, внезапно осознав одну простую истину.
Арина хотела, чтобы он узнал о случившимся, иначе бы не пришла к нему. Хотел бы скрыть, пошла бы домой, притворилась больной или еще что...
Но она пришла именно к нему! Да, всего не рассказала, запретила сообщить Михе и вмешиваться...и всё же. Она надеялась, что Лёшка ей поможет, найдет выход из этой ситуации, разберется со всем этим. Вряд ли она отчетливо это осознавала,скорее надеялась на такой исход в глубине своей души, сама того не понимая.
Да, Шут обычно делал то, что просила Арина - ну не мог он ей отказать!
Но теперь, да еще и в таком деле... Хрена с два он останется стоять в стороне и пойдет на поводу у ее желания!
И если еще пару месяцев назад Алексей бросился бы на разборки, особо не задумываясь о последствиях и плане действий, то какой-то месяц обучения и стажировки в таком месте, как «Максимус», изменил его восприятие и мышление почти до неузнаваемости.
Кажется, есть у него одна мысля, кто может ему помочь, и подскажет, что конкретно нужно делать...
Соскочив с подоконника, Шут убедился, что измученная морально и физически девушка крепко спит и вышел в коридор, плотно притворив за собой дверь, попутно доставая телефон из кармана.
Оставалось только надеяться, что этот человек сейчас окажется один и в зоне доступа...
А там уже, как говорится, будем посмотреть.
***
Утро встретило меня гудящей головой и абсолютно разбитым состоянием.Глаза опухли и сразу не открывались, виски покалывало, мешая сосредоточиться и понять, где я вообще оказалась. Спустя пару долгих минут, наконец, пришло осознание - я в комнате Шута...Слава богу...
Вчерашние события сейчас плохо поддавались воспоминаниям, если честно. Смазанные отрывки, расплывчатые образы, нечеткое осознание случившегося - вот и всё, что ощущалось вместе с опустошением в душе.
Но, стоило только сесть, как к расклеенному состоянию добавилась сильная боль в спине.
Воспоминания вернулись сразу вместе с ней, но... Слез уже не было.
Замотавшись в одеяло, осторожно встала и направилась в сторону коридора, чувствуя, как меня пошатывает от слабости. И даже не испугалась, услышав на кухне громкие голоса, переругивающиеся между собой. Первый принадлежал моему соседу, а второй...
Я почти даже не удивилась, когда его услышала.
На небольшой кухне было накурено, требовательно свистел чайник на газовой плите, и в голос, особо не сдерживаясь, откровенно ругались два Алексея...
И оба резко замолчали, стоило мне только неуверенно перешагнуть порог.
- Ну, здравствуй, здравствуй, Риша, - расплылся в пакостной улыбке мой преподаватель, медленно поднимаясь со скрипучего деревянного стула, на котором сидел. - Я прям даже не знаю, что еще тебе сказать, что б не сматериться!
- Здравствуйте, - собственный хриплый голос опознавался с трудом, но в глаза байкеру я смотрела спокойно, почти даже равнодушно. Я подозревала, что Лёшкане выдержит и расскажет кому-нибудь, по-другому и быть не могло. Правда, я почему-то думала, что этим «кем-то» будет Олег, но никак не наш юрист...
Хотя, к кому еще он мог обратиться?
- У-у-у, как всё запущено! - присвистнул Лектор, затушивая окурок в тяжелой синей стеклянной пепельнице. Обойдя стул, он уперся ладонями в его спинку и, постукивая по ней пальцами, хмыкнул. - Садись, краса моя неземная и рассказывай, как ты умудрилась вляпаться. Точнее, как давно! Хотя не, дай сам угадаю - с прошлой весны. Так?
- Но откуда вы... - от удивления машинально перешла на уважительное обращение, осторожно присаживаясь на стул, зябко кутаясь в одеяло.
- Риш, я не дурак, - усмехнулся Алексей, опираясь спиной на холодильник, складывая руки на груди. Непривычно серьезный и молчаливый Шут спокойно занялся насвистывающим чайником, не вмешиваясь в разговор, который, как я подозревала, вот-вот перейдет в банальный допрос.
И я понимала, что на этот раз отмолчаться не удастся. Вчерашние эмоции схлынули, оставив после себя усталость, пустоту и осознание, что пустить всё на самотек не получится.
Лёшка уже знает, хоть и не обо всём, а значит, не останется в стороне в любом случае. И лучше будет, если ему кто-то поможет, чем он попытается сделать хоть что-то в одиночку. Именно попытается - в благополучный исход мне, увы, не верилось...
Желание что-то делать, сопротивляться, бороться за собственное счастье пропало еще вчера при свисте ремня и под градом ударов, обрушившихся на мою спину.
- Олег еще с самого начала твоей работы в клубе пришел ко мне, - видя, что я не собираюсь его расспрашивать, Алексей продолжил сам, не сводя с меня внимательного взгляда. - Спрашивал, нет ли у тебя врагов в университете. Я заверил, что их нет... Ошибся, как оказалось. Один вопрос, Риш: почему ты не сказала сразу?
- Лёх, хорош, - спокойно перебил его Шут, выставляя передо мной чашку крепкого чая. Бросив взгляд на хмурого Лектора, сосед привычно уселся на подоконник. - Не нагнетай. Понятно же, что боялась.
- Понятно, - усмехнулся байкер. - Понято то, Лёшка, что не только Ришка наша вляпалась в это дерьмо... Есть подозрения, что там еще куча таких же «Ришек», за которых заступиться не кому, а потому они молчат в тряпочку, терпя приставание этого любвеобильного мудака и щеголяя ссадинами на своем симпатичном личике!
- То есть? - я недоуменно посмотрела на правоведа, начиная понимать, к чему он клонит. - Вы хотите сказать, что...
- То, что я сейчас хочу сказать, ни одна цензура не пропустит! – откровенно ухмыльнулся Ганнибал, глядя, как я обхватываю кружку непослушными, трясущимися руками. - Да, Риш, ты у нас не такая уж единственная и неповторимая! Я знаю, как минимум, еще двух студенток, коих имел сомнительное счастье лицезреть с подбитым лицом и проблемами на сессии! А потом, о чудо, всё как-то разрешалось каким-то чудным образом... Я-то думал, в семье там проблемы, оттого успеваемости никакой, а чудеса эти взятками называются... Но нет, млять! Оказалось, что это наш собственный ректор так любовниц себе набирает!
- Риш, это правда? - мрачно посмотрел на меня сосед, а я... Я промолчала, отводя взгляд.
Да. Это было правдой.
- Да я тебе это сразу сказал, - хмыкнул Лектор. - Схема стара, как мир. Выбрать хорошенькую девушку, устроить ей неприятности с учебой и предложить разрулить, попросив в качестве благодарности сам знаешь что. Только тут, как японимаю, в случае отказа, девчонкам доставались побои, а за рассказ и заяву в ментуру - вылет из универа. Так?
И снова мне нечего было сказать. Рокер был прав во всем... за исключением некоторых мелочей.
- Что и требовалось доказать, - развел руками мужчина. А затем, подавшись вперед, вдруг присел на корточки возле меня, говоря уже абсолютно спокойно и серьезно. - Арин, прости.
И я поняла, о чём идёт речь, заодно понимая, как он обо всём так быстро догадался.
Ведь побои у меня появились как раз после его удачной шутки, следствием которого стало появление Миши в универе...
- Вы же не знали, - я тихо вздохнула, согревая невесть от чего замерзшие руки о горячую керамику, невесело улыбнулась. Мне и в голову не приходило винить его хоть в чем-то.
- Это все херня и лирика, - откликнулся Шут с подоконника. - Понятно, что тут никто ничего не знал и предположить не мог. Делать-то что теперь?
- Я тебе уже говорил, - вздохнув, отозвался Алексей, поднимаясь. - Риш права -Лександрычу знать ни о чем не стоит. Он же у нас как Халк - как что взбесит, так сразу «крушить, ломать»! Переломает ушлепка так, что патологоанатомы останутся в вящем недоумении, глядя на этот новоявленный пазл...
Шут на этой фразе как-то странно хрюкнул, подавившись чаем, но комментировать свои мысли отказался, только мотнул головой, давая байкеру знак не обращать на него внимания.
Тот только плечами пожал и всё-таки продолжил, снова опираясь спиной на старенький холодильник:
- В любом случае, Миха за тебя, солнце мое, реально прикопает кого угодно. Нет, за нанесение тяжких телесных мы нашего шефа, конечно, отмажем... Но вот доказать хрен что выйдет. К тому же, не стоит забывать о неком дяденьке, щедро спонсирующем наш институт, через который отмывается энное количество денюжек. Именно им тебе и пригрозили, так? Можешь не отвечать, итак понятно...
А вот он-то как раз за своего подчиненного может и обидеться. Хорошо так обидеться... Риш, давай по чесноку: я сильно сомневаюсь, что меценат может навредить Лександрычу, тебя просто и конкретно запугивают. Но всё-таки, пока я всё не выясню, от Михи тебе придется держаться подальше, во избежание, так сказать. Понимаешь?
Я молча кивнула, опуская взгляд, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Да, я всё это прекрасно понимала. И всё-таки...
- А что потом? - поинтересовался Шут, теребя в руках незажженную сигарету.
- Всё просто, - пожал плечами Лектор. - Навтыкаю камер, найду остальных девчонок, уговорю их дать показания, соберу компромат и засадим этого ублюдка.
Что же касается мецената, который, скажу я вам, не последняя фигура в городе, тут надо думать. И, Риш, прости, но банду я всё-таки к тому подключу.. Чем больше людей будет в курсе, тем меньше риск - убирать кучу свидетелей ни один дебил не станет.
Я вздрогнула, не сумев сдержаться и остывший чай выплеснулся на чистую столешницу. Он... он так спокойно говорит об этом!
- Лёх, - укоризненно посмотрел на него Шут. - Я-то понимаю, что ты реальную правду говоришь. Но аккуратнее можно?!
- Пардон, - по ухмылке того, кого не просто так окрестили прозвищем кинозлодея и психопата, было видно, что смутить его не удалось абсолютно. – Но приукрашивать смысла я не вижу. Вы вляпались, детишки. Ректор - фигня по сравнению с тем, кто стоит за ним. На него придется собирать компромат, и компромат нефиговый, а для этого мне понадобится помощь, как минимум, Олега и Кощея. Я бы еще Полонского втянул, с его-то мозгами и связями... но там посмотрим, как пойдет, загадывать не буду. Задача ясна?
Я неуверенно кивнула, Лёшка рядом тоже согласился.
- Отлично, - усмехнулся Алексей, устало потирая переносицу. - М-да уж... задачка для слона. Ладно. Шут, дуй на занятия, учебу никто не отменял, не смотря на все форс-мажоры. Риш - приводи себя в порядок, поедем к одному моему знакомому снимать побои. Не дрожи, понимаю, что не хочется. В ментуру тебя прям щас никто не потащит, а в будущем это пригодится. Вопросы есть? Вопросов нет! Работаем!
Глава 2
Я не злилась на Лёшку за то, что он всё рассказал байкеру.
Честно, у меня сил даже на злость не оставалось. Не смотря на то, что проспала я больше двенадцати часов, состояние всё равно было разбитым, а малейшее резкое движение причиняло сильную боль. До ванной в Лёшкиной квартире я доплелась кое-как. С трудом стянула с плеч одеяло, мешающееся продвигаться в крохотном пространстве санузла, повесила его на край ванный и, взглянув в зеркало над маленькой раковиной, едва не упала – пришлось ухватиться за стенку.
Выглядела я, в лучшем случае, как только что оживший труп. Бледная кожа, синяки и круги под глазами, лицо осунулось, губы белые – а мне ведь завтра еще на прием идти!
Платье… мне же еще платье надевать!
Спохватившись, я повернулась спиной к зеркалу и осторожно стянула кофту, чтобы затем, встав на цыпочки, оглянуться…
И пошатнуться, не удержав короткого вскрика. На припухшей пояснице просто живого места не было!
- Риш?! – в ванну ворвался мой сосед. Увидев меня на полу, заметил кофту на раковине… и, вздохнув, опустился рядом, на пол, куда я села, прижимая ладонь ко рту, напрасно пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. – Ри-и-иш… ну чего ты? Ну, хорош реветь, Ришка. Это всего лишь синяки, они пройдут скоро! Ну не плачь, а? Всё в порядке будет, мы с этим разберемся, обещаю!
- Мне б твою уверенность, - хмуро произнес Алексей, тоже заглянувший в ванную комнату. Он сделал только шаг, который ему позволяло свободное пространство, наклонился, чтобы рассмотреть мою спину… И громко, нецензурно и красочно сматерился. А потом отступил обратно в коридор. – Нет, ребят, меняем план действий. Шут, собирайся и сваливай, ты уже опаздываешь. Риш – натягивай кофту, к черту внешний вид, мы едем в больницу.
- Лёх? – мрачно посмотрел на него Шут. – Ты думаешь, что…
- Я, млять, сейчас ни о чем не думаю, - ругнулся Лектор, доставая телефон из кармана черных джинсов с цепочкой на бедре. – Но мне охрененно не нравится вон так припухлость с правой стороны, как бы не почки…
- Вчера ее не было, - заметил мой друг детства, осторожно коснувшись моей поясницы. От малейшего прикосновения слезы почти хлынули из глаз. – Прости… Так, одевайся, я еду с вами!
- Не надо, - тихо выдохнула, осторожно натягивая футболку парня, сдернутую с батареи и протянутую мне. – Тебя на занятия нужно.
- Да к чёрту занятия, Риш! – не выдержал Шут, помогая подняться с пола. – Ей-богу, один раз могу и прогулять! Всё, отставить уговоры, одну я тебя не оставлю!
И действительно – оставил он меня одну только на пять минут, чтобы сбегать ко мне домой за другой курткой. Ту, свою, в которой была вчера, пришлось оставить, когда сбегала из кабинета ректора, куда меня силой привезли его люди…
Благо хоть успела прихватить рюкзак, в котором лежал кошелек с деньгами, ключами и телефоном. Действовала я тогда скорее на автомате, чем осознанно – если честно, я вообще не особо помню, как ловила такси и добиралась до дома.
До частной клиники почти на другом конце города мы ехали в молчании. Точнее молчала я и Лёшка, с которым я сидела на заднем сидении черного внедорожника, принадлежащего нашему юристу. И вот он-то как раз не молчал, без конца разговаривая с кем-то по телефону, не отрываясь, впрочем, от заснеженной дороги.
- Лёш, я посплю пока, ладно? – тихо спросила, прижимаясь к своему соседу, чувствуя, как закрываются глаза. На что Шут притянул меня к себе, недовольно ворча:
- Не нравится мне твоя сонливость… ох, не нравится!
Но подремать он мне всё-таки дал, а потом кое-как разбудил, как мне показалось, слишком быстро.
С трудом разлепив глаза, я огляделась по сторонам и поняла, что стоящее рядом небольшое серое здание с вывеской «травмпункт» мне не знакомо. Оно и ясно – он был новым, платным и явно дорогим…
С охраной, безукоризненно вежливым персоналом, свежим ремонтом, а еще, как мне показалось, Алексея тут хорошо знали. Нас проводили в дальний конец одного из многочисленных коридоров и возле красивой двери с табличкой, указывающей на обитель главного врача за ней, байкер остановился, попросив подождать, а сам вошел без стука.