– Э-э… продолжаю, – с готовностью подхватил Михельсон. – Итак, прибор доказал свою эффективность. Среди населения он получил название «Ужас». Почему – комментариев не требует. Эффект от воздействия генератора довольно продолжительный – даже через полгода при попадании в толпу большинство подопытных отмечали сухость во рту, чувство тревоги, отвращение к окружающим и даже удушье. При этом они отчетливо понимали, что оснований для тревоги нет, но ничего не могли с собой поделать. Некоторые описывали свои ощущения так: давление в голове, ощущение, что голова сейчас разорвется на части. У десяти-двенадцати процентов лиц, испытавших воздействие генератора, развивается агарофобия, то есть страх перед толпой. Эти уже никогда митинговать не пойдут… Замечу, что наш генератор биоволны примерно вчетверо эффективнее американской нелетальной системы воздействия MRAD – Medium Range Acoustic Device – производства компании InstaSol. Воздействие прибора на психику человека основано на эффекте…
– Это лишнее, – сухо прервал Власов.
– Понял. Продолжаю… Генератор – прошу обратить внимание на картинку, – Михельсон вывел на стену фотографию. На ней был обычный полицейский «форд» с «прожектором» на крыше. Михельсон увеличил картинку так, что в центре оказался «прожектор». – Генератор компактен, легок, по внешнему виду напоминает прожектор. Его диаметр составляет около двадцати пяти сантиметров, а вес чуть больше трех килограммов. Для его питания требуется обычный автомобильный аккумулятор на двенадцать вольт. «Ужас» может быть установлен на любом автомобиле. До недавнего времени у прибора было два недостатка. Это, во-первых, малая дальность действия, и, во-вторых, очень большой угол сектора излучения. Остановлюсь на этих моментах чуть подробнее. Максимальная дальность эффективного воздействия прибора составляла порядка четырехсот пятидесяти метров. В условиях повышенной влажности – напримар, в туман, – на три-пять процентов больше. При этом следует иметь в виду, что на разных людей «Ужас» воздействует по-разному. Позволю себе сделать ссылку на наш опыт применения «Ужаса». – Михельсон вопросительно повернулся к Чердыне. Чердыня кивнул. Михельсон продолжил: – Дело давнее, имело место быть в декабре 10-го года. «Ужасы» только-только появились, и, конечно, практики применения наработано еще не было. Я тогда был прикомандирован к группе «Смерч» в качестве технического специалиста. Группе «Смерч» требовалось выкурить группу террористов из здания, где они засели. Они думали применить коктейль «Зомби», но я предложил попробовать «Ужас». Попробовали – и «Ужас» проявил себя превосходно… Однако тот случай прошел не совсем гладко – среди террористов оказался шизофреник. Мы, вообще-то, уже знали, что на шизов «Ужас» не действует совсем или действует слабо и замедленно – как на пьяных или находящихся под действием наркотиков. Впрочем, здесь все сугубо индивидуально. Иногда случаются вообще парадоксальные реакции. Например…
– Избегайте ненужных подробностей, лейтенант, – недовольно произнес Власов.
– Да, да, конечно. Но про тот случай с шизофреником я должен рассказать – это важно… Этот шизофреник – он, кстати сказать, болен был в чисто медицинском понимании, а по жизни оказался вполне вменяем и потом его расстреляли… Вот он остался прикрывать отход своих, и когда спецназ ворвался в здание, встретил их огнем в упор. Прежде чем его… э-э… нейтрализовали, он успел убить одного сотрудника и ранить другого. Остальные террористы тем временем скрылись… При последующем разборе операции возник вопрос: почему не приняли мер для перекрытия возможных путей отхода, то есть не выдвинулись вперед на флангах? Объясняю: как раз я и воспрепятствовал тому, чтобы офицеры спецназа выдвинулись вперед. Почему?.. Объясняю: в связи со вторым недостатком прибора, а именно с большим углом сектора захвата. В зависимости от настройки прибора этот сектор варьируется в диапазоне от девяносто трех до ста пяти градусов и, соответственно, далеко выдвинувшиеся бойцы спецназа запросто могут оказаться в секторе действия генератора. Вот почему прибор далеко не всегда можно применять так, как хотелось бы. Особенно в условиях города… Попытки усовершенствовать «Ужас» предпринимались, но длительное время заметных сдвигов добиться не удавалось…
Михельсона слушали очень внимательно, и ему это импонировало – не часто руководители оперативных подразделений так внимательно слушают какого-то «технаря». Для них, кадровых офицеров, элиты, технические специалисты – люди второго сорта, обслуга.
– После серии исследований и экспериментов, проведенных на базе НИИПр, все же удалось создать антенну-усилитель к генератору биоволны. Уже из названия следует, что антенна призвана усиливать сигнал генератора. Принцип действия усилителя основан на эффекте…
Михельсон осекся, бросил взгляд на Власова. Власов промолчал, но вид имел недовольный. Михельсон продолжил:
– Я думаю, это объяснять долго… Прошу, взгляните на картинку. – Головы повернулись к монитору на стене. Там был изображен тот же самый «прожектор», но теперь на него была надета ажурная металлическая конструкция конической формы. – Вот это и есть антенна-усилитель, уже установленная на излучатель генератора. Ее длина чуть меньше метра, максимальный диаметр двадцать девять сантиметров, вес четыре и четыре десятых килограмма… Антенна-усилитель значительно увеличивает дальность эффективного воздействия системы. При испытаниях в полевых условиях комплекс «генератор – антенна» эффективно воздействовал на группы подопытных на дистанции шестьсот пятьдесят метров. После пятисекундного воздействия девяносто семь процентов испытуемых ощущали сильный страх. При этом восемьдесят пять процентов ощущали панический страх, совершенно не могли контролировать свои действия и пытались спастись бегством. Около половины из них получили серьезные психические травмы, а примерно десять процентов пытались позже покончить с собой. Это – подчеркиваю – при воздействии с дистанции шестьсот пятьдесят. На бо льших дистанциях мощность снижается. При этом снижается нелинейно. Например, при увеличении дистанции на сто метров, до семисот пятидесяти, падение мощности составляло порядка девятнадцати процентов. При этом КПД… Под КПД следует понимать не тот знакомый всем из школьного курса физики «коэффициент полезного действия», а специально выведенный показатель «коэффициент психического давления». Так вот, КПД комплекса «генератор – усилитель» на дистанции семьсот пятьдесят метров все равно оставался даже чуть выше, чем у первой модели «Ужаса» на предельной для нее дистанции четыреста пятьдесят метров. Однако снижение – напомню еще раз – идет нелинейно и уже на дистанции восемьсот метров эффективность воздействия падает еще на четверть, но… – Михельсон поднял вверх указательный палец. – Но! У комплекса «генератор – антенна-усилитель», есть и еще одно, эксклюзивное, так сказать, достоинство – система может работать в режиме «снайпер», то есть «стрелять» направленным лучом. Напомню, что «Ужас» захватывал сектор порядка девяносто трех – ста пяти градусов. То есть это была стрельба, так сказать, по площадям. А вот антенна может свести сектор в относительно узкий пучок – на дистанции в полкилометра он будет накрывать «точку» диаметром около четырех метров – то есть цель размером с автомобиль. На восьмистах пятидесяти метрах диаметр поражения возрастает до шести с половиной метров, что соответствует размерам небольшого коттеджа. При этом следует иметь в виду, что в режиме «снайпер» наблюдается очень интересный эффект – КПД прибора падает медленно. При воздействии на небольшую группу подопытных на дистанции девятьсот пятьдесят метров мы получали охваченную паникой толпу, впоследствии – законченных психов… Повторю на дистанции почти в километр.
– На зэках, поди, проверяли? – проворчал Власов.
– Э-э… у нас было несколько групп подопытных. Три из них действительно состояли из заключенных, две были сформированы из солдат срочной службы. Еще две группы – из лиц с различными психическими заболеваниями. Все были предварительно откормлены, обследованы врачами, в том числе – психиатрами. На каждого было составлено подробное медицинское досье, определен коэффициент агрессивности, внушаемости и еще несколько параметров. Было поставлено большое количество экспериментов в разнообразных условиях. Комплекс проверялся в условиях города, а также в поле и в лесу, в зданиях, в окопах, за различными укрытиями. Система однозначно подтвердила свою высокую эффективность. Повторю: даже на дистанции семьсот пятьдесят метров мы получили потрясающий эффект. А в режиме «снайпер» на дистанции почти километр… Полагаю, что для наглядности изложенную информацию стоит проиллюстрировать видеоматериалом. – Михельсон посмотрел на Власова. Власов на Чердыню. Чердыня кивнул, и Власов сказал: – Валяйте.
Михельсон покрутил мышку ноутбука, пробормотал: ага, вот оно… На мониторе появилось изображение: довольно большой плац, окруженный одноэтажными строениями. На плацу стояла группа людей. До них было довольно далеко – метров двести и поэтому разглядеть какие-либо детали было невозможно. В левом нижнем углу монитора читались цифры: «06.07.2017». Чуть ниже пульсировал таймер: «12:13».
Чердыня это «кино» видел и даже демонстрировал Председателю.
Михельсон начал рассказывать:
– Эксперимент проводился на территории заброшенной воинской части в Тульской области. Подопытные – тридцать семь уголовников. Добровольцы. Им было сообщено, что они участники эксперимента. Условия таковы: они должны предпринять попытку прорыва из охраняемого, обнесенного колючей проволокой, периметра… После завершения эксперимента каждый из них получал право на досрочное освобождение.
Власов с интересом спросил:
– Они поверили?
– Э-э… поверили или нет – не знаю, господин генерал-майор, но практически все согласились. Дело в том, что у всех подопытных очень большие срока . Про каждого из них можно сказать: ему терять нечего… Для дополнительной мотивации им был зачитан указ за подписью Генерального прокурора.
Власов кивнул: понятно.
Камера тем временем приблизилась к объекту. Стало видно, что воинская часть заброшена давно – об этом говорили пустые оконные проемы, провалившиеся крыши. Но по периметру была натянута новенькая колючая проволока. Она блестела под ярким полуденным солнцем. Напротив ворот стояла шеренга солдат внутренних войск с овчарками на поводке. Собаки вывалили длинные языки. За спиной строя прогуливался офицер, курил сигарету.
В объектив камеры попала толпа на плацу. Люди были одеты в обычное зэковское рванье. Многие до пояса обнажены. Оператор дал крупный план. Стали видны угрюмые лица, синие от татуировок торсы. В руках «подопытных» были палки, арматурные прутья.
– Почему у них арматура? – спросил Власов.
– В ходе этого эксперимента проверялось воздействие «Ужаса» на предельно озлобленную, агрессивную толпу. Считается, что агрессивная толпа менее подвержена воздействию. Потому что в экстремальных ситуациях в организме человека вырабатываются гормоны катехоламиновой группы. От страха – адреналин, в гневе – норадреналин. А эти гормоны способны частично компенсировать воздействие «Ужаса». – Михельсон сделал паузу, бросил взгляд на экран. – Поэтому мы отобрали подопытных с изначально высоким уровнем агрессивности – все они осуждены за насильственные и очень жестокие преступления. Но мы решили обострить ситуацию предельно. Поэтому вооружили зэков – психологи считают, что наличие у человека оружия – любого оружия, будь то заточка или палка – повышает уровень его агрессивности. – Михельсон хищно улыбнулся и сказал: – Скоро вы увидите, что арматура им еще понадобится.
Оператор увеличил картинку. В кадре оказался полуголый зэк лет сорока. Казалось, он весь свит из жил. На груди зэка был выколот гладиатор с мечом в руке и девиз «Умру свободным». Оператор крупно показал лицо зэка – на нем блестели капельки пота. В руке зэк держал кусок арматуры. Чердыня присвоил ему кличку Гладиатор.
С клыков овчарок на горячий потрескавшийся асфальт капала слюна…
Офицер посматривал на часы…
Палило солнце…
Таймер показывал 12:18.
Чердыня подумал, что это «кино» снимал талантливый оператор – во всем ощущалось напряжение. Хотя, разумеется, никто не требовал этого от оператора, который снимает заурядный видеотчет об испытании спецсредства.
Михельсон произнес:
– А вот и наша установка. – Оператор показал полицейский «скотогон». Сверху на нем был установлен «Ужас» с антенной-усилителем. – Эта установка – основная. Она будет работать по толпе. Расстояние до группы подопытных составляет семьсот пятьдесят метров… А вот и второй прибор.
В кадр задним ходом вкатился неприметный фургончик «Ситроен». Створки задней двери распахнулись. Камера наехала, показал «Ужас» с антенной-усилителем. Прибор стоял на треноге – как пулемет. К «прожектору» был прикреплен металлический приклад, поверх приклада был установлен снайперский прицел. На полу фургона стоял автомобильный аккумулятор. От аккумулятора к «прожектору» шли толстые провода. За конструкцией на складном стуле сидел человек. Михельсон сказал:
– Как видите, мы снабдили комплекс треногой, прикладом и снайперским прицелом. Блок управления разместили прямо на прикладе… Этот комплекс будет работать в режиме «снайпер». Он тоже находится на дистанции семьсот пятьдесят метров. Вокруг объекта и внутри него было установлено шесть камер. Так что материала отснято много. Но для демонстрации мы подготовили короткий, специально смонтированный клип… Кажется, все, что нужно, сказал. Остальное вы сейчас увидите сами.
Таймер показывал 12:19. Все смотрели на монитор.
В 12:20 офицер внутренних войск поднял вверх руку и отдал команду. В кабинете генерала Власова эту команду, разумеется, не услышали, но поняли.
Зэки внутри обнесенного колючкой квадрата напряглись…
С наружной стороны напряглись бойцы с собаками… И люди и псы понимали, что что-то должно произойти.
Рука офицера резко упала вниз, шевельнулись губы. Одновременно распахнулись створки ворот. Псы зарычали, натянули поводки.
Подались вперед зэки.
Псы были натасканы на зэков, а зэки ненавидели собак, и псы интуитивно чувствовали это. Горячий воздух был пропитан взаимной ненавистью.
Офицер вновь отдал команду и… солдаты спустили собак. Свора рванулась вперед. Сильные, злобные, натасканные на людей псы мчались на «подопытных»… Псы мчалась молча. Стремительно. Мощно. На людей. Во многих из которых было гораздо больше звериного, нежели в псах… Которым нечего терять… Которых не стоит жалеть: за каждым из них были загубленные человеческие жизни… В крови которых стремительно поднимался уровень адреналина и норадреналина.
Камера показывала их лица – оскаленные, с раздернутым в крике ртом.
Чердыня поймал себя на мысли, что этот фильм совершенно не похож на видеотчет о научном эксперименте.
Псы атаковали. Это были выбракованные кинологами, непригодные к караульной службе экземпляры. В этой «битве» псы были обречены. Их сознательно пустили в расход.
Один из псов прыгнул на Гладиатора. Пес прыгнул и налетел – как на копье – на арматурину. Косо обрубленный конец прутка вспорол шкуру, пробил горло. Удар тяжелого собачьего тела сбил Гладиатора с ног. Он упал, пес рухнул сверху. Конец «копья» вывернулся из раны. Из плотной шерсти удалила струя густой и горячей собачьей крови, обдала Гладиатора, залила лицо, обрызгала плечи и грудь…
Над плацем висел матерный крик, псы рвали зэков, зэки убивали псов. Чердыня подумал, что уж теперь-то адреналин и этот – как его?.. норадреналин? – просто бушует в крови подопытных.
Пес дотянулся до руки Гладиатора, стиснул на ней зубы. Гладиатор перехватил пруток, ударил пса по голове раз, другой, третий.
Палило солнце, в горячем воздухе висел собачий рык и зэковский мат. На плацу вершилось убийство. Три или четыре собаки – те, что оказались поумней, – убегали. Раненый пес, повизгивая, пытался уползти. За ним тянулся кровавый след. По пятам собаки шел зэк, и бил пса арматуриной, и блаженно щурился.
Поверх изображения на мониторе появилась вдруг цифра «5». Голос Михельсона произнес:
– Внимание! Через несколько секунд начинаем воздействие.
Четыре.
Чердыня подумал, что у Михельсона взволнованный голос.
Три.
Гладиатор поднялся, оперся на «копье». Провел, стирая кровь, рукой по лицу.
Два… Камера показала полицейский «скотогон» с установкой наверху… Один… Огонь!
И – ничего не произошло.
– Запланированная продолжительность воздействия, – произнес Михельсон, – восемь секунд.
Собравшиеся в кабинете Власова офицеры внимательно смотрели на монитор… Время сделалось медленным и тягучим – как патока. На плацу по-прежнему продолжался кровавый кошмар – зэки добивали собак. И жарило, жарило, жарило солнце… А потом вдруг один из зэков бросил на асфальт палку, присел, втянул голову в плечи… И второй… И еще один. Камера крупно показывали лица – искаженные, нечеловеческие… И уже кто-то побежал, а другой – седой и беззубый – упал, начал биться на асфальте… Завыла собака. Зэки бросились бежать. Посреди плаца остался залитый кровью пятачок. Вокруг валялось с десяток собачьих тел, прутки арматуры, палки. И бился в крови полуголый седой зэк… Толпа ринулась на колючку. В ужасе выла собака. Разрывая в кровь руки и бока, подопытные лезли на новенькую блестящую колючку.