— Эм, — улыбнулся Ос, глядя на меня с откровенным весельем. — Пацанку я уже видел, да и продолжаю лицезреть сейчас, а вот на легкомысленную леди посмотрел бы с удовольствием.
— Ладно, — кивнула, разворачиваясь. — Но учти, если у меня устанут ноги, я залезу к тебе на шею.
— Да? — уточнил, не сдерживая смешка. — Очень интересно на это посмотреть.
В итоге собралась я только через полчаса. Стараясь следовать заявленному образу, выбрала белоснежное платьице с короткими рукавами, довольно приличным декольте, игриво скрытым за несколькими мелкими пуговичками, и широкой летящей юбкой, достающей до колен. Босоножки на шпильках надевать не стала, пожалев свои ноги и… шею Оскара. Вместо них натянула белые кеды в розовый цветочек, чтобы уж точно можно было гулять везде без ограничений. Волосы собрала в сложный пучок на затылке. Почему сложный? Да потому что шевелюру такой длины в обычный хвостик не заколешь. Пришлось наградить несчастную голову таким количеством заколок и шпилек, что я сама себе начала напоминать металлического ёжика. Но в итоге причёска получилась именно такой, какой нужно: нежной, кокетливой, немного романтичной.
Когда, наконец, вышла к Оскару, он осмотрел меня с нескрываемым восхищением, но стоило его взгляду опуститься на мою обувь… и он просто не смог сдержать странной улыбки.
— А разве леди носят кеды? — спросил, изобразив сомнение.
— Конечно, — поспешила заверить я. — Леди ведь тоже бывают разные. Я вот, например, леди неформальная. Да и ты на классического джентльмена не тянешь.
— А обещала, что наденешь каблуки.
— Это принципиальный вопрос? — выдала с откровенной обидой.
— Да, Варя, принципиальный, — отрезал Оскар. — Переобуйся, пожалуйста.
— Ос… — взмолилась, не желая мучить себя этим орудием пыток. — Да какая тебе разница, во что я обута?
— Большая, Варенька, — заявил, переплетая руки перед грудью. — Ты сама спросила, с кем я хочу гулять, то есть сама дала мне право выбора. И я ответил. Так что теперь изволь исполнить свою угрозу и надеть соответствующую обувь.
— Ну, Оскар. Сжалься! — протянула, изображая страдалицу.
— Нет, — отчеканил, даже не думая поддаваться на мои уговоры.
В итоге я всё же сдалась. Выудила из очередной не разобранной коробки белые босоножки на тонких десятисантиметровых шпильках, со скорбным видом натянула их на ноги и, застегнув ремешки на щиколотках, вернулась в коридор.
— Другое дело, — довольно заявил Ос, который сам сегодня выглядел очень даже прилично.
На нём были явно дизайнерские джинсы, сидящие на теле так, что я даже засмотрелась; привычные белые кеды, футболка им в тон, и пиджак — щегольский, тёмно-синий, с закатанными по локоть рукавами. А рядом мы с Оскаром смотрелись, как леди и хулиган, хотя в реальности всё было в точности наоборот.
— Идём? — спросил он, протягивая мне раскрытую ладонь. И я, не раздумывая, вложила в неё свою руку.
Но этот жест для нас значил куда больше, чем приглашение и ответ на него. Мы оба знали, чего хотим, а вся эта прогулка являлась лишь своеобразной игрой в соблюдение приличий. Сначала — свидание, потом — постель… а не наоборот.
— Идём, — ответила, ловя его тёплый, довольный взгляд. — Но учти, что коль ты сам настоял на такой моей обуви, придётся тебе носить меня на руках.
— Что ж, — пожал плечами Ос, опуская взгляд на мои ноги, — приму это наказание с честью… и огромным удовольствием.
Глава 6
В качестве места для прогулки мы с Оскаром выбрали набережную. Благо, её протяжённость позволяла гулять там много часов подряд. Мы же неспешно шагали по выложенным плитками дорожкам, рассматривали корабли, и просто беседовали обо всём подряд. Хотя Ос больше спрашивал, чем говорил. Интересовался местными достопримечательностями, историей города, а я с радостью рассказывала ему всё, что знала, щедро приправляя рассказы какими-то забавными случаями, связанными с тем или иным местом.
Вообще, со мной постоянно происходило что-то весёлое или забавное. А может, дело было в том, что я просто умела это увидеть. В ситуациях, где другие бы расстроились, я всегда старалась найти что-то позитивное или весёлое. Потому и смеялась чуть ли ни над всем подряд. Но больше всего ярких приколов в последнее время у меня было связано с родным любимым банком. Вот о нём я могла говорить бесконечно. А Оскар слушал, улыбался и удивлялся, не веря, что такое бывает на самом деле.
— А ещё хочешь случай смешной расскажу? — спросила, бодро шагая босиком рядом с Осом. Босоножки я давно сняла и теперь беззаботно топала голыми ступнями по набережной, неся свою обувь в руках.
— Меня уже пугают твои истории, — хмыкнул он. — Банкиры всегда казались мне серьёзными людьми, едва ли не лишёнными эмоций, а у вас там не банк, а цирк шапито.
— Хуже, — рассмеялась я. — Вот, к примеру, недавно, после очередной проверки нас заставили навести порядки в шкафах в подсобке. Представляешь, и мы, и сотрудники до нас долгие годы собирали ксерокопии договоров с клиентами в папочки в шкафах. Оригиналы сдавали в архив, а эти штуки оставляли себе… не пойми зачем. И вот недавно выяснилось, что, оказывается, делать этого было не нужно. А там ведь личные данные, имена клиентов, суммы… в общем, пришёл приказ всё это уничтожить. Шредера в нашем бедном офисе не имелось, рвать столько бумаги руками — долго и ненадёжно, вот мы и решили всё это сжечь. Благо, у некоторых из нас имелись частные дома, где на заднем дворе легко можно было организовать небольшой костёрчик.
— Интересно у вас всё устроено, — заметил Ос.
— Ещё как. Но прикол не в этом. В общем, два дня мы собирали эту важную макулатуру в большие черные мусорные мешки. Утрамбовывали, как могли, чтобы всё поместилось. А вечером, после закрытия банка, когда на город опустилась ночь… прохожие могли наблюдать картину, как странного вида девочки, одетые совсем не по форме, а кто во что, бодро выносят из банка мешки с чем-то тяжёлым и складывают в багажник машины. Косились на нас так, будто мы этот банк грабим. Я уж боялась, что найдётся среди этих зрителей кто-то бдительный и вызовет полицию. Вот тогда бы точно стало весело.
— Да, с полицией лучше не связываться, — хмыкнул Оскар. — Мы с Яриком как-то в камере два дня просидели. Поверь, ничего приятного или весёлого в этом нет.
— А за что? — удивилась, вообще сомневаясь, что такого, как Ос могли забрать в отделение. Да у него на лбу большими буквами написано «законопослушный гражданин».
— Глупости, — попытался отмахнуться он, но я с подобным раскладом была категорически не согласна.
— Говори, — потребовала строгим тоном. — Я тут тебе честно, искренне и без утайки выбалтываю страшные вещи, а ты вообще всё время молчишь. Давай, Ос, рассказывай. И вообще, теперь моя очередь задавать вопросы.
— Ладно, задавай, — милостиво позволил этот принц строительного пошиба.
Всё же иногда у Оскара промелькивали такие странные повадки, привычки, манеры, видя которые невольно хотелось возвести его на другую социальную ступень. Если бы в нашей стране водились аристократы, я бы могла назвать Оса с его манерностью как минимум герцогом.
— Итак, — начала, утягивая своего кавалера с набережной вниз по ступенькам, ведущим прямо к узкой линии галечного берега. — За что вас посадили в КПЗ?
Он тяжело вздохнул, чуть нахмурился, но всё же ответил.
— За подозрение в торговле наркотиками.
Всё же хорошо, что мы спустились к воде, подальше от людских глаз, потому что после его слов меня просто перекосило. Нет, я всякое могла предположить, но чтобы такое! Потому резко остановилась и уже не смогла спокойно промолчать.
— Расскажи, как так получилось? — проговорила сдавленным голосом. Что-что, а к наркоте у меня всегда было очень категоричное отношение.
Рядом очень удачно обнаружилась длинная доска, видимо, принесённая сюда каким-то заядлым любителем посидеть на бережку. На ней-то мы и расположились.
В опускающихся на город сумерках всё ярче разгорались огни кораблей, порта и окружающих бухту зданий. Ветра почти не было, над водой лениво кружили жирные чайки… а мы сидели почти у самой кромки берега и зачем-то держались за руки.
— Это неприятная история, Варь, — снова попытался отговориться Оскар.
— Если ты считаешь, что я не должна об этом знать, то не говори, — сжалилась, решая, что нет смысла на него давить. Кто он мне, в конце концов? Наёмный работник…
— Просто в ней нет ничего хорошего, ни единого позитивного момента. Уверена, что хочешь услышать? — Он на самом деле предупреждал, не желая портить вечер и расстраивать меня своим рассказом. Но взыгравшее любопытство уже не позволило бы мне отказаться.
— Расскажи, — попросила, крепче сжимая его руку.
А он вдруг кивнул, мягко высвободил свои пальцы из моего захвата… и обнял меня за плечи. От его близости, от ощущения его тёплого тела рядом по моей коже пробежала обжигающе горячая волна. Я даже на миг ощутила, что краснею, чего со мной в принципе случалось крайне редко.
— Когда Яру было двадцать, его родителей убили, — выговорил Оскар, а мне вдруг показалось, что вся кровь в один момент сошлась к гулко забившемуся сердцу. Одно хорошо, покраснеть я так и не успела… мгновенно побледнев от озвученных слов. — Как ты понимаешь, это стало для него ударом. Из родственников остались только бабушка со стороны матери и дядя со стороны отца. Но никто из них не мог заменить ему потерянных родителей. А вот деньги у Ярика были.
— Мне жаль… — выговорила, не представляя жизнерадостного весёлого Ярослава растерянным и сломленным.
— Мы тогда в институте учились. Но Яр перестал появляться на занятиях. Всё чаще я видел его пьяным, а через несколько месяцев узнал, что он подсел на кокс, — продолжал рассказывать Ос. — Он никого не слушал. На все попытки вразумить — грубо посылал всех матом. Меня избегал. На самом деле, едва ли не прятался, только бы со мной не встречаться. Но как-то мы всё же пересеклись в клубе. Он был под порошком… а я просто не сдержался. Вмазал ему. Он мне. Вмешалась охрана. Они же нашли у Ярика пакетики с кокаином. Вызвали ментов. Дальше хуже…
— Куда уж хуже? — спросила, ближе прижавшись к Оскару.
— В его машине нашли ещё наркотики, приписали ему не только хранение, но и распространение. А меня, так как я старался его выгородить, взяли, как подельника.
— И как же вы освободились?
— Дядя Ярика — Всеволод, когда-то работал в органах, дослужился до подполковника, а потом ушёл. Ныне он глава службы безопасности у одного бизнесмена. Вот он-то и помог нам избежать наказания. Дело замяли. Нас выпустили, а Яр получил такую головомойку от работодателя его дяди, что желание принимать наркотики у него отпало сразу, — закончил Ос, а помолчав какое-то время, добавил: — А знаешь, я не прав. В этой истории есть хотя бы один плюс, ведь именно после неё Яр взял себя в руки. Только почти сломав самому себе жизнь осознал всю степень собственной глупости.
— Мне сложно представить его таким, — проговорила, подняв взгляд на Оскара. — Так он… сирота?
— Да, Варь. Но у него были замечательные родители. Алексей Иванович — его отец, до сих пор является для меня олицетворением чести и достоинства. Он очень высоко ценил законы, боролся за справедливость, — поведал Ос, и, как-то особенно тяжело вздохнув, добавил. — Я не знаю подробностей, меня никто в них не посвящал, и мне известно лишь то, что убили их с супругой из-за этого самого стремления отца Ярика к справедливости. Вроде как он получил на руки доказательства очень крупных мошеннических операций кого-то из элиты города, возможно даже уличил в чём-то представителей власти, я точно не знаю. Но… машина родителей Ярика взорвалась, врезавшись в заправочную станцию. И все бы сочли это несчастным случаем… но Всеволод докопался до того, что это было убийством. Как оказалось, их застрелили и только потом направили машину в сторону колонки.
— Этих людей… нашли? — спросила, чувствуя, как по коже бегают мурашки.
— А как ты думаешь, Варь? — спросил, отводя взгляд. — Нет. Не нашли. И почти не искали.
— Так те, кто это сделал, так и остались безнаказанными?
— Нет. — Теперь на лице Оскара появилось совершенно дикое, непривычное выражение. Его взгляд стал жёстким или даже жестоким. Да и сам парень на мгновение показался совсем чужим… странным, незнакомым. — Но подробнее я тебе рассказывать не стану. И на этом мы с тобой закроем тему печального прошлого Ярослава. А ему лучше и вовсе не знать, что я тебе это рассказал.
— Я не скажу.
Повисла пауза, в которой мне почему-то стало совсем неуютно. Теперь ни близость Оскара, ни море, ни мягкий закат больше не казались приятными. Наоборот, стало искренне тошно. Но я ведь сама настояла на этом рассказе. Сама хотела узнать… И вот. Узнала. Только что-то мне от этого совсем не радостно.
— Не грусти, Варенька, — попросил Ос, погладив меня по плечу. — Хочешь, я тебе что-нибудь весёлое расскажу? Вот про Вику, сестру мою. Она тоже то ещё чудо. Представляешь, вбила себе в голову, что непременно должна выйти замуж за Ярослава.
— Может, она в него влюблена? — уточнила я, покосившись на Оскара.
— Нет, поверь, — хмыкнул он. — Она влюблена в себя. Давно и по уши. А Ярик для неё что-то вроде не завоёванного трофея. У них это уже почти традиция. Она соблазняет, он вяло сопротивляется. Они проводят вместе ночь, после чего снова разбегаются по своим жизням. А через несколько недель или месяцев всё начинается заново. У них это что-то вроде странной игры.
— А чем занимается твоя сестра? Ну, в промежутках между соблазнениями Ярика?
— Она дизайнер одежды, — с откровенной гордостью сообщил мой сегодняшний кавалер. — Не знаю, слышала ли ты про бренд «Miroslava», так вот Вика там один из ведущих модельеров. Потому большую часть времени она ошивается в Москве, а в Питере бывает набегами. И пусть мы видимся редко, но каждая встреча выдаётся очень запоминающейся.
Ос чуть крепче прижал меня к себе и мягко улыбнулся, глядя на спокойное море. Он явно о чём-то задумался, может даже о своей странной сестрёнке, а вот я вдруг подумала, что его жизнь ведь совсем не здесь. Да, сейчас он живёт на побережье, но это точно ненадолго. С его талантами, амбициями, с его умом нужен город побольше. Тот же Санкт-Петербург. И Оскар обязательно вернется туда.
— Ты ведь здесь не задержишься, — сказала, не в силах промолчать. — Уедешь обратно.
Он повернул ко мне лицо, внимательно посмотрел в глаза и медленно кивнул.
— Уеду, Варь, — ответил, отводя взгляд. — Скоро.
— Ясно, — сказала, тоже отвернувшись. Потому что просто не могла позволить ему увидеть те эмоции, что точно отразились в моих глазах.
Уедет.
А я останусь.
Так какой смысл во всём этом?
Для меня смыла не было.
Мягко освободившись из его объятий, я поднялась и неспешно подошла к морю, а после и вовсе вошла в воду по щиколотку. Мелкие волны легко омывали каменистый берег, то подбегая, то снова уносясь назад. В небе кружили чайки… и наглые голуби. И всё вокруг казалось таким спокойным и безмятежным, что и не передать. А у меня на душе было гадко. Но показывать этого я не собиралась.
Разве кому-то в этом мире есть дело до того, что прячется за чужой весёлостью? Разве кому-то интересно, чего стоит молодой девушке казаться сильной? Нет. А значит нужно привычно заталкивать все лишние мысли и переживания подальше, искать во всём происходящем вокруг что-то хорошее и улыбаться этому. Ведь иначе… можно просто тронуться умом.
— Хочешь прокатиться по морю? — спросила, оборачиваясь к Оскару. Он всё так же сидел на дощечке и смотрел на меня с сомнением. — Тут катер прогулочный есть. Катает желающих по бухте. Оттуда шикарный вид на город открывается.