– Ты не можешь здесь оставаться, – сказала женщина, дергая меня за руку.
Она держала за руку мальчика лет десяти. Белки его глаз выделялись на фоне его темной, бронзовой кожи.
– Мам,– сказал он, потянув ее.
– Здесь все сейчас разнесет! Вам нужно найти укрытие! – снова сказала мать, уходя к заправке со своим сыном.
Шепли вернулся ко мне, взяв меня за руку. – Нам надо идти, – сказал он, повернувшись и увидев десятки людей, бежавших к нам из своих припаркованных машин.
Я кивнула, и мы побежали. Дождь хлестал мне по лицу, падая горизонтально, а не на землю, ухудшая видимость.
Шепли посмотрел назад.
– Бежим! – сказал он.
Мы побежали через две полосы и остановились на дальней стороне разделителя. Движение было несильным, но еще продолжалось в обе стороны. Мы остановились на мгновение, а потом Шепли опять толкнул меня вперед, через обе полосы встречного движения , а затем вниз по склону к заправке. Высокий знак наверху гласил «Летающий Джей ». Люди бежали с парковки к переходу.
Шепли остановился, и моя грудь вздымалась.
– Куда вы идете? – спросил Шепли, не обращаясь к кому –то конкретно.
Мужчина, державший за руку девочку младшего школьного возраста, пробежал мимо нас, указывая вперед.
– Она заполнена! Больше никто не поместится!
– Дерьмо ! – закричала я. – Дерьмо! Что нам делать?
Шепли дотронулся до моей щеки, беспокойство сделало темной кожу у него вокруг глаз.
– Молись, чтобы нас это не коснулось.
Мы вместе побежали к двум мостам, которые позволяли магистрали проходить над Х айвей 170. Над нами нависали большие бетонные столбы, создавая нишу, в которой металл соединялся со склоном. Пространство под обоими мостами было уже полно напуганными людьми.
– Там нет места, – сказала я, чувствуя себя безнадежно.
– Мы сделаем место, – сказал Шепли.
Когда мы поднялись по крутому склону бетонного холма, машины, которые все еще пересекали переход, звучали, словно удары барабана. Родители заталкивали своих детей в самые дальние уголки, которые только могли найти, и закрывали их своими телами. Парочки ютились вместе, а группа из четырех девочек –подростков вытирали мокрые щеки, то ругаясь на свои мобильники, то молясь.
– Здесь, – сказал Шепли, толкнув меня под западный мост. – Оно сначала ударит в восточный мост. – Он провел меня в центр, где было небольшое пространство, достаточно большое только для одного из нас.
– Залезай, Мер, – сказал он, показывая на небольшой выступ перед двухфутовой бетонной нишей.
Я покачала головой.
– Тут нет места для тебя.
Он нахмурился.
– Америка, у нас нет на это времени.
– Приближается! – закричал кто –то с западного моста.
Шепли обхватил мое лицо и запечатлел крепкий поцелуй на моих губах.
– Я люблю тебя. С нами все будет в порядке. Я обещаю. Поднимайся туда.
Он попытался провести меня, но я медлила.
– Шеп , – сказала я сквозь ветер.
– Сейчас же! – потребовал он. Он никогда прежде так со мной не разговаривал.
Я сглотнула и потом подчинилась.
Шепли огляделся, фыркая и стаскивая свою промокшую футболку с тела. Он заметил мужчину внизу, поднимавшего свой мобильный.
– Тим! Поднимайся сюда! – позвала женщина.
Тим зачесал назад свои мокрые темные волосы, продолжая держать свой телефон в направлении торнадо.
– Оно приближается! – закричал он в ответ, улыбаясь с волнением.
Дети закричали , а за ними и некоторые взрослые.
– Это происходит? – сказала я, чувствуя, как мое сердце колотится в грудной клетке.
Шепли сжал мою руку.
– Посмотри на меня, Мер. Скоро все закончится.
Я быстро кивнула, наклонившись и увидев, что Тим все еще снимает. Он сделал шаг назад и начал забираться вверх по склону.
Я притянула Шепли к себе настолько близко, насколько могла, и он крепко обхватил меня. Казалось, что время остановилось. Было тихо – ни ветра, ни плача, будто бы весь мир задержал дыхание в ожидании следующих нескольких секунд. Это был момент времени, который мог изменить жизни каждого, кто укрывался не под тем мостом.
Слишком быстро мир закончился, и ветер заревел, словно дюжина военных самолетов медленно пролетала низко над головой. Трава на разделителе внизу начала трепетать, и я почувствовала себя так, будто была на милю под водой, перемена в давлении воздуха была тяжелой и дезориентирующей. Сначала меня немного оттолкнуло назад, а потом я увидела, как Тим поднялся вверх. Он шлепнулся на землю, вцепился в бетон, а потом в траву, пока невидимый монстр не утащил его в небо.
Меня окружили вопли, и мои пальцы вцепились в спину Шепли. Он наклонился ко мне, но когда воронка направилась к другой стороне восточного моста, а потом к нашему, воздух изменился. Кто –то закричал, когда потерял опору и был вытолкнут из нашего укрытия. Один за другим, те, кто не находился внутри нашего уголка, где холм встречался с мостом, был вырван оттуда.
– Держись! – заорал Шепли, но его голос был заглушен. Он приложил всю свою силу, чтобы толкнуть меня дальше в расщелину.
Я почувствовала, как его тело отталкивается от меня. Его руки сжались вокруг меня, но когда я подалась вперед, он отпустил меня и впился пальцами ног в бетон, наклоняясь по ветру.
– Шеп ! – заорала я, увидев, как его пальцы побелели, вжимаясь в землю.
Одно мгновение он боролся с рюкзаком, чтобы отдать его мне.
Я повесила его на руку и потянулась к нему.
– Возьми меня за руку!
Его ноги начали скользить, и он посмотрел на меня с пониманием и ужасом на лице.
– Закрой глаза, малышка.
Когда он сказал это, то исчез, взлетев, словно ничего не весил. Я прокричала его имя, но мой голос потерялся на оглушающем ветру.
Давление воздуха изменилось, и всасывание остановилось. Я побежала вниз, увидев, как темно –синий крутящийся канат покатился вниз по магистрали, швыряя фуры словно игрушки. Я вылезла и побежала из –за моста, оглядываясь в неверии, чувствуя уколы дождя на каждом дюйме моей оголенной кожи.
– Шепли! – кричала я, наклонившись вперед. Я крепко держалась за его рюкзак, обнимая его, будто это был Шепли.
Дождь исчез, и я смотрела, как торнадо увеличивалось в размерах, изящно скользя к Эмпории.
Я побежала к Чарджеру , остановившись у верхней части канавы. Магистраль теперь была тропой разрушения с искореженными машинами и беспорядочными обломками, лежащими повсюду. Здесь больше не было обломков от внедорожника и фуры, и на этом месте лежал большой кусок олова.
Всего мгновения назад Шепли и я были на пути к моим родителям. Теперь я была в центре того, что выглядело, как зона боевых действий.
Вода все еще плескалась на капоте Чарджера.
– Мы были прямо там, – прошептала я никому. – Он был там! – Моя грудь вздымалась, но неважно, сколько раз я вдыхала, я не могла надышаться. Мои руки ударили по коленям, а затем колени упали на землю. Рыдания разорвали мое горло, и я закричала.
Я надеялась, что он примчится ко мне и убедит меня в том, что с ним все хорошо. Чем дольше я ждала у Чарджера без него, тем больше я паниковала. Он не возвращался. Может быть, он лежал где –то, раненный. Я не знала, что делать. Если бы я ушла искать его, он мог прийти к Чарджеру , а меня бы там не было.
Я втянула ртом воздух, вытирая дождь и слезы со щек.
– Пожалуйста, вернись ко мне, – прошептала я.
Красные и синие огни отражались на мокром асфальте, и я посмотрела через плечо и увидела патрульную машину, парковавшуюся за мной. Офицер вышел из нее и бросился ко мне, и, опустившись на колени, нежно положил руку мне на спину. Рейес было выгравировано на бронзовом значке, приколотом к переднему карману его рубашки. Он приподнял свою синюю фетровую шляпу, и на бронзовой звезде, прикрепленной впереди, значилось Дорожный Патруль Канзаса.
– Вы ранены? – Рейес протянул свои толстые руки, оборачивая шерстяное одеяло вокруг моих плеч.
Я не понимала, как мне холодно, пока приятное ощущение тепла не опустилось на мою кожу.
Офицер навис надо мной, он был больше Трэвиса. Он снял шляпу, обнажив гладко выбритую голову. Его выражение лица было суровым, хотел он того или нет. Две глубокие линии разделяли его черные густые брови, и его глаза сузились, когда он посмотрел на меня.
Я покачала головой.
– Это ваша машина?
– Моего парня. Мы укрывались под переходом.
Рейес огляделся вокруг.
– Ну, это было глупо. Где он?
– Я не знаю. – Когда я произнесла эти слова вслух, новая боль прорезала меня, и я рухнула, едва удержав себя, когда мои ладони распластались на мокрой дороге.
– Что это? – спросил он, показав на рюкзак у меня в руках.
– Его… это его. Он отдал его мне, прежде чем …
Раздался пронзительный сигнал, и Рейес заговорил:
– Два –девятнадцать базе Эйч. Два –девятнадцать базе Джи.
– Два –девятнадцать, говорите, – сказал женский голос через динамик. Ее тон был спокойным, совсем не потрясенным.
– У меня группа людей, укрывавшихся под Хайвей 50 и перекрестком А й 35. – Он осмотрел район, увидев раненных людей, разбросанных вверх и вниз по магистрали. – Здесь прошел торнадо. Десять –сорок девять на это место. Нам понадобится медицинская помощь. Выделите как можно больше машин.
– Поняла, два –девятнадцать. Скорые отправлены на ваше место.
– Десять –четыре, – сказал Рейес , снова обращая внимание на меня.
Я покачала головой.
– Я не могу никуда идти. Мне нужно искать его. Он, возможно, ранен.
– Может быть. Но вы не можете искать его, пока о вас не позаботятся. – Рейес кивком указал на мое предплечье.
Мою кожу разорвала двухдюймовая рана, и кровь, смешанная с дождем, малиновым потоком лилась из раны на асфальт.
– О, Иисусе, – сказала я, держась за руку. – Я даже не знаю, как это произошло. Но я… я не могу уйти. Он где –то здесь.
– Нет, вы уйдёте. Потом сможете вернуться, – сказал Рейес. – Вы не можете помочь ему прямо сейчас.
– Он придет сюда. Обратно к машине.
Рейес кивнул.
– Он умный парень?
– Он чертовски умен.
Рейес выдавил легкую улыбку. Она смягчила его пугающий взгляд.
–Значит, больница – это второе место, которое он будет искать.
Глава седьмая
Америка
Я коснулась повязки на руке, кожа вокруг нее была розовой и воспаленной от дезинфицирования и швов. Я чувствовала себя гораздо комфортнее в светло –голубом медицинском костюме, который дала мне медсестра, чем в своем мокром и холодном топе на лямках и джинсовых шортах. Я где –то час сидела в приемном покое, все еще держа в руках шерстяное одеяло Рейеса и пытаясь придумать, как сказать Джеку и Дэйне , что случилось с их сыном. Но все равно не смогла бы. Мобильная связь не работала.
Больница превратилась в устойчивый поток мертвых или умирающих, раненых и потерянных. В помещение привели дюжину или более детей, всех в грязи, но в остальном без единой царапины. Насколько я могла судить, их разлучили с родителями. Вдвое больше родителей прибыло в поисках своих пропавших детей.
Приемная была превращена в огромную очередь по оказанию помощи раненым, и в итоге я стояла, прислонившись к стене, в ожидании непонятно чего. Очень полная женщина сидела в нескольких шагах от меня, обнимая четырех маленьких детей, их лица были полностью испачканы грязью и слезами. На женщине была ярко –зеленая рубашка с надписью «Детский сад Kids First », выполненной в детском шрифте. Я вздрогнула, зная, что эти дети были лишь малой частью тех, кто был под ее опекой.
Мои ноги потащили меня к двери, но чья –то рука обхватила мое плечо. На долю секунды меня захлестнул прилив облегчения и невероятной радости. Мои глаза наполнились слезами прежде, чем я развернулась. Даже если Рейеса было приятно видеть, разочарование от того, что это не Шепли, было уже за гранью.
Я подавилась рыданием, мои колени подогнулись, и Рейес помог мне опуститься на землю.
– Ого! – сказал он. – Эй , леди. Дышите глубже. – Его толстые руки были размером с мою голову, а между бровями у него была неизменная глубокая морщина. Она была еще глубже в данную минуту, когда он наблюдал мое неустойчивое состояние.
– Я думала, это он, – произнесла я, как только пришла в себя, если это вообще было возможно после того, как я впала в такое отчаяние, снова.
– Шепли? – Спросил он.
– Вы нашли его?
Рейес заколебался, но потом покачал головой.
– Пока нет. Но я нашел вас дважды, так что один раз я смогу найти его.
Я не была уверена, что могла чувствовать себя еще более безнадежно. Эмпории здорово досталось. Целая больничная стена была вырвана, земля была усыпана изоляционным материалом и стеклом. Автомобили на стоянке были нагромождены друг на друга. Один застрял в ветвях дерева. Тысячи людей оказались без электричества и водопроводной воды, и они были наиболее удачливыми. Сотни других оказались без дома, и десятки пропали без вести.
Среди этой разрухи я не могла понять, с чего начать поиски Шепли. Я была на своих двоих, и у меня не было никаких припасов. Он был где –то там, и он ждал меня. Я должна была его найти.
Я встала. Рейес помог.
– Не торопитесь, – сказал он. – Я постараюсь найти вам тихое место, где вы бы ждали его.
– Я ждала целый час. Единственная причина, по которой он не пришел бы к машине или сюда, чтобы найти меня …– Я проглотила боль, отказываясь снова плакать. – Что, если он ранен?
– Мэм , – он встал у меня на пути. – Я не могу позволить вам…
– Америка.
– Простите?
– Мое имя. Америка. Я знаю, что вы заняты. Я не прошу вашей помощи, но я прошу вас уйти с моего пути.
Он нахмурился.
– Вам только что наложили швы на руку, и вы собираетесь выйти из города? Через пару часов стемнеет.
– Я большая девочка.
– Не очень умная, однако.
Я вытянула шею.
– Вот ваше одеяло.
– Оставьте себе, – сказал он.
Я отошла в сторону, но он возразил.
– Уйдите с дороги , Рейес.
Я попыталась обойти вокруг него, но он снова заблокировал меня, вздыхая.
– Я готовлюсь вернуться к патрулированию. Дайте мне пять минут, и вы тоже сможете поехать.
Я посмотрела на него с недоверием.
– Я не могу никуда ехать! Я должна найти Шепли!
– Я знаю, – сказал он, оглядываясь и жестами указывая мне понизить тон. – Я пойду в том направлении. Мы оба будем его искать.
Мне потребовалась минута, чтобы ответить.
– В самом деле?
– Но когда стемнеет…
– Понимаю – сказала я, кивая. – Вы можете привезти меня сюда.
– Я поспрашиваю людей. Скоро здесь разместит свое укрытие Красный Крест. Может быть, к тому времени прибудет и Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях. Вы не можете провести здесь ночь. Вам не удастся заснуть.
Я не могла улыбнуться, но мне хотелось.
– Спасибо.
Он поерзал, чувствуя неловкость от моей благодарности.
– Ага. Патрульная машина стоит вон там, – сказал он, указывая на стоянку.
Я накинула рюкзак Шепли на плечи, а затем последовала за Рейесом наружу, под штормовое небо. Мои волосы были еще влажными, я их закрутила и закрепила пучком на затылке. Мои ноги скользили в мокрых сандалиях, а пальцы уже болели от холодного воздуха.
– Откуда ты? – Спросил Рейес , нажав кнопку на брелоке.
Мы оба сели в машину. Ткань сиденья была теплой и мягкой.
– Я выросла в Уичито, но хожу в университет в Икинсе , штат Иллинойс.
– Ой, в Истерн ?
Я кивнула.
– Мой брат пошел туда учиться. Мир тесен.
– Боже, эти сидения словно бархатные подушки с эффектом памяти – Я вздохнула, откинувшись.
Рейес состроил мину.
– Тебе было неудобно слишком долго. Они больше похожи на сидения унитаза из твида.
Я выдавила смешок через нос, но все еще не могла улыбнуться.
Его взгляд смягчился.
– Мы найдем его, Америка.
– Если он не найдет меня первым.
Шепли
Дождь капал мне на веки, пробуждая. Я моргнул, накрыл глаза рукой, и мое плечо мгновенно отреагировало … потом спина … а потом все остальное. Я заставил себя принять вертикальное положение, и обнаружил, что нахожусь в поле среди зеленых растений. Я догадался, что это соя. Всюду лежали обломки – там было все, от одежды или игрушек до щепок. В переди, где –то пятидесяти ярдах, свет отражался от гнутого металла велосипеда. Я поморщился.