— Может, смирилась? — я пожала плечами.
— Ты сама в это веришь, Даара? А еще, тебе не показалось, что она была удивлена не меньше нашего, когда слушала о храме. Да нет, даже больше! Я уверен!
— Не обратила внимания.
Криит, поняв, что я не заинтересована продолжать эту тему, оставил размышления о странностях Тессы-Тали для себя, а сам перешел к делам куда более насущным:
— Зачем ты сказала врагам про лагерь на берегу? Они пошли бы дальше, и там наши с тобой шансы спастись стали бы совсем другими.
Воздух будто сжался и комком застрял в горле. Что ответить? Испугалась? Растерялась? Лучше ничего не сказать — даже это не будет выглядеть так бредово из уст Даары.
— Я устала, Криит, мне нужно поспать.
— Тебя тоже ранили, Даара?
— Да, — соврала я. — Ничего страшного… Мне просто нужно поспать.
Утром тоже не открывала глаза, чтобы оттянуть начало очередного разговора. Но подошел капитан с двумя солдатами.
— Разведчики подтвердили, что ты сказала правду, женщина. Наверняка и про этого не соврала. Я решил, что обязан отвезти вас к императору… я просто не уполномочен решать настолько серьезные вопросы.
— Капитан, — обратился к тому молодой солдат, — а зачем нам кормить еще и женщину?
Я подняла голову:
— Вам придется кормить эту женщину, потому что она рассказала далеко не все, что знает, — парень напрягся, а капитан приподнял бровь. — И эта женщина настроена на то, чтобы вам помочь. Попробуете обращаться с ней плохо — и она передумает. Так что отлепи взгляд от моей груди, солдат, не зли духов.
Даара, как и все женщины бесов, носила только штаны, но я пыталась держать осанку и не зажиматься, ведь Даару нагота не смущала. Значит, и мне непозволительно. Капитан бегло улыбнулся и кивнул:
— Берем обоих. Пусть знахарь осмотрит, потом накормите и приготовьте повозку. Веревки ослабьте, а то потом придется ампутировать руки… но я не уполномочен решать, насколько сын вождя без рук становится менее ценным.
Он уже уходил, когда я окликнула:
— Капитан, подожди! — он вернулся. — Здесь где-то храм Алаиды, знаешь такой? Те девушки… мы не захватывали их, просто встретились. И они рассказали ужасные вещи о том, что вытворяли солдаты в их храме!
Он смотрел на меня удивленно:
— Наши солдаты? Какой гарнизон?
— Да откуда же мне знать? Может, стоит сделать туда крюк — проверить?
Он задумался, хотя, на мой вкус, думать тут было не о чем, потом выдал:
— А если врут?
— Кто врет? Жрицы? — я начала злиться, ведь рассчитывала на совсем другую реакцию — этот человек производил впечатление серьезного и ответственного старого офицера. Разве такие закрывают глаза на несправедливость?
— Даже если не врут, — огорошил он окончательно. — Если в храме кого-то убьют, то об этом станет известно — и тогда виновных накажут. А если просто резвятся ребята… женщина, ты просто не понимаешь, что во время службы иногда нужно давать себе волю, немного расслабляться. Но они не сделают ничего особенно ужасного.
— Да нет, мы-то как раз прекрасно понимаем, — вдруг подал голос Криит. — И никогда не издеваемся над своими женщинами, а уж тем более теми, кто хранит нашу веру.
— И это говорит тот, кто принес на нашу землю войну и сам перерезал горло одной из жриц? — усмехнулся капитан. — Нет, мы едем к императору.
— Капитан! Капитан! — я не могла поверить. — Хотя бы отправь туда пару людей! Есть ли в тебе милосердие?
Он даже не обернулся, зато Криит смотрел на меня пристально. Не ожидал от меня такой эмоциональности, да еще и по отношению к каким-то там местным жрицам? Перевела разочарованный взгляд на него:
— Что? Я просто тоже прикипела к этой твоей… подумала, должна попытаться помочь хотя бы этим бестелесным духам…
Криит перебил:
— Какое имя дал отец твоей сестре, Даара?
Я напряглась:
— Разве ты забыл имя своей первой жены, сын вождя?
— Я не забыл. А ты?
— Что за глупый вопрос?
— Какое, Даара?
Вскинув голову посмотрела на него прямо и сказала с максимальной уверенностью в тоне — голосовые связки Даары были к этому приспособлены как нельзя лучше:
— Сейчас ты отравляешь нашу долгую дружбу своим недоверием, сын вождя! Не делай этого. Я всегда на твоей стороне. А сейчас я единственная, кто на твоей стороне.
Он все-таки отвел взгляд — я сделала верную ставку: он не понимал моего поведения, но до сих пор не мог себя заставить усомниться в моей верности:
— Хорошо, Даара, — ответил тише. — Если у тебя есть план, тогда открой его, потому что я теряюсь в догадках.
Вздохнула.
— У меня на самом деле есть план, Криит. Но он тебе не понравится. Не воспринимай как предательство — сначала выслушай и обдумай. Я много общалась с нашей… ну, пусть она будет Тесса. И смогла взглянуть на мир с ее стороны.
— Взглянуть на мир с ее стороны?
Я поежилась — он уловил ту самую фразу, которую слышал от Наи, потому поспешила объяснять дальше:
— Да. Пойми, с их стороны — это мы неправые. Мы пришли в их дома, мы убивали ни в чем не повинных людей. Таких, как сама Тесса. Или эти жрицы. То есть их вины нет никакой.
— Виновен их трусливый император, я знаю.
Я постаралась не выдать удивления:
— Вот именно! А они — они даже не знают, за что платят!
Криит склонил голову набок:
— И тем не менее именно народ платит за ошибки своего вождя. Так было испокон веков, Даара. Разве не он отец своим людям? Разве не их жизнями он должен заплатить за наши?
Он нес какую-то полную чушь, и я не придумала, чем продолжить. Даже обрадовалась, что подошел знахарь с солдатами и начали отпирать замок.
— Только попробуйте дернуться! Вас тут же пронзят, — знахарь нервно указал на солдат, державших мечи наизготове.
— Да не тронем мы тебя, знахарь! — мне была смешна его опаска, хоть и объяснимая.
Он снова обработал рану Крииту, перевязал, только потом осторожно разрезал веревки на его руках и осмотрел запястья. Выдал задумчиво подошедшему капитану:
— Как знахарь я должен сказать, что его нельзя так связывать. Рана открывается снова, и до заражения недалеко. Но поскольку речь идет о бесе… то я не знаю, что сказать! С женщиной то же самое — у нее кровь задерживается. Весь путь так не протянет… и больно очень… Ведь она женщина! И я снова не знаю, что сказать…
Капитан задумчиво качал головой:
— Но они очень сильны… даже без оружия. Если их не связать, то мы их сможем остановить, но скольких наших они прибьют за это время?
Ему опять удалось выбить из меня улыбку гордости. Да, мой народ тоже не идеален, но пока в нем есть такие люди, он достоин спасения! Я сразу обратилась к капитану:
— Бесы… мы делаем крытые повозки, с решетками вместо стен, — подсказала я. — Погрузите эту клеть на повозку, закрепите, и совесть у знахаря будет чиста.
Капитан неожиданно хохотнул:
— Только гляньте на нее — указывает, как императрица! А ты говоришь, больно ей…
Я продолжила тем же уверенным тоном:
— И еще — мне давно по нужде нужно. Так что руки можете развязать чуть позже, я справлюсь и так.
Постаралась, чтобы мое смущение не отразилось в голосе. В конце концов, наши армейцы просто не приучены к перевозке военнопленных. Разбойников, разве что… если тех не казнят на месте. Потому кумекать будут долго, если им в лоб не бросать очевидные подсказки. Солдаты начали посмеиваться. Знахарь же поддержал:
— Я схожу с ней, капитан. Дай мне меч. Если руки у воительницы будут связаны, то я смогу с ней справиться.
Добрые духи, я уже готова была назвать его родным, а даже имя еще не спросила! Конечно, я стеснялась мужчин, но это все-таки знахарь — человек, который и роды принять может и женские недуги лечит. С ним будет намного проще, чем с любым другим. Но капитан вдруг сказал:
— Не надо. Развяжите ей руки и пусть идет. Мне нужно кое-что понять, чего я никак не понимаю. Если вернется через пять минут, значит, в самом деле не врала по поводу помощи нам.
Один из солдат возразил:
— А если она вернется не через пять минут и со всей ордой, что на берегу?!
— Туда даже бегом полдня добираться, успеем уйти. Все-таки это наши леса. Зато у меня одна мысль привяжется к другой. Добрые духи свидетели, мне это нужно.
Криит смотрел на меня расширенными глазами — я без труда прочитала призыв: «Беги, не оглядывайся».
Я вышла из зарослей до истечения пяти минут, разминая затекшие руки. Криита тоже вывели из клети, и он обреченно наблюдал за моим приближением. Теперь у него мысли друг от друга отвязывались. Ничего не поделаешь.
Глава 12. Неправые
— Почему ты не ушла, Даара?
Вопрос был предсказуемым, но, кажется, я научилась ставить себя на место Даары — что бы она ответила на моем месте, как не такое:
— Если умрем, то умрем вместе, сын вождя. И я уже объяснила тебе, что теперь иначе смотрю на войну с этими людьми.
— Нас уже должны были потерять. Наверняка ищут…
Теперь мы тряслись в клети, водруженной на повозку. Сооружение это, с четырьмя лошадями в упряжи, передвигалось намного быстрее, чем у бесов. Но этому отряду и не было нужды ждать пеших. Руки нам связывать не стали — замки и решетки были прочными, да и поблизости ехали солдаты, которые тут же рванут к нам, едва только попытаемся что-то сделать.
— Я тоже об этом подумала. И если найдут, то найдут и без моей помощи. Это не наши леса, Криит, капитан прав. Твои воины вряд ли смогут отыскать…
— Шаманы смогут, будто ты не знаешь! По моей крови, которая течет и в жилах брата.
Я кивнула с уверенностью знатока всех шаманских способностей:
— И я так решила, потому и не было смысла оставлять тебя одного, чтобы спасти.
— Но… ведь у них приказ оставаться на берегу. Потому нас ищут, но вряд ли будут бежать вдогонку всеми силами… Да, ты права, Даара. Жить мне осталось недолго, как и тебе — и вряд ли ты своим предательством остановишь начатое.
— Думаешь, тебя убьют? — не поняла я.
— Конечно. Странный вопрос. Император выдвинет какие-то требования за мою жизнь, потом получит ответ. И после этого меня убьют. Родобесски не торгуются.
Я напряглась. У вождя до Криита имеется три сына, и неизвестно, сколько после. Получилось, что я обрекла его на верную гибель, и вполне возможно — намного более жестокую, чем если бы его прикончили у пещер. В своем решении звать солдат я не усомнилась до сих пор, но теперь… это странное ощущение, как если бы я перестала собой гордиться в полную силу.
Во время ночного перевала, капитан приблизился к нам и забросил в клеть рубаху — широкую, мужскую. Похоже, и сам заметил, что многие солдаты разглядывают мою голую грудь все пристальнее. Ни к каким хорошим мыслям это не приведет, а он явный сторонник дисциплины. Я отставила тарелку и натянула одежду на себя, стало стократно уютней.
— Женщина, утром поедешь рядом со мной, дам тебе лошадь. Мне интересно узнать о ваших традициях, и твой побег теперь не пугает.
Я пожала плечами и вновь принялась за кашу.
Едва тот удалился, Криит переспросил:
— И что ты будешь ему рассказывать?
— Не волнуйся! Никаких военных стратегий или чего-то по-настоящему важного. Клянусь перерождением!
Последнее прозвучало очень иронично, но смеяться я не спешила.
— Я понял… Понял! — он вдруг рванул на мою сторону и зашептал, чтобы никто не мог расслышать: — Даара! Ты пожалела таких, как Тесса, и потому решила убить императора? Тем самым закрыть старый долг и остановить войну?
— В самую точку… — неуверенно отозвалась я.
— Даара… — он наклонился к уху, — приблизиться к императору и убить? А потом самой быть растоптанной его охраной? Это очень на тебя похоже, но неужели ты думаешь, что отец после этого успокоится? Хотя… может, и успокоится, но ведь он даже не будет знать! Этого императора сменит другой император, а родобесски будут продолжать наступление.
— Я еще не придумала, Криит. Возможно, желаю, чтобы тебя все же обменяли хоть на какую-то уступку. Тогда ты сможешь вернуться и обо всем рассказать. Ведь ты тоже стал немного другим после Тессы, правда? Ведь тоже видишь, что не так уж я неправа?
Он устало облокотился на решетку, вытянул ноги.
— Тесса… — замолчал надолго, а потом продолжил: — Говорят, моя вторая жена красива…
— Красива, Криит, все так говорят.
Я просто поддержала, хотя чувствовала его тяжесть — говорить ему хотелось совсем не о второй жене.
— Я не боюсь смерти, Даара… Не боюсь, что никогда свою жену не увижу. Не боюсь, что за мной не останется ни одного сына… Кажется, я больше вообще ничего не боюсь.
Захотелось тронуть его плеча пальцами. Или хоть как-то отвлечь:
— Твоя рана выглядит хорошо. Местные знахари умеют лечить не хуже наших…
— Даже лучше. И не умеют ничего больше, только лечить… Да, ты в каком-то смысле права, Даара… не каждый из них заслуживает смерти только за грехи императора, который даже не бросается на их защиту. Почему так? Почему до сих пор он не идет армией на берег?
— Готовится?
Он усмехнулся тихо:
— Больше двух месяцев? Даара, ты знаешь моего отца — сколько бы он готовился, если хотя бы один его человек пострадал от захватчиков на его же земле?
И снова это тревожное чувство: волны сомнения, которые вот-вот сметут гордость за своих. Потрясла головой. Сомневаться нельзя! Как только допускаешь такую мысль, все становится намного сложнее.
— Тогда выживи, четвертый сын вождя. И сам стань вождем. А эта земля… пусть она останется этим слабым людям.
— Верховным вождем мне не стать. Не в этой жизни, я надеюсь. Такое случилось бы, только если и моего отца, и все семьи старших братьев вырежут… не могу себе представить. Да и не хочу представлять такой мир. Потому моя смерть ничего не изменит… А если ты убьешь императора, то для его народа тоже ничего не изменится.
— Да. Потому что кто-то должен будет переубедить твоего отца. Почему не ты?
Эта тема была очень интересна, но прямые вопросы недопустимы — они сразу меня выдадут. Но наконец-то Криит начал говорить сам:
— Потому что не уверен, что этого достаточно, Даара. Ты ведь была там. Столько крови я никогда не видел.
— Была, сын вождя… Много крови, — мне хотелось подтолкнуть его продолжать эту тему, потому я отзывалась в паузах.
— И ведь мы тоже просто защищали свою землю, Даара. Несколько поколений просто защищали… И ни за что не напали бы на тикийцев на их территории, если бы эта тварь не пообещала ударить с другой стороны. Сколько мы потеряли своих… женщин, мужчин, которые там попросту не должны были оказаться? Кто-то должен ответить за каждую жизнь. И разве это должны быть не люди предателя?
Я открыла рот. Уже смеркалось, да и Криит на меня не смотрел. Общей картины произошедшего у меня до сих пор не было, но кое-что стало понятно. Про войну Родобесских островов с Тикийским государством слыхали все. И да, по слухам именно тикийцы нападали на бесов, но те успешно отбивались. Что же случилось потом? Бесы решили сами атаковать и тем самым положить конец затянувшемуся конфликту? А наш император… пообещал оказать военную помощь? Ведь с бесами нас связывали мир и взаимовыгодная торговля. Почему же император не сдержал обещания? Но из-за него брошенные силы бесов оказались в ловушке. Они все равно одержали победу, но такой ценой, на которую не были готовы. Не потому ли атака на Большую землю не начинается так долго? Бесы собирают армию заново, пополняют ряды. Вперед отправили всего несколько кораблей, чтобы сотрясти мою родину первыми шагами… Хоть картина и не была полной, она тем не менее становилась понятной. Кое-как выдавила:
— Знаю, сын вождя. Но это прошлое.
— Не столь далекое, чтобы забыть. Но я забываю. Особенно когда думаю о ней.
— Что же тебя мучает? — не выдержала я.
— Ошибка. Если бы я знал, что нас в любом случае захватят… то Тессу можно было не убивать. Я все перемалываю в голове все знания, которые она могла собрать о нас… И чем больше перемалываю, тем сильнее все выглядит пустым. А на тысячный раз уже ничто не звучит так, чтобы оправдать ее смерть…