Оба родителя ошеломленно уставились на него.
— Моя ассистентка, специальный агент Шэрон Льянг, — Мак указал на нее, — будет координировать работу командного центра отсюда. Она — наши глаза и уши для любой информации, поступающей от следователей, занятых полевой работой. Сейчас я поднимусь в комнату Анджелы и посмотрю, сумею ли найти дневник, ежедневник или компьютер, который может пролить свет на то, как она могла оказаться уязвимой для похищения.
И снова никто из них не сказал ни слова. Мак повернулся к Бену.
— У Шэрон есть последние данные моего профиля на Священника, — сказал ему Мак. — Не мог бы ты просмотреть его с Карасами, пока я буду наверху, и проверить, не подходит ли кто-то из их окружения или окружения Анджелы под это описание?
Бен улыбнулся — легкая знающая улыбка, как у гордого дядюшки.
— Конечно, Мак, — сказал он.
***
Изабель осмотрела свое платье, глядя в зеркало. Она переодевалась трижды, прежде чем остановилась на этом, и надеялась, что Маку оно понравится. По крайней мере, я знаю, что нравлюсь ему в платьях, подумала она, рассматривая себя в профиль. Ее случайное прочтение Мака стало первым намеком на то, что он находит ее привлекательной, и в частности, ее фигуристые ножки.
Она улыбнулась этому воспоминанию, но улыбка быстро угасла.
Хоть видение было коротким, она почувствовала эмоции, бурлящие под его спокойной наружностью: злость из-за похищения Эсме, печаль, имеющая отношение к темноволосой женщине, и забота о ней самой после того, как она прочла вещь, принадлежащую Эсме.
Изабель посмотрела на свои обнаженные руки. Хоть ей и нравилось носить платья, настоящая причина, по которой они являлись почти обязательными — это то, что они лучше сочетаются с перчатками, чем джинсы. Не то чтобы люди не таращились. Перчатки всегда привлекали взгляды. Но носить их с повседневной одеждой было настолько странно, что косились все. Изабель посмотрела на открытый ящик комода, где хранила свою коллекцию перчаток, разложенных парами по цветам, подходящим к разным нарядам. Затем снова посмотрела на свои руки.
Я должна прочесть Мака…
Изабель села на краю кровати. Она использовала перчатки, чтобы сменить простыни всего час назад. Это те самые простыни, которыми пользовались они с Маком — предмет, настолько наполненный им, что касание вызвало бы частичное видение.
Намеренно использовать свой дар психометрии с ним означало бы узнать его, по-настоящему узнать. Это тот тип правды, который не переживали ни одни отношения. Но не прочесть Мака означало носить перчатки всякий раз, когда они оказывали вместе — навсегда. Она разрывалась. Она отчаянно хотела поднять их отношения на новый уровень интимности, но в то же время это вызывало риск, который она не могла вынести — риск потерять его.
Снова и снова она спорила сама с собой.
Сделай это, сказала ее отчаянная сторона.
— Я не могу, — пробормотала Изабель, озвучивая боящуюся сторону.
Внезапно она встала.
Прекрати. Вот что происходит, когда у тебя в распоряжении слишком много времени.
Молчащий телефон на прикроватной тумбочке был подтверждением этому самому факту. Стратегия встряски Священника подразумевала ее публичное заявление о том, что она шарлатан. Только самые преданные клиенты остались с ней. Но подходя к ящику и доставая пару перчаток, Изабель надеялась вовсе не на звонок клиента. Она надеялась на звонок Мака — а этот звонок не раздастся в ближайшее время.
Глава 4
Хоть они по стандартному протоколу использовали подслушивающие и отслеживающие устройства, Мак не был уверен, что Священник позвонит. Это произошло лишь однажды — когда участвовала Изабель. Информация по делу гласила, что он никогда не пытался связаться с семьями четырех других жертв. Как только почерк Священника был проанализирован по делу Эсме, не составило труда распознать похожие дела.
Так что услышав телефонный звонок во время обыска комнаты Анджелы, Мак предположил, что это очередной звонок от друзей или родственников. Но топот ног на лестнице и по коридору сообщил Маку, что этот звонок был иным. Запыхавшийся сержант Диксон появился на пороге.
— Это он, — сказал сержант, отступая в сторону, когда Мак вылетел из комнаты в гостиную.
Доктор Карас сидел в одном из кресел с высокой спинкой, стоявших вокруг латунного столика, Шэрон в наушниках присела рядом с ним и указывала на лист бумаги на столике. Это был стандартный сценарий, который Мак попросил Шэрон набросать с целью помочь говорившему удержать Священника достаточно долго, чтобы отследить звонок.
Когда он прошел к компьютерному столу в другом конце комнаты, Бен протянул ему наушники.
— Слушай меня, — говорил доктор Карас. — Я хочу поговорить с моей дочерью.
Мак бросил взгляд на Шэрон, которая морщилась и раз за разом тыкала в сценарий. Требования не были частью диалога.
— Приведите экстрасенса, — спокойно и твердо сказал Священник. — Приведите Изабель де Грей.
— Что? — спросил доктор Карас. — Кого?
Шэрон принялась торопливо писать что-то на сценарии. Мак застыл.
Изабель?
— Слушай ты, больной ублюдок, — сказал доктор Карас, отмахиваясь от Шэрон. — Ты дашь мне поговорить с моей дочерью.
Мак стиснул зубы, а Шэрон подняла руки в воздух, вставая. Доктору Карасу больше не дадут отвечать на звонки. Но слушая ответ Священника, Мак лихорадочно соображал.
Почему Изабель? Он ее оклеветал. Она участвовала в деле в тот самый единственный раз, когда Священник потерпел неудачу. Это все еще была битва между добром и злом, между ним и ней?
— Экстрасенса, — повторил Священник. — Через час.
Затем он повесил трубку.
Мак бросил взгляд на агента за компьютером, который принялся лихорадочно печатать, нажал на клавишу ввода и стал ждать. Курсор замигал, почти в замедленном режиме, и наконец появилась строчка текста. Совпадение по двум вышкам, обе почти у побережья. Все сходилось. Четыре из пяти убийств произошли к западу от 405 шоссе. Но этого было недостаточно, чтобы сузить район звонка до такой территории, которую можно было бы обыскать. А без знания типа и модели серого японского компакт-кара, который видели Эсме и Изабель, визуальный просмотр камер видеонаблюдения в районе будет бесполезен, так как даст сотни, если не тысячи совпадению.
Мак снял наушники, Шэрон тут же содрала свои и схватила со стола сценарий.
— Это не только не помогло, — громко сказала она. — Это потенциально может нанести вред. Сценарий существует не просто так.
— Кто, черт подери, этот экстрасенс? — заорал на нее доктор Карас, вставая.
Даже не будучи высоким, он все равно возвышался над миниатюрным агентом-азиаткой. Мак немедленно направился к ним. Хоть он и автоматически отреагировал попыткой защитить ее, в этом не было необходимости.
— Шаг назад, доктор Карас, — произнесла Шэрон через стиснутые зубы, ее ноздри раздувались, она шире расставила ноги и отвела локти от тела. — Сейчас же.
Карас моргнул пару раз и подчинился.
— Изабель де Грей, — сказал Бен доктору Карасу, и каждое его слово сочилось отвращением, — была экстрасенсом моей жены.
— Священник говорил с ней в прошлый раз, — сказал Мак, доставая из кармана телефон, чтобы позвонить Изабель.
— Это нелепо, — сказал Карас, вновь распаляясь. — Я этого не допущу.
— Слушайте, — сказал Бен. — Мне это нравится не больше вашего. Эта женщина — полная шарлатанка, — палец Мака завис над кнопкой вызова, пока он наблюдал за лицом Бена. Его нос сморщился, верхняя губа слегка изогнулась, как будто он понюхал нечто омерзительное. — Но, — продолжил Бен. — У нас нет выбора.
Мак не осознавал, с какой рьяной враждебностью Бен относился к Изабель.
— Она способствовала раскрытию дела, — заметил Мак.
— Она заставила Священника понервничать, — сказал Бен, качая головой. — Совершить ошибку. Не более.
Хоть отчет Мака был нейтральным в части того, помогли ли на самом деле экстрасенсорные способности Изабель, у Бена явно была своя интерпретация. Странное дежа вю завладело им, когда Мак вспомнил, как впервые услышал об Изабель. Его реакция была практически такой же. Все, что она делала, списывалось на хорошую догадку или понимание людей. Но теперь он знал разницу.
— Думаете, она сумеет сделать это и в этот раз? — спросил Карас, уже заинтересовавшись. — Заставить совершить ошибку?
— Мы это выясним, — ответил Бен. — Верно, Мак?
***
Не таким Изабель представляла себе их воссоединение. Звонок Мака раздался на удивление рано днем. Но еще удивительнее оказался тот факт, что их отношения оставались тайной. Даже теперь, когда сержант Диксон завернул на подъездную дорожку, слова Мака беспокоили ее больше, чем Священник.
«Неэтично», сказал он. «Против правил».
Серьезно?
Она последовала за сержантом Диксоном по мощеной плиткой дорожке к входу, украшенному орнаментом. Хотя бы сержант был рад ее видеть, даже слегка приобнял. Когда они подошли к двойным дверям, Изабель ощутила, как в животе от предвкушения запорхали бабочки, вопреки звонку Мака. Но сцена в гостиной стала ударом реальности. Полицейские офицеры в униформе, агенты ФБР, Шэрон в наушниках за компьютером, и Бен. Все это казалось таким пугающе знакомым.
И Мак, сидящий на оттоманке в дальнем краю комнаты. Он поднял взгляд от бумаг, которые держал в руках, как только она направилась к нему. Чуть выше шести футов, с темными, коротко подстриженными волосами, мощная фигура Мака по большей части скрывалась под темным костюмом. Но широкие плечи, узкую талию и квадратный подбородок нельзя было не заметить.
Боже, он был еще привлекательнее, чем ей помнилось. Изабель точно знала, что скрывается под накрахмаленной белой рубашкой и узким черным галстуком. И когда она приблизилась к нему, его глубокие сине-зеленые глаза осмотрели ее с головы до пят. Он встал с оттоманки, и на мгновение Изабель представила, как бежит к нему, кидается в его объятия и ощущает его тело так близко к своему. Но когда Мак протянул руку для рукопожатия, этот образ исчез, как и ее улыбка.
— Мисс де Грей, — произнес Мак серьезным голосом, фальшиво улыбаясь.
— Специальный агент МакМиллан, — тихо ответила она, сжимая его ладонь. Даже сквозь лен перчатки она была теплой, пожатие — нежным. На мгновение она затерялась в его взгляде, а потом рукопожатие закончилось.
— Это доктор Карас, — сказал Мак, отворачиваясь от нее. — Его дочь Анджелу похитили вчера из медицинского центра при УЮК.
Хоть Изабель и повернулась, чтобы поздороваться с доктором Карас, Бен встал между ними, и ей пришлось резко остановиться.
— Ты здесь только потому, что Священник хочет твоего присутствия, — сказал он. — Понятно?
— Понятно, — машинально ответила Изабель.
— Мы не хотим никакого экстрасенсорного дерьма. Поняла?
— Бен? — сказал Мак прежде, чем она успела ответить. Его рука подхватила Изабель под локоть, бережно увлекая назад. — Уверен, мисс де Грей помнит систему. Но давайте пройдемся по сценарию, просто на всякий случай, — Мак подвел ее к Шэрон. — У нас не так много времени.
По крайней мере, Шэрон улыбнулась ей, пусть и мимолетом, снимая наушники и вставая.
— Изабель, — сказала Шэрон. — Рада тебя видеть, — она посмотрела на руку Мака, все еще покоившуюся на локте Изабель, и он тут же ее отпустил. Шэрон подвинула к ней белый лист бумаги, лежавший на столике. На нем было напечатано несколько коротких пунктов текста. — Уверена, ты помнишь, что цель — удержать его на линии, — Шэрон помедлила, глядя на кого-то позади Изабель. — И использование сценария, — сказала она громче необходимого, — поможет нам в этом.
Изабель слегка нахмурилась, не понимая, что происходит. Она уже собиралась обернуться и посмотреть, кого Шэрон сверлила взглядом, когда почувствовала, как к ней подошел Мак.
— Доктор Карас не придерживался сценария, — прошептал он ей на ухо. Изабель едва не ахнула. Его теплое дыхание мягко прошлось по ней, как будто он ее коснулся, и Изабель ощутила, как гулко забилось сердце. — Он больше не будет отвечать на звонки, — выдохнул Мак.
— Первое, чего мы хотим достичь, — сказала Шэрон, ее голос вернулся в норму, — это получить триангуляцию на его телефон. Как и в последний раз, он не пользуется стационарной линией.
Изабель почувствовала, как Мак отстранился, и протяжно выдохнула.
— Ты в порядке? — спросила Шэрон.
Изабель почувствовала, что краснеет.
— Просто немного жарко, — сказала Изабель, и голос прозвучал чуть выше обычного.
— Нервничать — нормально, — сказала Шэрон, улыбаясь. — Но ты справишься. По крайней мере, это ведь не первый твой раз, верно?
— Верно, — сказала Изабель, кивая. — Верно.
Изабель не знала, куда ушел Мак, но не разрешала себе развернуться и посмотреть.
— Наша вторая цель, — сказала Шэрон, — это убедиться, что Анджела в порядке. Хоть Вашингтон еще не прислал нам аудио-анализ, думаю, все мы узнали голос Священника, и это определенно не розыгрыш. Мы работаем, исходя из предположения, что он похитил ее.
Образ Эсме, лежащей на полу, совершенно обезвоженной и истекающей кровью, мелькнул перед глазами Изабель. Колено заныло, когда она вспомнила, как прочла бедную девочку, чтобы как можно быстрее передать правоохранительным агентам описание Священника.
— Точно, — сказала Изабель, наконец-то сосредоточившись.
— Вот телефон, — сказала Шэрон, поднимая маленькую гладкую трубку со стола и кладя ее обратно. — А вот, — она посмотрела куда-то за Изабель, — и стул.
Изабель обернулась и увидела, что Мак несет из прилегающей к гостиной комнаты стул. Она также увидела Бена, сидящего с пожилой парой возле латунного столика. Должно быть, это родители Анджелы. Они напряженно слушали Бена, и хоть оба выглядели расстроенными, это не походило на те эмоциональные вспышки, которые она видела при исчезновении Эсме.
Мак поставил стул и придержал его для Изабель. Как только она села, он слегка пододвинул стул и быстро перешел к другой стороне стола, где сидел незнакомый Изабель агент. Молодой парень был в наушниках, Мак тоже надел свою пару. Затем подошли родители Анджелы, и Бен тоже дал им наушники.
Изабель чувствовала, как по спине бежит капелька пота. К тому времени, когда зазвонил телефон, она даже начала задыхаться.
Шэрон показала два пальца, потом один, и указала на звонившую трубку.
***
Мак видел, что Изабель расстроена. Он заметил это в тот самый момент, когда она пришла. Но теперь, когда она тянулась к телефону, ее рука дрожала. Все в нем стремилось успокоить ее, сказать, что все будет в порядке, просто взять ее в свои руки и крепко обнять.
Он едва не сделал это, когда шептал ей на ухо. Она была так близко, что Мак чувствовал свежий цветочный аромат, исходящий от ее кожи. Ему пришлось сознательно заставить себя отстраниться.
Изабель была одета в платье, которого он никогда не видел — глубокий красный цвет идеально подчеркивал ее оливковую кожу и роскошные длинные темные волосы. Ее хрупкая фигурка изгибалась под платьем во всех нужных местах, фигуристые ножки выглядывали из-под подола до середины бедра. И когда Изабель подошла к нему, Мак пялился на мягкое покачивание ее бедер, а потом уставился на едва заметную ложбинку, выглядывавшую в вырезе платья.
Изабель взяла трубку и ответила на звонок.
— Алло? — сказала она, и ее голос четко прозвучал в наушниках.
— Изабель, — раздался голос Священника, ровный и уверенный. — У меня есть для тебя сообщение.
Резкий, пронзительный, полный агонии визг заполнил их уши. Вопреки телефонному звонку с Эсме, никто этого не ожидал.