-Кать, скажи, только честно, ладно - она кивнула, не задумываясь - его член и бумажки в кармане стоили меня и всех этих лет?
Я видела, как напряглась спина Александра, но он смолчал. И правильно, главным у них Глеб, может еще и обидеться на то, что Александр без спросу товар портит.
Катя так и не ответила мне и когда машина остановилась у моего дома я, открыв дверцу, повернулась к ней:
-Не парься, подружка. Что было - то прошло. Главное, ты вовремя поняла, чем можно пренебречь, а что стоит беречь.
Бабушка уже спала, я тихо открыла дверь своим ключом. Прошмыгнула в ванную и сделала то, о чем мечтала с обеда. На этот раз все было немного хуже. Меня долго тошнило, а потом взбунтовались кишки. Или меня отравили на этих шашлыках или все гораздо хуже и теперь помимо обычного отвращения я еще и питаться не смогу.
Спать легла только с рассветом. Но, уснуть не вышло. Я просто лежала. До полудня. Потом пришла бабушка и сказала, что у нас гости. Я встала, пошатнулась. Отдышалась и переодевшись в сарафан вышла к гостям. Глеб, Катя и Александр. Если с первым было более менее ясно, то зачем приперлась 'сладкая' парочка я не поняла.
-А мы тут тебя на пикник отпрашиваем - с детской непосредственностью заявила Катя.
-И как? - вяло поинтересовалась я.
-Отпускаю - засмеялась бабушка.
Знала бы, куда и зачем меня отпускает. Впрочем, я не сомневалась, зачем они все приперлись, хотели проверить, сказала я бабули что-нибудь или нет? Все же дело и правда подсудное. Вот только, я никогда не смогу преодолеть стыд, страх, боль и свои комплексы, поэтому Глеб может спать спокойно.
-Долго будешь собираться? - глянув на наручные часы, спросил Глеб.
-Я готова - смысла оттягивать неизбежно, все равно нет.
Он посмотрел на меня кивнул и попрощавшись с бабушкой вышел, Катя с Александром последовали его примеру. А я вдруг подумала... Нет, ну серьезно, после водки мне вчера было ну, не так противно. У нас с бабушкой отродясь спиртного такого градуса не водилось, хотя... В ванную я почти залетела. Достала с полочки этиловый спирт. Бутыль была полупустой, поэтому открыв воду я заполнила баночку до краев и зажмурившись выпила почти залпом. Меня замутило сразу, но я сдержалась, горло саднило, в желудке образовался пожар, но голова постепенно тупела. Вот и ладушки.
Глеб курил у машины, Кати и Александра уже след простыл. Как я и думала, хорошо хоть подготовилась заранее. Он выжидающе смотрел на меня, неужели и правда ждет выкрутасов? Так их не будет. Я, молча села в машину. Алкоголь притупляет любое отвращение, даже такое сильное. И чувствую, если он не отстанет от меня в ближайшее время, придется осваивать новое призвание - алкоголика.
-У тебя что-нибудь болит? - после того, как мы выехали со двора, спросил Глеб.
-Нет - соврала я - ты же сам говорил, что крови почти не было.
-Была. Не мало - а, мы протрезвели и узрели, ну-ну.
-Ничего, раз я до сих пор копчу небо, ты меня насмерть не проткнул - его руки напряглись на руле, нда еще одно свойство горячительного, язык развязывает.
Он ничего больше не сказал. Глеб привез меня на реку. Топить. Сделал вывод мозг. Но, это только мечты. Я еще не настолько ему надоела, чтобы убить. Да и веду я себя образцово.
-Ты есть не хочешь? - он издевается?
-Мы сюда перекусить приехали или, как ты выражаешься, трахаться? - слово мне еще вчера показалось очень емким и прямо про то, что Глеб делал со мной..
-Я с пьяными не трахаюсь - какие мы цацы.
-А я трезвой не смогу, мне противно будет, опять блевать потянет - честно призналась я.
-Ты специально выводишь меня из себя?
Я пожала плечами. Вроде ничего не сделала.
-Выходи.
Я покорно вышла из машины.
-Запомни это место, в следующий раз ты тут окажешься только в том случае, если надоешь мне. Поэтому, София это только в твоих интересах - не надоесть мне.
Он больше ничего не сказал. Да и не надо было. И так все понятно. Мы снова сели в машину. Глеб не оригинален, привез меня на дачу. Дивана там больше не было. Зато кровать стояла на прежнем месте.
-Разденешься сама?
-Ты же с пьяными не трахаешься.
-А ты почти протрезвела, не зря я бензин тратил.
Ну, я же не серьезно думала, что ничего не будет? Наверное, нет. Разделась. В голову пришла странная, но очень приятная идея. Я быстро легла на постель и широко развела бедра, чуть ли на шпагат не садясь.
-Не ожидал, что ты такая исполнительная девочка - он издевался, зло и откровенно, но я не хотела терпеть больше, чем требуется.
-Ты же этого добивался, в чем проблема? Я просто не хочу тратить больше чем надо времени- мне было стыдно, очень стыдно и противно, ощущение, будто я предлагаю себя, но вспомнив вчерашние иглы под кожей, запах пота, грязи и мускуса, не располагали к скромности.
Он смотрел на меня. Снова. Я чувствовала его взгляд, но взглядом мне не причинить боли, пусть смотрит, главное, чтобы не особо трогал. Глеб не отрывал от меня взгляда, но при этом раздевался. Я не хотела на него смотреть. Мне было не столько стыдно, сколько противно. Это тело причинило мне боль, оно осквернило меня, и смотреть на него казалось чересчур тяжело. Но, я знала, что стоит закрыть глаза, и я не сдержусь - заору. Громко, протяжно, как вчера, когда поняла, что помощи не будет.
-Не хочешь испытать удовольствие от этого... Как хочешь, мне меньше мороки.
Он сказал это так, будто я выпрашивала у него ласку, а теперь сама отказываюсь. До сих пор думает, что вчера я просто испугалась, а по сути была готова? Не может быть. Насколько надо быть идиотом, чтобы в это верить?
Все, что я почувствовала сегодня, это резкую боль в бедрах и немного в промежности. Он держал меня руками за бедра, и от его прикосновений боль сводила судорогой, а лоно просто еще не оправилось и оттого саднило. Но пытка была не долгой минут семь. Он больше не пытался обнять или поцеловать. Просто удовлетворял себя, но все равно стонал, вскрикивал и повторял:
-Соня, Соня, Сонечка, девочка...
Минут десять мы лежали. Я прислушивалась к телу. Было мерзко, но желудок не пытался выпрыгнуть из меня. Это прогресс. Глеб встал с кровати и порывшись в допотопной тумбочке извлек пачку таблеток, протянул мне.
-Держи, это противозачаточные.
-Зачем? Ы же с презервативом - подспудно я понимала зачем.
-Больше не хочу с этой резинкой. Ты чистая, я тоже, в чем проблема?
-Глеб, я тебя прошу, давай хотя бы через пару недель. Меня же, как вчера вывернет наизнанку
Я боялась опять почувствовать то же, что и вчера.
-Значит, так противно?
-Естественно!
-Какая же ты сука Сонечка.
Я даже не поняла, как таблетки снова оказались в его руках. Он достал одну и буквально впихнул ее в меня. Я закашлялась, но проглотила. Глеб усмехнулся и я не смогла остановить рвущийся наружу крик.
...Прошло больше месяца с начала летних каникул. У меня так же незаметно прошел День Ангела. Шестнадцать. Как Глеб говорит 'Сосками у нас становятся лет с двенадцати, так что тебе повезло'. Смотря, что считать везением. Наверное то, что я ему еще не надоела, все-таки умирать мне не хочется. Впрочем, узнав Глеба за этот месяц получше, я не уверена, что он будет настолько милосерден и позволит мне умереть. Неделю назад у него кончились деньги, когда они с парочкой его дружков - ублюдков играли в покер. Он поставил на кон меня. Выиграл, потому меня и не разложили на двоих. Он потом говорил, что не проиграл бы, да и проиграй он, дружки бы не стали выигрышем пользоваться. Но, я уже поняла, в его мире все иначе. А еще я поняла, что раз он так легко поставил меня на кон, значит очень скоро, я перестану окончательно его волновать. Но, вот отпустит ли он?
Кстати, до Глеба так и не дошло, что у меня фобия, он видимо, убежден, что я просто холодная вобла. Мне пришлось несладко. Я итак не отличалась пышными формами, но из-за постоянной рвоты и нежелания есть, я постепенно дурнею.
Он издевается надо мной каждый день, в любое удобное для него время. А бабушка, словно ослепла, она не видит! Я иногда на ногах стоять не могу, когда прихожу домой, но она не видит! Катя откровенно достала. Александр ее недавно бросил. Теперь, что бы быть к нему ближе, она пытается снова подружиться со мной. Мерзость какая.
Я перестала носить перчатки. Во - первых не вижу смысла, все равно Глеб хватает меня не за руки, а другие не подходят лишний раз, не то, что трогать. Вот, когда надоем, тогда - всегда, пожалуйста.
Сегодня он приехал какой-то взвинченный, злой. С Бабушкой не поздоровался. Молча забрал меня. Его дела меня не касаются, но любопытство не порок.
-Ты будешь жить здесь - мы были почти в центре города и парковались у новостройке.
-Как это? Не стану я тут жить! - он с ума сошел?
-Станешь.
И он вышел из машины.
Вынуждена заметить, что квартира оказалась выше всяческих похвал. Большая, светлая и уютная. Но, я решила стоять до конца. Все-таки возраст, бабушка и нежелание видеть его все время, весомый повод не поддаваться.
-Тебе здесь нравится, зачем упрямится? - слегка наклонив голову, он смотрел на меня. Это его любимое занятие смотреть, у меня такое чувство, что он видит на моем теле какие-то архивные и крайне интересные записи и потому никак не может прекратить рассматривать их.
-Я живу с бабушкой, мне шестнадцать и я не хочу быть очередной шлюхой, которую покупают.
-Я тебя не покупаю, ты бесплатно ноги раздвигаешь, поэтому можешь быть только очень честной... давалкой. Возраст подходящий, а бабка твоя. Неужели ты такая дура? Не понимаешь или не хочешь понимать?
-Что понимать? - я за этот месяц так привыкла к постоянным оскорблениям, что теперь чаще всего просто не обращаю внимание.
-Я позавчера притащил тебя к ней в разобранном виде, да издалека по тебе было видно, что поле пахано и перепахано, а она ни ухом, ни рылом, это что внезапная слепота?
Он говорил все это и постепенно надвигался на меня, ненавижу, когда Глеб так делает. Это у него крайняя степень бешенства. А успокаивается он всегда одинаково, разобрав, как сам выражается по полной программе, хотя Глеб считает, что я почти невинница.
-Она просто подумать не может, что ее внучка опустилась до...
Глеб сжимал кулаки и я не решилась продолжить. С него станется, еще поколотит. Нет, он никогда меня не бил, пара шлепком пониже спины, но и то в постели и обычно он пытался поцеловать места, по которым бил, но радости мне не приносило ни то, ни другое.
-Договаривала бы! До меня?! - вообще-то, я хотела сказать 'до откровенного разврата', но перечить его мыслям не решилась.
-София, это я опустился до тебя, а ты сука непокорная, только и способна, что кусать, хоть раз бы лизнула! Хоть один х*ров раз! Какая же ты тварь! Ну чего тебе не хватает, а? Шмоток? Да я тебе любые достану! А, может штукатурки этой импортной? Или, погоди, духов французских? Ну, чего ты губешки кривишь? Посмотри на меня хотя бы раз! Столько времени трахаю тебя, а ты меня, пока я сам не окликну, даже не узнаешь! Запомни уже, наконец, как я выгляжу!
И тут я, все-таки поняла. Глеб был пьян. И сильно так пьян. А еще он почему-то решил, что сможет получить от меня утешение. От меня? Он совсем дурной?
-Сука ты, Сонечка, у меня брат сегодня из дома ушел. А все из-за тебя. Так и сказал, что я козел не способный к людям по человечески относится! Сказал, что лучше в Северном на деляне лес будет рубить, чем со мной из одной миски баланду жрать!
-А знаешь, ты тоже заслужила. Не хрен мне в одиночку гноить судьбу. Сонька, я ведь сразу понял, что такая как ты не сможет без защиты. Ты же такая мелкая, хрупкая, белая... Они бы все испоганили тебя. Все до одного! Подружка - шалашовка эта твоя, она тебя только и мечтала, что подставить, аж кипятком ссалась. И мне ведь по ушам ездила, что ты стесняешься, а вообще тащишься от меня, только рада будешь, если я тебя объезжу, да не смотри ты так на меня, Катюшу бы свою так зенки вылупляла! А я ведь повелся, решил, что девочка - целочка боится в первый раз, но уж я-то смогу. А потом, когда мы одни остались, я в глаза тебе посмотрел и понял все, веришь, нет? Я от твоего брезгливого страха даже опьянеть не смог, глушил водяру и ох*евал, что она не в то место льется. А потом понял, что все равно тебя трахну, нет, не так, я тогда думал залюблю тебя и ты на меня ласково глянешь, сама руки протянешь. А ты... Нет бы, как все бабы, которых силой - поревела бы, погрозилась! Но, нет, ты блевала и стоило мне руку к тебе протянуть, только еще больше колбаситься начинала. Ты, шмара, хоть представляла, каково это? Я ведь не урод, не изврат какой, нормальный молодой мужик. А тебя наизнанку только от моего вида. А как ты в бочку с дождевой водой бросилась. Да я себя спидозным ощутил! Все нутро мне вывернула, а потом еще и не захотела брать то, что получилось. Но, это ладно, я на тебе тоже отыгрался, особенно мне понравилось первые пару раз, когда я в тебя сливаю, а ты медленно зеленеешь и трястись начинаешь. Было приятно осознавать, что тебе больно не меньше, чем мне.
А теперь касательно бабки твоей старой перечницы! Вот уж кто за тебя, честную давалку, бабло брал и не стеснялся. Да не мотай ты башкой своей глупенькой. У нее же помимо твоего рта, еще сыночек и внук имеется. Папашка твой снова бабу упустил, остался один с сынком, он уже год без работы, а жрать-то надо. Вот он у мамки и повадился брать. У старухи пенсия - кот наплакал. А тут такой подарочек! Это я про себя. Трахать тебя охота, а по статье срок мотать - неохота. Вот мы и сошлись полюбовно. Я ей по две пенсии за неделю, а она с лыбой меня встречать и за тобой следить. Чё, думаешь, я дебил какой? Не знаю, что такие, как ты вены вскрывать горазды, да в петлю лезть. Но, пока ты меня приятно удивляла, ни разу не попыталась. Вот и решил чуток поводок приспустить и хату тебе в пользование эту дать. А ты снова - здорова! И ладно бы, гордая была! Или о бабке реально заботилась! Но, нет. Ты меня видеть не желаешь, да Сонюшка? Боишься, что я чаще буду тебя навещать или того хуже соберусь пожить здесь, красавицу свою понежить. Боишься, глазенки тебя выдают.
Ладно, не о том я. Вот, смотри, что получается. Предки тебя опрокинули. Бабка, как шлюхой тобой торгует, подружка вообще, ради х*я и зелени, что угодно сделает. И кто остался? Н-И-К-О-Г-О!
Он кричал мне в лицо, а я смотрела на него и не понимала. Зачем он так и почему именно со мной? Я ведь ничего ему не сделала. А главное, что теперь? Он сделал, как хотел, я осталась одна. Ну и? Дальше-то что?
-О, вижу ты оценила перспективы. Теперь уже не так тошно меня терпеть, а? Возвращаться тебе некуда. И заботиться о тебе тоже некому. Хочешь уйти - иди. Вот только, куда? И, думаешь, уйдешь, лучше будет?!
Глеб, кажется, не понимал, я встала и пошла к двери, а он все еще кричал. Кричал, пока я дверь не открыла. На самом деле, я уже поняла, что никуда он меня не отпустит. Ему нравятся эти игры в рыцары, хотя какой из него рыцарь? Но, он продолжит играть потому, что втянулся. Ненавижу свой альбинизм! Если бы не он, Глеб никогда не заметил бы меня. И мама бы меня любила, не бросила бы папу, а он не бросил бы меня, я никогда не встретила бабу Машу и мне не пришлось бы общаться со лживой Катей. Ах, если бы, если бы, не жизнь была б, а песня (мультфильм 'Летучий Корабль').
Он рывком закрыл входную дверь. И дико скалясь, схватил меня за плечи, потащил в спальню. А я решила проверить. Так, на всякий случай. Смогу или нет, дело другое, но попробовать никто не мешает.
Стоило Глебу, нависнуть надо мной, я взмахнула руками, но не в попытке ударить или прикрыться, как он привык видеть. Я обняла его за шею. Сама. И притянула голову к своей груди. Я обняла его так, словно хотела убаюкать. Он не шевелился, только вскинул глаза на меня, а я решила думать о котенке, которого увидела как-то на улице и стала подкармливать. Мне нравился этот котенок, я его почти любила, но его задрали бездомные собаки.
-Ты же меня не бросишь? Обещаешь?
-Соня... Девочка моя, конечно, обещаю - а он оказался прав, доброе слово и собаке приятно.
Глеб не делал попытки раздеть меня или попытаться поцеловать. Он лежал на моей груди и как дурак верил, что я могу простить. Другая, попроще, простила бы. Я почти уверена. А такая, как я, нет, для меня это слишком.