Мусульманам это до смерти надоело, и в 825 году калиф издал указ, по которому каждые 10 неверных могут избрать себе вождя. Это пошатнуло власть экзилархов, и где-то к концу X века она окончательно сошла на нет.
А евреи эллинистического мира говорили на греческом языке, персидский им был ни к чему, и не было у них никакого экзилархата.
Кроме этого раскола на разные этносы, среди евреев эллинского мира произошел раскол на разные партии…
Партии по-еврейски
У греков тоже были партии и были философские споры. Но партии у них были чисто политическими объединениями. Они возникали у греков на базе общих интересов, по отношению к чему-то очень простому, приземленному.
Скажем, была в Афинах «морская» партия. В нее объединялись все, кормившиеся от моря, – моряки, рыбаки, владельцы кораблей, торговцы заморскими товарами и рыбой. Эта партия считала, что накопленные в войнах средства Афин надо потратить на строительство новых кораблей.
Была другая партия эвпатридов – богатых землевладельцев. Ее представители считали, что деньги государства надо тратить на поддержку тех, кто производит оливковое масло и вино.
Философские споры продолжали волновать греков независимо от столкновения и борьбы партий. Греки сходились на главной площади города-государства, на агоре, и спорили до хрипоты: из атомов состоит мир или все произошло из воды? Порой начиналась даже рукопашная – и таким способом «доказывались» философические истины.
Но никому из греков не приходило в голову связать философию и политику. Не было логики: раз мир порожден водой – значит, должна победить морская партия! Или – если мир состоит из земли, то и деньги надо потратить в интересах партии эвпатридов.
Их партии были очень прагматичными и существовали независимо от споров про то, как и из чего возникла Вселенная. Греки отделяли материальное от идеального.
Иудейские же партии были идейными. Если Бог сказал так, и мы правильно поняли слова Бога, переданные через пророка, – ничего не поделаешь, надо переделывать и весь материальный мир. Иудеи времен Вавилонского плена были новаторами и здесь: они изобрели феномен идеологии. А где идеология – там и раскол, вплоть до гражданской войны – потому что ведь известно, люди всегда принимают разные идеологии.
В государствах Селевкидов и Птолемеев одну партию составили злополучные «эллинизированные». Возглавляли эту партию не кто-нибудь, а первосвященники Иерусалимского храма с именами Язон и Менелай. Нет-нет, я не шучу – иудейских первосвященников действительно звали этими эллинскими именами!
Другая партия, хасидеи – то есть «чистые», отстаивала чистоту своей веры – конечно, как они сами ее понимали. Их лозунги по отношению к эллинской культуры очень напоминали лозунги современных мусульманских фундаменталистов: никаких заимствований.
Хасидеи продолжали строить синагоги по образцам античных храмов и называть их этим эллинским словом. В самом Талмуде используется не меньше 2500 слов из греческого языка.
Но в Талмуде все греческое отвергается и предается ритуальному поруганию.
Правда, в Талмуде греческие слова использовались неумело, явно без знания даже основ греческой грамматики. Тем более не владели талмудисты греческой философией. Хоть бы знали, что именно поносят…
В Талмуде не упоминается ни Платон, ни Аристотель, ни Плотин, а лишь малоизвестный Авномос из Гадары и Валаам (Билаам по-еврейски). Эти двое почитаются как два величайших мудреца неевреев. Писать такие вещи раввины могли только по чудовищному невежеству.
Упоминается еще Эпикур, которого поносят как символ всех мыслимых и немыслимых пороков. Греческое слово эпикуреец (апикорос в еврейском произношении на иврите) стало страшным ругательством. В Талмуде так называли всех безбожников, а сегодня это название для еретика в идише и среди религиозных евреев в иврите. Тут вообще не знаешь, что и думать: ведь все до единого эллинские философы с точки зрения иудаизма – язычники и безбожники. За что такое выделение именно Эпикура?!
Эллинской литературы раввины тоже не знали и из всех эллинских авторов упоминают лишь Гомера. Наверное, Гомера действительно трудно было не знать: это как жить вместе с русскими – и не знать Пушкина. Гомера греки учили с детства, постоянно цитировали. Но обо всех остальных греческих писателях и поэтах составители Талмуда попросту не слыхали, что тут поделать.
Греки считали, что талмудические учителя – рабби – очень напоминают их собственных философов, а их духовные школы почитали, как собственные философские школы.
Но сами-то талмудисты так не думали. Их отношение ко всему греческому напоминает отношение самих греков к «варварам». Наверное, очень не случайно первые рабби жили не в больших городах со смешанным многоязычным населением, а в довольно маленьких и глухих местечках, как Явне или Бейт-Говрин. В этом смысле их отношение к городам напоминало отношение русских писателей-деревенщиков.
Ведь в городах ломается племенной уклад, в них живут люди, не желающие жить в общине и подчиняться отеческим внушениям ее вожаков.
Классический еврейский парадокс
Не знаю, гордились ли хасидеи успехами и заслугами «эллинизированных». Но вот очень типичный для евреев парадокс: современные евреи с удовольствием говорят о вкладе, который внесли предки в сокровищницу эллинизма. Делают это евреи, сделавшие точно такой же выбор: ассимиляцию в лоне одного из европейских народов.
Но одновременно находится немало евреев, сурово осуждающих «эллинизацию»! Вот почти современный ученый еврейского происхождения, Соломон Михайлович Дубнов: «В жизни древних эллинов, коренных обитателей Греции, были наряду с дурными сторонами и хорошие, как, например, любовь к гражданской свободе, наукам, изящным искусствам, но среди позднейших греков, населявших во времена Селевкидов Сирию и Малую Азию, эти лучшие качества были весьма слабы, а наружу выступали худшие, грубые языческие верования, распущенность нравов, погоня за наслаждениями, страсть к роскоши. Такие наклонности были противны духу иудаизма. Моисеевы законы предписывали иудеям вести скромную жизнь, соблюдать чистоту нравов, воздерживаться от роскоши, не гнаться за удовольствиями, служить невидимому Единому Богу, творцу природы, а не идолам, изображающим разные силы природы. Таким образом евреи, подражавшие греческим обычаям, являлись отщепенцами от своей веры и народности».
По этому поводу я в силах задать Соломону Михайловичу только один недоуменный вопрос: а как насчет евреев, которые становятся учеными в Российской империи и пишут книги на русском языке? Они-то как, не являются презренными отщепенцами? Нет?
Ведь явление-то одно и то же. Так же, как в Российской империи появились Левитан, Пастернак и Дубнов, точно так же в Египте Птолемеев появились философы-евреи Аристовул, Эвполем, Эзекиель, Филон Александрийский и многие, многие другие.
Почему-то многие современные историки-евреи сурово осуждают евреев Александрии за то, что они ходили в театр или (о ужас!!!) участвовали в пирушках с гетерами.
Хоть режьте, я не в силах увидеть безысходного кошмара в посещении и театра, и гетеры. Но почему-то не только гетеры, но такие полезные вещи, как стадионы и даже бани, сурово осуждаются современными еврейскими историками. Какое от них исходило зло, почему иудей ни в коем случае не должен был следить за чистотой и физическим развитием собственного тела, я не в состоянии понять. Тем более что опять же – пишут об этом люди, давным-давно, не в первом поколении освоившие эту «эллинскую скверну» – применение горячей воды. Да и в театры ходят, а порой в них еще и работают.
Ну, пусть даже театры и гетеры, стадионы, бани – это чудовищные вещи, в корне чуждые иудаизму, таящие погибель для нежной еврейской души. Но ведь эллинизм мог предложить человеку и такие свои стороны, как философия, рациональное отношение к миру, занятия науками и искусствами.
Эллинизированный выбивался из общины, старейшины которой учили его, что именно надо есть, с кем и как разговаривать и как «правильно» спать с женой.
Он обретал независимое положение гражданина, к которому никто не имеет права лезть в душу, выясняя – какого он мнения о мудрых словах великого пророка имярек.
И я не уверен, что в «эллинизированные» уходила самая худшая часть иудеев.
Еще круче разделываются с эллинизацией составители современного израильского учебника: в этом учебнике про евреев в Египте Птолемеев не написано вообще почти ничего. Сказано разве что про антисемита Манефона… О нем впереди. Но нет ни звука про греческих философов еврейского происхождения; даже про таких известных, как Филон.
И про второй Храм, по мнению авторов учебника, лучше забыть, как дурной сон. Пусть современные евреи думают, что Храм всегда был один, в Иерусалиме, откуда иудеи были изгнаны злыми, отвратительными римлянами. Ведь на развалинах «того самого» Храма верующий иудей обязан хотя бы раз в жизни пролить слезы об изгнании и о страданиях в диаспоре. Нет и не может быть второго Храма!
Ведь и правда! Если юные граждане Израиля будут знать об этом Храме, в Александрии, они, чего доброго, не так уж рьяно кинутся рыдать на этих развалинах Храма. Чего доброго они, еретики, захотят взять и построить Храм. Если он необходим – зачем выть, как гиены, на развалинах двухтысячелетней давности? Взяли да построили… в Александрии, а также и в Москве, Лос-Анджелесе, Красноярске и в Токио.
Но ведь если молодые евреи будут так думать, они станут не такими управляемыми, сделаются самостоятельными и успешными, не зависящими от общин, сионистских организаций и от правительства Израиля. Прямо как эти несносные ассимилянты в Александрии.
Нет-нет! За нехваткой учебного времени и бумаги на учебники – о втором Храме – ни гугу!
В общем – та самая позиция деревенщиков. Только не русских, а еврейских.
Успешность евреев
Как раз «эллинизированные» составили огромное количество евреев – деятелей античной культуры. В Александрии возникли целые школы еврейских врачей и евреев-архитекторов.
Еврейские торговцы взяли в свои руки почти всю торговлю с Черной Африкой, оттесняя от нее египтян. Еврейские торговцы берут в свои руки караванные пути в глубь Азии и Африки, торгуют с Индией и Центральной Азией.
Евреи почти полностью перехватили морскую торговлю финикийцев: своих ближайших сородичей, но язычников. Они торговали хлебом из Египта по всему Средиземному морю. Впрочем, многие финикийцы стали принимать иудаизм.
Евреи на диспутах стали побеждать греков и по крайней мере спорить с ними на равных.
Одним словом – среди евреев появилось так много богатых и умных людей, что это поневоле вызывало раздражение и страх.
Реакция
Греки времен Феофраста и Аристотеля искренне интересовались евреями. Птолемей и Селевк воевали, чтобы захватить их себе побольше.
Но выяснилось: очень легко любить «народ философов» на расстоянии. Пока евреи живут какой-то внутренней жизнью в своих отдельных кварталах, а еще лучше – в своей отдельной стране.
Все замечательно – пока ваши личные интересы никак не пересекаются с деловыми интересами «философов». А уже спустя считаные десятилетия рядовой человек мог столкнуться с евреем-конкурентом по крайней мере в трех случаях:
1. Чиновник, которого опережают по службе евреи.
В Персидской империи таким чиновником стал Аман. И те, кто «подсиживал» Даниила.
2. Если с конкуренцией евреев сталкиваются интеллектуалы.
Пока еврейские умники интересуются в основном своей собственной религией и историей, они не опасны. Пока приходят из своих общин на диспут умные раввины и на плохом греческом излагают какие-то неожиданные взгляды…
С такими ребятами легко и приятно побеседовать, особенно об отвлеченном. Они подскажут какие-то интересные вещи, помогут увидеть известное с неожиданной стороны, и вообще они приятны и полезны.
Но вот появляется поколение, которое говорит по-гречески не хуже природных эллинов. А то и вообще греческий – их родной язык. Они говорят так же, как греки, и на те же темы, что и греки. И при том – успешнее греков. Им достается «слишком много» должностей, пенсий, средств для исследований. Слишком много внимания и уважения.
3. В деловой жизни – выбрасывая на рынок похожий товар, устраивая такую же торговлю.
Еврейские гончары, еврейские оружейники, строители зданий, еврейские стеклодувы и торговцы оказываются «слишком эффективными» для греков.
Рядовые люди начинают бояться и недолюбливать евреев. Очень уж они успешны, активны, конкурентоспособны. Чем больше «эллинизированных», тем больше и конкурентов. Без них было бы проще…
Появляются люди, которые евреев опасаются. Возникают напряжение и страх. Неясные, а потом и хорошо осознаваемые опасения за свою собственную карьеру и судьбу.
Уже во времена Птолемея Филопатора появляется много греков-антисемитов.
Первые антисемиты
«Первым антисемитом» часто называют Манефона Александрийского. Он очень мало похож на образ антисемита, который с такой настойчивостью рисуют многие еврейские писатели. Он вовсе не невежественный злобный дурак, агрессивный и недалекий. Он не жалкий глупец, растративший свою жизнь на ерунду, а теперь злобно завидующий процветающим евреям.
Манефон был человеком исключительно ученым, умным и талантливым и к тому же весьма успешным в жизни. Сын грека и египетской жрицы высокого ранга, Манефон сделался верховным жрецом в Гелиополе и одновременно – сотрудником знаменитого Александрийского Мусейона – музея и вместе с тем Академии. Прекрасно зная и греческий, и египетский языки, Манефон был сразу и греком, и египтянином.
Манефон известен до сих пор как автор книги, написанной на греческом языке: «История Египта». Он читал иероглифы времен строительства пирамид, переводил их на греческий. Это он первый разделил историю Египта на три Царства и на 30 династий; его хронологией пользуются до сих пор. Манефон относится к числу историков, которых потомки пока не поймали ни на одной неточности.
Так вот, Манефон признавал подлинными легенды Священной истории, но при этом писал, что евреев прогнали из Египта потому, что они болели проказой и представляли опасность для окружающих. Что вывел их из Египта сумасшедший жрец Моше (Моисей). Он был тоже прокаженным, то-то его и изгнали из Египта вместе с евреями. Манефон считал, что евреи нечистоплотны, дикие и что они назло египтянам приносят в жертву коров и быков в Иерусалимском храме, – ведь в Египте коров обожествляли, а быку Апису поклонялись.
Было обвинение и похлеще: насколько мне известно, Манефон первым обвинил иудеев в том, что они приносят в жертву людей других народов, выцеживая у них кровь. «Ежегодно они похищают грека, откармливают его в течение целого года, потом заводят в лес, убивают, тело его приносят в жертву всесожжением, согласно их обычаю, и дают клятву ненавидеть греков».
Еще Манефон писал, что евреи страшно жадные и добиваются всего, действуя группой, поддерживая друг друга, и что им для достижения своей цели все средства хороши. Везде-то они просочатся, везде пролезут, и нет же, чтобы честными методами.
Насчет шествия прокаженных во главе с сумасшедшим жрецом – в это не очень-то верится. Объяснить поведение Манефона я могу только одним способом: он вставал на позиции не столько эллинов, сколько египтян. В конце концов, египетские жрецы, образованная египетская знать были его первыми учителями, его общественным кругом. А верхушка египетского общества евреев, что поделать, не любила – эта верхушка считала, что это она должна стоять у трона Птолемеев-фараонов. В евреях этот слой видел попросту наглых выскочек и относился к ним плохо и даже агрессивно. Отсюда, похоже, и оценки Манефоном «народа прокаженных и сумасшедших». Сам-то он был сыном жрицы высокого ранга и племянником целого выводка еще более крупных жрецов.