Валади разделся, наклонился и завис над медленно открывшим глаза Мераром. Ниже, чуть ниже и впиться в губы, прижать руку к его щеке, пальцами ощущать жар кожи, хотеть больше, слаще. Самаль чуть наклонился и присел перед кроватью, расстегнул пояс брюк, ширинку, аккуратно стянул штаны, белье. Валади непроизвольно зарычал, подхватив под руку рождающего и прижав к себе, сверкнул глазами. В ответ к нему приблизились и повернув лицо за челюсть, впившись пальцами, жадно поцеловали и после этого шепнули, глядя глаза в глаза:
- Он твой, возьми, он наконец-то твой, как ты и мечтал.
Заулыбавшись, Валади лег сверху, чувствуя, как бедра согнулись, как сжали его. Немного ласки, чуть-чуть ожидания и внутрь, в жар и пульсацию. Ощутив, что овладел любимым, из-за которого столько корил себя, не сдержался - щеки заливали слезы облегчения. Шаки не отверг его. Он с радостью заиграл с новой силой, а марашат активно его подбадривал. И в ответ на его движения, на движения человека, Мерар застонал, прижимаясь.
Сколько они брали его, меняя позы и слушая, ощущая - смазалось. Осталось только ощущение радости. Настоящей радости, всепоглощающей. Каждый из пары, Валади-Самаль, каждый по несколько раз повязал его, не используя изделия или траву, даже не подумав ее заказать. Каждый из этой пары довел Мерара до оргазма, до рыков и криков. Когда же течка сошла на нет, альфы все же вспомнили о том, что у них вообще нет ничего - мазь, гель, пластыри на поясницу.
Ужаснувшись, Самаль сделал большой заказ. Не заблуждаясь на счет того, как себя может повести Мерар, когда очнется, ни Валади, ни тем более Самаль, не хотели добавлять еще и болезненного для тела к душевному. Заказ прибыл, первую обработку жадно забрал Валади. И спать они легли по бокам от спящего сладким сном и полностью удовлетворенного Мерара.
- Самаль, - Валади улыбнулся, переплел пальцы на его руке, закрепляя импровизированный замок, который лег на спину спящему, - если получилось зародить маленького, будет убивать не уйду. Больше никуда и ни за что не уйду.
- Да, любимый, хватит. Не получается у нас жить отдельно. И сами не можем, и жизнь нас постоянно сводит. - Кивнул головой Самаль и легонечко поцеловал плечо человека, который свел двух альф с ума.
Валади тоже поцеловал плечо, прижал щеку к его коже и замурлыкал, чтобы на завтра болело намного-намного меньше.
Мерар вышел из этой квартиры и зашел в лифт, спустился вниз. Было просто холодно. Обида? Мерар чувствовал, что Самаль изменяет и даже знал с кем. Валади. Всегда Валади. Всегда он. Выйдя из подъезда, прошел до своей машины, сел внутрь. Плакать или кричать вопросы было бесполезно. Что толку? Уже все сделано. Ироничная улыбка превосходства на лице Валади, лучший урок, который он мог получить. И он получил. У него был шанс создать семью с Самалем, он ведь любит его. И то что он узнал, узнал о себе, когда его обследовали и причины его срыва объяснили, это все вселило надежду, что хоть что-то удержит Самаля рядом с ним. У них есть шанс родить ребенка. Врачи сказали сначала шокирующую, а потом безумно радостную вещь - Мерар перевертыш. Ему не нужен Валади для зачатия, хоть именно на него его и перевернуло, подойдет любой…кажется, сейчас действительно, подойдет любой. Возвращаясь из командировки, где треть времени провел в больнице, он хотел обрадовать Самаля, сказать, что между ними может быть нечто большее. И какая ирония, как в дурацком кино: вернулся без звонка, а в их кровати кувыркаются его любимый и извечный соперник. Даже смешно.
Заведя мотор, проигнорировав выскочившего во двор Самаля, который лишь провел пальцами по проехавшей мимо него машине, направил ее на дорогу. Надоело. Надоело бороться с ветряными мельницами, надоело ловить волны, надоело глотать песок. Он устал быть тем, кто кушает пыль за идущим Валади. Устал. Самаль столько раз делал больно, что сейчас последняя капля. Действительно последняя. Сил просто нет. Кончились, вот как услышал стоны и просьбы Самаля, на кровати которую они вдвоем покупали, так и закончились его силы. И в спальню он вошел только потому, что стало откровенно безразлично, и увидеть их вместе, голыми, разгоряченными играми, растрепанными и с припухшими губами, уже не шевельнулось ничего, в груди дыра, нечему шевелиться.
Вырулив на дорогу, понимая, что скорость, это смерть, Мерар ее не превышал. Он расшибется, а они еще себя виноватыми будут считать. Зачем? Правильно, незачем волнениями терзать их счастье. Своего не построить с тем, кто сам не знает, чего хочет и треплет нервы. Даже ребенок…это будет пытка уже и для него. Зачем дарить ему ребенка, если он радостно поскачет в койку к Валади и будет обсуждать их с Мераром сына? Это мерзко.
Свернув в сторону квартала увеселений, желая просто напиться, до беспамятства, чтобы его бармен отправил в одну из ближайших гостиниц, одного или с кем-то, кто порадуется бессознательному телу. Хотелось просто нажраться до поросячьего визга и может быть излить "все понимающему" бармену, который будет подливать выпивку, а потом будь что будет. Уже все равно.
Притормозив у первого попавшегося бара, заняв стоянку, Мерар пошел внутрь. Музыка, фруктовый кальян, бар и столики. Много людей, всем весело. Они все ищут увеселений, которые нередко оказываются по утру в чьей-то постели, а вот он хотел просто напиться и забыться. Если же это будет в чьей-то постели, что же, значит кому-то повезло. Подойдя до барнойстойки, усевшись на стул, сделал заказ. Первые пять рюмок он не заметил. Состояние поганое, а когда так на душе гадко, опьянение не приходит достаточно долго, потом может и с головой накроет, но сначала ясное сознание и понимание - нихрена не пьянеется, не забывается, а только еще больнее и больнее делается.
Час в баре. Он медленно цедит очередную порцию достаточно хорошего, средней стоимости, алкогольного напитка. Уже три раза послал пастись подходящих стопроцентных самцов. Бармен косит взглядом, но пока наливает и помалкивает, если его спрашивают - отвечает.
Два часа в баре. В голове хмель, настроения нет, желания что-то сделать тоже. Уже семерых он отшил, просто рыкнув. Еще немного и дойдет то того самого состояния, при котором еще пара рюмок и все, накрывает, начинаешь теряться, хотеть спать, сознание мелькает.
На третий час в баре бармен подошел и поманил пальцем, чтобы тихо пьющий Мерар наклонился вперед. У бара музыка орала не так громко, поэтому он услышал все слова, которые тот хотел сказать:
- Слушайте, я конечно понимаю, что у вас случилось что-то, но еще час и у вас начнется течка. Здесь уже самцов двадцать обнюхали вас со всех сторон. Вы уверены, что вас не надо отвезти домой? Или позвонить кому-то из знакомых, кто приедет и заберет?
Мерар только кивнул головой, достал телефон и несколько минут тупо пялился на темный экран. Самаль? А зачем? Ну подумаешь, поимеют его в течку, так он и не запомнит. Какая разница, кто? Оставят ему котенка, значит будет рожать, нет, значит умные попались, предохранялись. Положив трубку телефона на барную стойку, взял рюмку и опрокинул не закусывая. Он уже пяток рюмок не закусывает. Плевать. На всё и всех. Он просто дико устал.
Рядом замигал экран, вибрация, мелодия. Покосившись на телефон, усмехнулся. На заставке соблазнительно глядя в глаза стоит его альбинос…его. Не его. И никогда не был. Усмехнувшись на циферку в сто двадцать три вызова, нажал на принять.
- Мерар! Ты где? - раздался голос из трубки, слышимый лишь частично из-за музыки.
- Знаешь, - заплетающимся языком проговорил Мерар, - я думал скажу тебе это, как домой зайду. Поцелую спящего, разбужу и скажу: у нас могут быть дети. Наши. Твои и мои. А тут такой подарок.
- Мерар? Ты что такое говоришь? Мерар? Ты где?
- Пью. Жду, когда мое тело опьянеет настолько, что будет плевать кто и сколько раз его поимеет. - Он икнул, положил трубку на стол, посмотрел на бармена, - а еще давай? Нету у меня никого, кому был бы я нужен. А эти, - он махнул рукой, - подумаешь с бревном развлекутся, так я же ничего и не запомню.
Бармен лишь кивнул головой, налил ему рюмку и стрельнул глазами по завсегдатаю, который понял его сразу и без какого-либо подтекста. Он подошел и отвлек, громко и пьяно говоря, какой очаровательный котик с золотистыми глазами сегодня так сладко пахнет. В этот же момент бармен наклонился над телефоном, у которого не завершенный разговор и на той стороне старательно прислушиваются, и произнес название бара, адрес и сказал, что если не поторопятся, то из-за алкоголя течка начнется с минуты на минуту. Как только все было сделано, бармен кивнул головой на поглядывающего посетителя и тот от очередного посыла, пошел куда послали, но не дальше своего столика.
Мерар заказал еще выпить. Хотелось просто ужраться. Так было себя жалко. Вот сколько лет ревности и обид он был крепким, но узнать, что на твоей кровати твой любимый развлекается, пока тебя нет, это сделало его размазней. Сегодня хотелось плакаться и жалеть себя, ругать свою судьбу и что послали такую любовь. И бармен, который понимал, видел и осознавал, просто подливал ему немного разбавленного алкоголя, оттягивая момент.
Момент. Он пришел. К все чаще опускающему голову на стойку Мерару подошел один из крупных парней, попытался вновь познакомиться, его опять неласково послали. Дверь аккуратно открылась и внутрь вошел альфа. Сильный, злой и мгновенно шибанувший по пространству своей силой. Это был марашат. Глаза белоснежные с темно синей радужкой, походка хищника, веет от него сильно, опасно. Бармен застыл. Застыли все, даже диджей и тот перестал крутить пластинки. Тихий рык и замерший рядом с полу-спящим сладко пахнущим рождающим, с золотистыми глазами, нервно вздрогнул. Марашат яростно посмотрел на него, оскалился и мужик спешно отскочил в сторону. Сила давила на всех, но только не на легшего головой на стойку гостя из-за которого весь сыр-бор.
Альфа подошел к нему, ласково провел по щеке, нежность во взгляде и аккуратно приставив пальцы к затылку, послав очищающий импульс, какой может сделать только врач. Встрепенувшись, гость дернулся и повернувшись, оскалился:
- А ты что тут забыл? Я вам больше не мешаю, совет да любовь, мальчики. Скатись в туман. - Мерар отбросил его руки, которые поддерживали его под спину и массировали голову. - Ты хотел его себе? Я отдал. Шинкуй отседа ножками, покуда они есть. Эсктры не только ж жизни спасать умеют, они и отнять могут, - безмятежно улыбаясь, взяв в руку стопку, поднес к губам.
От его слов бармен похолодел. Если сейчас этот пьяный начнет дебош устраивать, за него вступятся все альфы, унюхавшие его и тогда все, бару капец!
- Хорек, хватит, - отобрав стопку, поставив ее на стол, плавно развернув его к себе, приподняв пальцами пьяную голову вверх, марашат покачал своей. - Пошли, уложу спать.
- А я не хочу. - Дернулся он и тут же его сдернули со стула.
В лицо сверкая глазами рыкнули:
- Ты идешь со мной. Ты устал, и ты будешь спать. Понял? - Мерар только кивнул головой, соглашаясь, замирая в его руках, словно так и надо. Марашат покачал головой, посмотрел на бармена. - Сколько? - протянув руку с браслетом, дождался, пока тот не проведет транзакцию, получив в руку телефон пьяного и прижавшегося к нему Мерара.
- Вы только поаккуратнее, он много выпил, а при течке это может быть опасно. - Бармен выглядел обеспокоенно.
Валади нахмурился и поддерживая под спину повел едва на ногах стоявшую пьянь, пытаясь понять: какая нахер течка у альфы?!
Мерар непроизвольно мурлыкнул, утыкаясь ему в шею и Валади задохнулся от распространяющегося аромата. Быстро втянув носом воздух, обнюхал его шею, выругался цветасто и быстро вывел его на улицу. Мерар же мурлыкал, едва понимая, что происходит и запомнил только как шел до машины, потом что-то в самой машине происходило и было приятно, а еще сладко на языке, затем подъезд и с двух сторон кто-то держит. Потом был унитаз и ему дурно. Очень сильно дурно и выворачивает до боли в желудке. Кто-то что-то дает, кто-то что-то делает, а затем рот прополоскать и дальше он помнит, как чувствует, что у него внутри раскаленный кол скользит, потом расширяется и все, он отрубился, память тоже помахала ручкой.
Утро было поганым. Все тело ломило, голова трещала. Застонав, почувствовал, как его слегка приподняли, дали попить, судя по запаху, таблетку от спазмов. Причем здесь спазмы и похмелье, он не понял. Затем оставили в полном покое. И он благополучно заснул. Заснул, поспал и просыпаясь ощутил, как его поясницу массируют, и не только это. Его попу тоже массировали, только внутри. Дернувшись, ощутил, как из тела вышли, кажется пальцы, и тут же глубоко и резко вошел орган покрупнее. Зарычав, выгнувшись, получил страстный поцелуй в губы, вовлекший в игру. Все тело содрогалось от толчков, губы были заняты, свой собственный член терся о простыни - возбуждение себя ждать не заставило. Его целовали в спину, в губы, ласкали и пощипывали соски, покусывали плечи. Открыв глаза, увидев Валади, ошарашенно замерев повернув голову, увидел, что на нем лежит Самаль.
- Что…
- Тише, - мурлыкнул ему на ухо Самаль, - тебе ведь нравится, когда вот так, - и его бедра начали описывать круги, из-за которых из горла начали выскальзывать звуки стонов. - Вот, хорошо же, маленький. - Ласково куснув его в плечо, глубоко внутри мягко скользя, он мурлыкал.
- Самаль, - шепотом и практически умоляя, раздался голос Валади.
Мерар удивленно повернул голову, когда лежавший рядом альфа, мурлыкнув от радости, плавно переместился и лег сверху. Мгновение и внутри опять заполнено, горячо и сильные толчки заставляют зарычать в голос. Его тут же поставили на колени, а грудью заставили лечь на кровать. Горячие ладони легли на бедра, с силой стали притягивать на себя, заставляя когти выпускать и оголять зубы, выгибаться.
- Помягче, - рыкнул Мерар.
- Вот так? - толчки стали плавными, мягкими.
- Да…о-о-о…да-а-а-а. - Застонал Мерар.
- Валади, - Самаль облизнулся и стрельнул глазами.
Ему только улыбнулись и мягко перехватив под животом, потянув на себя, ухватив его за плечи одной рукой, заставив выпрямиться, шепнул на ушко:
- Возьми Самаля.
Мерар сглотнул, когда перед ним лег этот искуситель, развел ноги и подхватив их под коленями, чуть приподнял попу.
- Мерар, хочу тебя, внутрь. - Простонал он и облизнул губы. - Скорее, мой котенок.
От этого слова по телу прошлись мурашки, приятные, а в глазах разросся азарт. Его чуть опустили, дабы он уперся руками. Из него не вышли, давая ощутить, как приятно насаживаться на ствол альфы, именно этого альфы, именно Валади. Его же пульсирующий орган быстро пошел в расслабленный зад лежавшего и от блаженства прикусившего нижнюю губу альфу, любимого, того кто никогда не был ему верным. От осознания того, что он берет его, Мерар зарычал. Резко вогнав до конца, вырвав вскрик и шальную улыбку в конце, почувствовал, что темп задает Валади, который резво и сильно принялся загонять в него свой орган. Жарко…было ужасно жарко и все тело изнывало.
Валади зарычал, принялся покусывать плечо распробованного рождающего, потираясь щекой и вновь кусая. Под ним синхронно стонали его любимые. Самаль был долгим, таким, какой и был нужен ему, Валади, а вот Мерар нет, он чуть быстрее, но зажатый между ними двумя, ощущая кайф, распластался по стонущему любовнику, чувствуя, как в него с силой вколачиваются, постанывал и сам. Самаль приподнял лицо Мерара и поцеловал.
- Ты кончил?
- Да. - Постанывая, Мерар облизнул губы.
- Хорошо. - Самаль посмотрел на Валади. - Мерар все, дай его попке отдохнуть.
- Заменить его хочешь?
- Да. - Самаль усмехнулся и погладил по щеке начинающего уходить в дрему парня. - Смотри, затрахали.
- Хорошо. - Аккуратно вышел из тела, помог положить его на бок, схватил за волосы любовника и мурлыкнул, - принимай позу, котенок. - Самаль лишь улыбнулся, перевернулся на живот, приподнял попу и впившись пальцами в ягодицы, широко развел их.
Мерар услышал громкие стоны, открыл глаза и замер. Стоя на коленях, упираясь локтями в кровать, Самаль отдавался Валади, громко выстанывая его имя. Валади схватил его за волосы, выгибал и жестко трахал. Иногда отвешивал сочные шлепки по ягодицам, делая их малиновыми. Секс между ними был резкий, даже слегка болезненный, но глядя на лицо Самаля можно было сказать только одно: он тащился от роли подчиняющегося. Это был жесткий секс, никакой нежности. И кончал Самаль на сухую. Он рычал и извивался подмахивал и гнул спину то вниз, то вверх, оголял зубы и когти, а Валади держал его за волосы и управлял. Это была полная и органичная картина.