– Точно! – Гном хлопнул себя ладонью по лбу. Послышался неслабый звон, что и неудивительно: ладонь была в латной перчатке. Хорошо ещё, что мастер шлем не надел, а то звон получился бы заметно сильнее. Хотя тогда, наверное, было бы не так больно получать латной перчаткой по голове. Не уверен, что хотел бы ощутить на себе последствия от такого удара. Впрочем, мастер Гронхельм продолжил говорить как ни в чём не бывало: – Совсем забыл. Нервы, сам понимаешь, отъезд этот, да ещё ты со своими придумками…
– Друг мой, ты уезжаешь? – Карл вернулся, видимо, услышав своё имя.
– Да, пора уже возвращаться на Родину, слишком я у вас загостился. – Гном на секунду задумался. – Уже даже и не помню, сколько тут лет торчу, гор не видя, не ходя по темным штрекам шахт, совсем уже человеком стал… Тьфу, да простит меня Великий отец!
– То есть из девочки всё-таки получился настоящий кузнец?
– Ну, пока ещё не получился, но через год-два она станет настоящим мастером.
– Почему же ты уходишь сейчас, а не через год-два? – удивился Карл, приподняв бровь.
– Если я не уйду сейчас, то этот процесс растянется до пяти, а то и десяти лет. Настоящему мастеру всегда нужна самостоятельность. Без самостоятельности постоянно приходится оглядываться на более опытного, пытаться заслужить его похвалу, надеяться на совет, поддержку и так далее.
– Ну, насчет самостоятельности ты явно погорячился, Кларисса твёрдо будет держать девочку в руках.
– А вот я в этом сильно сомневаюсь. Нет, Машенька маму, конечно, слушать будет, но в том, что касается кузнечного дела и кузницы, на поводу у неё не пойдёт.
Да уж, мастер в этом недавно на собственной шкуре убедился, ещё бы он сомневался после такого-то.
– Заклад? – предложил торговец.
– Почему бы и нет? Напоследок-то можно, – не стал отказывать мастер Гронхельм.
– Что в заклад?
– Предлагаю такой вариант: если Кларисса не будет распоряжаться кузницей до конца месяца как своей лесопилкой или домом, то цены на руду для Машки остаются неизменными.
– Потрясающей душой ты обладаешь, друг! Даже после ухода заботишься об ученице. Это очень благородно, но вот мне-то с этого какая выгода? Так бы я мог поторговаться и получить более выгодную цену. И потом – где мой выигрыш?
– Я не говорил Машке, по какой цене у тебя закупаю руду. И уйду, так и не рассказав ей этого. Руда ей в течение ещё пары месяцев не потребуется. Так что надеюсь на твоё слово, что ты будешь соблюдать рамки нашего спора. Если же я проиграю, то ты можешь с ней торговаться сколько угодно, и старой цены она знать не будет, а это весьма большая помощь в торгах, не правда ли?
– Хм, согласен, – Карл очень серьезно отнесся к предложению гнома, – и даю тебе честное слово торговца и жителя нашей деревни, что буду придерживаться рамок наших договорённостей.
– И последнее, Карл. Если я вдруг проиграю наш спор, то Маша не должна знать, по какой цене я у тебя покупал руду. О какой договоритесь, скажешь, что именно по такой я у тебя и покупал.
– Понимаю, и это прекрасно, что ты так заботишься о девочке.
Мне же стоило весьма больших трудов сдерживать свои эмоции. Мастер только что выторговал у Карла сразу два плюса: в первом случае цена на руду остаётся неизменной, а во втором Карлу придётся торговаться с Машкой, также не имея возможности сослаться на старую цену. И ещё неизвестно, для кого второй вариант будет лучше. А Карлу ещё только предстоит ознакомиться с навыками торговли нового кузнеца.
Гном с торговцем на прощание обнялись, и Карл на прощание посоветовал «как следует» отовариться у травницы. На выходе из лавки нас поджидали игроки. Толпа заметно выросла. Примерно раза в три-четыре. И тут я услышал то, чего так боялся.
– Так это ж Лесовик!
– Ну да, точно он!
Игроки приближались, сжимая кольцо, выбраться из которого не было никакой возможности.
– А кто это?
– Ты что, про ясле-легенду не слышал?
– Так это он вернулся?
– Ага, и непися-кузнеца куда-то уводит.
– Точно, опять воду мутит.
– А как мы тут без кузнеца будем? Где оружие и доспехи брать?
– Лесовик, ты куда гнома тащишь?
– Зачем тебе гном?
– Можно с вами?
– Возьми меня, я пригожусь!
– Нет, меня, я лучше.
– Меня, я классный суппорт.
– Бери меня, я хилер.
– Меня возьми, я танк.
– Да на фига ему танк с таким-то гномом? Видишь, он в мифрил одет, а ты во что? Это даже не сталь, а так – ржавые железки. Чего тупишь-то?
– Танков много не бывает! А то, что одет в железо, так это ещё не означает, что я плох, а только то, что у меня денег маловато.
– А может, вам дебаффер нужен?
Меня хватали за руки, за одежду, пытаясь обратить на себя внимание. Гвалт же стоял такой, что уши сворачивались в трубочку. Гном, ругаясь, пытался пробиться сквозь толпу, при этом держа меня на буксире. Что самое интересное, ему это удавалось, но очень медленно. При этом складывалось такое впечатление, что оставшиеся позади оббегали толпу и вновь вставали у нас на пути. Внезапно я почувствовал руку, шарящую у меня в кармане. Схватил первое попавшееся острое из рюкзака и воткнул в эту руку.
Внезапный вопль боли заставил толпу отхлынуть. Вокруг меня и гнома образовалось свободное пространство. Кроме нас, тут оказался невысокий паренек, сидящий на земле и баюкающий ладонь, из тыльной стороны которой торчал скальпель. Мастер Гронхельм схватил меня за руку и потащил вперёд, пока появилась хоть какая-то возможность для манёвра. Я едва успел на бегу выдернуть скальпель. Это добавило новый вопль и дало небольшую возможность нам оторваться. Впрочем, толпа скоро опомнилась и продолжила преследование, но мы были быстрее и вскоре уже входили в домик Захарии.
– Что, гном, никак лыжи навострил? Да ещё героя нашего сманиваешь? – Захария встретила нас, складывая пучки трав в мешочки.
– Что, уже известно?
– Значит, правда. Ну что ж, в добрый путь вам. От меня чего надобно? – Она зачем-то вытерла свои чистые руки о передник.
– Нам бы эликсирами запастись на дальнюю-то дорожку. Ведь в дороге-то всякое может приключиться.
– Это да, – кивнула травница. – Дорога без приключений – не дорога. Что конкретно вам нужно?
– Мне десяток больших зелий здоровья, три десятка зелий энергии. Мальчик же пока только учится, ему и пары малых зелий здоровья хватит. Неплохо бы ещё штуки три средних универсальных противоядия.
– Хм, раз ты мальчика обучать взялся, тогда и зелья обучения взять бы не помешало, десятка два хотя бы.
– Не надо, – быстро ответил гном.
– Давайте три десятка, – одновременно с ним выпалил я.
Гном обжёг меня взглядом, а травница ехидно поинтересовалась:
– Так сколько?
– Десяток.
– Свитки?
– Не надо! – вскрикнул в испуге гном. Но, заметив, что я молчу, уже более спокойно добавил: – И так уже набрали многовато.
– Ты, как я погляжу, даже к походу готовишься весьма экономно, – усмехнулась травница, после чего повернулась ко мне. – Ну а ты не желаешь ли чего? Может, остальные тома энциклопедии прикупить?
Взгляд гнома мог просверлить дыру и во мне, и в моем рюкзаке. Но я уже убедился, что книги – не самое лучшее решение при обучении:
– Нет, спасибо. Книги, конечно, содержат множество полезной информации, но самому изучать материал гораздо интереснее.
– Не могу с тобой не согласиться. Ну, раз всё, то с вас пять тысяч триста два золотых.
– Сколько? – невольно вырвалось у меня. Гном же молча принялся отсчитывать монеты, даже не попытавшись поторговаться.
– А что тебя так удивляет? Большие зелья по сто золотых, универсальные противоядия на порядок дороже стоят, так что средние идут по цене больших, да и зелья обучения за такую же цену. – Теперь понятно, почему меня гном хотел взглядом прожечь за эти зелья обучения. Знать бы ещё, что они дают… – Ну а малые – по золотому. Вот цена и сложилась. Всё тютелька в тютельку!
– Ну вы бы хоть небольшую скидку сделали за опт.
– Да где ты тут опт углядел-то? Опт – это когда не меньше сотни покупают, а это так – мелочь, никакого оборота.
– А что, у вас часто берут большие зелья?
– Редко, но это не значит, что я собираюсь отдавать их за бесценок. И потом, чего ты так распереживался? Видишь, твой спутник прекрасно знает, что цену я назвала нормальную и даже не пытается торговаться.
– Я даже боюсь интересоваться, почем у вас свитки.
– Ну, слабенькие по цене больших расходников, средние в десять раз дороже, сильные ещё в десять, могучие ещё в десять, а более сильные имеют индивидуальную цену и, кроме того, требуют каких-то дополнительных расходных материалов.
– М-да, ну у вас и цены.
– А как ты, милок, хотел? Каллиграфия – профессия очень сложная и дорогая. Далеко не каждому даётся, да ещё и персональное клеймо получить надобно. А его дают только после официального экзамена в одной из школ магов. И попытка сдать этот экзамен тоже совсем не дешёвая.
– А зачем тогда он нужен, этот экзамен?
– Вот почему молодежь всегда такая? Торопятся, не дослушивают, перебивают! – Захария сделала вид, что обиделась, пошамкала ртом, будто старая беззубая старуха, но я-то помню, что зубы у неё ровные и все на месте. – Вот куда ты спешишь? Говорила же, что экзамен на получение персонального клейма, а без клейма свитки считаются непрофессиональными, и никому ты их продать не сможешь. Только бумагу, чернила, ману, энергию и расходные материалы зазря переводить будешь. Впрочем, как ещё учиться? Никак. Только опытным путем. А пока научишься, такую гору денег изведёшь на это, что дёшево свой труд ценить не станешь.
– Но ведь потом это окупается!
– Да, – подтвердила кивком Захария. – Но потом, сильно потом. Очень сильно потом. А вам, пришлым, подавай всё и сразу, чтобы денег сыпалось много, как будто с денежного дерева натряс. Да и потом, почерк у ваших такой, что курицы лапами и то лучше пишут, а в каллиграфии важна каждая мелочь, каждая закорючка, нельзя допускать никаких помарок и лишних линий.
– М-да, тяжело это.
– Ну да, а я о чём тебе толкую.
– А не могли бы вы меня научить каллиграфии?
– Да ты никак головой ударился, мальчик? Я для кого сейчас распиналась? Или ты думаешь, что я за бесплатно, вот просто из доброты своей душевной, буду тебя чему-то учить? В честь какой такой радости?
– Ну, я же всё-таки герой вашей деревни…
– Ага, герой – голова с дырой! – не сильно вежливо ответила мне Захария, а гном нагло заржал. – Ты мне лучше скажи, с чего ты решил, что я владею этим навыком?
– Но вы же всё-таки…
– Стоп! – травница резко оборвала меня на полуслове. – То, что я один раз с тобой пооткровенничала, ещё не означает, что нужно выбалтывать всю эту информацию при общих знакомых, да и вообще, кому-то рассказывать детали чужой жизни – полное свинство. Значит, так. Обучать тебя я не собираюсь, это очень много времени займёт, да и возиться с тобой нет ни малейшего желания. Но! – Она подняла кверху указательный палец. – Могу продать книгу «Азы каллиграфии». Стоит она всего две тысячи золотых монет, и учти, скидок на неё не будет.
– Всего? – я даже задохнулся от озвученной стоимости. Пока я глотал ртом воздух, гном шепнул мне на ухо:
– Бери, дурень! Такую вещь упускать нельзя.
Шёпот гнома был ненамного тише обычной речи, так что Захария тоже всё прекрасно слышала, что тут же и подтвердила:
– Ну что, дурень, – улыбнулась травница, – последуешь совету старшего товарища?
– А у меня есть выбор? Только вот… у меня небольшие проблемы с финансами. Нет у меня нужной суммы.
– Странно, а мне казалось, что ты недавно эльфов знатно обчистил… Неужели уже всё спустил?
– Да, блин! Откуда вы-то знаете?
– Птички в клювике порой такие интересные новости приносят, не поверишь! Ну, так что? Покупаешь книгу?
– Мастер Гронхельм, не одолжите мне небольшую сумму в тысячу пятьсот семьдесят три золотых монеты?
– Конечно, компаньон, о чём речь, всего-то за пару процентов от выручки в мою пользу.
М-да, я чуть дар речи не потерял от такой наглости и обратился снова к Захарии:
– Бартером возьмёте?
– Чем?
– Кольцами из чёрной меди.
– Да на кой ляд они мне сдались? Я что, торгаш или кузнец? Что я с ними делать буду?
– Я возьму! – тут же выпалил гном. – Показывай кольца.
Я достал все двадцать пять оставшихся у меня колец.
– Семь золотых.
– Сколько? Ведь кусок руды стоит пять монет.
– А что ты хотел? Я из куска руды выплавлю примерно девяносто процентов металла. Ну а здесь тогда получается металла даже меньше, чем на полтора куска руды.
– Ну да, а вы мне посчитали, как один с четвертью. Если ваш расплав даёт девяностопроцентный выход, то мы получаем действительно около семи золотых монет. М-да… Печально совсем…
– Ну вот видишь, сам прекрасно всё посчитал… Ну что, есть ещё что предложить, или на этой сумме и остановимся?
Его расчёты оказались точны, и больше выторговать вряд ли удастся. Пришлось доставать и браслеты, гном тут же оценил:
– Ещё шесть с половиной.
По моим подсчётам выходило столько же. Гном был честен, это радовало. Итого тринадцать с половиной монет. И где мне взять оставшуюся сумму? Стоп! У меня же есть ещё аметисты удачи, а ведь они идут по пятьсот золотых за штуку у неписей! Гораздо выгоднее продать их на аукционе, но в деревушке его просто нет. Так что будем думать о том, что можно выручить реально. Но вначале надо попробовать продать обычные аметисты. Посмотрел на травницу:
– Многоуважаемая Захария, а вас драгоценности не интересуют?
– Какие?
– Аметисты, причём шестнадцать пригодны для создания камней душ. Ну и есть ещё два камня душ уже готовых.
– Выкладывай.
Травница поворошила горсть выложенных камешков. Брезгливо поморщилась при виде камней душ.
– За заготовки для камней душ дам триста двадцать монет. Остальное мне не нужно. Торговаться не буду, сам знаешь.
– Согласен. Мастер Гронхельм, а вам оставшиеся простые аметисты не нужны?
– Я могу дать тебе по пять монет за штуку.
Спустя пять минут торгов удалось выбить из гнома по семь с половиной монет за камень и полторы монеты за камни душ. Осталось набрать тысячу двести восемь монет. Я выложил два аметиста удачи и услышал сдавленный выдох гнома, вслед за которым фразу травницы:
– Это ещё тысяча.
Посмотрел на гнома – тот отрицательно помотал головой, мол, дороже покупать не будет. Что ж, придётся немного поторговаться.
– Многоуважаемая Захария, не сделаете мне небольшую скидку в десять процентов? Мне не хватает всего двухсот восьми монет. Это же такие мелочи с учётом суммы, которую я трачу и которую уже потратил мой компаньон на сборы.
– Тут, мальчик, ты прав. Я даже уже и не припомню, когда последний раз у меня покупали товары на такую сумму.
– Ну так что вам стоит сделать мне скидку в десять процентов, чтобы сэкономить и наше время, и что самое главное – ваше?
– Складно говоришь, приятно послушать, – кивнула травница. – Ладно, из-за моего доброго к тебе отношения и из-за того, что ты спас нашу деревню, я, так и быть, сделаю тебе скидку. В пять процентов.
М-да, больше вряд ли удастся из неё выбить, придётся теперь пытаться разжалобить гнома.
– Мастер, может, всё же одолжите сто восемь монет?
– Нет уж, мой юный компаньон, – гном отрицательно покачал головой, – я никому не одалживаю своих денег, так как не люблю возиться с выбиванием долгов.
– Из меня выбивать не потребуется, я сам отдам.
– Все так говорят, а потом выбивать приходится. Нет уж, я – пас.
– Мастер, я первый свой добытый камень отдам вам бесплатно.
– Заманчиво, конечно, но нет, продавай что-нибудь ещё. Вдруг у тебя в загашнике ещё пара аметистов удачи завалялась.
Хм, она действительно завалялась, но гному об этом знать не обязательно, вдруг по пути ещё что-то интересное попадётся.
– Мастер, либо вы сейчас одолжите мне денег, либо еду на всём протяжении нашего сотрудничества вы будете покупать, так как я на вас готовить не буду. Если же захотите её купить у меня, то не обещаю, что она будет дешёвой. Вернее, даже не так: обещаю, что дешёвой она не будет!