Больше во время поездки они не заговаривали о происшествии в Воксхолл-Гарденз.
К счастью для Софи, сестра быстро увлеклась походами по магазинам и покупкой всякой всячины. Софи изо всех сил старалась изобразить приподнятое настроение и весело болтала с Джорджианой, но на сердце у нее было тревожно.
Угрозы Дадли и требования Джорджи дать объяснения… О таких ситуациях говорят: между молотом и наковальней. Именно так она себя и чувствовала.
А тут еще возник из небытия Камерон.
При воспоминании о нем Софи почувствовала, как кровь прилила к ее щекам, и она плотнее запахнула шаль. Увидев его, почувствовав его, ощутив вкус его поцелуев, Софи испытала ни с чем не сравнимую радость бытия. И это было плохо. Камерон оставался все таким же диким, неудержимым, непредсказуемым, как и прежде. Такой человек может довести до беды.
– Много лет назад я приняла правильное решение, – прошептала Софи, надеясь, что вслух произнесенные слова добавят ей уверенности в себе.
– Ты что-то сказала? – спросила Джорджиана, взглянув на сестру поверх вороха искусственных розочек из шелка.
– Я… я спросила, не пора ли нам отправиться в магазин Хэтчарда?
– Да, сейчас приказчик завернет мои покупки, и мы двинемся дальше.
В книжный магазин они пошли пешком.
– Ты ищешь какую-то определенную книгу? – спросила Джорджиана, когда сестры переступили порог.
– О, я хочу порыться в книгах о садоводстве, – ответила Софи, украдкой бросив взгляд на высокие часы, стоявшие в центре зала. – Папа был бы рад, если бы мы подарили ему руководство по выращиванию роз.
– Прекрасная мысль, – поддержала ее Джорджиана. – Я помогу тебе выбрать книгу.
– Может быть, ты лучше поднимешься на второй этаж и посмотришь гравюры Аккермана с образцами модной одежды?
– Нет, – решительно заявила Джорджиана. – И знаешь, отдел книг по садоводству находится в отдельной нише. Там почти не бывает покупателей, поэтому у нас будет возможность поболтать на разные темы, не опасаясь, что нас подслушают.
Софи подавила невольный вздох. На ее глазах сестра, похожая на милого пушистого котенка, превращалась в независимую хищницу с острыми когтями.
– Ну, начинай изливать свои восторги по поводу Энтони, я готова тебя слушать, – сказала Софи, делая вид, что просматривает книги на первой полке шкафа. – Не стесняйся, выплескивай свои эмоции.
– Вообще-то я хотела бы поговорить о тебе, а не о себе.
Софи достала с полки какой-то тонкий томик в кожаном переплете и стала листать его.
– Недди – скучный тип, – проговорила она. – Свой самый выдающийся поступок он, пожалуй, совершил в прошлом месяце, когда спас мопса миссис Эдисон, – достал его из пруда.
Джорджиана взяла сестру за подбородок, приподняла ее голову и внимательно всмотрелась в лицо.
– Что ты делаешь, Джорджи?
– Смотрю, не вырос ли у тебя нос. Помнишь, в детстве ты читала нам с Пенелопой сказку о том, что у всех лжецов вырастает длинный-предлинный нос. Кстати, у тебя в руках книга по пчеловодству, и ты держишь ее вверх тормашками.
Захлопнув книгу, Софи поставила ее на полку.
– Честно говоря, если бы я тебя плохо знала, то спросила бы сейчас, не завела ли ты какую-нибудь тайную интрижку?
– Я?! – Голос Софи едва не сорвался. Она откашлялась и продолжала: – Ты сошла с ума, Джорджи!
– Да-да, понимаю, это звучит смешно. Ха, ха, ха!
– Ха, ха, ха, – попыталась вторить ей Софи, но у нее это вышло неубедительно.
Улыбка внезапно сошла с лица Джорджианы.
– В последнее время ты ведешь себя как-то странно, Софи. Ты не похожа сама на себя. Бродишь по городу по ночам, у тебя измята одежда, ты отвечаешь невпопад. – Джорджиана испытующе смотрела на сестру. – И знаешь, что меня больше всего беспокоит? Выражение вины в твоих глазах. Что-то случилось, Софи, я это чувствую. Почему ты не поделишься со мной? Ведь я могла бы помочь.
«Боже упаси», – подумала Софи. Одна мысль о том, что Джорджиану могут втянуть в омут шантажа, заставляла Софи содрогнуться от ужаса. Родители Энтони и так были недовольны выбором сына, считая, что Джорджиана ему не пара. Даже намека на скандал хватило бы для того, чтобы они настояли на разрыве помолвки.
– Нет, нет, я сама со всем справлюсь.
Софи взглянула на часы. Время играло сейчас важную роль: менее чем через месяц Энтони с родителями должен был приехать в Террингтон на ежегодный бал, посвященный началу охотничьего сезона. И это событие знаменовало бы начало предсвадебных торжеств. Сама свадьба должна была состояться через неделю после бала. Софи необходимо было каким-то образом сдержать натиск Дадли и Мортона до той поры и не позволить им разрушить счастье Джорджианы.
– Не беспокойся, – продолжала Софи, – надеюсь, что скоро я решу все проблемы.
Джорджиана бросила на сестру сердитый взгляд.
– Твой нос вырос еще на дюйм.
– В том, что я говорю, нет ничего смешного, – заявила Софи и, стараясь избежать проницательного взгляда сестры, отвернулась, пошла вдоль полки с книгами.
Однако вскоре она услышала за собой шелест шелковых юбок и с досадой подумала: ее сестра, как репейник, от которого не отвяжешься.
– Я ненавижу этот тон, так обычно говорят взрослые с несмышлеными детьми. Черт подери, я уже не ребенок, Софи.
– Не сквернословь, – машинально одернула ее старшая сестра.
– А ты не провоцируй меня.
– Я… – Софи снова взглянула на часы. – Давай поговорим об этом позже, хорошо? А сейчас мне надо… выйти на минутку на улицу.
– Куда ты идешь?
– Это не имеет значения. Я скоро вернусь. – У Софи не было времени изворачиваться или что-то объяснять сестре. – Умоляю, Джорджи, сделай одолжение – не висни на моих ногах, как тяжелая гиря. Я непременно должна выйти сейчас на улицу. Это для меня очень важно.
Выражение лица Джорджианы смягчилось:
– В таком случае можешь рассчитывать на меня.
– Спасибо, – сказала Софи, вздохнув с облегчением. – Обещаю, я надолго не задержусь.
Подобрав юбки, она повернулась и направилась к двери.
Перейдя Пиккадилли торопливым шагом, Софи вошла в Грин-парк и направилась по усыпанной гравием дорожке в дальний конец лужайки. Она сразу же заприметила место, которое описывал ей Камерон, – каштановую рощицу рядом с живой изгородью из подстриженных декоративных кустарников. Под густой сенью деревьев можно было укрыться от нескромных взглядов посторонних.
– Иди сюда, – услышала она знакомый голос из-за толстых стволов с грубой корой.
Софи ускорила шаг, чувствуя неизъяснимое волнение. «Нельзя поддаваться искушению и отвечать на страсть, как бесстыдная девка, – напомнила она себе, спеша на зов Камерона. – Ты же благовоспитанная, практичная девушка, Софи Лоуренс, которая никогда не теряет осторожности».
Но если твоя жизнь неудержимо летит в тартарары, разве станешь задумываться о том, что у тебя одним грехом стало больше?
Выглянув из зарослей, Камерон увидел Софи. Подобрав юбки, она спешила к рощице через лужайку. Ее движения были грациозны, легки, воздушны, словно полет бабочки. Камерон почувствовал сильное сердцебиение. В нем вновь пробудились воспоминания… Тряхнув головой, Камерон постарался отогнать мысли о прошлом.
– Не оглядывайся, – прошептал он, не сводя глаз с медово-золотистых локонов, которые развевал ветерок, а затем громко позвал Софи: – Иди сюда!
Поколебавшись, Софи вошла в рощицу под сень деревьев. Ее лицо раскраснелось, дыхание было прерывистым.
– Ты пришел, – сказала она с трепетной улыбкой. – Я подумала, что наша вчерашняя встреча, возможно, была всего лишь плодом моей фантазии, обостренной выпитым за ужином вином.
– Твои поцелуи отдавали шампанским, – напомнил Камерон.
«И еще чем-то невыразимо сладким», – добавил он про себя.
Румянец на ее щеках стал еще гуще.
– Боюсь, что алкоголь сыграл со мной злую шутку. Не в моем обычае…
– Целоваться в кустах с незнакомцами в масках?
– Вот именно. Ты же знаешь, я всегда была трезвой, здравомыслящей девушкой.
Камерону на мгновение показалось, что в голосе Софи сквозит сожаление. Впрочем, возможно, он принял желаемое за действительное.
Он сделал глубокий вдох и ощутил исходивший от Софи пьянящий цветочный аромат. Огонь вспыхнул в его крови. «О, только не это…» – пронеслось в голове Камерона. Но было уже поздно. Ток забурлившей в жилах крови заглушил голос разума, а в душе проснулась тоска, которую, как ему казалось, он давно вытравил.
– Но вместе с тем ты умела быть чувственной и грешной, Софи, – прошептал Камерон, заключив ее в объятия. – Или ты забыла те солнечные волшебные моменты, которые мы пережили в юности?
– Как я могла забыть их? – Она провела рукой по линии его подбородка, а потом жадно коснулась губами щеки. – Но сейчас греху нет места в моей жизни.
– Неужели?
Камерон провел языком по ее губам, и Софи едва сдержала стон.
– Это так, Камерон. От меня зависит будущее моих близких, моей семьи. – Она тяжело вздохнула. – Я нужна им. Нужна сейчас больше, чем прежде.
– А как же твои потребности и желания, Софи? – спросил Камерон, обхватив ладонями ее лицо.
– Я… – от волнения голос Софи пресекся.
– Не говори только, что у тебя нет желаний, – прошептал Камерон, касаясь языком пульсирующей на ее шее жилки.
И эта ласка лишила Софи самообладания. Утратив самоконтроль, она громко всхлипнула и засунула руки под рубашку Камерона. Ее ладони коснулись его обнаженной груди.
– Я не могу отрицать, что у меня есть желания. – Ее пальцы дотронулись до соска Камерона. – Но…
Желание счастья проснулось в душе Камерона, вытесняя из нее свойственный ему цинизм, который он так долго и тщательно взращивал. О, как ему не хватало теплоты Софи, ее смеха, ее дыхания, ласкающего кожу!
С отчаянным стоном Камерон положил ладони на ее упругую грудь, стянутую корсетом.
– О боже, как бы мне хотелось разорвать эту проклятую ткань… – Он стал судорожно расстегивать ее корсаж. Шаль соскользнула с плеч Софи и упала на поросшую мхом землю. – К черту эти кружева!
– Кэм… Кэм… – простонала Софи. – Я не могу следовать своим желаниям, не могу отдаваться на волю бурных чувств и необузданных порывов. Это слишком опасно.
Она отстранилась, стараясь сдержать выступившие на глазах слезы.
– Ах да, конечно, это опасно, – пробормотал Камерон, пытаясь взять себя в руки. – Кстати об опасности. Именно она снова свела нас. Понятия не имею, что за дела у тебя с лордом Дадли, но прими к сведению: это очень опасный человек.
– Я знаю, – прошептала Софи, – знаю…
Он коснулся ее подбородка.
– Надеюсь, ты не по доброй воле искала с ним встречи?
– О Господи, нет! Конечно, нет! Но как ты узнал об этом? И каким образом у тебя оказались серьги моей матери?
– Я часто бываю в «Волчьем логове», но не ради того, о чем ты могла подумать. Бывший владелец заведения – мой друг. Как и Сара, которой «Логово» принадлежит теперь. Я случайно стал свидетелем вашей с Дадли встречи и увидел, как небольшой сверток перекочевал из твоих рук в его карман. Скажем так, любопытство – один из моих многочисленных пороков. Я залез к нему в карман и…
Софи ахнула:
– И ты еще говоришь об опасности! Разве можно было подвергать себя такому риску?
– Поверь, Софи, я с опасностью давно уже на короткой ноге. Мы, можно сказать, неразлучны. Ты и представить себе не можешь, как часто я рисковал и какими ужасными вещами занимался с тех пор, как мы расстались.
Кровь отхлынула от лица Софи, оно стало белым как мел.
– Но сейчас речь идет о Дадли, – продолжал Камерон. – И поскольку он беспечен, а я умен, у тебя нет причин для беспокойства. Но самой тебе эту гадюку не переиграть. Поэтому расскажи, что тебя связывает с Дадли. Теперь твоя очередь объясняться.
Софи тяжело вздохнула, и от ее дыхания листочки на ближней ветке затрепетали.
– Месяцев шесть назад лорд Дадли и его друг, мистер Мортон, приезжали в гости к… – она на секунду запнулась, – … маркизу Уолкотту.
При упоминании этого имени Камерон насторожился. Уолкотт был самым непримиримым его врагом.
– Он подошел ко мне на одном из местных праздников, отвел в сторонку и стал угрожать, что уничтожит нашу семью, если мы не откупимся.
Камерон нахмурился:
– Полнейшая чушь. Какой смысл шантажировать приходского священника? Дадли наверняка хорошо известно, что у твоего отца нет ничего, кроме скромного дохода.
– К сожалению, он утратил чувство реальности. – Софи закусила нижнюю губу. – Папа плохо понимает, что творится вокруг, он не смог бы ответить на вопросы лорда Дадли, даже если бы захотел.
– А чем именно угрожает Дадли?
Софи потупила взор.
– Речь идет о каких-то старых церковных документах.
Софи так и не научилась лгать. По ее тону Камерон понял: она о чем-то умалчивает. Но решил не настаивать пока на том, чтобы Софи рассказала ему все без утайки.
– Неужели в этих документах кроется настолько ужасная тайна, что Дадли и Мортон могут использовать ее против семьи Лоуренс? Я не могу себе представить, что вы стали объектом серьезного шантажа.
Софи натянуто улыбнулась.
– Я тоже не могла себе этого представить. Насколько мне известно, лет шесть назад отец подписал какие-то церковные документы, подтверждающие, что он присвоил деньги из частного благотворительного фонда епископа. Уверю тебя, мы в нашем доме не истратили ни одного незаработанного пенни.
– Но секретарь епископа мог бы свидетельствовать в пользу твоего отца и защитить его честное имя.
– К несчастью, мистер Перкинс умер год назад, а его место занял настоящий буквоед, который педантично следует всем инструкциям. Я не могу рассчитывать на его помощь.
– А ты уверена, что эти компрометирующие документы действительно находятся у Дадли?
– Да. Он мне их показывал. Их содержание можно толковать по-разному, но даже тень общественного скандала способна расстроить помолвку Джорджианы. – Выражение лица Софи выдавало ее сильное беспокойство. – Если жених ее бросит, она скорее всего до конца своих дней проживет в Террингтоне, превратившись в одинокую старую деву. Да и Пенелопа вряд ли обретет свое счастье. Я не могу позволить, чтобы мои сестры потеряли надежду на светлое будущее.
– Значит, ты платила Дадли и его приятелю за молчание?
Софи с удрученным видом кивнула:
– Да, я пыталась выиграть время.
– Для чего?
– Не знаю. Я надеялась, что придумаю, как выйти из положения. – Софи вскинула голову, не желая поддаваться отчаянию. Слезы блестели на ее глазах. – Дадли требовал от меня все больше и больше. Боюсь, что теперь, потеряв серьги, он потребует невозможного, предложит мне то, на что я не смогу пойти… А если учесть, что свадьба уже на носу… – Софи едва сдерживала слезы. – Впрочем, я найду способ уладить все проблемы.
Несмотря на всю серьезность ситуации, Камерону захотелось улыбнуться. Как бы громко Софи ни заявляла о своей осторожности, она всегда была готова очертя голову ринуться в любую схватку, если того потребуют обстоятельства. В юности они вместе пережили много опасных приключений.
– Я хорошо знаю твой характер, но… – начал было Камерон, но осекся, заслышав приближающиеся шаги.
– Черт подери, – пробормотала Софи, заметив мелькавшую среди деревьев знакомую фигуру.
Глаза Джорджианы были круглыми от изумления.
– Это не то, о чем ты подумала, – пролепетала Софи.
Высвободившись из объятий Камерона, она стала поспешно поправлять одежду.
– О… – вырвалось у Джорджианы.
– Я тебе все объясню.
– Да уж, пожалуйста, объясни, – сказала Джорджиана, разглядывая измятый корсаж сестры. – Мне было бы крайне интересно знать, что здесь происходит.
Камерон спокойно отошел в сторонку и застегнул сюртук.
– Природа творит чудеса, – проговорил он. – Никогда не подумал бы, что неуклюжий гадкий утенок по имени Джорджи-Порджи когда-нибудь превратится в прекрасного лебедя. – Камерон улыбнулся, увидев, что Джорджиана открыла рот от изумления. – Позвольте поздравить вас с грядущей свадьбой, мисс Джорджиана.