— Больно? — наивно тараща глаза, поинтересовалась я. — Это я тебе еще нежненько врезала, могла бы и больнее.
— Что это значит? — недовольно спросил дракон и, видимо решив, что после ночи совместных возлияний, может себе такое позволить в моем присутствии, погладил себя по ушибленной заднице.
— Пока ты тут дрыхнешь, твоя дочурка Дрину с поля боя утащила и…
Я хотела сказать, что не знаю, чем все это закончится, но Аргвара уже не было в помещении. Хорошая реакция. Стремительная, можно сказать.
Я вернулась на нашу командную крышу. Магических атак со стороны противника больше не было. Шел бой между зулкибарскими солдатами и наемниками драконихи. Самой ее поблизости не наблюдалось. Ну, это и понятно — она была Дриной занята. Я молча встала рядом с Терином, всем своим видом демонстрируя, что не собираюсь объяснять, куда исчезала. Я же не была уверена, что Аргвар успеет вовремя, так что зачем зря народ обнадеживать? А народ тем временем бурно реагировал на вопиющую лизкину наглость и снаряжал гонца к Кардаголу, который ради спасения внучки, возможно, изволит оторваться от Ллиувердан.
Посланник был избран в кратчайшие сроки и отправлен в Альпердолион. Он так и не вернулся, но на этом не успели заострить внимание потому, что Аргвар под руку с Дриной уже появились перед нами. Принцесса была рассержена, но хотя бы не пыталась своему жениху морду набить и не ругалась. Это уже что-то.
— Ну, так и что, ребятки, что там у вас произошло? — с видом жизнерадостной идиотки, обратилась я к дракону и принцессе, — Дрина, куда тебя утащила эта пиявка морская… кхм… прости, Арик.
Но Аргвару было плевать, как я его дочурку обзываю, он только рукой махнул. А Адриана, недовольно хмурясь, проворчала:
— Он мне все испортил.
— Я всего лишь задал тебе вопрос, — напомнил дракон, — я не настаивал, чтобы ты уходила оттуда.
— Да, конечно! — рассерженно откликнулась принцесса, — ты даже услужливо оглушил свою дочь и предложил мне прикончить ее, пока она не трепыхается.
— Вот это ни фига себе! — вырвалось у меня.
— Вот тебе и ни фига! — огрызнулась Адриана. — И что я должна была сделать? Убить у него на глазах его ребенка? И кто бы я после этого была?
— Победительница дракона, — подсказал Мерлин.
Дед иногда ведет себя, как чурбан бесчувственный. Неужели не понимает, что не могла Дрина убить дочь своего возлюбленного. Даже, несмотря на то, что Лизка такая сволочь и вообще собака бешеная.
— Аргвар, ты все еще не хочешь вмешаться и остановить свою дочурку? — на всякий случай поинтересовалась я.
— Нет, — дракон одарил меня безмятежной улыбкой, — пусть девочка получит урок.
Да, судя по всему, Аргварище уверен, что победа будет на нашей стороне. Вот только знать бы, какой ценой?
— Кто-нибудь может объяснить, — подала голос Адриана, — почему мне всю жизнь врали, что драконы обладают огромной силой, даже пребывая в человеческой ипостаси? Пока Верлиозия была человеком, я ее побеждала.
— С чего ты взяла, что тебе врали? — удивился Лин, — это правда. Помню, Ллиу меня на балконе зажала, так я вырваться не мог, у нее такая силища, что гаси свет, бросай гранату. Или, такая сила бывает только у воздушных драконов, таких как Ллиу?
— Сила у всех драконов, милый, — мурлыкнул Аргвар и обратился к принцессе, — Адди, ты уверена, что не ошиблась?
— Уверена! Если бы эта дрянь не обратилась в дракона, то я бы ее победила, — принцесса сделала глубокий вздох и уже менее эмоционально продолжала, — мы бились на мечах, она неплохо фехтует, ты ее учил? Но я все равно лучше. Я ее ранила, и тогда она… она посмотрела на меня совсем как ты, я даже немного растерялась. Такое сходство… А потом эта гадина обернулась драконом! Я дала ей в нос, но тут явился ты и все испортил!
— Она собиралась сожрать тебя, — кажется Аргвар начал терять терпение и тон его из влюблено-нежного стал резковатым и ехидным, — почему бы тебе, милая, не смириться с мыслью о том, что я спас тебе жизнь? Или, не получив повод упрекать меня в том, что я не дал тебе довести драку до конца, ты решила предъявить претензии за то, что я не дал тебе умереть?
Адриана озадаченно посмотрела на Аргвара. Судя по ее изумлению, он с ней в таком тоне никогда не разговаривал.
— Почему бы вам не перестать огрызаться друг на друга? — Лин одарил принцессу обворожительной улыбкой, — Дрина, ты же понимаешь, что это чучело белобрысое все правильно говорит. Если бы не он, Верлиозия тебя проглотила бы, и ты не успела бы ничего сделать. Я видел подобное в исполнении Ллиувердан. Просто мгновенно — "хоп!" и все, от того эльфа даже обуви не осталось на память. Не знаю, в чем дело и почему ты почти победила дракониху, когда она была человеком. Может быть, с ней что-то не так, а может быть дело в тебе…
— Вот сейчас и проверим, — перебила Дрина и… не знаю, что она там такое сотворила, да только не успела я и глазом моргнуть, как она уже скрутила Аргвара, заломив ему руки за спину и поставив на колени.
— Вырывайся! — скомандовала принцесса, — по-настоящему, не сдерживаясь. Давай, Арей, я не хрустальная, не рассыплюсь.
Видно было, что Аргвар выполнил ее команду. Сначала это было небрежное движение плечами, потом он стал вырваться из захвата уже всерьез. Через минуту сделалось понятно, что… ничего не понятно!
— Не могу, — пропыхтел дракон, пытаясь оглянуться и посмотреть на Адриану. Это у него не очень-то получилось, из-за неудобной позы и падающей на глаза серо-голубой гривы.
— Что случилось с вашей хваленой драконьей силой? — поинтересовалась принцесса, отпуская Аргвара и заботливо убирая волосы с его лица.
— С нашей все порядке. А вот что с твоей силой, солнышко мое? — мурлыкнул он, не спеша подниматься с колен и глядя на нее снизу вверх.
— Я думаю, Ллиувердан знает ответ на этот вопрос, — заговорил Терин, который до этого молча наблюдал за происходящим.
— Точно! — я сразу поняла, на что он намекает, — когда Ханна была беременна, Ллиу очень заинтересовалась и потребовала еще не родившегося ребенка себе на воспитание. Понятное дело — она в Адрианне что-то такое разглядела. Ну не знаю, наверно, силу необычную, только не волшебную, а вот такую — физическую, драконью. Да? Ну, скажи, Терин, ты об этом подумал?
— Вы совершенно правы, Дульсинея.
— Вот только не надо мне тут выкать, — обиделась я, — ну подумаешь, напилась я с Аргваром. Валь, кстати, тоже с нами был.
Вальдор активно закивал, мол, правда-правда, был, готов свидетельствовать.
— Князь, не стоит злиться на княгиню, — проворковал Аргвар, осторожно поглаживая ноги Адрианы, словно опасаясь, что она сейчас отойдет или того хуже — даст ему пинка.
— Вас это не касается, Аргвар, — холодно отрезал Терин.
Вот не понимаю, что ему так не понравилось? Ну, подумаешь, уснула я не там, где нужно. С кем не бывает по пьяной лавочке?
— Представляешь, Адди, — мурлыкнул дракон, осмелев и крепко обнимая ноги принцессы, — князь приревновал ко мне свою жену.
— Да что ты! — Адриана с недоумением уставилась на Терина, — как Вам, князь, такое в голову пришло? Арей мне верен, и в Дусе сомневаться нет оснований.
— Вот-вот! Как ты мог? Что за приступы ревности через столько лет совместной жизни? — вставила я свои пять копеек.
— Вы, Дульсинея, меня сейчас не в лучшем свете выставляете. Это не ревность, и Аргвар здесь не причем.
— Не причем? — я чуть с крыши не свалилась от удивления, — Теринчик, а в чем же тогда дело? Ты же мне выкаешь с самого утра, с тех самых пор, как в объятиях Арика застал.
Вот тут Терин все-таки не выдержал. Допекла я его.
— Ты, Дуська, дурой была, дурой и останешься. Уверен, тебе даже в голову не пришло обратиться за помощью ко мне, когда омолаживаться решила. Ты готова просить об услуге первого встречного дракона, но не родного мужа.
Я даже не знала, что возразить, потому что прав был Терин. Но вот как ему объяснить, что не просила я Аргвара, он сам. А к нему, к Терину то есть, я с этим не пошла, потому что… хм… потому что стесняюсь. Вот!
Во время гневной отповеди Терина Аргвар успел подняться с колен, а когда супруг мой замолчал, дракон тронул его за рукав и, прикрывая хитрые глаза ресницами, тихо позвал:
— Князь, а князь?
Терин с неподвижной физиономией скосил взгляд на тонкие пальчики Аргвара, тискающие рукав его камзола и вопросительно приподнял бровь.
— Я сам Дульсинею омолодил. Она не просила. Я хотел, чтобы она помогла мне с Адди помириться и вот, — Аргвар, взмахнул ресницами, поднимая взгляд на Терина, изобразил виноватую улыбку и, наконец, отпустил его рукав.
— Хм, — это все что смог сказать Терин.
— Арей, неужели ты думал, что после душевной беседы с Дуськой я бы стала мириться? — возмутилась принцесса
— Я был не прав, солнышко, — охотно сдался дракон и поддел, — для примирения мне нужно было спасти тебе жизнь, а тебе поставить меня на колени перед всеми этими людьми.
Адриана улыбнулась, вроде бы даже виновато, а может быть, мне это померещилось. Я даже не знаю, чем бы их диалог закончился, если бы не очередная лизкина выходка.
Эта пиявка магически атаковала простых солдат. То есть, атаковала не она, а Ларрен по ее приказу. Это были не совсем магические атаки, а природные заклинания, но вреда этим можно причинить не меньше, чем, например, "ледяной стрелой". Особенно если маг-стихийник опытный.
Адриане тут же стало не до романтики, она дернула Аргвара за рукав и прошипела:
— Перенеси меня вниз! Мне нужно…
— Не нужно, — перебила Ханна.
А я и не заметила, как она вернулась. Ее же Саффа куда-то телепортировала, видя, что королева эта обморочная слишком долго в себя не приходит. Ну, раз вернулись, значит, все в порядке и Ханна помирать не собирается.
— Что? — возмущенно крикнула Адриана. — Что значит, не нужно? Я же…
— Терин, готовь боевых магов к выступлению. А для тебя, Дрина, бой окончен, — вмешался Кир и отвернулся, чтобы отдать распоряжения магам-телепортистам по эвакуации с поля боя выживших солдат.
У меня была еще пара-другая минут на то, чтобы повысить Терину настроение. Вообще-то, это необязательно было делать, но мне надоело смотреть на серьезную физиономию моего супруга, и я повисла у него на шее с целью обцеловать и, тем самым, развеселить. Терин как-то не особо впечатлился, на что Арик, сволочь такая, тут же заявил:
— И все-таки ты, Дуся, целоваться не умеешь.
— А ты пробовал? — заинтересовался Терин.
— Нет, я не…
— А не отложить ли нам этот разговор до лучших времен? — поспешно перебил Аргвара Вальдор. Ну да, не хочет, чтобы Аргвар всем поведал, как он меня заставлял со своим придворным магом целоваться.
— Я тебе потом расскажу, — пообещала я Терину.
Он не настаивал. Тем более, что эвакуация солдат завершилась, и пора было выступать.
Первыми пошли Лин с Саффой. Их "всепоглощающая волна" — очень эффективное заклинание. Но она распространяется не на такое большое расстояние, чтобы разом смести всех противников, так что и нам, идущим в задних рядах, было, чем заняться.
То, что мы делали, было против правил ведения магических войн — нельзя убивать магией не волшебников. Но, учитывая обстоятельства, Совет в лице Терина решил, что раз противник первым нарушил правила, нам это тоже позволительно.
Кажется, Верлиозия засмотрелась на "всепоглощающую волну" и потому не сразу приказала Ларрену вмешаться. Кстати, не понимаю, почему она сама ничего не делает? Ведь наверняка знает немало боевых заклинаний. А может быть, не знает? Или ей просто нравится издеваться над Ларреном, натравливая его на нас — близких ему людей?
Я не знаю, как Ларик додумался использовать против "всепоглощающей волны" магию разума, точнее "умиротворяющий луч", который обычно применяется при успокоении буйных душевнобольных или, например, взбесившегося табуна лошадей. Возможно, Лар сам не подозревал, что это так сработает. "Луч" не врезался в "волну", а самым настоящим образом впился в нее, пытаясь поглотить и заменить ее собой. Саффа и Лин попробовали исправить ситуацию, но тут Ларрен устроил небольшое землетрясение и обрушил на них снежную лавину. К моему облегчению, сын с невесткой приняли решение уходить и телепортировались куда подальше.
А потом Лизка будто взбесилась и от Лара посыпалась атака за атакой, почти без пауз. Интересно, почему он до сих пор не истощил свой магический запас?
Все затихло внезапно. Сначала я подумала, что дракониха просто позволила Ларрену сделать перерыв. Но в эту секунду над полем боя разнесся вой. Это тогда мне непонятно было, в чем дело, потом уже все в одну картинку сложилось. Пока мы отбивались от взбесившейся при помощи Ларрена стихии, Шеоннель с Иксионнелем подобрались к драконихе с левого, наименее защищенного, фланга и нанесли ей свой знаменитый ментальный удар. Будь она человеком, ей бы мгновенно голову разнесло, но она была драконом, потому на нее удар подействовал не так фатально, но боль причинил очень сильную. Это именно она выла так страшно, что я с перепугу забыла, какое атакующее в этот момент готовила.
Остатки наемников, увидев, что их госпоже пришел трындец, начали по-быстрому отступать. Но далеко уйти им не дал конный отряд во главе с Адрианой и… вот прелесть-то! Аргвар скакал рядом с ней на тонконогом белоснежном жеребце, которого будто специально для него выбирали, чтобы он наиболее эффектно смотрелся на нем верхом.
Верлиозия продолжала кричать, но уже не так громко, а хрипло и с надрывом. Как же ей должно быть больно. Мне даже жаль ее стало. А вот Арику, весело гарцующему рядом с принцессой, кажется, было наплевать на дочурку. То ли он считал происходящее с ней подходящим уроком и был при этом уверен, что девочка не умрет, то ли это самая обыкновенная бессердечность и драконье отсутствие сочувствия к ближнему.
С того места, где мы остановились, было хорошо видно, как Верлиозия, держась за голову обеими руками, падает на колени, а Ларрен подхватывает ее и укладывает на землю, не дав упасть. Она, наконец, перестала кричать. То ли боль отпустила, то ли голос окончательно сорвала. Ларрен ей что-то говорил и вроде бы по волосам гладил, а потом в руку ей что-то вложил и… А вот что дальше было, я не поняла и до сих пор не понимаю. Ларрен вдруг вспыхнул ярким, почти ослепляющим светом. Она его убивает, что ли? Это что, поступок из серии: "так не доставайся же ты никому"?
Ларрен
Я слишком хорошо учился. Да будь проклята моя тяга к знаниям! Неужели я не мог ограничиться лишь целительством? Зачем, зачем я столько времени уделил изучению стихий?! Я же понимал, к чему это все может привести. Нет, мне нужно было потешить свое самолюбие, доказать миру, что я способен наверстать упущенное время. Наверстал!
Издаю стон, который никто не слышит, и направляю в своих по очереди: огненный вал, ураган, цепочку молний, снежную лавину, огненную реку. Резерв Веры, кажется, неисчерпаем. Это позволяет мне создавать заклинания быстро, делать их мощными и практически неотразимыми. Кажется, я слова не успеваю произнести, как плетение уже завершено, и тут же кто-то погибает.
Вижу, что ответная реакция замедляется. К сожалению, ни одна из атак зулкибарских магов не завершилась успехом. Никому из них не удалось меня задеть. Будь я в силах, ослабил бы щит, но увы. Приказ был поставить его на максимум. Да еще и Вера постаралась, вплетя в защитную структуру свои собственные линии защиты.
За что она так со мной? Неужели я настолько провинился, что единственным адекватным наказанием было заставить меня убивать своих?
Все еще черпаю силы из Вериного резерва, и совершенно случайно, забирая энергию, проникаю сквозь защиту дракона. Она слишком открылась, на минуту я сам становлюсь элементом ее щита и сам же понимаю, как его разрушить. Конечно же, я этим пользуюсь. И одновременно с уничтожением закрывающего Веру заклятья успеваю подключиться к испытываемым ею эмоциям.