- Его же убьют.
- Он готов к этому, - Энджи пожал плечами.
Младший вождь задумался.
- То есть Арен готов рассказать моему отцу как он со мной обращался, лишь бы снять с меня проклятие?
- Да, готов... - Энджи снова вернулся к розам.
- Странно, я не верю. Он слишком мелочный и мстительный. Он не способен на поступок, - Кайлин поднялся и провел рукой по животу, - Смотри, волчата растут.
- Да, замечательно, - Энджи грустно улыбнулся и вернулся к работе.
- Извини...
- За что? Всё нормально, Кайлин.
- Феофил смирился с твоим бесплодием? - омега сел обратно и начал плести венок.
- Нет... - Энджи, наконец, закончил и сел напротив, - И, что ужасно, кажется, так и не смирится. Постоянно рассказывает мне про беременного Рональда, которого избивает муж, сетует, как можно так обращаться с омегой, который в положении. Он даже не замечает, что постоянно говорит об этом. Смотрит на беременных, на маленьких волчат, которые бегают между шатрами, играют. Но мне он ничего не говорит. Не хочет обижать, - мальчишка тяжело вздохнул, - Он не понимает, что я всё вижу. И не знает, что мне хочется на стену лезть от всего этого.
Кайлин внимательно слушал омегу, искренне сочувствуя, но не зная, как тут можно помочь.
- А недавно он начал меня чем-то поить. Под разными предлогами, то называет эти зелья лекарством от простуды, то просто напитком. У меня от них всё в животе скручивает, - Энджи вздохнул, - Я не выдержал и сказал ему об этом. Он только отвел глаза, а я знаю, что всё бесполезно, понимаешь?! - Энджи замолчал и прошелся по опушке, - На днях начнется течка, на которую Феофил возлагает надежды. Глупец! Эгоист! Ведь потом же больнее будет...
- А ты сам как относишься к тому, что у тебя не может быть волчат? - Кайлин спросил почти шепотом, боясь, что этим вопросом как-то заденет друга.
- Как... - Энджи достал из внутреннего кармана несколько маленьких деревянных фигурок в виде эмбриона и показал омеге, - Колдую. Вырезаю их, совершаю ритуалы, каждое утро, пока муж не видит. Тайком, потому что нельзя, чтобы альфа знал об этом... Стараюсь. И не только ради Феофила. Ради себя. Я бы очень хотел быть отцом, только я старался раньше об этом не думать, да и знаешь... Если я только об этом вслух скажу, всё племя смеяться будет! Шлюха да хочет детей. Никто мне не поверит, даже муж. Посчитают лицемером, - Энджи убрал фигурки обратно.
- Глупости, перестань... Ты не шлюха, - Кайлин покачал головой.
- Да, для тебя, - омега ухмыльнулся, - Ты не слышал, что говорят мужу обо мне? Что он на старости лет умом тронулся! Ведь никто никогда мне не предлагал вступить в брак. Интимной близости хотели, а в брак нет. Да и толку с меня, мало того, что репутация растоптана, да еще и бесплоден. И слишком самоуверен для омеги. А тут...
- Но ты всё-таки в браке, ты смог это сделать, - Кайлин чуть улыбнулся, - И, может, боги услышат тебя...
- Тогда хоть одна фигурка поменяет цвет... Только этого не случится.
- Но ты всё равно это делаешь, колдуешь, - омега сел рядом с Энджи.
- Я запутался... Что-то мне подсказывает, что я должен просить богов, уповать на чудо, но в реальности я не смогу забеременеть. И мне страшно подумать, как отреагирует Феофил, когда узнает, что ничего не получилось.
- А когда фигурки должны перекраситься?
- Когда пройдет течка. Если внутри меня зародится жизнь, то какая-либо из фигурок станет абсолютно белой, - Энджи снова достал одну из фигурок и стал рассматривать, - Они не перекрасятся, Кайлин... Но я должен знать, что я сделал всё, что было в моих силах.
Часть 27. Весна
Когда у Энджи начиналась течка, он менялся до неузнаваемости. Сам омега считал это каким-то проклятием. И если и в обычные дни он искал постоянно каких-то контактов, то в эти пять-семь дней в иные времена он просил папу привязывать его посреди леса к дереву, причем подальше от селения, искренне надеясь, что его не найдут.
Сейчас мальчишка искренне радовался, что может на вполне законных основаниях удовлетворить свою похоть и страсть, которая, как он чувствовал, начала разгораться со страшной силой. Энджи ходил по шатру и тихо постанывал, не решаясь выйти. Хотелось грызть стены, кататься. Он кусал пальцы, потом, не выдержав, сел на колени, приспустил белье и начал ублажать себя рукой, уже не заботясь, что кто-то может зайти и увидеть это. Энджи чувствовал, как его запах становится всё сильнее и молился, чтобы Феофил зашел сюда раньше, чем какой-нибудь другой альфа. Его метка разгоралась и жгла, парень кусал губы. Омеге повезло. Лекарь зашел в шатер за какими-то травами и тут же замер, ощущая в воздухе такой желанный запах своего течного омеги.
- Ты уже, малыш, - Феофил возбудился сразу, моментально оказавшись возле своего мужа и вытаскивая налившийся кровью член. Энджи облизнул губы, глядя на столь желанный орган и, продолжая себя ублажать, взял его в рот, тут же начав старательно отсасывать, заглатывая как можно глубже. Мальчишка прикрыл глаза, делая это с такой страстью и похотью, что лекарь в очередной раз отметил про себя, что никогда не видел омегу, который так любит секс. А Энджи брал глубоко, до самого горла, при этом на его лице было написано такое наслаждение от процесса, что лекарь остановил мальчишку и жадно начал целовать, разворачивая бедрами к себе.
- Ты самый распутный омега, которого я только видел. Настоящая шлюха, - лекарь это выдохнул, дурея от возбуждения, но почему-то сейчас эти эпитеты не были оскорбительны и Энджи вовсе не обижался. Наоборот, он выгнулся и вульгарно вильнул задом, как бы подтверждая слова мужа. Тот не стал себя долго упрашивать и с глухим рычанием ворвался в мальчишку.
- Не жалей меня, Феофил... - тело Энджи требовало грубого секса, и альфа это чувствовал. Он обхватил парня за грудь и стал резко вращать бедрами, стараясь войти полностью, отчего омега сладострастно и громко кричал, кусая губы от боли и наслаждения.
- Я тебе нравлюсь, малыш? - Феофил вцепился зубами в плечо мальчишке, чувствуя, что, наконец, член вошел полностью.
- Да, только ты... - Энджи был близок к оргазму, он вообще мог кончать по нескольку раз и сейчас, ощутив огромный орган мужа внутри себя полностью, он сжал колечко, чувствуя, как волна наслаждения накрывает его. Феофил был счастлив, видя, какое удовольствие он может дарить такой бывалой шлюхе, как Энджи и чувствовал себя на пике удовольствия. Перевернув мальчишку на спину, он стянул с него одежду и вошел снова, покрывая влажными поцелуями его лицо. Казалось, Энджи был создан для секса. Омега обвил руками шею партнера и повалил его на спину, усевшись сверху и вращая бедрами, насаживаясь на член. Феофил смотрел на раскрасневшиеся губки мужа, на его зарумянившиеся щеки и этот похотливый взгляд, который погасить было просто невозможно.
Пять дней парочка не выходила из шатра. И если Феофил под конец начал уставать, то Энджи был ненасытен, и альфа, понимая, что его благоверный абсолютно неконтролируемый, просто не отходил от него, с трудом удовлетворяя юного мужа. А по-хорошему, как с горечью понимал альфа, мальчишке нужно было бы двух самцов, а то и трех. Растрепанный, с искусанными губами, в засосах, оттраханный во все дыры, он всё равно был настолько привлекателен и ненасытен, что альфа и сам не выпускал его из объятий.
Кайлин в это время был предоставлен самому себе. Ему периодически становилось то лучше морально, то хуже, но его замкнутость ничто не могло побороть. Неоднократно, выходя из шатра, мальчишка видел Арена, который, если понимал, что его заметили, стремился скрыться.
Однажды вождь всё-таки решился подойти. Он не был уверен, что муж согласится с ним общаться, альфа в последнее время воспринимал Кайлина как бабочку с хрупкими крылышками, на которую даже дышать нельзя было. Но он решился. Это было на опушке, недалеко от того места, где покончил с собой Вильгельм. Арен подошел к мужу, пряча глаза, не зная, как заговорить. Поэтому начал Кайлин.
- Ты по какому-то делу?
- Да, наверно так... - Арен смотрел в сторону, не решаясь поднять взгляд на мужа, - Я предлагаю поехать к Михаэлю. Там в племени шаман, он поможет тебе снять проклятие.
- Я не хочу его снимать, - омега пожал плечами, - Занимайся своим делом.
- Тогда я поеду один.
- Когда? - омега чувствовал, как по телу пробегает холодок.
- Я собираюсь сейчас...
- А почему сейчас?
- Если шаман не сможет это сделать сразу, чтобы оставалось еще время. Да и для волчат будет лучше, если проклятие исчезнет как можно раньше, - Арен пожал плечами, промолчав о том, что он не видит никакого смысла жить дальше и что не может избавиться от отчаяния и стыда, - Только перед тем, как я уеду, прими у меня мою силу. Не думаю, что она мне понадобится. А она через тебя перейдет к волчатам, - Арен взял мужа за руку, а второй начал обматывать оберег, - Это сила альфы. При обращении в волка любой, кто имеет эту силу, становится практически непобедимым.
- Я не приму ее, - Кайлин выдернул руку, уставившись на мужа.
- Тогда эта сила пропадет...
- Пусть, - омега только усмехнулся, - Мои братья поделятся силой. От тебя мне ничего не нужно.
- Да, - Арен наклонил голову, чувствуя как его голос стал совсем тихим, - Я понимаю. Прости меня.
Вождь глянул на Кайлина, стараясь скрыть отчаяние, и поплелся из лесу. Но не в сторону селения. Омега понимал, что попав в Белое племя и рассказав всё как есть, он обратно уже не вернется. Михаэль не простит его. Кайлин смотрел на широкоплечую, чуть сгорбленную, удаляющуюся фигуру и понимал, что без Арена жизнь для него потеряет всякий смысл. Разлука с Ареном, пускай и ненавистным, была выше его сил. Мальчишка и не заметил, как ноги сами несли его к мужу. Не помня себя, он обнял его сзади за грудь, уткнулся лицом между лопаток, в его широкую могучую спину и расплакался. Вождь замер, боясь пошевелиться, затем медленно повернулся к мальчишке и аккуратно его обнял, чувствуя, что руки его дрожат.
- Ну ты чего? Ну чего? - вождь задыхался от собственных слез, которые предательски набегали на глаза, - Кайлин...
- Если ты умрешь, я спрыгну с этого обрыва, мне не нужна жизнь без тебя. Я не выдержу, я не смогу, - мальчишка посмотрел на Арена, - Сколько боли ты мне принес, и всё равно. Ну почему я не могу разлюбить тебя? Почему? - омега качал головой.
Вождь всхлипывал, не в состоянии найти какой-нибудь ответ на этот вопрос.
- Кайлин, я стану другим, обещаю. Я больше не предам тебя, не обижу, - Арен прижимал к себе мужа, боясь отпустить, - Я был ужасен, но я понял это. И я всё равно сам себя никогда не прощу за то, что я делал, - вождь говорил вполне искренне. Вот только он не знал, что будет, когда Кайлин успокоится. А вдруг он снова его оттолкнет? Арен опустился на колени, уткнувшись в ноги мальчишке, - Прости меня, любимый, пожалуйста... Прости...
Казалось, он повторял это до бесконечности. Кайлин опустился на колени рядом с мужем и молча его обнял, чувствуя, как на душе стало легче.
Часть 28. Гнев богов
После окончания течки, когда, наконец, способность думать и воспринимать вернулась, потеснив основные инстинкты, Энджи и Феофил с удивлением обнаружили вождей в обществе друг друга. Лекарь даже напрягся, видя, как Арен нежно целует в щеку Кайлина, но вскоре стало ясно, что омега рад этому.
- Неужели вы помирились? - Феофил с недоверием поглядывал на младшего вождя, с тревогой ища нотки безумия в его глазах, - Кайлин, с тобой всё хорошо?
- Да, я сам захотел... Я простил Арена, - мальчишка как будто виновато улыбнулся, а лекарь перевел взгляд на альфу, который по-прежнему сохранял сдержанность и даже некоторую робость.
- Так это прекрасно! - атмосферу некоторого напряжения постарался снять Энджи. Омега подошел к Кайлину и начал поглаживать ему растущий живот, улыбаясь, - Ну вот, теперь волчата не останутся сиротами.
Однако вожди по-прежнему оставались хмурыми.
- Рано радоваться, - Арен прикусил губу, - Мы не знаем, как снять проклятие.
- Так же как Кайлин его и накладывал. Нужно прочитать обратный заговор на том же месте... - Энджи хотел продолжить, но вождь отодвинул ворот рубашки мужа и продемонстрировал небольшое черное пятно на плече, возле самой шеи, - Это появилось, когда мы попытались снять проклятие...
- Ты знаешь, что это? - лекарь с тревогой посмотрел на мужа. Такие вещи выходили за пределы его компетенции.
- Кажется, знаю, - Энджи, не отрываясь, рассматривал пятно. Он понял, что случилось, - Метка. Она возникает, когда боги решают наказать оборотня. Нельзя проклинать себя беременным. Кайлин ведь еще и волчат пытался убить... Боги разгневались, и, когда вы попытались исправить свою ошибку, они указали перстом на этот грех, поставив метку смерти.
- И что делать?! - Арен, не отрываясь, смотрел на Энджи, надеясь, что он найдет хоть какое-нибудь лекарство.
- Я не знаю... Вымаливайте прощение. Оба.
- А что будет, если не вымолим? - вождь обнял мужа, как будто он мог потерять его прямо сейчас.
- Кайлин умрет, как только волчата появятся на свет. Как и загадывал.
Воцарилось молчание. Арен смотрел под ноги, всё больше хмурясь, Кайлин же отводил глаза в сторону, чувствуя нарастающую тревогу.
- А если сходить к шаману?
- Сходите, конечно, но он, думаю, лишь скажет, как лучше молиться. Ваше проклятие не снять третьему лицу, - омега говорил медленно, пытаясь подбирать слова как можно точнее, - Это личное дело между Кайлином и богами, особенно, учитывая тот факт, что Кайлин - вождь, и сам наделен магической силой. Он оскорбил богов своим проклятием, и они в гневе, - Энджи вздохнул, - Но обязательно сходите к черному шаману, может, он что-то еще посоветует.
- А что посоветуешь ты? - Арен совсем погрустнел.
- Я бы на месте Кайлина не просил бы спасения, а, приняв наказание, жил бы спокойно и достойно, являя собой образец для подражания и готовясь к переходу в иной мир, - Энджи вздохнул, - Теперь что касается тебя, Арен. Ты очень виноват, что Кайлин себя проклял, и теперь, когда вы помирились, боги наказывают тебя возможностью его смерти, а, может быть, и самой смертью. Сам знаешь, мертвым не больно, а вот живым, которые теряют близких, очень даже. А еще ты виноват перед Вильгельмом. Хотя он и сам, конечно, грешен, но ты его не остановил, наоборот, только помогал делать подлости. А потом бросил, доведя до полного отчаяния.