– Ну, хорошо. Понятное дело, что нужно снять шик, состоятельность, пафос, это же ювелирный салон. Аудитория, которая может что-то там приобрести, не бедная и преследует повышение своей самооценки и значимости, – говорил я.
– А может, напротив, снять ролик, где будет покупать несостоятельный человек? Подадим это как отличный подарок, чтобы люди копили деньги на покупку. Богатые могут купить, но заманить нужно не только их!
– Хорошо, – сказал я, – давай, идея неплохая. А кого снимать будем? На чем сюжет закручивать? Может, влюбленные?
– Опять? – отозвался Вася.
– Давайте деда снимем, как он накопил денег и купил браслет своей возлюбленной, которая уже на кладбище. Покажем, будто это была мечта, – выходя из комнаты и потирая глаза, предложил Слава.
– Кладбище зимой? Ты сдурел? – усмехнулся Вася.
– Идея хорошая. А что если не убивать бабку, а оставить ее живой, но якобы она лежит больная, а он дарит ей кольцо? Все без слов снять и в программе сделать переход от монохромного к цветному!
– Давай! – сказали Слава с Васей в один голос.
– Вот только где взять дедушку с бабушкой? – задумался я.
– У меня есть бабушка, – ответил Вася.
– А у меня есть дедушка! – отозвался Слава.
Сняли Васину бабушку со Славиным дедушкой. Видео получилось неимоверно теплым. Интернет был взорван дважды. Первый ролик прибавил нам подписчиков из благотворительных организаций, второй завоевал внимание зрителей разных поколений. В интернете разворачивались дискуссии и споры о том, что мы снимаем за деньги человеческие чувства. Кто-то нас защищал, оперируя тем, что мы ведем свою тему, только за это еще берем деньги. Говорили о нравственности, и нужно было отвечать людям, выложить хорошо написанный текст, но на это не было времени.
К сроку мы сделали сто сорок пять тысяч рублей. Двадцать восемь отдали за кредит, осталось сто семнадцать. Взяв деньги, я отправился выкупать свою свободу. По дороге меня мучили разные мысли. У меня не было уверенности, что я вернусь обратно живым, что дело с инвестированием выгорит и что вообще получится не залезть глубже в воду. Многие люди утопают, испытывая судьбу на прочность. В конце концов, мне хотелось просто встретиться с Таней. Убежать я не мог. Мой паспорт давал слишком много информации обо мне и о моей семье. Тому человеку не составило бы труда приехать ночью, перестрелять всех и жить себе дальше. Разумеется, логике это не поддавалось, но ведь у страха глаза велики, сложно оценивать ситуацию трезвым умом.
Собравшись с духом, я позвонил ему в дверь.
– Я думал, тебя искать придется, – сказал он, показывая жестом, чтобы я зашел. – Ну что, как успехи в нашем дельце?
– Мы смогли сделать сто сорок пять тысяч, но нам пришлось отдать двадцать восемь тысяч за кредит, который я брал, чтобы выкупить друга. Осталось сто семнадцать, – сказал я, глядя на него и пытаясь понять его реакцию. В этот момент он налил себе в стакан виски. В прошлой жизни я такой пил, он стоил полторы тысячи за бутылку. Видя все это, я сглотнул, во рту пересохло, чувствовался страх неопределенности. Мой собеседник был слишком спокоен и меня это пугало. Я умел держать себя в руках, но последние события меня подкосили, к тому же отсутствие практики и молодое тело заставляли волноваться против воли.
– Выпьешь? – невозмутимо спросил хозяин квартиры.
– Да, пожалуй, – ответил я. Он подошел к столу, взял еще один стакан, налил, подал мне и жестом предложил сесть за стол. Я повиновался.
– В ногах правды нет, как известно. Да и пить хорошее виски стоя – не лучший вариант, – продолжал он, будто мы с ним давние приятели и встретились, чтобы переговорить о личных интересах. – Вот представь, на скольких вещах можно заработать, а все почему? Как ты думаешь?
– Потому, что спрос рождает предложение. А чтобы был спрос на то, что производит интересующая нас компания, нужно создать условия, которые навязывали бы потребителю наш товар, – ответил я, стараясь говорить «мы» и «нас», чтобы связать себя и хозяина общим делом и общими целями, а заодно показать свою компетентность.
– Молодец, соображаешь! – воскликнул он. – Так вот, это я к чему... Чувствуешь вкус виски, который ты пьешь? Чувствуешь насыщенный аромат и мягкий вкус с нотками дыма?
– Нет, – сделав глоток, ответил я. – Выпиваю очень редко, поэтому он обжигает меня. Вкусовые рецепторы пока еще все ярко воспринимают.
– А ты недурен! – произнес хозяин. – Что ж, перейду к делу. Нужно снять рекламу этого виски. Я являюсь совладельцем завода по его производству, и мне нужна реклама. Поскольку виски, хоть и хорош, но без рекламы продается не так хорошо, как хотелось бы. Вы получите семьдесят тысяч за работу. Камера уже ваша, паспорт ты тоже получишь обратно. Но! – Он поднял указательный палец вверх. – Теперь ты будешь работать на меня. В прошлый раз ты говорил об открытии рекламного бизнеса, но проблема упиралась в деньги. Так вот: сделай хорошую рекламу, как ты умеешь, и у тебя появится возможность осуществить свои планы. Разумеется, под моим покровительством.
– Идея заманчивая. Но меня интересует одна вещь: почему вы, имея завод, находитесь здесь?
– Это не единственный мой дом. Сейчас мне просто выгодно быть здесь. А вот почему – это уже не твое дело, – строго ответил он, но сопровождая строгость улыбкой, которая не отталкивала. Чувствовалась хватка профессионального бизнесмена: он был и мягок, и показывал, кто является хозяином положения.
– Я согласен. Но мне нужен мой кот, Саймон. Он меня вдохновляет, – сказал я, глядя в глаза будущему партнеру.
– Сделай то, о чем мы договорились, и Саймон вернется к тебе. Его присутствие у меня будет гарантом твоей заинтересованности в нашем маленьком, но важном деле.
– Хорошо, – ответил я, понимая, что хозяин не уступит.
– Зовут меня Виктор Александрович, – протягивая руку, сказал он.
– Александр Викторович, – пожимая ему руку в ответ, проговорил я.
Он с легким удивлением посмотрел на меня, затем взял деньги, отсчитал 80 тысяч, а остальное отдал мне со словами:
– То, что вы не смогли заработать раньше, вы не заработали. Это будет хорошим уроком: нужно быть точным в прогнозировании своих результатов.
С Виктором Александровичем я спорить не стал. Нельзя было портить отношения с тем, кто мог нам помочь реализоваться. Он являлся потенциальным инвестором будущих проектов, так что я просто улыбнулся и отправился восвояси. Внутри было облегчение и мягкое послевкусие виски. Наконец-то можно было жить, отбросив мысли о том, что нужно куда-то бежать и обязательно успеть. Я был так спокоен, будто меня накачали галоперидолом. Мне не хотелось в такой день беспокоиться и даже созваниваться с Таней, я просто хотел выпить с друзьями и расслабиться. На этой мысли я автоматически зашел в супермаркет, купил две бутылки дорогого виски, затем позвонил Васе со Славой и позвал их, чтобы обсудить произошедшее и весь остальной вечер не думать о делах.
Вечером мы встретились и засели у меня на кухне.
– И что теперь? Мы, значит, работаем на него? – спросил Слава, сделав глоток.
– Да. Если мы хотим иметь неплохую сумму денег, нам нужен спонсор и покровитель. Иначе нас просто раздавят, подмяв под себя наш бизнес. Это же Россия, тут нужно работать, ведя войну на два фронта. Первый фронт – это сам бизнес и его развитие, второй – его защита, чтобы другие не забрали его себе. К сожалению, у нас на хороший коммерческий проект всегда найдутся те, кто захочет его забрать. И речь идет не о поглощении более крупной компанией, а о реальном физическом воздействии, вплоть до убийства. Когда ты в России делаешь большие деньги, ты взводишь курок у своего виска.
– А зачем нам много денег? Чтобы бояться и прятаться, как бы нас и наших родных не убили? – возмутился Вася.
– Разве тебе не нравится то, чем мы занимаемся? – спросил его я.
– Да мне без разницы, главное с друзьями, а вот чем именно заниматься – это уже второстепенное.
– Кстати, как твоя учеба? – поинтересовался Слава.
– Вот, блин! Совсем забыл про нее! – я схватился за голову. – Мне же нужно за обучение заплатить!
– Ну, давай я тебе отдам свою часть? – предложил Слава.
– Я тоже могу, мы все равно еще сделаем, – сказал Вася.
– Этого не хватит, – ответил я, – еще же Таня приедет скоро. Нужно быстрее делать деньги! Осталась пара недель, а ведь еще Новый Год на носу!
Мы сразу же пошли смотреть заказы на сайте, но, открыв его, мы увидели, что их нет. У нас появился конкурент, который делал ролики по меньшей цене и уже начинал нас догонять. Ситуацию усложняло то, что о нас писали, будто мы продаем чувства, и эту информацию мы не опровергли. Наш источник дохода постепенно умирал у нас на глазах. Мы все трое почувствовали, что удача отвернулась от нас и улыбается совсем другим людям. К такому мы не были готовы и упали духом.
– Что ж, завтра нужно будет начинать действовать! – громко произнес я.
– А почему не сегодня? – спросил Вася.
– Мы пьяные, а в таком состоянии делами заниматься не стоит. Это сейчас идеи кажутся нам сверхценными, а многие вещи – гениальными. А на трезвую голову они будут тупыми и дикими, если не аморальными.
– Это как пьяному танцевать, – сказал Слава. – Тебе кажется, что ты бог танцпола, а на деле безобразно дрыгаешься как эпилептик.
– Ну да, – согласился Вася.
Утром голова нисколько не болела. Приведя себя в порядок, я сразу же отправился на сайт писать опровержение.
«Мы занимаемся любимым делом, и глупо было бы не получать с этого деньги. Да, мы используем настоящие человеческие чувства, но эти чувства делают бизнес человечным. И мы не стремимся продать товар, опираясь на чувства, мы стремимся использовать деньги, чтобы показать в первую очередь качество съемки и блестящую работу оператора. Мы реализуем свои идеи, а выбор, покупать или не покупать, остается за аудиторией. Мы не советуем приобретать какие-то вещи, а занимаемся искусством. Заказчик нам просто дает тему и деньги. Разве кто-то может сказать, что реклама не может быть искусством?
Сейчас люди привыкли везде и во всем видеть товар и крепить к нему ценник. Но так ли это? Является ли товаром человек и его возможности? Разве приносит счастье быть проданным и купленным там, где тебе не нравится быть, а просто работа имеет какой-то престиж? Надеюсь, вы сможете ответить на этот вопрос и сможете понять, что мы занимаемся не продажей чувств, а реализовываем себя и становимся от этого счастливыми»
Следующей задачей было придать реальную видимость человечности тому, что мы делаем. Например, снять себя во время работы и дать небольшое личное интервью для наибольшего эффекта. Так мы и поступили. Взяли напрокат камеру, я договорился с Виктором Александровичем, чтобы мы снимали у него дома. На съемки мы принесли еще и старую сломанную камеру, которая придавала происходящему достоверности за счет нашего профессионализма. Не обошлось и без шуток, когда оператор снимал оператора. Видео было игривым и показывало, что мы действительно любим свое дело. Реклама виски также была в этом ролике. Получился ролик в ролике, который отличался особой оригинальностью. Выглядело все так, будто рекламы и нет. Но от этого видео было еще живее. Мы создали рекламу себе, виски и плюс отодвинули конкурентов на задний план. Это нельзя было не назвать победой!
У нас вновь были заказы, но времени больше не было. Таня приезжала уже через неделю, а первая неделя января всегда была выходной, поэтому съемок не было. Следовательно, и встретить ее мне было не на что.
Глава X
– Мне нужны деньги авансом, – сказал я Виктору Александровичу. – На учебу не хватает.
– На кого ты учишься? – спросил он.
– На клинического психолога.
– А ты знаешь что-нибудь об этом?
– Да, все знаю.
– И зачем же ты учишься?
– Мне нужен диплом, на всякий случай.
– Ты зря тратишь время на учебу! Какой смысл обучаться тому, что ты уже знаешь? Вот скажи мне, какой смысл?
– Я смогу пойти работать по специальности.
– Не проще ли купить диплом? Ведь это ничего не изменит, так ведь?
– Я не знаю, где его можно купить. И действительный ли он будет.
– Хорошо, где ты учишься?
– Медицинский университет.
– Я могу сделать тебе диплом другого высшего учебного заведения.
– Это будет не просто так, да?
– Правильно думаешь. Я тебе диплом, ты мне бизнес-проект. Идет?
– Тогда к нему пройденную магистратуру и – по рукам.
– Ха, – усмехнулся мой собеседник. – Сделаешь бизнес-проект – посмотрим, просто диплом или с магистратурой.
– Хорошо.
Спорить с ним было бессмысленно, потому что я придерживался похожего мнения, и мы быстро пришли к одному и тому же рациональному выходу. При таком раскладе мне не нужно было тратить пять-семь лет на обучение и на получение тех знаний, что у меня уже были. Это значительно облегчало дальнейшую жизнь. Оставалось только придумать хороший бизнес-проект.
Когда я стоял и ждал Таню, я думал, будто живу в одиночестве последние минуты. Не было мыслей, что это временный приезд, и где-то внутри я надеялся, что она останется со мной навсегда. Ведь мы совершеннолетние, а значит, сами ответственны за свою жизнь и сами принимаем решения. Я планировал все изменить, уговорить ее остаться и быть вместе, несмотря на то, что мы изменились за те годы, что были порознь.
Ожидание было томительным. Я видел, как люди встречались, провожали кого-то, а я все сидел и сидел. Рейс, на котором должна была прилететь Таня, прибыл, но ее все еще не было. Номер не отвечал. Через два часа мое терпение лопнуло: я оставил цветы на скамейке в зале ожидания и поехал домой. Я не беспокоился за ее жизнь, потому что самолет приземлился, а номер просто не отвечал. В аэропорту мне сказали, что все пассажиры прибыли, а это значило, что она либо прилетела и потерялась, что маловероятно, потому что меня было сложно не заметить и, в крайнем случае, можно было позвонить с таксофона, либо она вообще не садилась на борт самолета, не заказывала билет и не хотела лететь, а значит, не хотела меня видеть. С чувством глубокого разочарования я добрался до дома, налил себе виски, которое мы тогда не допили, и решил проверить почту. В ящике было одно сообщение. От Тани.
«Прости, Саш, я не знала, как тебе сказать, но так не должно больше продолжаться. С тех пор многое изменилось, и мне нечем гордиться, потому что все не так, как ты думаешь, и у меня недостаточно сил, чтобы признаться тебе в этом. Пускай я останусь в твоей памяти чистой и маленькой, какой когда-то была. Зря я позвонила тебе спустя столько времени, не следовало мне этого делать. Сама не знаю, чем думала. Мы никогда не сможем быть вместе. Я не смогла убежать. Прости и прощай. Будь счастлив с другой»
После пятисекундного шока я почувствовал себя еще паршивее, чем когда уходил из зала ожидания. Это было даже хуже того дня, когда у меня забрали кулон, который я нес ей на память обо мне. Ни обещаний, ни сожалений, ни объяснений – ничего! Просто живи как хочешь и будь счастлив после удара в спину. В таком состоянии я не хотел показываться друзьям, потому что и так вымотал их съемками. К тому же мне нужен был совет взрослого человека, с похожими мыслями, чтобы вразумить меня. Этим человеком был Виктор Александрович. Через двадцать минут на такси, почти в двенадцать ночи, я оказался у его дверей.
– Ты уже придумал бизнес-проект? – спросил он. Затем, рассмотрев меня, спросил: – Что с тобой? Тебя не узнать!
– Я… а она, – что-то пробурчал я.
– Понятно, – ответил он, пропуская меня в квартиру. Затем налил в стакан виски и подал мне. Я выпил половину, и мне стало немного лучше.
– Значит, ты ее любил, а она, зараза такая, растоптала твои чувства. И ваш корабль надежд разбился о рифы, хотя ты все делал, чтобы вы были вместе?
– Ну, почти, – буркнул я.
– Ясно. Вроде взрослый, а все веришь в любовь и чистые чувства. Как ты не поймешь, что долго любить друг друга люди не могут. Кто-то обязательно будет любить больше, и в какой-то момент все испортится. Любовь – не более чем иллюзия и самообман: ты любишь свои собственные представления о каком-то конкретном человеке, и этот человек делает то же самое, думая о тебе. Изначально вы нравитесь друг другу и просто думаете друг о друге, навязываете себе эту мысль. Так возникает любовь. Нужно смириться с тем, что она долго не живет. Люди называют любовью привязанность и сами же разбиваются о собственные иллюзии.