- Хочу… - выдохнул Никита в его губы и разжал ноги, опуская их на кровать. Взгляд Влада заметался по комнате, но Никита взял его лицо в свои ладони, принуждая заглянуть в глаза. – Нет.
В зрачках Влада поднялась огненная стена, и Никита, предвидя возражение, вдруг взял его руку и погрузил в рот пальцы, увлажняя и облизывая их. Влад зашипел, и Никита отпустил его. Откинулся на подушки, расслабляясь. Влад растягивал его нетерпеливо, но осторожно. Дразнил лишь тенью настоящего удовольствия, каждый раз останавливаясь в миллиметре от простаты. Никита бился, подавался вперед, но Влад каждый раз успевал убрать пальцы. И сжалился только, когда изнемогающий от желания Никита начал сбивчиво умолять. Когда он вошел в тело плавным, каким-то бесконечным движением, Никита вскрикнул. Забился, подаваясь вперед, желая получить Влада как можно глубже. И тот, словно угадав это желание, рывком поднял его с постели и усадил на свои колени, разведя его бедра на максимум и входя так глубоко, что больше уже невозможно. Никита отчаянно застонал, впиваясь зубами в его плечо. Они двигались в бешеном ритме, вжимаясь друг в друга и яростно целуясь. Ногти Никиты разрисовывали спину Влада красными узорами, а тот давил на его затылок, не давая отстраниться, уйти от болезненных, голодных поцелуев, лишающих воздуха. Но когда первая волна дрожи накрыла Никиту, он отпустил истерзанные губы. Сжал его талию сильнее и тихо шепнул в шею:
- Покричи для меня…
От жаркого дыхания, от слишком сильного проникновения под веками Никиты вспыхнуло солнце. Крик забился в горле, а потом вырвался наружу. Влад поймал его губами, выпил вместе с дыханием. Никита выгнулся в его руках в немыслимую дугу, а потом ослеп от дикого, выворачивающего кости наслаждения.
Тишина показалась оглушающей. А потом начали проявляться звуки, следом за ними – ощущения. Тиканье часов, стук сердца, согревающее плечо дыхание, обнимающие руки. На осознание действительности ушло, как показалось, бесконечно много времени. А потом Никита дернулся, пытаясь выломаться из рук Влада. Но тот только сжал их сильнее. Подгреб под себя, прижал спиной к обнаженной груди и выдохнул:
- Ты – мое слабое место. Ты самое дорогое, что у меня есть. Лучше быть вдалеке от тебя, но знать, что ты жив. Прости… Мне пришлось сделать это.
Спокойный голос, тихий. Полный запредельной тоски и вины, от которых сердце Никиты забилось где-то в горле.
- О чем ты говоришь? – больше не пытаясь отодвинуться от Влада, он развернулся в кольце его рук. И тут же получал нежный поцелуй в губы. Ответил, а потом отстранился, глядя на Влада требовательно и неверяще. И тот начал говорить. Сжато, не пытаясь оправдаться, он всего лишь выдавал информацию, предоставляя Никите делать выводы самому. Про письмо, свой страх… Про Сашу и его родителей…
- …Прости. Я дурак и мальчишка, я знаю, что принес тебе боль, но не мог рисковать твоей жизнью, - Влад смотрел на него прямо, и глаза светились такой любовью, что Никита не выдержал, хотя несколько минут назад был готов убить его. Приник к нему, обнимая в ответ:
- Я тебя ненавижу. Почему ты не рассказал мне обо всем?
- Прости. Я думал только о том, чтобы отвести удар от тебя. И потом… Ты бы уехал, если бы все знал?
- Нет, - Никита ответил твердо, не раздумывая.
- Я надеялся заняться поисками автора этого письма после того, как улажу вопрос с твоей безопасностью. Но ты сбежал. И нам с Климом в срочном порядке пришлось стряпать статью про свадьбу, чтобы теперь уж точно ни у кого не оставалось сомнений.
Никита только покачал головой:
- А все-таки ты дурак, Янковский…
- Я знаю, - выдохнул тот в его плечо, целуя. – Мне уже сказали.
Никита тепло усмехнулся:
- Дай догадаюсь. Марк?
Влад молча кивнул, а потом, поцеловав его, встал с кровати и начал одеваться.
- Влад?.. – глаза Никиты наполнились недоумением и легким страхом. Потерять его после того, как снова обрел?
Но Влад только покачал головой:
- Пока мы его не поймаем, вам придется остаться здесь. Я не могу так рисковать. В тебе вся моя жизнь, а я не самоубийца. Мне нужно вернуться домой до рассвета: для всех остальных я никуда не выезжал.
Никита еще с пару секунд просто смотрел на него, а потом свернулся клубком: внезапно стало так холодно… И страшно. Обидно и больно.
- Прости, - Влад, уже одетый, присел рядом, обнимая. Коснулся губ поцелуем. – И помни: кто бы что не говорил, что бы ни случилось, я люблю тебя. Всегда любил и буду любить. Без тебя меня нет.
Никита слабо улыбнулся, чувствуя, как внутри разливается знакомое и такое родное тепло, а потом нахмурился:
- А как же твоя свадьба с этой… Юлей?
На лицо Влада легла тень:
- Ты – мой супруг. Причем официальный. О какой свадьбе мы говорим? Все это лишь отвлекающий маневр, полностью сфабрикованный мной и Климом. И даже Юля эта – какая-то его родственница.
Никита медленно выдохнул. А потом взял руку Влада и прижался губами к его ладони, шепча почти на грани слышимости:
- Я не смогу без тебя. Теперь не смогу.
Влад переплел их пальцы и с силой сжал:
- Ты должен. Любимый мой, ты сильный, сильнее меня. К тому же теперь у нас есть Саша. И когда все это закончится, у нас будет полная семья, как мы и мечтали. Ты, я и наш сын.
Никита с силой прикусил губу:
- Хорошо… Я сделаю все, что ты скажешь, только будь осторожнее. Ради этого.
Влад облегченно и благодарно улыбнулся, а потом снял с шеи старинный золотой крест и одел его Никите:
- Он оберегал меня все это время. Теперь он будет беречь тебя.
Глаза Никиты стали просто огромными, а пальцы погладили рельеф распятия:
- Влад… Но это же ваш фамильный…
- Да, - Влад обезоруживающе улыбнулся. – Его дарили любимым. И я дарю его тебе. Люблю тебя… - тихо выдохнул он. Крепко поцеловал на прощание, а потом исчез, словно его и не было.
Никита выдохнул и снова свернулся в клубочек, чувствуя себя странно. Так дико, запредельно хорошо. И страшно до остановки сердца.
- Только будь осторожней… Пожалуйста…
20.
Никита, Ник, любимый… Так хочется быть рядом с ним сейчас. Чтобы можно было молча любоваться и тихо завидовать самому себе… Но он так далеко…
Влад обласкал взглядом тонкое, красивое лицо смотрящего на него с фотографии на столе Никиты и выдохнул. Совершенно нерабочее настроение. Вроде во всем разобрались, а все равно… Страшно. Не так, как было в те дни, когда он метался в панике, враз лишившей его возможности нормально думать, но все-таки… Ник нашел идеальное убежище. Даже ему не пришло бы в голову искать его там. И если бы не упертый Артем, кто знает, что было бы сейчас. Но как Даня согласился? Жаль, что в то посещение он не зашел к нему. Но тогда ни о чем, кроме Никиты, вообще не думалось. А уж когда увидел его лежащим на кровати, то вообще все мысли из головы исчезли. Но Даня… Удивил.
Влад со вздохом отодвинул от себя требующие его резолюции бумаги и повернулся к окну. Столько лет прошло. Даня его давно простил, а вот он сам себя? Тогда, десять лет назад было легко не думать о том, что сделал. Когда надо было воевать за право быть с любимым человеком, не прячась, и отстаивать уже один раз занятое положение. Грязь, интриги – все это настолько поглотило его, что он почти забыл о Дане. А когда вспомнил… Пришла вина. И не в том, что Даня стал инвалидом, а в том, что провоцировал его. Хотя кулаки сжимались до сих пор, стоило только вспомнить, в каком состоянии он забирал Никиту после того изнасилования. Наказать Даню стоило. Но… не так. Ему понадобились почти пять лет, чтобы понять это. И еще три года – смириться с тем, что уже ничего не изменишь. Влад до сих пор помнил, как приехал навестить Даню в первый раз после… всего. С громко стучащим сердцем он переступил порог и остановился, разглядывая сидящего перед ним человека. Вопреки опасениям, Даня не опустился. Чистый, аккуратный, он сидел в своем кресле и смотрел на Влада чернеющими глазами. Молча. Расположившийся рядом мужчина, на которого Влад даже не обратил внимания, встал, представился психологом из клиники, помогающим адаптироваться к новым условиям жизни, и после сухого, но вежливого ответа Влада ушел.
Они смотрели друг на друга долго. Очень долго, молча изучая и подмечая все детали произошедших изменений. Влад знал, кого видел перед собой Даня – спокойного и абсолютно счастливого человека, который имел все, о чем мечтал. А вот что видел он сам… Больше не было в темных глазах Дани прежнего лихорадочного огня. Теперь они только тлели, но их сияние Владу нравилось. А потом они говорили… Взахлеб рассказывали друг другу о своей жизни. Хотя большинство слов Дани Влад предпочел бы никогда не слышать. Например, о том, что тот до сих пор любит его. Слышать это было больно. Особенно когда Влад понял, что Даня ненавидит Никиту по-прежнему. И считает его виновником всех бед. Может, именно поэтому Влад был уверен, что Никита просто не может быть там. Тем более, он никогда не говорил с Никитой о Дане, боясь принести боль от неприятных воспоминаний.
Селектор голосом секретаря доложил о приходе Артема, и Влад встряхнулся. В телефонном разговоре Артем сказал, что готов сделать первый доклад, и Влад передвинул весь свой график для того, чтобы принять его. В дверь коротко стукнули, Влад отозвался, и, спустя пару секунд, Артем сидел в кресле по другую сторону стола.
- Итак? – Влад откинулся назад, окидывая своего начальника безопасности тяжелым взглядом. Благодарность Влада за помощь не знала границ, но чересчур горячая симпатия к Никите напрягала.
- Всеволод Андреевич, скажите, вы когда-нибудь видели этого человека? – Артем достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и, привстав, протянул Владу. Тот взял ее и принялся изучать. Фото явно с камеры слежения, но качество вполне позволяло разглядеть лицо. Ничего особо примечательного, но и совсем уж обыкновенным не назовешь. Что-то неуловимо знакомое, но… Память пробуксовывала.
- Не помню, - Влад отдал фото Артему, и тот разочарованно поджал губы. – Я не говорю, что никогда не видел. Возможно, просто не запомнил. Как ты нашел его?
Артем нахмурился, думая явно о другом:
- Мы проследили, откуда было прислано письмо. Это было Интернет-кафе. Нам повезло, что камеры в зале записывающие и что у охраны остались пленки. Потратили уйму времени, но теперь у нас есть фото.
- И что ты собираешься делать дальше? Нужна какая-то помощь?
Артем покачал головой:
- Пока нет. Сейчас мои мальчики трясут отдел кадров: проверяем всех уволенных за это время. Может, что-то и отыщется.
- А ты на это не сильно надеешься, я смотрю.
Артем оторвал взгляд от поверхности стола. Влад смотрел на него прямо и требовательно. Артем вздохнул, отвечая честно:
- Я надеюсь. Но не верю.
Влад только усмехнулся, а потом у него зазвонил телефон. Влад движением руки остановил начавшего подниматься Артема и взял телефон со стола. Судя по мелодии, которые Артем знал наизусть, это был Клим – один из друзей семьи.
- Да, Клим, - Влад улыбнулся, словно собеседник мог его видеть, а потом улыбка сменилась почти мертвенной бледностью. Казалось, что он даже дышать перестал. Сердце Артема стукнулось о ребра в нехорошем предчувствии.
- Не дергайся, - резко бросил Влад своему собеседнику и, отключив телефон, медленно опустил ресницы. Губы сжались в полоску, а лицо пошло красными пятнами. Артем недоуменно нахмурился, не решаясь задать вопрос.
- На Юлю напали. Она в больнице, - Влад подал голос сам, и Артем тут же вскочил:
- Я вызову машину.
Влад только молча кивнул, и Артем вышел из кабинета, на ходу связываясь с охраной и шофером. Неужели план Влада сработал?
До больницы они домчались за рекордно короткое время, распугивая машины ревом клаксона. Почти бегом прошли по коридору и Артем вошел в палату первым. Сидевший у постели Клим встал навстречу входящему Владу, глядя на него дикими глазами:
- Это моя вина… Я не верил, думал, что ты просто перестраховываешься… - начал, было, он, но Влад резким взмахом головы остановил его.
- Как она?
Клим перевел на лежащую девушку растерянный взгляд:
- Шок. Царапины, синяки, один порез. Внутренних повреждений нет.
Влад заметно выдохнул и осел на стул, глядя на Клима почти с ненавистью:
- Тогда какого черта ты меня так напугал?! Я думал, что она вообще при смерти.
Клим виновато опустил голову:
- Я сам тогда так думал. У нее от царапин этих крови столько было… Я сам тогда до смерти перепугался.
- Как был дураком, так им и остался, - проворчал Влад, но в голосе уже не было злости. – Она что-нибудь рассказывала?
- Нет, - Клим покачал головой. – Я не стал ее ничего спрашивать.
Влад кивнул и встал. Подошел к кровати, нашел руку девушки и сжал пальцы:
- Юля?
Ресницы дрогнули, и Юля открыла глаза. Какое-то время всматривалась в лицо склонившегося к ней Влада, а потом тихо прошептала:
- Он сказал… «ничего личного». Что все это из-за тебя. Из-за того, что я – твоя невеста.
Влад втянул воздух сквозь стиснутые зубы и медленно выпрямился. Опустил ресницы, пряча за ними страх:
- Он все знает…
Клим дернулся:
- Откуда?
- Она ему все рассказала, иначе он не отпустил бы ее, да, Юля? – пальцы Влада стиснули руку девушки так, что она охнула и поспешно кивнула.
- Влад! – наблюдавший эту сцену Клим рванулся вперед, но Влад уже отошел от кровати.
- Не дергайся, - процедил он сквозь зубы. – Ее больше никто не тронет. И я – в том числе. Ты видела его? Как он выглядит? – Влад повернулся к девушке, и та сжалась под больничным одеялом.
- Н-нет… Он напал сзади, я не видела его лица.
Влад выругался сквозь зубы и, бросив короткое «простите, что так получилось», вышел за дверь. Артем поймал понимающий взгляд Клима и, кивнув на прощание, последовал за Владом. Но догнать его смог только на крыльце больницы. Тот стоял в сторонке и, бездумно глядя на снующих санитаров, жадно курил.
- Я надеялся… Что это лишь мое больное воображение и страх потерять Никиту, - голос Влада звучал так безжизненно и тускло, что Артему стало по-настоящему больно. И ответить нечего… От попыток придумать хоть слово в утешение его спас телефонный звонок. Стараясь не выпускать из поля зрения двор, Артем поднес трубку к уху:
- Шеф… - на фоне голоса одного из его ребят выли сирены, кто-то матерился, и у Артема вдруг похолодели руки. – Шеф, вы слышите меня? Черт… Телефон не работает… Артем, сожгли «Сияние»… - треск, шум, а потом тишина: связь оборвалась.
Артем опустил трубку с телефоном, впервые не зная, что делать.
- Артем?.. – перед глазами появилось лицо Влада. – Что случилось?
Артем выдохнул, сфокусировал взгляд и, глядя прямо в темно-синие глаза, сухо сообщил, повторив слово в слово:
- Сожгли «Сияние».
И навалилась тишина… Исчезли вдруг все звуки, остались только они вдвоем. Глаза в глаза. И Артем, как во сне, в замедленной съемке видел, как отливает кровь от лица Влада, и как на дне чернеющих глаз появляется нечеловеческая боль и страх, граничащий с настоящим ужасом.
- Всев…
- Езжай к Дане, - прервавший его Влад бросал слова стальным голосом. – Привези их сюда. Мне плевать, как ты это сделаешь. Хоть на вертолете. Пошел!!
И Артем сорвался с места, отдавая на ходу указания и второй рукой набирая на личном телефоне номер охраны, оставленной у дома Дани. Когда и после двадцатого гудка никто не взял трубку, сердце сорвалось в бешеный галоп.
Как они ехали до Дани, Артем не запомнил. Только бесконечные столбы с указателями, да разделительную полосу. Но на подъезде к улице ему пришлось встряхнуться, когда шофер что-то пробормотал себе под нос, а потом выругался. Артем вскинул голову, и сердце остановилось… Пожарные машины, люди… Нет… Нет, нет, НЕТ!!
- Останови!! – захлебываясь воздухом, Артем вылетел из машины почти на полном ходу и врезался в толпу людей, безжалостно расшвыривая их с дороги.
- Артем!! – перекошенное лицо и почти безумный взгляд одного из оставленных здесь охранников.
- ГДЕ?! – Артем сжал перепачканный воротник его рубашки и дернул на себя, почти рыча. Охранник судорожно кивнул куда-то в сторону, и Артем отпустил его, устремляясь в указанном направлении. Пробежал пару шагов и остановился, всматриваясь в озаряемые светом пожара лица. Обречено-злое – Дани, неудобно сидящего на каком-то явно вытащенном из горящего дома стуле; усталое – Ольги, которая крепко прижимала к себе испуганного и заплаканного Сашу. Никита… Где Никита?!