Я ежилась от ветра, но продолжала шагать по дороге. В конце концов - какая мне разница, где мерзнуть, на ходу, или на вокзале? Жаль, конечно, что такси не оказалось, но куда деваться... В очередной раз положившись на память тела, я не прогадала. Не прошло и получаса, как откуда-то сбоку вынырнул большой мрачный дом. Я хмыкнула. Как раз накануне смотрела "Другие" с Николь Кидман. Надо будет спросить у Берта, не в их ли родовом особняке снимали....
Я шарахнулась в сторону от пролетевшей мимо машины - та вынырнула из тумана, ослепила меня фарами и унеслась в сторону города. Я шмыгнула носом, поправила сумку на плече, и зашарила в карманах. Кажется, где-то, когда-то, в этом пальто завалялась конфета. Сзади снова послышался шум едущего автомобиля, и я снова приняла в сторону, почти вжимаясь в придорожные кусты. Машина обогнала меня, и, остановилась в метрах пяти впереди. Хлопнула дверца. Я настороженно замедлила шаг, поглядывая по сторонам.
- И что ты тут делаешь, идиотка несчастная? - злой голос Берта разрезал туман как лазер, и я поморщилась. Терпеть его не могу. И Берта, и голос его, и вообще...
- Не твое дело, - буркнула я, обходя его по дуге. Не тут-то было. Неласковые пальцы клещами впились в мой локоть, а недюжинная сила потащила меня к машине. Отбиваться было глупо, и я плюхнулась на переднее сидение, неловко завалившись в бок.
- Я, конечно, знал, что два года назад тебе вышибло последние мозги, - ядовито заявил Берт, усаживаясь рядом. - Но не думал, что бедствие достигло такого масштаба.
- И тебе доброго утра, - кивнула я, потирая локоть. Подобный тон, как я уже выяснила, бесил Берта не хуже, чем быка - красная тряпка. Одно не понятно - откуда он узнал, что я в городе. Неужели нелюбовь ко мне достигла колоссальных размеров, и он приплачивает людям на вокзале, чтобы те при виде меня сообщали ему? Фу, глупости какие. Нет, а интересно все-таки... - Откуда ты узнал, что я приехала?
- Понятия об этом не имел, - презрительно фыркнул Берт. - Ехал в город. Смотрю, идет какая-то убогая в сторону нашего дома. Ну, а кто это может быть? Только ты.
- Спасибо на добром слове, - снова кивнула я, криво улыбаясь и глядя в окно. Мрачная громада дома приближалась.
- Обращайся.
- Я ненадолго.
- Надеюсь.
- И в доме не останусь.
- Серьезно? Вот повезло-то.
- Спасибо, что подвез.
- Иди ты знаешь куда? - наконец-то рассвирепел Берт, и я невольно поежилась.
- Догадываюсь, - вздохнула я, избегая смотреть на него. - Здесь останови, я воздухом подышу, пешком дойду. - Скороговоркой пробормотала я, непослушными пальцами нашаривая ручку на двери. Машина плавно затормозила; мимо меня, изрядно примяв мою тушку в спинку кресла, протиснулся Берт, и открыл дверцу машины.
- До вечера.
- Пока.
Машина взвизгнула шинами по асфальту. Я осталась стоять одна возле кованых ворот, которые медленно и торжественно распахивались мне навстречу.
- Здравствуйте, миссис. - Поздоровался привратник.
- Здравствуй, Кевин, - машинально кивнула я.
- Вас довезти до дома?
- Нет, спасибо. Я пешком хочу... пройдусь. - Я быстро улыбнулась, натягивая рукава свитера из-под пальто на кончики пальцев.
Каморка привратника быстро осталась позади и спряталась за невысокими деревьями. Я жадно глотала сырой холодный воздух, подставляя лицо мелкой мороси. Наконец, впереди замаячила картина, достойная любой Хэллоуиновской страшилки. В плавающих клочьях тумана, блеклый солнечный свет выхватывал фрагменты надгробных плит. Семейное кладбище фон Дейков. Я присела на корточки возле аккуратной серой плиты.
- Привет, милый, - вздохнула я, усаживаясь на землю и обнимая коленки. Нашарила сумку и вытащила оттуда узкую коробку. Цветы прекрасно пережили путешествие, и нашли свое место возле плиты. Я положила щеку на коленку и стала рассеянно смотреть на памятник. Петер фон Дейк, 1976-2012... Это тридцать шесть, или тридцать семь?...
- Долго сидеть так будешь? - насмешливый голос за спиной раздался совсем некстати, прервав мои неторопливые размышления.
- Ты же сказал, до вечера, - поморщилась я, не собираясь, впрочем, вставать.
- Тебе послышалось. - Насмешки в голосе изрядно прибавилось. - Пошли домой, Ванда.
- Иди, я догоню, - кивнула я, искренне надеясь, что он так и сделает.
- Ладно, - кивнул Берт, и канул в тумане. Я поспешно поднялась на ноги и отряхнулась. Погладила плиту прощальным движением, и направилась обратно к воротам. Задерживаться в имении в мои планы не входило, и обратную дорогу я преодолела с гораздо большей скоростью и вниманием. И при звуках автомобиля я не просто прижималась к обочине, а не ленилась, и два раза залезла в кусты. Благо, дорога эта оживленной никогда не была.
***
В вокзальном кафетерии подавали на редкость гадкий кофе, единственным достоинством которого была его температура. Обжигаясь, я выпила два стакана, поглядывая на время. Мой автобус должен был отправиться через пятнадцать минут, и только прибыл на станцию.
- Мне кажется, или ты заблудилась? - от холодного голоса Берта за спиной я чуть не подавилась.
- Господи, как тебя стало много сегодня, - пробормотала я себе под нос.
- Ты мне что-то? - Берт брезгливо качнул свободный стул и остался стоять.
- Господу богу. Сетовала, что не догадалась посетить дамскую комнату. Туда бы ты не заглянул. Кстати, мне кажется, что ты меня преследуешь.
- Про это психологу расскажешь, - он легко вздернул меня на ноги.
- Нет у меня психолога, Берт. Отпусти, - я недовольно дернула локтями, без особого прока, впрочем.
- Поехали, Ванда, - он не убирал руки, и я медленно, но верно приходила в раздражение.
- Если ты меня сейчас же не отпустишь, я заору так, что вылетят окна, со всего здания сбегутся копы, и объясняться с ними ты будешь долго и нудно, - тихо и зло проговорила я ему в лицо.
Берт вздохнул и приобнял меня одной рукой.
- А после того, как я с ними объяснюсь, тебя увезут в психушку. Как неуравновешенную особу, которая сбежала из-под присмотра родственника и теперь блажит на весь вокзал, - он слегка наклонился ко мне. Со стороны, наверное, казалось - мужчина опоздал встретить свою девушку. Она злится, он ее уговаривает и обнимает. Я криво усмехнулась и ловко наступила ему на ногу, выворачиваясь из-под его руки. Закинула сумочку на плечо и быстро пошагала на выход. Взгляд Берта сверлил мне спину, и я передернула лопатками, избавляясь от неприятного ощущения.
Сориентировавшись по вывескам под потолком, я быстро направилась в сторону дамской комнаты. Господи, сделай так, чтобы там было окно!
И окно и задвижка на двери - сразу столько везения, даже не верится. Задвижку я с некоторым угрызением совести застопорила, а вот на раковину уже лезла смело - потому как встревоженные голоса под дверью быстро меня от мук совести избавили. Я высунула голову в окошко. Ну, не так уж и высоко. Ноги отобью, пожалуй, не больше.
- Господи, неужели я такая предсказуемая, - застонала я, оказавшись в чьих-то руках. Руки те, между прочим, могли кочергу узлом завязать, судя по ощущениям.
- Даже не представляешь, насколько, - тихий голос Берта, в который раз за день вызвал у меня тяжелый вздох. - Совсем спятила, по окнам лазить? - на землю меня ставить он не спешил, но и с места не двигался. - Здесь высоко, между прочим.
- Если бы тебя не принесло с непонятными предложениями, я бы сейчас ехала домой, - не стала я упускать возможности договориться мирно.
- Мы и поедем. - Согласился Берт, наконец-то опуская меня на землю.
- Сдается мне, мы думаем про разные места, - поделилась я опасениями, и остолбенела, потому как пятерня Берта закопалась мне в волосы и мягко надавила на затылок. Против воли я уткнулась Берту в плечо лбом и продолжила таращить глаза в немом изумлении. Вот чего-чего, а такого я не ожидала. Впрочем, странность эта тут же нашла оправдание.
- Все в порядке, сэр? - видимо, мы привлекли внимание местного полицейского.
- Да офицер, спасибо. - Я, как загипнотизированная слушала негромкий голос, размеренное дыхание и четкий стук сердца. - Припоздал на встречу, так теперь до старости оправдываться буду. - И одеколон у него какой-то такой... не противный. Ему идет. Горький такой, терпкий. Хвоей, что ли, пахнет. Берт говорил что-то еще - то ли мне, то ли офицеру... Мне же до безумия вдруг захотелось спать, и преодолеть это желание я не смогла.
***
Под одеялом было уютно. И тепло. И снилось, кстати, что-то хорошее. Петер, должно быть. По голове меня гладил, и эти руки по моим плечам - ощущение было из разряда почти забытых и желанных. Я улыбалась и терлась щекой об руку, закапывалась носом в широкую ладонь. И продолжала спать. Потом снилась больница. И аппарат МРТ, с его перестуком. Тогда я представляла, что это часовые человечки, которые бьют молоточками по наковальням, и хихикала. И чихала, когда в нос лез едкий запах аптеки. А от умного голоса, важно изрекшего, что "Мозг человека - явление слабоизученное и непредсказуемое", я отвернулась. А когда, наконец, проснулась, то за окном только-только начинало светать.
- Мне такая чушь снилась, Джули, ты не представляешь,- улыбнулась я, потягиваясь на всю кровать и сбивая одеяло вниз ногами.
- Да что ты, - ответила Джули почему-то злобным басом. Я распахнула глаза и уставилась на Берта, стоявшего возле столика.
- Не смотри! - охнула я, хватая одеяло.
- Было б на что, - с отвращением отвернулся он. Я замоталась в одеяло и снова кинула на него взгляд.
- И что я тут делаю? - уныло я обвела взглядом комнату.
- Живешь.
- Берт, - я набрала воздуху побольше в грудь. - Давай поговорим!
- Ага. Обязательно. Умойся и спускайся на ужин.
- Ужин? - растерялась я.
- Ужин, - передразнил Берт, направляясь к двери.
- А какое сегодня число? - я потерла лоб.
- Тридцатое февраля! - рявкнул Берт, и в два резких шага оказался возле меня. - Ты сколько снотворного пьешь, идиотка?! А те таблетки, которые тебе врач прописал?! Их ты пьешь?
- Ты еще про антидепрессанты и наркотики спроси, - буркнула я, отодвигаясь на всякий случай. Укусит еще.
- А что про них спрашивать, - он шутовским жестом обвел столик рядом с кроватью. Там было раскидано содержимое моей сумки. - И так все вижу. Джентльменский набор.
- Тебе-то что? - я отвела взгляд от неприглядной кучи на столе.
- Убил бы, идиотку. Глаза б мои на тебя не смотрели, - с усталым отвращением проговорил Берт и оставил меня одну.
- Ну и не смотрел бы, - я пожала плечами в сторону двери и скинула одеяло, под которым успела взмокнуть. Встала и тут же наткнулась взглядом на зеркало и невольно поморщилась. Стянула простынь с кровать и набросила на гладкую поверхность. В ванной обнаружилось полотенце и длинный халат, по виду - мужской. Те вещи, в которых я приехала, куда-то делись. Хорошо, хоть на белье никто не позарился. Я фыркнула, закрутила волосы на макушке и встала под тугие струи воды, убавляя и прибавляя холодную воду. Через десять минут глаза открылись окончательно, и я растерлась полотенцем. Брезгливо покосившись на белье, быстро постирала и художественно развесила на батарее. Халат на голое тело дарил неизведанные доселе ощущения. Хотелось почесаться и переодеться. Вниз я спускалась на цыпочках - тапки в комплект сменной одежды не вошли, а полы леденили ноги.
- Ну и? - мрачно спросила я, сложив руки на груди.
- Садись, - буркнул Берт, кивая на соседний стул. Я вздохнула и села. Придвинула к себе тарелку, взяла вилку. Первый кусок как всегда встал в горле комом, дальше пошло легче. Ужинали мы молча, изредка я чувствовала на себе внимательный взгляд, но глаза от тарелки поднимать не спешила.
- Жить будешь здесь. - Неожиданно начал он, и только я собралась возразить, как он предупредил:
- Лучше заткнись, Ванда. Ей-богу, хватит выкрутасничать! Тебе уж не двадцать лет, да и в двадцать лет такие травмы даром не проходят. Состояние твоего здоровья неутешительное, про психику молчу. Посттравматическая амнезия не прошла толком. Тебе нельзя жить одной.
- Спасибо, что напомнил, сколько мне лет, - иронично начала я, вставая из-за стола и садясь в кресло возле окошка.
- Обращайся, - любезно кивнул Берт, садясь в кресло напротив. - Завтра придет психолог. И косметолог.
- А портной? - мне стало смешно. Я закинула ногу на ногу и поправила разъезжающиеся полы халата.
- Нет, портного в распорядке дня нет.
- Здорово, у меня теперь есть распорядок дня, - неискренне обрадовалась я. - Прямо как в психоневрологическом диспансере. Чудное место, доложу я тебе.
- Я помню. Ходил тебя туда навещать.
- Одно мне только непонятно. - Притворно задумалась я, лирично глядя в потолок.
- Только одно? - восхитился Берт, подаваясь ко мне. - И что же?
- На кой я тебе сдалась? Зачем ты вытащил меня из той больницы, потом из другой, а теперь склоняешь к совместному проживанию?
- К сожительству, еще скажи, - хмыкнул Берт, хищно ощупывая мое лицо глазами. Ненавижу, когда он так делает.
- Упаси боже, я гоню от себя такие кошмарные мысли, - хмыкнула я, сцепляя пальцы в замок. - Итак?
- Скажем так. Заботясь о тебе, - медленно начал Берт. - Я заключаю сделку со своей совестью.
- Прости меня, - грустно сказала я, поднимаясь. Берт тоже встал.
- За что? - он сунул руки в карманы и исподлобья следил за мной. Я невольно поежилась.
- За то, что тебе приходится идти на сделку со своей совестью. За то, что не умерла два года назад. За то, что вышла из комы. За то, что я есть. - Голос мой невольно скатился до шепота, а от собственного пафоса свело скулы. Берт зло вскинул подбородок и сделал шаг ко мне. Я вздохнула и пошла к лестнице. - Много за что. - Сама вздрогнула от своего голоса. Берт шел сзади - его шаги эхом отдавались у меня в голове. - Но это к делу не относится. Ты врешь.
- Серьезно? - хмыкнул он, толкая дверь моей комнаты. Я шагнула через порог и обернулась.
- Серьезно. Ты же меня ненавидишь.
- С чего ты взяла? - он облизнул губы и сделал шаг в комнату. Ну, нет. Сюда я тебя не пущу.
- Ты сам сказал. Тогда, помнишь? Я только отошла от наркоза. Ты пришел, и сказал, что ты меня ненавидишь, и лучше бы я умерла.
Мне пришлось сделать над собой усилие и не шарахнуться в сторону, когда он поднял руку. Он же молча погладил меня по волосам и пошел прочь. Я тихо и задумчиво закрыла дверь, а оставшись одна, топнула от злости ногой. И что это за хрень такая?!
***
- Итак, Ванда, что вы можете о себе рассказать? - дяденька доктор был очень благостный, спокойный и доброжелательный. К таким людям начинаешь испытывать симпатию с первых минут. В моей голове же слишком много всего поломалось, и симпатии я к дяденьке не испытывала.
- Мне тридцать лет, - заунывно начала я. - Я закончила N-ский университет, отделение ландшафтного дизайна. В девятнадцать лет вышла замуж за Петера фон Дейка. Два года назад мы ехали по шоссе с недопустимой скоростью. Машина потеряла управление, и нас выкинуло с дороги. Машина перевернулась несколько раз. Мой муж погиб на месте. Я получила тяжелые травмы, в том числе травмы головы. После первой операции пришла в себя на сутки, потом впала в кому. На полгода. Еще полгода ушло на восстановление. Весь последний год я продолжала восстанавливаться и пыталась наладить свою жизнь и заново адаптироваться в социуме. - Закончила я и выжидательно уставилась на психолога.
- Скажите, Ванда, - улыбнулся он. - Вы сами сочинили этот монолог?
- Сама.
- Хорошо. Вы помните, что вы ландшафтный дизайнер, так?
- Нет. Я просто нашла свой диплом на прежней квартире. На той, где мы были с мужем. Жили, то есть.
- А почему вы там не остались, Ванда? В окружении знакомых вещей. В знакомом районе.