— Минувшего не изменить? — переспросил Ньют. — Это все, что ты можешь сказать?
— Аккуратней, — предупредил один из наемников, целясь Ньюту прямо в грудь.
В комнате повисла тишина. Томас прежде не видел Ньюта таким озлобленным. Друг всегда был спокойным и рассудительным.
Дженсон продолжил:
— Времени мало. Идемте уже, или вам предстоит повторение вчерашнего опыта. Охранников только попроси.
Минхо спрыгнул с койки над Ньютом и беззаботно сказал:
— Чувак прав: если можно спасти тебя, Ньют, и бог еще знает сколько жизней — дураком надо быть, чтобы терять время попусту.
Метнув взгляд в сторону Томаса и кивнув на дверь, он позвал:
— Айда. — И вышел в коридор, миновав Дженсона и охранников.
Крысун посмотрел на Томаса и выжидающе вскинул брови.
Томас изо всех сил постарался скрыть удивление. Минхо либо сбрендил, либо у него есть план: сдавшись на волю хозяев, непокорные глэйдеры могут выиграть время. Томас отвернулся от охранников и Дженсона и незаметно подмигнул Ньюту.
— Ладно, сдаемся. Пусть делают с нами что хотят. — Говорить буднично и искренне оказалось на удивление трудно. — Я же на них раньше работал, перед тем как загреметь в Лабиринт. Вдруг я ошибаюсь и нам желают добра?
— A-а, чтоб вас… — Ньют закатил глаза и потопал в сторону двери. Томас про себя улыбнулся, празднуя микроскопическую победу.
— Когда все закончится, вы станете героями, — пообещал Дженсон.
— Заткнись, а? — ответил Томас.
Вновь Томас с друзьями отправился по лабиринту коридоров вслед за Крысуном, который — словно заправский гид — пояснял на ходу: окон в здании нет по той причине, что снаружи климат не слишком благоприятный да и банды инфицированных совершают набеги. Еще он рассказал о мощной буре в ту ночь, когда глэйдеров забрали из Лабиринта, и о том, как кучка шизов, прорвав внешний периметр, гналась за автобусом.
Томас, конечно, и без рассказов помнил ту роковую ночь. До сих пор не мог забыть, как под колеса угодила женщина — с ней он пересекся у самых подножек автобуса. Водитель даже не замедлил ход. Неужели это случилось всего несколько недель назад? А кажется, будто прошли годы.
— Слушай, и без тебя тошно, — оборвал Крысуна Ньют.
Крысун замолчал, однако улыбочка с его губ не сошла.
Уже в палате Дженсон встал и обратился к глэйдерам:
— Надеюсь на ваше добровольное сотрудничество, меньшего не жду.
— Где остальные? — спросил Томас.
— Все субъекты проходили реабилитацию…
Не успел он договорить, как Ньют схватил его за лацканы пиджака и швырнул на ближайшую дверь.
— Еще раз назовешь их субъектами, и я те башку отверну, понял?!
Наемники ждать себя не заставили — оттащили Ньюта от Дженсона и бросили на пол, прицелившись в него из пушек.
— Стоять! — заорал Дженсон. — Стоять… — Оправив пиджак и сорочку, он велел охранникам: — Он пока нужен в рабочем состоянии, не стреляйте.
Медленно встав на ноги, Ньют поднял руки над головой.
— Не называй нас субъектами. Мы тебе не мышки в лабиринте. И вели своим шестеркам убрать оружие. Я бы все равно тебя не побил. До смерти.
Тут он вопросительно посмотрел на Томаса.
«ПОРОК — это хорошо».
Постулат сам собой всплыл в памяти, словно прежняя сущность Томаса — та, что верила в непогрешимость и оправданность ужасных методов, — пыталась убедить его в справедливости этого утверждения, в необходимости любой ценой отыскать лекарство от Вспышки.
Теперь же нечто изменилось, перестало быть прежним. Как вообще можно верить ПОРОКу, их методам? Доверчивому и легковерному Томасу предстоит уйти, однако надо напоследок себя проявить.
— Ньют, Минхо, — тихо проговорил Томас, предупреждая следующие слова Крысуна. — Похоже, он прав. Пришло время подчиниться. Как мы вчера и договаривались.
Минхо нервно улыбнулся. Ньют сжал кулаки.
Сейчас или никогда.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Не колеблясь ни мгновения, Томас ударил: локтем по носу стоявшему сзади наемнику, ногой — по колену стоявшему спереди. Оба упали, но быстро оправились. Краем глаза Томас заметил, как Ньют валит на пол третьего охранника, а Минхо бьет четвертого. Оставалась еще пятая — женщина. И сейчас она невозмутимо поднимала пушку.
Томас бросился к ней, поднырнув под ствол и подбив его снизу. Однако женщина не растерялась и с разворота ударила прикладом Томаса по щеке. Челюсть взорвалась болью, Томас рухнул на твердые плитки пола. Попытался встать, и его тут же — выбив дух — придавили коленом. В затылок уперлось дуло.
— Я жду! — прокричала наемница. — Заместитель Дженсон, я жду приказа. Только скажите, и я поджарю ему мозги!
Друзей Томас не видел, не слышал и звуков борьбы. Значит, короткий мятеж подавлен. И минуты не продержались. Сердце стиснуло болью и отчаянием.
— О чем вы думали?! — проорал над Томасом Дженсон. Ох и перекосило, наверное, его крысиную морду. — Вы, трое мальчишек, думали перебороть пятерых вооруженных солдат? Вам, ребята, полагается проявлять гениальность, а не тупое… и безумное бунтарство. Похоже, Вспышка все же разъела ваши мозги.
— Заткнись! — крикнул Ньют. — Завали хле…
Остальное прозвучало сдавленно, неразборчиво, и Томас задрожал от ярости. Его друга скрутили и мучают… Наемница еще плотнее прижала ствол к затылку Томаса.
— Даже… думать об этом… не смей, — прошептала она Томасу на ухо.
— Поднять их! — пролаял Дженсон. — На ноги всех!
Не убирая пушки, женщина подняла Томаса за шкирку. Минхо и Ньюта тоже держали под прицелом. Не опускали стволов и двое свободных охранников.
Дженсон покраснел как помидор.
— Идиоты! Подобного впредь не случится, это я вам гарантирую. — Он развернулся к Томасу.
— Я был совсем ребенок, — неожиданно для себя произнес тот.
— Что-что? — не понял Крысун.
Томас пристально взглянул на него и пояснил:
— Я был совсем ребенок, мне промыли мозги. Заставили помогать.
Вот оно! Подспудное чувство, что не давало покоя с тех самых пор, как начали возвращаться воспоминания. С тех пор, как Томас принялся сводить воедино кусочки головоломки.
— Я не стоял у истоков нашей организации, — спокойно проговорил Дженсон, — но когда Создатели подверглись Чистке, именно ты пригласил меня на работу. Да будет тебе известно: прежде я не встречал никого — будь то ребенок или же взрослый — столь одержимого целью.
Он улыбнулся. Порвать бы ему физиономию.
— Плевать, что ты там…
— Хватит! — рявкнул Дженсон. — Пойдешь первым.
Он ткнул пальцем в сторону одного из охранников и приказал:
— Приведите сестру. Бренда уже пришла, напросилась в ассистенты. Может, в ее присутствии ты наконец угомонишься? Остальных — в зал ожидания, разберемся с каждым по отдельности, по одному за раз. Мне надо отлучиться по важному делу, встретимся на месте.
Весь в расстройстве, Томас даже не услышал имени Бренды. Двое охранников тем временем подхватили его под руки и повели.
— Я не сдамся! — бился в истерике Томас. Снова стать прежним? Ни за что! — Не дам надеть себе на голову эту хрень!
Дженсон, не слушая его, обратился к наемникам:
— Проследите, чтобы его усыпили.
Крысун вышел, а солдаты потащили Томаса к Извлекателю. Какое-то время он еще сопротивлялся, но потом решил поберечь силы, осознав, что бой проигран, и тут наконец заметил Бренду. Последняя надежда — на нее. Тем более что пальцы охранников сжимают руки подобно стальным тискам.
Бренда с каменным лицом стояла у койки. В глазах ее Томас не сумел прочесть ничего. Зачем, зачем она помогает ПОРОКу?
— Как ты здесь оказалась? Почему работаешь на них? — слабым голосом спросил Томас.
Охранники развернули его.
— Лучше помалкивай, — ответила Бренда. — Доверься мне, как доверился тогда, в пустыне. Для твоего же блага.
Саму девушку Томас не видел, но слышал, и голос — несмотря на слова — прозвучал довольно тепло.
Так, может, Бренда все еще на его стороне?
Охранники подтащили Томаса к последней в ряду койке. Мужчина прижал его к краю матраса, а женщина, прицелившись из пушки, приказала:
— Ложись!
— Не лягу! — прорычал в ответ Томас.
Женщина с размаху ударила его по лицу.
— А ну лег! Живо!
— Нет.
Охранник-мужчина силой уложил Томаса на койку и сказал:
— Дерись, не дерись, все равно мы свое дело сделаем.
Металлическая маска — вся в проводах и трубках — нависла над Томасом словно гигантский паук, готовый наброситься на него и задушить.
— Я не дам надеть на себя эту хрень, — проговорил Томас. Сердце заколотилось с угрожающей скоростью, и страх, который прежде еще как-то получалось сдерживать, вырвался на свободу, смыв остатки хладнокровия, способности соображать.
Охранник прижал руки Томаса к койке, навалился всем весом — чтобы уж наверняка.
— Давайте снотворное, — велел он.
Томас заставил себя успокоиться, приберечь силы для последнего рывка. Как же больно видеть Бренду здесь — все же Томас успел к ней прикипеть. Если сейчас девушка усыпит его, значит, и она враг. Предатель. Невыносимо думать об этом…
— Бренда, не надо, — произнес Томас. — Не отдавай меня им, умоляю.
Бренда нежно погладила его по плечу.
— Все будет хорошо. Есть те, кто хочет помочь тебе и не желает зла. Ты мне еще спасибо скажешь. А теперь хватит ныть и расслабься.
Томас так и не смог прочесть ничего по ее лицу.
— Вот так, да? После всего, что мы пережили в Жаровне? Мы столько раз были на волосок от гибели, такое прошли вместе, и ты меня предаешь?
— Томас, — не скрывая раздражения, произнесла Бренда, — я просто выполняю свою работу.
— Я слышал твой голос у себя в голове. Ты предупреждала меня, предупреждала о грядущей опасности. Умоляю, скажи, что ты не за них.
— Когда мы добрались до штаба ПОРОКа, я нашла пульт контроля телепатической связи, хотела предупредить. Подготовить тебя. В пустынном аду я и не думала заводить с тобой дружбу, просто так получилось.
Выслушав признание, Томас ощутил легкость. Теперь будет проще. Уже не в силах молчать, он спросил:
— Так ты больна или нет?
— Я притворялась, — резко сказала Бренда. — И Хорхе тоже. У нас иммунитет, и мы давно это знаем. Именно поэтому нас решено было послать в Жаровню. Все, молчи.
Она стрельнула глазами в сторону наемников.
— Коли снотворное! — неожиданно гаркнул охранник.
Бренда ответила ему упрямым взглядом. Потом посмотрела на Томаса и — не может быть! — слегка подмигнула.
— Сейчас я вколю тебе снотворное, и через пару секунд ты уснешь. Понял? — Она сделала ударение на последнем слове и вновь подмигнула. К счастью, охранники во все глаза смотрели на Томаса и потому жестов Бренды просто не замечали.
Сбитый с толку Томас тем не менее почувствовал, как возвращается надежда. Бренда явно что-то задумала.
Она отошла к стойке и занялась приготовлениями. Наемник так и прижимал Томаса к койке; руки начали затекать и неметь. От натуги наемник аж вспотел, но было ясно: пока Томас не вырубится, с него не слезут. Наемница стояла рядом, целясь Томасу в голову.
Бренда обернулась. В левой руке она сжимала пистолет-инжектор: игла смотрит вверх, в маленьком окошке на корпусе видна ампула с желтоватой жидкостью.
— Итак, Томас, колоть буду очень быстро. Готов?
Неуверенный — и тем не менее полный решимости — Томас кивнул.
— Хорошо, — ответила Бренда. — Молодец.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Улыбнувшись, она пошла к Томасу, но у самой койки «вдруг» споткнулась и упала вперед, так что игла инжектора вонзилась в руку охраннику. Пшикнул поршень, и наемник запоздало отдернул руку.
— Какого черта? — только и успел выговорить он. Через секунду, закатив глаза, наемник рухнул на пол.
Томас среагировал моментально: упершись руками в матрас, ногами ударил наемницу. (Та еще не успела отойти от шока.) Одной ногой угодил в пушку, второй — в плечо женщине; вскрикнув, она упала и ударилась головой об пол.
Томас поспешил поднять оружие. Наемница сидела, обхватив голову руками. Бренда подобрала оружие ее напарника.
Томас часто судорожно хватал ртом воздух. В крови гудел адреналин. Как же здорово, как хорошо — давно такого кайфа не было.
— Я знал, что ты…
Не успел он договорить, как Бренда выстрелила.
По ушам резануло тонким писком, когда из дула вырвался заряд. Отдачей Бренду чуть не швырнуло на пол, а в грудь наемнице ударил и взорвался серебристый шарик. Окутанная молниями, она безудержно забилась в конвульсиях.
Томас пораженно взирал на то, что сотворил с человеком выстрел из пушки. Хотел доказательств, что Бренда отнюдь не работает на ПОРОК? Ну вот, получай.
Томас посмотрел на девушку.
Она взглянула на него в ответ и очень слабо улыбнулась:
— Давно хотела пострелять. Хорошо, что Дженсон согласился сделать меня ассистентом врача на время процедуры. — Забрав у неподвижного охранника ключ-карту, она сунула ее в карман. — Без этого нам не уйти.
Томас едва удержался, чтобы не обнять Бренду.
— Идем, — сказал он. — Поможем Минхо и Ньюту. Потом остальным.
И они понеслись по коридорам. Бренда вела — как и прежде, в тоннелях под городом в Жаровне. Томас поторапливал ее — в любую секунду могли появиться еще наемники.
У одной из дверей остановились. Бренда ключом открыла ее — раздалось шипение, и металлическая пластина отошла в сторону. Томас ворвался внутрь комнаты — Бренда сразу за ним.
Сидевший в кресле Крысун моментально вскочил на ноги. Его перекосило от ужаса.
— Бога ради, что вы творите?!
Бренда тем временем пальнула в двоих наемников — те свалились, объятые дымком и зигзагами молний. Третьего наемника обезоружили Минхо и Ньют, и Минхо забрал пушку себе.
Томас прицелился в Дженсона и положил палец на спусковой крючок.
— Гони сюда ключ-карту, потом ляг на пол, руки за голову. — Сердце грохотало в груди, но говорил Томас ровным тоном.
— Вы совсем обезумели, — поразительно спокойно сказал Дженсон, отдавая карту. — Шансов выбраться из комплекса — ноль. Вас перехватят, наемники уже бегут за вами.
Да, шансы минимальные, но иных попросту нет.
— Мы и не через такое прошли. Нашел чем пугать. — А ведь и правда. Томас даже улыбнулся. — Спасибо за уроки выживания. Теперь оброни еще хоть полслова — и лично переживешь… как ты сказал? «Самые болезненные пять минут в своей жизни»?
— Да как ты…
Томас спустил курок. Запищало, и в грудь Дженсону ударил серебристый снаряд. Заверещав, замдиректора повалился на пол. От его волос и костюма пошел дым. Пахло как в пустыне — когда в Минхо угодила молния.
— Фигово ему, наверное, — сказал Томас, обращаясь к друзьям. Как он может говорить так спокойно?! На полу извивается и корчится их мучитель… Томас почти устыдился, что не чувствует вины. Почти.
— Не бойся, жить будет, — сказала Бренда.
— Какая жалость, — ответил Минхо. Связав охранника ремнем, парень выпрямился. — Без него мир стал бы лучше.
Томас оторвался от созерцания бьющегося в конвульсиях Крысуна.
— Уходим. Немедленно.
— Я бы выпил за это, — заметил Ньют.
— И я о том же подумал, — добавил Минхо.
Все посмотрели на Бренду — та, взяв пушку наперевес, кивнула: мол, к бою готова.
— Я в игре. Этих уродов не меньше вашего ненавижу.
Второй раз за последние несколько дней Томас почувствовал себя счастливым. Бренда снова с ними. Дженсон тем временем перестал дергаться, его больше не било током; закрыв глаза, он лежал без сознания.
— Скоро он очнется, — заметила Бренда, — и явно в дурном настроении. Пора двигать отсюда.
— План есть? — спросил Ньют.
Вот об этом Томас и не подумал.
— По пути составим, — сказал он.
— Хорхе — пилот, — сообщила Бренда. — Если удастся пробиться к ангару и захватить берг…
В эту секунду из коридора донеслись крики и топот множества ног.
— Дождались, — сказал Томас.