<p>
К этому моменту Эмма победила и уже доставала то, к чему так стремилась. Она опустилась перед ним на колени и… «Небо! – Думал Аш, глядя на бледное в свете лун лицо женщины, с жадностью ласкавшей его достоинство ртом. – Что же она со мной делает?» Глаза Эммы были закрыты, но на лице видно было блаженство. Ашмернот стоял, не смея двигаться, лишь аккуратно держал обеими руками голову Эммы по бокам, зарывшись пальцами в короткие волосы. Он смотрел на её лицо и боялся даже стонать от удовольствия. Странные чувства владели его душой в этот момент. Он не находил её привлекательной, за исключением необычных глаз и того, что зверь называл женской грудью. Ему гораздо больше нравилось лицо его невесты – Зирры. И характер у Зирры также был куда спокойнее. Но что-то в этой женщине было такое, что заставляло его всё чаще и чаще думать о ней. А теперь он и вообще не мог отвести взгляда от её лица, полных губ, с наслаждением ласкавших его плоть. Зирра так никогда не делала. Брезговала. Глаза Эммы по-прежнему всё время были закрыты, а ему так хотелось взглянуть в эти цветные круги!</p>
<p>
Когда Ашмернот не смог сдержаться и пролился в этот мягкий ротик, Эмма сглотнула, успокоилась и оторвалась от него. Мужчина нежно провёл дрожащим большим пальцем правой руки по её нижней губе и отпустил её голову. Пока он зашнуровывал штаны, женщина, зевая, улеглась прямо под скалой, намереваясь заснуть. Аш наклонился, поднял сброшенный им пять минут назад рюкзак, затем подошёл к Эмме, поднял её на руки и на дрожащих ногах понёс туда, откуда они разошлись днём. Возле реки мужчина осторожно уложил свою спящую ношу на траву и прилёг рядом. Он подложил Эмме под голову свою руку и смотрел на спокойное лицо этой женщины. Ашмернот не знал, что ему думать, как ему завтра себя с ней вести. Но, после того, что только что случилось, ему казалось, что кричать на неё он больше не будет.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
11. Ко мне вернулся разум. Буквально на минуту, но этого хватило, чтобы сказать: чего не помню, того и не было.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
Эмма</p>
<p>
</p>
<p>
Утром у меня болела голова так, словно я вернулась в прошлое в тот день, когда проснулась после получения диплома. С удивлением обнаружила рядом всех своих попутчиков. Интересно, когда мы встретились? Это они меня нашли или я их?</p>
<p>
- Доброе утро! – Подлетел и поздоровался кот.</p>
<p>
- Доброе, - ответила я. Села и попыталась восстановить в памяти вчерашние приключения. О том, что они были, я не забыла. Потому отмахнулась от словоохотливого кота, как от назойливой мухи. - Не мешай думать.</p>
<p>
Кот обиделся и улетел.</p>
<p>
Вспомнила. Теперь осталось всё это проанализировать и сделать выводы. Этим можно заняться одновременно с утренними процедурами. Я умылась в реке, сходила в кусты, и побрела к рюкзаку. Сосульки уже надоели, но там, вроде, ещё один сухпаёк оставался. Жаль его, конечно, но с другой стороны, как память о Земле он мне не нужен. Пока жевала остатки земных продуктов, мысли перебегали с чего-то, что я никак не могла уловить за хвост, но мне казалось, что это что-то очень важное, на вопрос: что это Тим с меня глаз не сводит?</p>
<p>
- Не бойся, - попросила Войнса перевести ему, - я больше не буду уходить. Поняла уже, что это чревато.</p>
<p>
Тот в ответ лишь улыбнулся и прищурил свои бездонные чёрные очи. Меня стало напрягать и как-то очень резко, что Войнс слишком долго переводит инопланетянину мою фразу. Нужно что-то придумать. Может, начать понемногу учить их язык? Нет, он такой сложный, что я даже простейшие слова по нескольку дней запоминаю. А выговорить их мой язык и до сих пор не в состоянии. У меня даже ассоциативный ряд никак не хочет выстраиваться для их языка. Такими темпами я и к старости им не овладею.</p>
<p>
Как только я доела и смахнула с губ крошки, Тим встал на ноги, Кирв тоже и я поняла: экзекуция походом продолжается. Но, понимая неизбежность этого, молча пошла за мужчинами. Кот продолжил развлекаться разведоперациями и вновь улетал вперёд, чтобы в очередной раз сообщить нам о том, что впереди «всё чисто». Сегодня Тим уже не спешил, потому и я шла спокойно, чему мои ноги были рады. В голове продолжали крутиться различные мысли о вчерашних побегушках и я не оставляла попыток схватить то самое важное за хвост. Поэтому я сегодня в основном молчала.</p>
<p>
Мне даже не хотелось смотреть по сторонам, даже учитывая, что таких краевидов на Земле я не увижу никогда. Это, если вернусь. Потому что к сегодняшнему дню я почти потеряла надежду на это. Объяснить почему? Достаточно было посмотреть на Тима и Кирванзеса: они одеты, как Конан-Варвар, от последнего же и их замашки в поведении, у Тима только два клинка и никаких стрелялок. Невозможно даже допустить мысль, что в своей массе их народ уже дошёл в развитии до полётов к другим мирам. Нужно думать, как нормально закрепиться здесь. И, поскольку та самая важная мысль никак не хотела формулироваться, я весь день выстраивала планы относительно своего дальнейшего тут существования.</p>
<p>
К вечеру я уже испытывала сильнейшее чувство голода, от сосулек морально тошнило, так что не замечать всё более и более разнообразную флору, увешанную плодами, не получалось. На одном из деревьев, похожем на пальму я увидела плоды, точь в точь, как наши красные бананы. Тут в мозгу произошла вспышка и я кинулась к ним с криком:</p>
<p>
- Эврика!</p>
<p>
Когда я уже почти долезла по стволу до вершины, Тим сдёрнул меня с пальмы за ноги. Строго что-то прошипел, я так поняла, что возражал против того, чтобы я их срывала и ела. Я стала громко звать Войнса, который всё ещё был в разведке, но где-то неподалёку, т.к. очень быстро прилетел на мой зов.</p>
<p>
- Сэр! Сэр, - обрадованная только что осознанным мною открытием, я пыталась сбивчиво объяснить ему свою догадку, - можно есть! Тут всё можно есть! Переведите Тиму: глюки вызывают не плоды, а комары!</p>
<p>
- Как это? – Уточнил Войнс.</p>
<p>
- Сэр, у меня вчера были глюки, но я ничего не ела, т.к. боялась. А они всё равно были. Но, я точно помню, что перед тем, как глюки начались, меня укусило какое-то насекомое. Я его не рассмотрела хорошо, но оно жужжало, как комар и было такое же маленькое. Именно после его укуса я и начала видеть…</p>
<p>
- Что? Что ты видела, расскажешь?</p>
<p>
- Не важно. Важно только то, что мы можем позволить себе разнообразить рацион.</p>
<p>
Войнс растолковывал мои слова мужчинам, в это время Тим недоверчиво переводил взгляд с меня на бананы, но, в конце концов, сдался. Только он решил, что он первый их попробует и, если всё будет в порядке, то и мне можно будет их съесть. Так и поступили. Через пару часов я уже сидела возле ствола той самой пальмы, прислонившись к ней спиной, и гладила себя по набитому животику. На моём лице блуждала улыбка и, наверное, именно она и подтолкнула Тима к тому, чтобы подсесть рядом. </p>
<p>
Вообще, он сегодня меня удивил: шёл не так быстро, как обычно, периодически подавал мне руку там, где нужна была помощь, чтобы перелезть через наваленные камни или высокую траву. Наполнил мою флягу и бутылку чистой водой из родника. А ещё он сегодня смотрел на меня не зло, а … ласково? Правда, на количестве сказанных мне сегодня слов все эти перемены никак не отразились. А что я? Мне было приятно. После своей вчерашней истерики и слов Войнса о том, что Тим итак старается оставить еду мне, я поклялась себе, что впредь буду думать, прежде чем позволять себе подобное поведение. Хватит уже вести себя, как малолетка. Пора вспомнить, что мне не только 35, но я ещё и космонавт, а значит, и вести себя соответственно.</p>
<p>
Вдруг Тим, воспользовавшись тем, что Войнс и Кирв о чём-то занятно беседовали в нескольких метрах от нас, наклонился ко мне и… поцеловал. Его губы были такими сладкими, такими волшебными, что я не устояла и ответила. Не могу понять, чем он меня так зацепил? Я готова себе признаться в том, что я в него влюбилась. Потому что те эмоции и чувства, которые он у меня вызывал, совсем не походили на те, которые я испытывала раньше. К нему чувства были ярче, насыщеннее и мне было не всё равно, что он там обо мне думает и как собирается поступить с нашим «походным романом» в дальнейшем. Пока он хозяйничал у меня во рту, я обвила его шею руками, залезла ему на руки, т.е. на ноги и…</p>
<p>
- Кхе, кхе! – Прозвучало рядом.</p>
<p>
Чёрт, Войнс.</p>
<p>
Пришлось оторваться от столь прекрасного занятия и повернуться к коту.</p>
<p>
- Чего тебе?</p>
<p>
- Ничего. Мы хотим уточнить: нам уйти?</p>
<p>
- А вы не могли не уточнять? Просто слиняли бы отсюда молча.</p>
<p>
Тим не убрал с моих бёдер своих рук во время этого разговора, лишь только ещё сильнее прижал меня к своему паху и что-то сказал Войнсу. Я так подумала, что он сказал примерно то же, что и я, т.к. Войнс улетел обратно к Кирву и затем они вместе скрылись за деревьями. А Тим вернулся к тому моменту, на котором нас прервали.</p>
<p>
Очень быстро мы избавились от одежды, которая только мешала, и я нырнула в такую негу, такое блаженство, какого до сих пор не испытывала ни с кем. И дело вовсе не в том, что Тим отличается размерами в том самом месте – там всё привычно и обычно, и не в том, что он, в отличие от земных мужчин мог заниматься сексом часами, - раз – два и мы, уставшие, запыхавшиеся и довольные вновь натягивали на себя трусы и прочую одежду. Наверное, разница в моих чувствах. Именно они и делают секс с Тимом таким необычным, ярким, желанным. Омрачало моё сиюминутное счастье лишь то, что я совершенно не понимала слов, которые он тихим голосом говорил мне в перерывах между поцелуями, или, когда, излившись в меня, нежно покусывал ушко и шептал. Как же хотелось знать, что именно он мне говорит! Допускаю, что примерно то же, что обычно говорят мужчины после секса, типа: мне было с тобой очень хорошо или ты такая горячая штучка. Но допускать и точно знать – абсолютно разные вещи.</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
Эмма</p>
<p>
</p>
<p>
С тех пор я стала постоянно чувствовать его поддержку. Я стала воспринимать Тима, как своего мужчину. Шли дни, которые перетекали в недели, а недели, наверное, выливались в месяцы пути. Всё та же дорога, менялись только декорации. Красивая планета… местами.</p>
<p>
Кирванзес и Войнс поначалу не воспринимали наши отношения всерьёз, особенно Кирв. Но со временем и они привыкли. Я всё больше и больше уверялась в том, что мои чувства к Тиму – это любовь. Из незнакомого и ненавистного мне своим первым поступком в отношении меня инопланетянина, он превратился в самого важного для меня человека. И это не могло не пугать. Только, боялась я не своих чувств и не его. Я уже почти поверила в то, что моя любовь взаимна. Или хотела поверить. Меня пугало будущее. Когда-нибудь мы вернёмся в деление Тима, где он хочет захватить власть в свои руки. Не верю в то, что его отец добровольно откажется от престола. Или братья. Боюсь его потерять. А ещё боюсь, что там он откажется от меня. Ведь это здесь я единственная женщина, которая с радостью дарит ему своё тело и заботу. А там? Сколько их у него было? И вообще, какие они? Что нас там ждёт?</p>
<p>
Ну и, наконец, меня всё так же раздражало то, что я за все эти дни и месяцы так и не научилась их хоть немного понимать. Ну, кроме слов: нельзя, опасно, съедобно. Я не задавала ни Тиму, ни Кирву тех, самых тревожных и страшных для меня вопросов, продолжала истязать себя молча. Мой – как же много сокрыто в этом слове «мой» - инопланетянин очень изменился в своём отношении ко мне. Он был ласков, терпелив, при помощи Войнса рассказывал мне о своей родине, когда по вечерам мы грелись у костра и он держал меня в кольце своих рук, прижав спиной к своей груди. Разве что серенады под окном не пел.</p>
<p>
Кстати, это я научила его получать огонь древним способом: крутить палочку о деревянную же плоскость и затем подставлять к искрам трут. Я сама так и не разожгла таким образом огонь ни разу (не хватило ни сил, ни терпения), но передала мужчине суть. У Тима тоже не сразу получилось, несколько дней он психовал и бросал это бесперспективное занятие. Но, когда я расплакалась однажды из-за того, что мне надоели фрукты, а сырое мясо я не ем категорически, Тим сам нашёл всё необходимое, сел и часа два вертел между ладоней палку, пока, наконец, у него не получилось. В тот вечер он кормил меня «шашлыком».</p>