Леон кинул на нее непроницаемый взгляд.
- Все мы чего-то боимся, - спокойно ответил он.
- А ты, чего ты боишься? - Джулия старалась, чтобы ее голос звучал смело. Что-тo подсказало ей, что она вступает на запретную территорию. Но ведь он сам начал.
Леон целиком сосредоточился на дороге.
- Боюсь, что прошлое настигает меня, - ответил он наконец. В его голосе звучала такая мрачность, что Джулия не осмелилась продолжать и отвернулась, глядя на проносящиеся мимо окрестности. Воцарилось молчание, каждый был занят своими мыслями. Первым заговорил Леон.
- Проведем ночь на постоялом дворе, - сообщил он. - Но сначала мы должны увериться в том, что за нами никто не гонится.
Заглушив мотор, он подвел машину к тенистому уголку под деревом и остановился.
Казалось, они сидят там уже несколько часов.
- Ты думаешь, нас предали полицейские? - наконец снова спросила Джулия.
Леон пожал плечами.
- Для этого требуется лишь один человек, - ответил он. - Я доверяю своему инстинкту. Будем считать, что полиция все еще гоняется за Микеле. Но безопаснее будет действовать так, будто мы теперь сами по себе.
Впервые в жизни Джулия попыталась подумать объективно о дяде и о Микеле. Но это оказалось почти невозможно... Она вспомнила, какие подарки ей делал дядя Джузеппе, когда она была маленькой, и то, как он о ней заботился. О его доброте и привязанности к ней.
С другой стороны, она должна была признать, что он не внял ее мольбам о помощи во время венчания.
А Микеле при всей своей жестокости любил слушать оперу. И делал щедрые пожертвования на благотворительность. Еще мальчиком он обожал всех запугивать, но всегда защищал ее в стычках со сверстниками. В последние годы она утешала себя этим, стараясь себе внушить, что есть в нем скрытая нежность. Но теперь она наконец поняла, что для Микеле она была лишь собственностью.
Конечно, все это не означало, что дядя и Микеле - преступники. Должно быть, в словах Леона нет ни капли правды. Учитывая, что ей ничего не известно о самом Леоне... Джулия собралась снова задать ему несколько вопросов, но тут он поднял руку, прислушиваясь.
И она тоже расслышала. Шум мотора.
- Может быть, туристы, - выдохнула девушка. - Или местный фермер ползет из бара.
Леон раскрыл дверцу и выскользнул наружу. Она увидела, как он прикрыл пиджаком заднюю часть машины, а потом растворился в тени. Машина все приближалась, фары ее метались вверх, вниз, в стороны. Не думая, она соскользнула вниз, пытаясь сообразить, чем там занят Леон... И тут машина промчалась мимо. Казалось, она замедлилась, но потом понеслась дальше. Джулия с трудом подавила крик, когда Леон открыл дверцу.
- Микеле, - сообщил он, хотя она и так догадалась. - "Альфа-ромео", итальянский номер, а за рулем сам старина-стрелок с головой, как дыня.
- Вовсе не как дыня, - выпалила Джулия, не успев подумать, но видя удивленное лицо Леона, пожала плечами. - Ну, немного похожа.
- Ну почему, после всего, что он сделал, ты продолжаешь его защищать?
- Всю свою жизнь я старалась найти для него оправдания. Он всегда что-то вытворял, сколько себя помню, а мне приходилось все покрывать. Трудно избавиться от этой привычки.
Леон саркастически ухмыльнулся.
- Напомни мне, я дам тебе рекомендацию на должность главного дипломата в ООН, когда мы выберемся из этой передряги.
- А теперь что? - спросила Джулия, когда они медленно поехали вниз с горы.
- Я думал, это очевидно.
- Ничего не очевидно! Кроме того, что ты не заводишь мотор, мы все еще не зажигаем фары и едем вниз по горе, по дороге, где три миллиона крохотных поворотов.
- Ну, да, но кроме того... - начал Леон, но поглядев на ее лицо, сменил тон. - Если бы ты вслушивалась, то поняла бы, что Микеле проехал мимо нас и остановился. Возможно, он вернулся на ту полянку проверить, не побывали ли мы там, а теперь прыгает взад-вперед, ругая свою команду головорезов. Хочешь поехать и все покрыть?
Позже Джулия никогда не хотела вспоминать ту поездку, но и не могла ее совсем забыть. Они останавливались, потом ехали снова по предательской дороге, по ее извивам, которых неосторожный водитель даже не успел бы заметить, пролетел бы мимо и свалился бы в глубокий овраг!.. Но Леон не был неосторожным. Сначала она пару раз удержала себя от замечаний, ей хотелось сказать ему, что ему просто что-то мерещится. Но потом, в жужжащей тишине, она и сама услышала шум ехавшей за ними машины.
Прошло два часа, прежде чем он слегка расслабился и свернул в сторону у знака, указывавшего на старый каменный трактир.
- Слишком поздно, - заметила Джулия, с беспокойством глядя на темное строение с закрытыми ставнями. - Все уже давно спят.
Леон поставил машину в старом сарае.
- Тогда придется пустить в ход мое знаменитое обаяние, а? Идешь?
Джулия, устало спотыкаясь, выбралась из машины, а Леон прошел через двор и постучал в массивную дубовую дверь.
- Тебе не удастся очаровать их, если они уже в постели, - ехидно прошептала Джулия.
К ее сильному удивлению, через несколько секунд дверь приоткрылась, а потом и вовсе распахнулась, и Леона крепко обняла смеющаяся француженка.
- Твоя поклонница, да? - шепнула Джулия.
- Нет, это я поклонник и Лидии, и Пьетро, ее мужа, мы уже много лет дружим.
Он прошел к крохотной стойке под лестницей, а Джулия благодарно опустилась в кресло.
Она была совершенно не готова к тому, что последовало за тем. Женщина кинулась к ней, подняла ее на ноги, обняла, расцеловала и затарахтела по-французски.
- Что происходит? - тихо спросила девушка у Леона. - Мы что, их первые посетители за много лет?
Леон невозмутимо смотрел на нее.
- Нет, Лидия поздравляет тебя со свадьбой, - сообщил он и зашагал вверх по лестнице. Джулия последовала за ним.
- Но я же не вышла замуж, ты забыл?
- Да не та свадьба, - пояснил он, - а наша.
Джулия замерла на лестнице. Должно быть, она ослышалась.
- Что ты сказал?
- Ты же слышала. - Он свернул по коридору.
Джулия обернулась и увидела внизу Лидию и Пьетро. Они оба сияли. Джулия беспомощно кивнула им и отправилась вслед за Леоном.
Он стоял у дверей крошечной спальни, которую почти целиком занимала громадная кровать. Грубые простыни были безупречно чисты, на подоконнике стояла чаша с засушенной лавандой.
- Ты шутишь? - спросила она.
- Нет!
Войдя в комнату, Джулия резко повернулась к Леону.
- Скажи мне, если я не права. Мне послышалось, ты сказал "наша свадьба".
Сложив на груди руки, мужчина прислонился к единственному, кроме ложа, предмету мебели в комнатке - к шкафу, явственно накренившемуся в одну сторону.
- Да, мне показалось, что в данных обстоятельствах это будет самое разумное, что можно сделать. Учитывая, что вторая свободная комната находится в другом конце здания и мы друг друга не услышим, если на меня нападет Микеле и я стану звать тебя на помощь.
Улыбнувшись, он развел руками в стороны чисто французским жестом.
- Они решили, что мы пожелаем спать в одном номере. А когда Лидия увидела твое кольцо, она просто сложила два и два и получила пять. - Джулия посмотрела на бриллиантовое кольцо, надетое на палец. Камень был так велик, что привлекал внимание, и она обычно поворачивала его внутрь. Всякий, кто смотрел ей на руку, мог принять его за обручальное кольцо.
Леон легко коснулся ее щеки.
- Извини, Джулия, что я поставил тебя в неловкое положение.
- Не знаю, что ты имеешь в виду. - Сердце Джулии учащенно забилось. Ну почему ее тело не поддается контролю, когда он рядом?
Леон смотрел на нее с непроницаемым лицом.
- Знаешь, - наконец промолвил он, опуская руки, и, вздохнув, сел на кровать. - Все в порядке, не бойся, я ничего не стану делать.
- Не знаю, о чем ты, - возразила Джулия поспешно, даже слишком поспешно. Протопав к окну, она потрогала лаванду, и комнату наполнил сильный аромат. - Ты так самонадеян, - выпалила она. - Ну почему ты думаешь, что я тебе что-то позволю?
- Потому что тебя очень влечет ко мне, - просто ответил Леон.
Лицо Джулии запылало, по полу рассыпались сухие цветы лаванды. Леон спокойно смотрел на нее, расстегивая пуговицы рубашки. Видно было, что он чувствует себя как дома. Выглядел он так, с внезапной яростью подумала Джулия, как будто бы они только что обсудили прошедший обед.
- Ты так самонадеян, - повторила она, пытаясь отвести глаза.
Леон пожал плечами.
- Да, ты это уже говорила. Но ведь я прав?
- Нет! - отрезала она.
7
- Ты.., но ведь это ты меня поцеловал! - обвинила она Леона, приходя в смятение от этих ничего не упускающих глаз. - Ты довел меня.., я всего лишь хотела убежать из церкви.
- А выражение твоих глаз, когда я поцеловал тебя в Ницце? - осведомился Леон. - Откуда оно? Согласен, судьба свела нас вместе, но ведь ты очень красивая женщина, Джулия.
Если бы я сказал, что меня не влечет к тебе, я бы солгал.
- Ты.., правда? - Джулия вспомнила, как он оттолкнул ее там, в "безопасном" доме. - Я.., я все же тебе не верю, - выпалила она. - Мне кажется, я для тебя - всего лишь интересная игрушка. Подобрал, выяснил, как работает, а потом положил и пошел дальше.
Леон улыбнулся, и колени у нее задрожали.
- Ты такая занятная женщина.
- Ты хотел сказать - прекрасный образец?
- Ну почему ты отводишь мне роль какого-то людоеда. Я ведь пытаюсь вести себя честно. Я все время стараюсь совладать с одолевающим меня желанием: поднять тебя на руки.., и уложить в постель.
- Хочешь, чтобы я сказала тебе спасибо? - огрызнулась Джулия.
Леон продолжал улыбаться.
- Если захочешь. Я сдерживаюсь, и мне это стоит нечеловеческих усилий.
Джулия гневно воззрилась на него, не в силах ответить. Но что-то же надо сказать! Она не могла позволить ему, чтобы он.., неважно, что он там пытается сделать.
- Ну и ну! - брякнула она наконец.
Леон подавил усмешку.
- Знаешь, впервые в жизни я не могу определить, в чем же состоит твое очарование, - протянул он. - Но больше всего меня поражает то, что ты, похоже, и не подозреваешь, насколько ты красива. Почему тебе так трудно в это поверить?
- Не знаю. - Джулия все еще сердилась на него. - Может быть, потому что раньше мне никто этого не говорил.
- Никто? - повторил Леон с таким изумленным видом, что Джулия покраснела от смущения.
Она нервно пожала плечами, желая сменить предмет разговора, сама не зная почему.
- Мой дядя часто говорил мне, что я хорошенькая, и еще - наша домоправительница Матильда. Наверное, я встречала не так много людей, которые бы не были членами семьи или деловыми партнерами дяди или Микеле. Она помолчала, размышляя. - Да, иногда они так странно на меня смотрели. Но они со мной почти не разговаривали. А если пытались, Микеле ужасно злился.
- Ну а Микеле? Разве он не говорил тебе, что ты прекрасна?
Девушка покачала головой. Ей не хотелось говорить о себе. Ей хотелось, чтобы Леон рассказал о своей жизни, о прошлом, которое он так тщательно скрывал.
- Нет.., кажется нет, - наконец ответила она, ей стоило усилий припомнить, о чем же они говорили с Микеле.
Леон переспросил:
- Так кажется "нет" или кажется "да"?
- Ну... Не знаю, в чем дело, но всякий раз, как он начинал говорить, я просто отключалась. Ничего не могла с этим поделать. Иногда выходило ужасно неприятно. Может быть, он и говорил что-то такое, когда я не слушала. - Она смущенно пожала плечами. - Хотя я сомневаюсь. Для него я была всего лишь собственностью.
Она не могла прочесть выражение глаз Леона, а он взял ее за руку, поднес ее ладонь к губам и поцеловал.
- Тебе нужно лишь посмотреть в зеркало, чтобы убедиться в том, как ты прекрасна.
Джулия вспомнила, как на него смотрела женщина из полиции там, в отеле, и убрала руку.
- Держу пари, ты говорил это многим женщинам, - выдавила она.
- Нет, не говорил.
Подавив внезапный неразумный порыв надежды, Джулия посмотрела ему прямо в глаза.
- Нет? - протянула она.
- Нет. Большинство женщин, с которыми мне приходилось проводить время, половину своей жизни проводят у зеркала. И они точно знают, до малейшей невидимой морщинки, как выглядят.
На лице Леона внезапно появилось такое мрачное выражение, что ей стало жаль его подружек.
- Да неважно, кто как выглядит, - заявила Джулия. - Важно, что им говорят люди, которых они любят.
Леон печально улыбнулся.
- Очень по-итальянски. Не уверен, что твое замечание справедливо. Я никого не любил уже долгое время.
Они помолчали, потом он вздохнул, серьезно глядя на нее.