Я плакала потому, что никогда не буду способна быть кем-то еще. Прошлая ночь доказала это. Прошлая ночь доказала то, что я всегда буду женщиной, которая превращает мужчин в монстров. Я так долго думала, что Тейлор был единственным, кто повернут на голову. Что это он уничтожил меня. Но теперь я знала правду. Это мой яд, прямо как я и ожидала. Это была я. Я была больной и заражала их. Их обоих. Я заразила их. Я заражала их чем-то, что превращало их в то, клянусь, чего я не хотела, но это было тем, чего я, казалось, страстно желала больше всего. Что-то ненавистное, лживое. Что-то уродливое.
Слезы не прекращались, пока я не остановилась на парковке. Я уставилась на железный забор-сетку. Колючая проволока удерживала тех, кто внутри, и тех, кто снаружи. Это было место, куда я никогда не приезжала прежде. Место, в которое я поклялась, что никогда не приеду.
Я прошла через проход для посетителей, вероятно, повезло, что вообще было время посещения. Пожилая женщина-охранник посмотрела в мое водительское удостоверение, когда я ей его протянула.
- Кого вы пришли навестить?
- Тейлора Хейла.
Она уставилась на мое удостоверение, а потом на меня на мгновение перед тем, как протянуть его мне обратно. На секунду я задумалась, - узнала ли она меня. Видела ли она историю в новостях много лет назад. Знала ли она обо всех ужасах, которые сотворил со мной Тейлор. Хотела ли она меня выставить отсюда. Незнакомка здесь, чтобы встретиться с Любовником. С мужчиной, который насиловал ее снова и снова. С мужчиной, которого она привыкла любить.
- Идите в конец коридора, первая дверь налево. Они приведут его туда через несколько минут.
Я последовала по ее инструкциям, засунув удостоверение обратно в сумочку и двигаясь механически в конец коридора. Они указали мне на место, и я села в ожидании. Здесь были другие люди со мной. Несколько женщин, несколько мужчин. Они все ждали, как и я. Мне стало интересно, - как много из них трахались с людьми, которых ждали. Как много из них были, как я, и трахались со своим папочкой, когда им было всего девять лет.
Не прошло много времени, как заключенные начали заходить в сопровождении охранников. Некоторые из посетителей вскрикнули от восторга, когда их заключенный вошел в комнату. Остальные были молчаливыми, как я.
Я всегда задавалась вопросом, - увижу ли я когда-нибудь Тейлора снова. Я не планировала этого. Я планировала позволить ему гнить за решеткой вечно. Желание навестить его никогда не появлялось до сих пор. Я представляла все, что почувствую, когда снова с ним столкнусь. В последний раз в его присутствии я развалилась перед ним за стойкой свидетелей. Я рассыпалась у его ног.
Но я ничего не почувствовала, когда его завели в помещение. Он теперь был старым. Его волосы полностью поседели. Его лицо избороздили морщины, которых не было раньше.
- Малышка Фей? – его голос был прежним, и я задрожала от звука своего прозвища. – Ты на самом деле пришла? – неверие запечатлелось на его лице. Казалось, оно заполнило каждую его пору.
- Да.
Офицер закрепил наручники Тейлора на столе.
Я также думала над тем, что скажу Тейлору, если когда-нибудь столкнусь с ним, а теперь он сидел передо мной, и я не могла подобрать слов. Вопросов. Всего, что я хотела сказать. Все, что я делала, - смотрела на него.
На нем был оранжевый комбинезон. Его руки свободно касались друг друга на столе между нами. Это были те же руки, которые заставляли меня кончать снова и снова. Те же руки, которые причинили мне так много боли.
- Я думал, что никогда не увижу тебя снова, - его слова привлекли мое внимание обратно к его лицу.
- Я никогда не планировала приезжать сюда.
- Я рад, что ты это сделала. Я скучал по тебе.
Мое сердце глухо стучало в груди. Оно колотилось о грудную клетку, как будто хотело вырваться на свободу и покинуть мое тело. Я видела любовь в его глазах. Это была та любовь, от которой я однажды чувствовала себя живой. Та любовь, которая превратила меня в того человека, которым я сейчас являюсь.
- Я так, кто я есть, из-за тебя, - произнесла я.
Он открыл свой рот, но я перебила его.
- Я сделала тебя таким? Я сделала из тебя монстра? – слезы давили на мои глаза.
Он нахмурился.
- Я не монстр, Фей. Я люблю тебя. Это не делает из меня монстра.
Я покачала головой.
- Ты монстр. Но, я тебя сделала тебя таким? – было ли это мое отражение в его глазах, как и у Ретта? Был ли это мой яд?
- Я не монстр, малышка Фей. Все, что я когда-либо делал, - любил тебя.
- Но почему? – две слезинки скатились по моей щеке. – Почему я?
- Ты была другой. Я смог разглядеть это с того момента, как впервые увидел тебя. Мы были предназначены друг для друга, - искренность смешалась с любовью в его глазах. Это было так знакомо, так обычно.
- Я никогда никого не буду любить так, как люблю тебя, малышка Фей.
- Обещаешь, папочка?
- Обещаю.
Я сморгнула воспоминания. Слова. Только некоторые из большинства из моего детства, когда я лежала в его кровати, его руки были на всем моем теле.
- Ты знаешь, как это хреново звучит? Я была маленькой девочкой.
- Моей маленькой девочкой.
- Что с тобой не так? – слова были переполнены ненавистью.
- Все со мной нормально, - в его голубых глазах появилась враждебность.
- Ты трахал девятилетнюю девочку. Ты забрал мою невинность, - я никогда не произносила эти слова вслух, а когда произнесла, то кое-что поняла. – Я не делала тебя таким, - я заморгала сильнее, еще две слезинки капнули с моего лица. – Я была просто маленькой девочкой.
- Ты была восхитительной и идеальной. Я любил тебя. То, как ты смотрела на меня с чистой любовью в своих глазах.
Я проигнорировала его слова.
- Это не моя вина. Я не делала из тебя монстра. Я была просто маленькой девочкой.
- Ты помнишь, как ты смотрела на меня? Как ты умоляла о моем члене?
Я уставилась Тейлору в глаза. В голубые глаза, которые я любила. Ошибочная, неуместная любовь маленькой девочки, которая не знала ничего лучше. Он был прав, когда сказал, что это была чистая любовь. Я слышала, как однажды кто-то сказал, что возможно влюбляться тысячи раз за всю жизнь, но всегда будет существовать единственный человек, чья любовь будет превосходить остальных, - не потому что их любовь не особенная или не лучшая, а потому что она приходит в то время, когда человек хочешь любви больше всего. Это будет та любовь, которая будет следовать за кем-то вечно и сформирует способ, как любить все остальное, остаток всей их жизни.
Я отдала Тейлору свою любовь до того, как даже узнала, что это такое. Я отдала ему всю себя. Каждую свою отдельную часть. А потом я позволила ему уничтожить себя этим. Медленно, но верно, даже до того, как он начал пытать меня.
- Это не моя вина.
Я подумала о прошлой ночи, с Реттом. О том, как я кончила на его члене от боли, от ненависти. Но потом я подумала о прошлой неделе, о его доброте, о том, как мы соединились, как я никогда ни с кем прежде не соединялась.
- Мне очень жаль, Фей, - на мгновение я подумала, что говорит Тейлор, но это не он. Это были слова Ретта в моей голове. Слова, которые он говорил после того, как я ушла в свое затуманенное место. Его губы прижимались к моим волосам, пока он обнимал меня на кровати. – Я не такой, как он. Нет. Я люблю тебя. Но не такой любовью, как он. Моя любовь сломлена, поэтому это все, что я могу предложить. Моя любовь жалкая и разбитая, но она настоящая. И это правда. Если тебе это нужно, моя ненависть, я дам тебе ее. Я дам все, что тебе нужно, потому что такова истинная любовь.
Я втянула воздух. Мои пальцы задрожали на коленях.
- Я знал, что ты вернешься ко мне, - голос Тейлора вырвал меня из моих мыслей.
- Спасибо, - произнесла я слова, перед тем как подумала о них.
- Что?
Я сосредоточилась на Тейлоре. На Любовнике. На мужчине, которого я привыкла любить, на мужчину, которого привыкла бояться. На мужчину, который полностью сформировал мою жизнь. Я всю жизнь думала о том времени, когда мне было девять. Я пыталась представить, кем бы я была сегодня, если бы Тейлор не вошел в мою жизнь. И я не смогла. Я не смогла вообразить, кем бы я была, потому что он изменил все.
- Я потеряла свою невинность из-за тебя, - я сжала свои руки вместе. – Я потеряла своего ребенка из-за тебя.
- Фей, ма…
- Нет! – прошипела я, наклонившись вперед. – Того маленького мальчика. Моего малыша. Он умер. Я потеряла его из-за тебя, - я сделала глубокий вдох. – Я стала проституткой из-за тебя. Я трахалась с сотнями грязных мужиков за деньги из-за тебя.
Тейлор сжал челюсти.
- Я стала наркоманкой из-за тебя, - я наклонилась ближе, достаточно близко, чтобы коснуться его. – Я никогда не могла бы причинить тебе боль всеми теми способами, которыми ты причинял боль мне. Всем кем я стала, что я потеряла. Я еще и приобрела кое-что, - я прошептала последние слова. Слова, которые он и я смогли бы услышать в переполненной комнате.
- Что? Что я дал тебе? – он выглядел голодным, отчаянно нуждался узнать ответ.
Мои губы изогнулись в ту улыбку, ту, которой я могла сказать, что мне насрать на него.
- Ничего. Ты ничего мне не дал. Я выжила, Тейлор, - произносить его имя было приятно. – Я пережила это. Я пошла в колледж. Несколько раз защитилась, - улыбка надавила на мои щеки. – И влюбилась, - лицо Ретта всплыло в моей голове, его тело, лежащее в дюймах от меня, на лужайке здания суда, и глядящее на мерцающие огни над нами. Звук его ног на твердом, деревянном полу, когда он гонялся за мной по своему дому. То, как он выглядел рядом с моими кастрюлями и сковородками. Это были идиотские, незначительные моменты. То, что ничего не значило бы для кого-то другого. Но они значили все для меня.
- Я поблагодарила тебя раньше, но не это имела в виду. Я не благодарила тебя или из-за тебя, - я уставилась в эти голубые глаза и дала себе обещание, что это будет самый последний раз. – Я благодарила себя. Ты помог мне доказать, что я смогла пережить ад и вернуться полностью неповрежденной, - я встала и повернулась к нему спиной.
- Фей, малышка, подожди, не уходи.
Я обернулась на его мольбу. Но не увидела любовь, которая была в это раз в его глазах. Я увидела больного, старого человека.
- Я влюблена в Ретта, Тейлор. И это последний раз, когда ты видишь меня.
Всю свою жизнь я думала, что буду не способна причинить боль Тейлору. Он был неуловимым мужчиной, каким-то неприкасаемым. Кем-то кто причинял мне боль снова и снова, и никогда не испытывал боль сам, по крайней мере, не на моих глазах. Но теперь я это видела, когда произнесла имя Ретта. Грубая, унизительная боль разорвала его черты. Этот взгляд я буду помнить всегда. Образ его разбивающегося сердца на его лице. Я пронесу его с собой всю жизнь.
Я улыбалась, когда покидала помещение, мои сланцы шлепали по бетонному полу под крики Тейлора, отражающиеся от промозглых стен. Он звал меня, свою малышку Фей. Но я не вернусь, не в этот раз. И никогда снова.
18.
Фей.
Кладбище было недалеко от тюрьмы. Честно говоря, казалось, что это слишком идеально, что моя мать и Тейлор были так рядом друг с другом, один в тюрьме, другая – мертва. Я не была здесь с похорон. Не было причин для визита.
Но сегодня по-другому. Сегодня, казалось, что я прихожу в мир с собой. И я не смогла бы сделать этого, не увидев двух людей, которые причинили мне больше всего боли. Чувство нервозности нашло на меня, когда я вышла из машины. Трава зеленая. Зеленее, чем я помнила. Она была такой мягкой под моими ногами, нежная, как капли масла.
Около десяти лет назад я бы подумала, что это место слишком хорошее для нее, и возможно, так до сих пор и есть. Может быть, я просто почувствовала ностальгию, потому что она была мертва. Потому что она была мертва так долго, и так долго мне было плевать. Из всего того, что преследовало меня, моей матери там не было. Хотя я знала почему, глубоко в душе.
Я простила ее той ночью в машине. В поездке к дому Тейлора, после похорон, когда играла наша песня. «Песня о Путешествии», которую мы обычно пели, когда прибирались дома. Песня, под которую мы танцевали и пели слова, как будто они были последними, которые мы когда-либо споем.
- Она была рада, что ты ушла, - слова Ретта той ночью повторились в моей голове. Я могла вспомнить радость, счастье, которые наполнили мое сердце, когда он произнес эти слова. Они не стали извинением от моей умершей матери, они не стали признанием тех ужасов, которые она позволяла совершать Тейлору надо мной. Из-за ревности, которая поедала ее живьем, ревности, которая превратилась в ненависть и удовольствие, когда она наблюдала, как он пытал меня. Слова не сделали все лучше, они не дали всему уйти. Но их было достаточно для меня.
Я остановилась перед ее надгробием. Джессика Тернер Хейл. Ее имя написано сверху. Я упала на колени. Я потянулась и пробежалась пальцами по словам, выгравированным на камне. Мои тети и дяди никогда не извинялись за мою мать, пока я жила с ними, они никогда не говорили, что сожалеют о том, что она позволяла Тейлору делать со мной. Но они сказали, что мама всегда была сломленной женщиной, которая искала что-то, что заполнило бы ее жизнь. Она искала это в мужчинах.
Я практически рассмеялась, когда подумала об этом. Возможно, в каком-то смысле, мы не такие и разные.
- Ты смотрела на все плохое. Ты позволила этому разрушить все, - казалось, мое сердце на грани разрыва. Я прижала пальцы сильнее к ее имени, пока они не заболели. – Ты позволила ему уничтожить меня. Ты позволила этому произойти. Ты была счастлива, когда он делал это. Тебе никогда не было жаль, пока я не ушла, а ты не умерла, - я не знала, когда начала рыдать, но теперь это поняла. Слезы стекали по моему лицу на траву. – Но я прощаю тебя. Я простила тебя много лет назад, когда пела нашу песню, надеясь, что она дойдет до тебя, где бы ты ни была. Я и сейчас все равно прощаю тебя, - я свернулась на траве, мои руки все еще прижимались к ее имени. – Я все равно прощаю тебя. Все равно. И я люблю тебя, даже если ты никогда не любила меня, - я шептала слова между всхлипами. Трава пахла так чисто, когда я втягивала воздух, наполняя им свои легкие. Дыхание жизни. Моей жизни. Жизни, которая у меня была. Та, которая принадлежала мне и никому больше.
Тейлор пытался отобрать ее у меня. Моя мать позволяла ему. Но я стала единственной, кто вышла победителем. Я была той, которая осталась с жизнью, которую стоит прожить.
Не знаю, как долго я лежала там, на идеально подстриженной траве, плача, но было уже поздно, когда сильные руки обхватили меня. Я могла бы закричать или удивиться, но я не сделала этого. В этот раз я знала, что он придет за мной. И я знала, в этот раз, я позволю ему забрать меня.
- Ты пришел, - прошептала я, пока он нес меня с кладбища. Тот же, кто приковал меня к земле много лет назад и сказал, что за эгоистичной, маленькой сучкой я была.
Ретт посмотрел на меня. Мой Ретт. Мужчина, в которого я была влюблена много лет.
- Я всегда возвращаюсь за тобой, Фей.
Эти слова вернули меня к жизни. Ретт. Я провела свою жизнь такой одинокой, потерянной, маленькой девочкой. И я всегда была такой до сих пор. Пока Ретт не нашел меня.
- Почему ты не пришел за мной в тот день, когда я ушла? Почему не искал меня? – шептала я, пока он нес меня.
- Я дал тебе то, в чем ты нуждалась, Фей. Это было не тем, чего хотел я, но я освободил тебя.
От его слов я заплакала еще сильнее, сильнее, чем плакала весь день. Слезы вытекали из меня, как реки, затопляя меня. Я вцепилась в него. Я схватила его за футболку в ужасе, что если отпущу, то он уплывет от меня.
Он привез меня в свой дом. И я слушала, как он говорил мне, что ему жаль. От произнесенного моя кожа не покрылась мурашками. Слова. Я позволила ему сказать их, потому что знала, что он их и имеет в виду, я знала, что ему необходимо сказать их. Но он не должен был, потому что я знала, что он не был своим отцом. Тейлор Хейл ни разу не извинялся за то, что сделал со мной. Тейлор Хейл никогда по-настоящему не любил меня, потому что в любви надо отдавать и принимать. Любовь в жертвенности. Любовь отдает все одному человеку, и он принимает ее, с недостатками и прочим.