– Прошу прощения, джентльмены, – виновато улыбнулась она. – Я говорила с психологом по поводу…
– Да хоть с завхозом, лейтенант, – мрачно зевнул Детеринг, – бардак у вас тут превосходит все мною виденное, а на Флот я насмотрелся. Где шеф? Нет-нет, провожать нас не надо. Хватит с меня.
Они с Гальвесом взбежали на второй этаж раньше, чем начальник офиса успел распахнуть дверь своих апартаментов.
– Добрый вечер, – выдавил улыбку Йорг. – Майор Детеринг, исполняющий обязанности дежурного следователя. Первый лейтенант Гальвес – мой помощник…
– Мартин Лоде. – Крупный седой полковник с густым загаром на морщинистом лице развернул кресла возле своего письменного стола и вытащил из стенного шкафа пепельницу, на которую Йорг не обратил ни малейшего внимания, – достав из портфеля свой инфор, он приготовился к записи.
– Вы собираетесь фиксировать нашу беседу? – нервно заломил бровь начальник офиса.
– Разумеется, – кивнул, не поднимая глаз, Детеринг. – А иначе какой смысл в нашем прибытии? Вы же не думаете, что Резидентура начнет официальное расследование инцидента, не имея протокольной записи?
– Собственно…
– Что – собственно, ваша милость? Вы хотели просто побеседовать с глазу на глаз? Но, может быть, вам следовало обратиться к духовнику? Нет уж, извините. Вы подняли оперативного дежурного планетарной Резидентуры СБ, оперативный направил к вам следователя – и теперь вы не хотите, чтобы разговор шел под протокол?
Лоде махнул рукой.
– Пусть будет так, как вы решите. Но прежде, чем вы начнете запись, выслушайте одну вещь… это все – далеко не случайность. Мы имеем дело с первым звеном в цепи событий, которая неминуемо приведет ко взрыву.
– Цепь? Взрыв? Давайте-ка с самого начала, ваша милость.
Полковник говорил сбивчиво, часто перескакивая с одного на другое, и в конце концов Детеринг поймал себя на мысли, что перед ним вовсе не военный, а просто старый склочник, порядком вызверившийся на весь белый свет. По словам начальника вербовочного участка, в Уорвике действуют как минимум два благотворительных фонда из Метрополии, представители которых «ведут разговорчики», пропагандируют пацифизм и настраивают население против Флота. Когда Лоде помянул доблестные ВКС в пятый раз подряд, Йорг потерял терпение.
– Почему именно Флот? – поинтересовался он как можно более безразлично. – А Десант?
– Десант? – машинально переспросил Лоде. – А при чем тут Десант?
– А Десант к Вооруженным Силам уже не относится?
– Какая чепуха! – фыркнул полковник. – Ну что такое Десант, кому они нужны, в самом-то деле? Все знают, что Флот, и только Флот, является основой устоев, платформой, на которой зиждется храм имперской морали…
– Ну и дела, – шевельнулись губы Курта Гальвеса.
– Хорошо, – кивнул Детеринг. – И вы утверждаете, что вся городская полиция ими подкуплена?..
– Давно и с потрохами!
– А на какие, простите, деньги?
– Что-о?
Детеринг растерянно провел рукой по стрелке на правой штанине.
– Видите ли, ваша милость, – поднял он глаза на полковника, – благотворительные фонды, как правило, не слишком богаты… Особенно когда речь идет о фондах, занимающихся социально неблагополучными… все эти вдовы, вечно безработные алкоголички, обычно неспособные назвать имя отца очередного ребенка – ну вы ведь сами знаете, не правда ли? Обыватель не любит жертвовать на содержание бездельников, поэтому такие фонды зачастую сидят без гроша, с парой рваных штанов и все такое. А полиция обычно просит много, даже очень много, иначе нет смысла рисковать. Так вот понимаете, что у нас с вами получается – вы заявляете, что полиция подкуплена людьми, не имеющими для этого денег… И смотрите, тут у нас еще… допустим, я сейчас инициирую расследование финансовой деятельности этих самых провокаторов, и расследование покажет, что средств у них – только на молоко для убогих. И тогда что? А тогда мое начальство вынуждено будет связаться с вашим, и… вы понимаете?
– Вы мне не верите, – скривился Лоде. – Хорошо же… я… Я найду, куда мне обратиться.
– Вопрос не в том, верю я вам или не верю, – примирительно поднял руку Детеринг, – а в том, имею ли я основания для возбуждения дела, или же я их не имею. На данный момент я их не вижу, о чем заявляю вам, господин полковник, совершенно официально. Пропаганда, как вы говорите, пацифизма? Взбудораженные мамаши? Да вы представляете, сколько таких мамаш в масштабах Империи? Особенно в последнее время. И, разумеется, полиция в данном случае практически бессильна. Камень – не оружие, ваша милость, тем более когда речь идет о камне, неспособном даже причинить вред вашему офису. Мать кандидата Вольфа хотела привлечь внимание к своей персоне – увы, своего она добилась. Нам с вами остается только вздохнуть…
– Вздохнуть! Об этой мамаше мы еще услышим.
– Господин полковник… а давайте-ка мы с вами сделаем так: для того чтобы совесть ваша была чиста, я попробую лично побеседовать с этим парнем, Вольфом. Наверняка есть что-то, о чем он никогда не расскажет вам. А мне, быть может, удастся его разговорить. Я, в конце концов, ближе ему по возрасту и все такое. Что скажете, ваша милость?
– Отличная мысль, – поднял брови начальник офиса. – Вы и вправду молоды, майор, так что затея имеет смысл. Куда вам его доставить?
– Кабинет психолога свободен?
Старший офицер-психолог – вербовочному офису их полагалось двое – уже собирался домой и встретил незваных гостей настороженно:
– Мне не хотелось бы узнать, что после беседы с вами у парня произошел срыв. Он и так на грани… а ваши методы, знаете ли…
Детеринг мягко улыбнулся. Психолог выглядел едва ли не старше своего начальника, да и вообще ссориться с ним не хотелось – в отличие от Лоде, этот действительно может накарябать, и отмывайся потом до скончания века.
– Никаких «методов», господин полковник. Я все понимаю не хуже вас, но поймите и вы меня: у каждого свои обязанности.
– Ладно. – Психолог скривился в ухмылке и положил на стол ключи: – Автомат с напитками полностью заправлен, так что не стесняйтесь. И учтите: парню действительно тошно.
Йорг кивнул и сел за стол. Кандидата Вольфа привели буквально через минуту. Детеринг уже знал, что тот прибыл в офис два дня назад; гражданские шмотки остались в прошлом, теперь юноша носил легкую светло-серую рубашку и такие же серые бриджи. На воротнике у него переливалась объемная звезда ВКС Империи Человечества.
– Здравствуйте, джентльмены. – При виде черной формы Вольф непроизвольно моргнул, но все же голос его прозвучал достаточно твердо.
– Добрый день, мастер Эдди, – Детеринг встал и протянул руку, – меня зовут Йорг Детеринг, а моего помощника – Курт Гальвес. Я – дежурный следователь планетарной Резидентуры, и мне хотелось бы немного поболтать с тобой, коль ты не против, конечно. Ты должен знать, что принуждать тебя к беседе я не могу, так что если у тебя нет желания… тебе достаточно просто выйти в коридор.
– Нет-нет. – Юноша энергично дернул головой. – Я готов ответить на любые вопросы вашей милости.
– Меня зовут Йорг, – с нажимом повторил Детеринг. – А «вашей милостью» я для тебя стану, когда ты наденешь свои первые погоны. Я знаю, ты очень серьезно готовился к службе, но все же давай пока обойдемся без субординации…
Вольф понимающе кивнул и уселся в предложенное ему кресло. У мальчишки было умное, слишком взрослое для четырнадцати лет лицо, и Детеринг подумал, что Флоту с ним, наверное, повезло – такие парни действительно знают, чего хотят, добровольно отказываясь от беззаботной юности.
– Когда тебя отправляют? – спросил он.
– Должны были послезавтра, – дернул плечом Вольф.
– Какие-то проблемы? Ты думаешь, могут задержать?
– Я не знаю… Мне не повезло, вот и все. Я предполагал, что попаду под отправку на следующий же день, но минимальная группа никак не набиралась, и вот… черт.
– Не морочься. Не ты такой первый, поверь на слово. Флоту на все это начхать. Через год ты можешь написать бумагу о разрыве связей с семьей, и никто ни о чем никогда не вспомнит. Иногда так бывает, знаешь ли. Некоторые мамаши проклинают своих детей на веки вечные, что уж тут поделать.
– Мама вообще ничего не понимала, – вырвалось у юноши.
– Вообще?
– И она, и подружки ее… все одинаковые! Пьют каждый вечер и считают, что все кругом им должны. А скажи хоть слово – так вокруг одни сволочи. Ее отца, дескать, всю жизнь хозяева обворовывали, так она теперь работать не собирается, пускай дураки горбатятся.
– И вправду обворовывали?
– Да куда там! – Вольф махнул рукой и опустил голову. – Дед был инженером-исследователем и совсем небедным человеком. Работал в крупной компании. Я его не видел никогда, так, знаю… слышал. Мама удрала из дому в шестнадцать лет, бродила туда-сюда, потом осела здесь, на Кассандане. Тут с голоду не пропадешь, сами знаете. Квартиру ей какие-то типы через муниципалитет выбили, талоны дают, ну и денег немного. Хватает дураков. Я… в общем, я на все это смотреть не хочу. Мне давно все надоело. То у нее какие-то проповедники, то теперь эти, из «Райской долины» – вообще козлы.
– «Райская долина», – повторил Детеринг. – Это те, которые про справедливость?..
– У них эта справедливость какая-то странная. Я недавно читал про луддитов в старой Англии, так вот они похожи… хотя луддиты громили станки, а эти хотят разгромить Империю вообще. Предприниматели – воры, фермеры – подонки, потому что продают свои продукты за деньги, а военные вообще все поголовно – убийцы. Я давно еще решил, что лучше держаться от таких людей подальше, да и в гимназии мне то же самое говорили.
– Поэтому ты выбрал Флот? Знаешь, там своя справедливость…
– Флот я выбрал давно! – с вызовом поджал губы Вольф. – Если вы думаете, что я хотел просто удрать от мамы, то ошибаетесь. Я пошел бы в Академию, но там нужно согласие родителей, а она, уж конечно, никогда бы меня не отпустила, ведь на меня ей дополнительные деньги из фонда дают. Я ждал четырнадцати – пусть рядовым, но я хочу попасть во Флот. Противно, что я не смогу стать офицером… Но Академию можно закончить потом, вы же сами знаете.
– Да, я знаю, Эдди, – успокаивающе улыбнулся Йорг. – Многие и до четырнадцати пытаются. Главное – не разочароваться потом. Вряд ли ты представляешь себе, что такое Школа нижних чинов. Это ведь четыре года. Там, знаешь – ох-х… Там ломают и не таких, как ты. Как бы ни гуляла твоя мать, как бы ни был свободен ты – там, парень, дисциплину вбивают жестоко. И дисциплина эта должна быть осознанной! Иначе никак. Других Флот не держит. Ты слышал, что с математикой у них куда страшнее, чем в Десанте? Трехмерные интегралы ты должен брать сразу, без раздумий!
– Я знаю, – юноша усмехнулся и поднял на Йорга острые темные глаза, – я целых три года смотрю все материалы, которые только можно найти в сетях. И с математикой у меня все в полном порядке, и военной историей я давно занимаюсь. И еще – легкой атлетикой, плаванием. Вы сами можете посмотреть в моем досье, я принес характеристики из гимназии. Упросил ректора, хотя он не хотел давать… отговаривал.
– За мать переживал?
– Ну да… не то чтобы он ее жалел… н-не-а, не думаю. Но эти типы из фонда ей серьезно мозги накрутили.
Йорг понимающе кивнул и выбрался из кресла. Подойдя к автомату, он достал три пластиковых стакана с вишневым соком, поставил их на стол и вытащил портсигар.
– Чепуха какая-то с этим фондом, – задумчиво проговорил он. – Они ведь из Метрополии, так?
– Ну да, – закивал Вольф. – Только они уже и местных благотворителей подключили. Нет, с ними они, конечно, по-другому разговаривают. Что-то крутят, наверное. Сами знаете – Метрополия!
– Да-а… а подружек твоей матушки используют для того, чтобы отчитываться перед своим начальством. Никогда о таком не думал? А зря. Ведь туда же и все эти разговоры – чтоб клиентов было побольше. Постоянных клиентов, понимаешь? В Метрополии такое любят. В итоге одураченные люди начинают совершать глупости. А им этого только и надо. Они-то зарплату получают, верно? И немаленькую.
– С зарплатой понятно, – возразил Вольф. – Но понимаете, мастер Йорг, я их пару раз послушал на собрании, и аж мурашки по коже. Они там какие-то такие… ну, упертые, что ли. Сам верить начинаешь.
– Ты в церковь ходишь? – спросил Детеринг, пыхтя сигарой.
– Н-нет, а что? Мама не ходит, да у нас вообще никто почти…
– Прилетишь в свой первый учебный лагерь, сходи к капеллану. Всю эту ерунду как рукой снимет. Ладно! Ступай, солдат, служи славно!
Вольф удивленно поднялся.
– Все, что ли?
– А ты чего ждал? Я убедился, что парень ты нормальный, никаких вопросов к тебе у меня нет. Иди и забудь всю эту херню. Выбрось ее из головы ко всем чертям. Тебя ждут очень нелегкие четыре года, так что нечего мучиться всякими глупостями. Иди, Эдди, иди…
Когда катер поднялся на полтора километра, Курт включил обзор нижней полусферы и принялся что-то высматривать.
– Что ты там потерял? – сонно поинтересовался Детеринг.
– Виноградник, – дернул лохматой головой пилот. – Серьезный, добрый виноградник. Такого вина, как тут, у здешних фермеров, не купишь больше нигде.
– Да ты свихнулся! А если?..
– Никаких «если». Где сесть, я найду. Ты мне объясни лучше, какого ты отпустил этого парнягу?.. Там явно что-то не по делу, клянусь тебе.
– С ним все «по делу», и нечего портить ему жизнь. – Йорг выпрямился в кресле, махнул раздраженно рукой. – А «Райскую долину» пускай просеивает мой дружбан подполковник Фарж, благо сито у него мелкое. А!.. Вон, я вижу какую-то усадьбу. И там же виноградники, если не ошибаюсь. Садись уже, поскорее домой хочется!
Глава 2
Около одиннадцати утра позвонил Фарж. Увидев на мониторе коммуникатора служебный код своего друга, майор успел подумать, что без него в Резидентуре опять слишком скучно, однако о службе речи не было:
– Ты помнишь, что сегодня день рождения у нашего братишки Тео? – жуя что-то, поинтересовался Фарж.
– Я таких вещей не забываю, – насупился Йорг.
– Врешь ты все… Ну, ладно, слушай: насчет подарка не волнуйся, я уже послал одного парня в антикварный салон на Амстердам-авеню – Тео когда-то говорил, что хотел бы иметь старый корварский гобелен, а там как раз этого добра хватает. Думаю, вызывать такси тебе незачем: часиков в пять мы за тобой заедем.
– Мы?..
– Я буду с Энджи. Через неделю мы хотим объявить о дате свадьбы, так что пора уже познакомить ее с некоторыми друзьями. Да, кстати… я только что с совещания начальников отделов – подменял Грасса, – так вот наш дорогой «папочка», Его Превосходительство господин начальник Резидентуры, выражал крайнее недовольство по поводу твоего отсутствия.
– Он там что, спятил? – изумился Детеринг. – Или мне, может, уже вообще из кабинета не выходить?
– Ну, ему объяснили, конечно, в чем дело, – только он, кажется, распалился еще сильнее. Суть в том, что из Метрополии на тебя пришло какое-то представление, но без его подписи – сам понимаешь…
– Да пошли они все, – пожал плечами Йорг. – Я им не шавка, чтобы косточку выпрашивать. У меня законный внеочередной отпуск, и точка. Хватит с меня вчерашнего Уорвика.
– Я получил твою записку, – кивнул Фарж. – Ну, ладно, делай как знаешь, тут я тебе не советчик.
– К пяти я буду готов, – буркнул Йорг и отключился. – Вот урод, – пробормотал он, думая о начальнике Резидентуры. – Тупой, спесивый урод. Впрочем, как он поднялся – дело известное!
По большому счету награды не интересовали Йорга вовсе. Крестики, шнурочки и прочие поощрения – это все для столичных франтов, мечтающих «войти в хороший дом». Серьезных служак в СБ волнует другое: должность. А вот с этим у майора Детеринга все обстояло ой как непросто. Уже почти год он занимался весьма крупными делами, числясь при этом «офицером по особым поручениям». Картинка складывалась парадоксальная. С одной стороны, такой расклад предоставлял большие возможности, с другой же – от самого Йорга мало что зависело. Принимать решения самостоятельно он не мог, и это бесило.
Скандальное «дело о голове» крепко испоганило ему жизнь. Где-то на «ведьминой горе», в недрах Второго Управления, решили «тормознуть» излишне ретивого парня. Раз так, изменить сложившуюся ситуацию могло только нечто экстраординарное – но Йорг уже сомневался, что когда-нибудь сумеет оказаться в нужное время в нужном месте…