Что, если она не сможет решить головоломку?
Тогда спутницей Сиана навечно станет пустота, а его сердце навсегда превратится в холодный, черный камень.
Он прервал поцелуй и посмотрел на ее прекрасное лицо, отчего у него все сжалось в груди. Бирюзовые глаза, опухшие от поцелуев губы.
— Проклятье, мы как половинки единого целого, но ты бы с радостью удрала от меня?
Как и в прошлой жизни.
Пока Сиан мечтал забрать Кари с собой в ад… Кари, ты станешь моей навечно… она мечтала о другом.
Он считал Каллиопу своей, но это не так. После сегодняшней ночи она станет его.
— Я хочу тебя, — пробормотала она. — Здесь. Сейчас.
Она приглашала его предъявить на нее права. Но этого было недостаточно, чтобы заполнить его внутреннюю пустоту. Сиан снова страстно поцеловал ее, наслаждаясь вздохом своей женщины, когда их языки переплелись.
Заставь ее понять. Между поцелуями он сказал:
— Ты не знаешь, каково это — тосковать век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Отчетливо знать, чего хочешь, но понимать, что тебе отказано в этом. Жестоко отказано. Никогда больше.
Он когтями разрезал ее блузку. Затем обнажил и себя, и свою пару. Разорвав ткань.
Обмениваясь жадными поцелуями с Каллиопой, Сиан наколдовал укрывшие пол меха и огонь, чтобы согреть свою пару. Прежде, чем она успела бы передумать, он прервал поцелуй и опустил ее на меха.
Это реально происходит. Осознав это, Сиан возликовал; измерение возликовало. Ветра бушевали, разбиваясь о скалы вокруг них. Волны поднимались, обрушиваясь брызгами на пещеру.
Взгляд Сиана блуждал по дрожащему телу его женщины. Капельки воды покрывали ее обнаженную плоть, заставляя мерцать. Ее груди были опухшими, застывшие соски требовали ласки. Может ли она ощутить жар пламени этими вершинками? Ее бедра выгибались, требуя большего.
Он, должно быть, спит. Если так, то он не желает просыпаться никогда.
Неужели спустя десять тысяч лет его фантазии наконец-то станут явью?
Глава 48
Лила смотрела в черные, как оникс, глаза Абиссиана. Огонь заставил алмазы засверкать новыми гранями, пламя отражалось во взгляде демона.
В то же мгновение, когда она осознала это, Абиссиан обнажил себя и ее, уложил Лилу на меха и навис над ней всем своим огромным телом.
— Я никогда не ощущал себя настолько живым.
Все чувства Лилы пели. Она могла вкушать огонь и ощущать гипнотический свет. Лила была потрясена ощущением тела демона.
Когда она легонько задела кончиками пальцев один из ярко светящихся глифов, Абиссиан замер. Первородный, укрощенный своей парой.
Она смахнула с его лба прядь черных волос, затем провела пальчиками по его щеке.
Она нервничала, но…
— Я доверяю тебе.
Она доверила ему… тело. Так почему же у нее не получалось собраться с мыслями и излить ему душу? Замешательство, охватившее Абиссиана, заставило ее сердце сжаться в груди.
Лила больше не задавалась вопросом на тему их предначертанной связи; его боль была ее болью. Они связаны.
Я — его пара, а он — моя.
— Абиссиан…
Я влюбилась в тебя.
— Я никому не позволю разлучить нас. — Горящая в его взгляде душераздирающая тоска цепляла Лилу. — Я не смогу потерять тебя снова. Лила, ты — часть меня.
Он уткнулся своим лбом в ее лоб на несколько долгих мгновений.
Как передать словами все мысли, кружащиеся в ее голове? Мне нужно, чтобы ты показал каково это. Принял меня такой, какая я есть. Позволь этому действу связать нас до конца наших дней.
Нагнувшись, он потерся носом об ее грудь, заставив веки Лилы отяжелеть.
— Самые сладкие соски. Они набухают прямо на моем языке. — Он с рычанием начал сосать один из них. Затем пробормотал в ее влажную кожу: — Мне никогда не будет достаточно… твоей нежной груди. Никогда не будет достаточно тебя…
Вниманием Лилы завладела эрекция Абиссиана. Вены на члене вздулись еще сильнее. Из головки выступила бусинка влаги, перламутровая в свете огня.
Демон бормотал слова на Демонском, его голос был настолько хриплым, что Лила не могла его понять. Что-то про то, как он смотрел ей вслед, когда она уходит.
Она хотела сосредоточиться, хотела попросить его объяснить, но эта бусинка насмехалась над ней. Когда Лила потянулась к его члену, Абиссиан поймал ее руку.
— Нет, я долго не продержусь. — Он опустился на колени, затем заставил исчезнуть когти с крыльев и с одного из пальцев. — Я собираюсь подготовить тебя.
Будет ли она когда-нибудь готова настолько, чтобы принять его размер? Скоро станет известно.
Когда Лила раздвинула ноги, он облизал губы.
— Моя пара очень влажная. Я вижу эти нежные лепестки и ощущаю безграничное желание. — Его рука скользнула по ее бедру. — Это на самом деле происходит.
Когда он обхватил ладонью ее киску и вошел в нее средним пальцем, у Лилы вышибло из легких воздух.
— Да, да…
— Взгляни на себя, красавица.
Он смотрел на нее, и его глаза затапливала чернота. Его великолепная кожа блестела. Пирсинг сверкал, а распрямленные рога сияли.
Ее первородный бог секса. Пламя любит Абиссиана.
— Еще один? — Он начал втискивать в ее ножны второй палец. — Прими их ради меня.
— О-о-о.
Готовая лезть на стену, она старалась принять их.
Демон медленно подвигал ими. В прошлые ночи он растягивал ее плоть пальцами, крутил ими. Он дразнил ее, пока она не становилось мокрой до безумия.
Когда Лила выгнулась, насаживаясь на его пальцы, он начал двигать ими агрессивнее.
— Сегодня ночью ты сдашься мне. Я хочу от тебя всего… и получу это.
Больше не нервничая, Лила сдалась ему. Несмотря на внутренний раздрай, Абиссиан никогда не причинит ей вреда.
Он вытащил пальцы из ее киски и пососал их. Увидев это, Лила застонала.
— Никогда не смогу насытиться этим медом.
Очередное погружение, очередное облизывание пальцев. Словно он вкушал ее по одной капле за раз. Его большие пальцы входили в нее… затем исчезали.
Наполненность. Затем опустошение.
Жар. Затем истязающий холод.
Настоящая пытка.
Он ввел пальцы еще глубже.
— Это то, что тебе нужно. — Он вгонял их в ее лоно, пока мысли в ее голове не превратились в кашу. — Создана для меня.
Казалось, что Абиссиан уже на грани, но он все-таки продолжал бороться за контроль.
Лила была поражена его противоречиями. Демон был создан для убийства. И для удовольствия. Он был нежным, но сладострастным.
Похоть Абиссиана была почти осязаемой, но его тело красноречиво указывало на то, как он сдерживается: вздувшиеся мышцы, вздымающаяся грудь, трясущиеся руки. Огрубевшим от волнения голосом он сказал:
— Каллиопа, я стану твоим первым любовником. И клянусь богами, последним.
* * * * *
В Сиане вопили демонские инстинкты. ПРЕДЪЯВИТЬ ПРАВА. ОВЛАДЕТЬ. ОТМЕТИТЬ.
Розовые ноготки впивались ему в плечи.
— Больше не могу.
Ее опухший маленький клитор пульсировал под его языком. Блестящее от влаги лоно молило о проникновении.
Сиан подготавливал ее киску жаждать этого. Несмотря на это, он привлек силы сферы, чтобы магически защитить Каллиопу от возможной боли.
— Абиссиан! Я сейчас кончу!
Он убрал пальцы.
— Нет.
Она готова. Это произойдет. Он сглотнул. Сейчас.
Сиан, как в тумане, навис над ней, его гладкая головка скользила по ноге Каллиопы. Его сердце билось, как сумасшедшее, когда он втиснулся меж ее бедер. Он пробормотал на Демонском:
— Я знал это с того момента, как впервые увидел тебя.
Сиан залюбовался ею, кочуя взглядом от разметавшихся вокруг головы сияющих локонов до блестящих глаз и сладких губ. Красивой груди и твердых сосков. Впадинки пупка. Завитков на лобке. Розоватой плоти…
Каллиопа обхватила его лицо ладонями.
— Демон, что-то не так?
— Хочу запомнить этот момент на наши следующие десять тысяч лет.
Когда он посмотрел в ее затуманенные страстью глаза, осознание пронзило его как молния.
Я дорожу ею, не потому что желаю ее; я желаю ее, потому что дорожу ею.
Сиан слишком долго сопротивлялся инстинктам; он больше не мог игнорировать их.
Войти в нее. Гармония. Все будет хорошо.
Сиан направил член к ее девственной киске. Когда головка соприкоснулась с влажной плотью, он выругался.
— Как хорошо.
Он водил головкой вверх и вниз меж ее скользких губок, пока Каллиопа не выгнулась, и его член не уперся в ее лоно.
— Хватит дразнить!
Помогая себе рукой, Сиан надавил на ее нежный вход.
Она широко раздвинула ноги.
— Да, да, возьми меня.
Ее горячие ножны невыносимо плотно сжали его член; Сиан не продержится и двух толчков!
— Лила, я наполню тебя семенем. Отмечу клыками. — Земля содрогнулась. Вокруг них кружила первобытная сила. Ад требовал то, что ему причиталось. — Мы достигли точки невозврата…
Глава 49
— Сделай это! — Лила почти умоляла его. — Я готова.
Абиссиан уперся локтями в меха и нагнулся к ней, их лица почти соприкасались. По мере того, как он вводил член глубже, наполняя Лилу до отказа, казалось, даже сама сфера затаила дыхание…
Лила задохнулась, ощутив, как член растягивает ее плоть, но боли не было. Уступая давлению, ее киска еще глубже приняла его ствол. Лила зашипела, ожидая боли. Но ее не было.
— Больше не девственница. — Он обхватил ладонями ее лицо, поглаживая большими пальцами ее щеки. — Я терял тебя… не знаю почему. Но теперь ты сдалась мне.
Он качнул бедрами, его мышцы напряглись от едва сдерживаемой агрессии. Капли пота усеивали его кожу.
Проникая глубже, демон всматривался в лицо Лилы тлеющим взглядом, оценивая ее реакцию.
Она закусила губу. Я пока еще не определилась.
— Любимая, дай мне немного времени, — сказал он, будто слышал ее мысли.
Затем Лила услышала одну из его:
«Сиан, терпи!»
Посмотрев ему в глаза, Лила сосредоточилась. Взяла себя в руки. Они могут сделать это. Она расслабилась.
— Вот и все. — Он все глубже и глубже входил в нее. — Сдайся мне полностью. — Когда он вошел настолько глубоко, насколько мог, его крылья распахнулись, и он проскрежетал единственное слово: — Моя.
Лила выгибалась под ним, приспосабливаясь к ощущению наполненности.
— О-о-о!
Лучше!
Его член пульсировал в ее плоти в такт ударам могучего сердца, но Абиссиан каким-то образом сдерживался и не вбивался в нее.
— Лила, ты — моя?
Он просунул руку меж их телами, чтобы теребить ее клитор.
— Твоя! — вскрикнула она.
Еще лучше! Когда его пальцы начали выписывать медленные, скользкие круги, она впилась ногтями в жесткие мышцы его зада.
— Я держусь из последних сил. — Его черные, как оникс, глаза опасно мерцали. — Ласкай свои груди ради меня.
Лила отпустила его, чтобы начать ласкать себя.
— Хорошая девочка. — Его пальцы приближали ее все ближе и ближе к краю. — Теперь ты — моя. Пути назад нет. Ты принадлежишь демону… навечно.
На стене маячила его тень… со зловещими рогами и крыльями… будто самое темное «я» Абиссиана было сейчас в этой пещере вместе с ними.
Лила не желала возвращаться назад!
— Абиссиан…
— Сжимай свои соски жестче.
Застонав, она сделала это.
— Жестче.
— А-а-а! — Ее бедра бесконтрольно выгибались. Это ощущалось невероятно. Лила снова насаживалась на его член… вперед и назад. — Ничто не может быть лучше!
Он заскрежетал зубами.
— Тише! Ты не представляешь, с какими силами играешь.
Лила не могла тише. Множество эмоций кружили ей голову. Она опустилась на его член снова… и снова… быстрее… еще быстрее… трахая его.
Казалось, что у него пропал дар речи, из его груди вырывался рык. В голове Лилы взорвались его мысли.
«Лила, остановись! НЕ останавливайся. Пощади!»
Она не остановится; она гонится за своим оргазмом.
— Ты… р-р-р!.. сейчас… а-а-а!.. кончишь.
— Да!
Она до боли сжимала свои соски.
С его лба на ее грудь соскользнула капелька пота. Такая же жгучая, как он сам. Удовольствие нарастало и скручивалось внутри нее.
Вперед… назад… вперед… назад.
— Кончи жестко. — Его пальцы двигались все быстрее. — Выжми мой член досуха.
— Боги! — Гребаный сексуальный демон. — Ты заставляешь меня ощущать…
РАЗРЯДКА.
Лила выгнулась, стенки ее киски сжали толстый член Абиссиана. Ее груди ощущались неимоверно набухшими. Сумев перевести дыхание, Лила закричала.
— Лила! Я чувствую… чувствую, как ты кончаешь подо мной!
Она невыносимо желала прикоснуться к нему; ее руки взметнулись к его спине, ногти впились в кожу под крыльями. Ощутив очередную волну пульсации, она поцарапала демонскую кожу, вырвав рев из его легких.
Его член был глубоко в ее плоти, непоколебимое давление заставляло Лилу кончать сильнее, чем когда-либо раньше. Волны сокрушительных спазмов…
* * * * *
Сиан тяжело дышал, изо всех сил стараясь не кончить. Должен отметить ее.
Но плоть Каллиопы сжимала его все сильнее, ритмичные сокращения неумолимо приближали Сиана к краю. Терпи!
Его как ударом хлыста обожгло жаждой толкнуться в нее… но он кончит в ту же секунду! Ее плоть так туго сжимала его член, что Сиан задался вопросом, сможет ли вообще толкнуться.
Каллиопа впилась зубами в его плечо, крича от удовольствия.
Я в аду. В раю! Не в аду. Он невыносимо долго ждал возможности высвободить свое семя; а теперь, как безумный, старался отдалить этот момент.
Сиан ощущал вулканы сферы, которые были готовы взорваться. Он призвал темные силы сферы, чтобы сохранить контроль.
Несмотря на то, что Сиан не двигался, по его члену бесконтрольно поднималась сперма. Его отяжелевшие яйца подтянулись, изнывая, как никогда прежде. Переполнен семенем для моей пары.
Ее киска стискивала его член, требуя отдать это семя.
Ее жар…
Контроль! Он впился когтями в ладони, удержав себя на самом краю.
Кончая, Каллиопа ласкала его плечи, грудь, чувствительные проколотые соски. Ее руки ускорялись и ускорялись, пока Сиану не начало казаться, что она трогает его сразу везде.
Инстинкты нахлынули на него. Вбиваться. Трахать.
Укусить.
Его взгляд сконцентрировался на плоти меж ее шеей и плечом. Влажная кожа манила его клыки.
Каллиопа повернула голову набок, предлагая себя ему.
— Сделай это.
— Нет. Пока нет. — Он не узнавал свой голос. — Должен… удержать… контроль.
Ее взгляд остановился на его рогах.
— Нет! — От ее взгляда его бедра бесконтрольно дернулись. Из груди вырвался гортанный звук. — Нет.
Женщина его мечты подалась вперед и сжала его рога. Дернула к своей шее.
— ЛИЛА! — Он погрузил клыки в ее кожу. — Р-р-р-р-р-р-р-р-р!
Сиан ощутил ее крик, когда она снова кончила. Ее руки стиснули его голову, а плоть сокращалась вокруг его члена. Он ощущал ее оргазм и знал, что на этот раз не сможет сопротивляться.
Он рычал в шею своей пары, пока ее сладкая киска выдаивала его…
О-о, боги, о-о блядь…
Из его члена вырвались струи семени.
Сиан вытащил клыки, откинув голову назад. Мощная эякуляция вырвала рев из его легких.
— КОНЧАЮ. — Его спина выгнулась, крылья распахнулись. Дрожь сотрясала его тело, зрение затуманилось. — ЛИЛА.
Его сознание вывернуло наизнанку. И психику. И сердце в груди.
Эйфория. Полет.
Он нуждался в том, чтобы наполнить свою пару до предела. Он беспомощно вбивался в нее, трахая свою женщину, стремясь облегчить давление, копившееся всю жизнь.