С точки зрения здравомыслящих людей, нашу вылазку можно смело назвать авантюрой. Нас вполне могли обнаружить в подвале, где мы довольно долго бродили между бочек, заполненных арбидонским вином. Нас могли заметить в коридорах замка, куда мы наконец выбрались после долгих мытарств... По счастью, обитатели замка то ли спали, то ли были заняты каким-то очень важным делом, притупившим свойственную черным магам бдительность.
Чтобы обойти весь замок, нам с магистром потребовалось бы не менее суток. Таким временем мы, естественно, не располагали. Пришлось прибегнуть к услугам рассеянного арбидонца – скорее всего, лакея, который с задумчивым видом нес наполненный до краев кувшин вина по слабоосвещенному коридору. Несколько раз он к своей ноше приложился, воровато озираясь по сторонам.
Наше появление для него оказалось полной неожиданностью. Он открыл было рот для крика, но при виде энергетического меча у горла передумал и только хлопал в испуге куцыми ресницами. Служка попался довольно молодой. Подозрительно красный нос его наводил на мысль о раннем пристрастии к зеленому змию, которое до добра не доводит.
– Кому несешь вино? – шепотом спросил я.
– Гостю... – ответил лакей заплетающимся вовсе не от страха языком.
– Когда гость прибыл в замок?
– Вчера.
Кажется, нам здорово повезло. Имелись все основания предполагать, что речь идет о том самом видном иерархе ордена, возможно даже командоре, о котором мы услышали от Константа Арга. Ценная добыча, безусловно, стоила того, чтобы рискнуть если и не жизнью, то во всяком случае свободой. Мы с магистром отдавали себе отчет, чем для нас может закончиться столь удачно начавшееся приключение.
– Где апартаменты гостя?
Лакей, не задумываясь, указал на ближайшие двери. Больше нам от этого чудака ничего не требовалось. Сиринский магистр в два счета прочистил ему мозги, дабы стереть информацию о нашей встрече, забрал у него кувшин и отправил в подвал за новым. Лакей безропотно побрел по коридору, словно сомнамбула, обретшая наконец цель в жизни.
На наше счастье дверь в апартаменты гостя не была заперта. Судя по всему, черные маги чувствовали себя в полной безопасности на планете Арбидон вообще и в орденском замке в частности, а потому не озаботились ни оберегами, ни охраной.
– Это ты, Кирк? – послышался голос из-под балдахина.
Похоже, гость отправился почивать, но перед сном решил промочить горло.
Прямо скажу: обстановка в комнате не указывала на высокий ранг обитателя. Черные маги всегда славились пристрастием к роскоши. Видимо, мы все-таки просчитались: тип на скромном ложе далеко не иерарх, тем более не командор...
Я промычал что-то неразборчивое. То ли мой голос показался гостю странным, то ли его мучила нестерпимая жажда – как бы там ни было, он соскочил с ложа и зашлепал босыми ступнями по мраморному полу. Нас он увидел сразу и потрясенно развел руками:
– Алексей Петрович, как вы здесь оказались?! Вы же покойник?! Или я сошел с ума?!
На госте была длинная ночная рубашка и ночной колпак. Выражение его лица сделалось настолько глупым, что последние мои сомнения рассеялись: не мог этот человек быть командором ордена Золотого Скорпиона, не мог быть даже иерархом. Разве что мелким агентом!..
Я не сразу сообразил, кого он называет Алексеем Петровичем. Спьяну обознался, что ли? Похоже, они с лакеем Кирком здорово погудели. На столе стояли опустошенные блюда и кубки; сам незнакомец с трудом держался на ногах. Недоумение и ужас проступили на его лице столь красочно, что я едва не расхохотался.
– Вот уж кого не чаял встретить, Алексей Петрович! О вашей смерти даже некролог был в газете... Сынок-наследничек тут же объявился, прибрав к рукам ваши несметные богатства.
Неожиданно для меня Аббудала Ках смущенно произнес:
– Здравствуйте, Евграф Виленович. А как вы здесь оказались? Кто и каким образом вознес вас на небо?
– Шутник... – погрозил сиринцу пальцем странный Евграф, которого тут же повело от резкого движения; если бы не моя поддержка, он непременно грохнулся бы на пол.– Никак не думал, что вы служите черным магам! Ведь этот ваш сынок-наследничек убил Каронга! Зарубил прямо на глазах почтенной публики!.. А наши идиоты решили, что им показывают фокусы. Можете себе представить, Алексей Петрович?! Я о вас никому не скажу – можете смело на меня положиться. Я ведь понимаю – конкуренция... А Каронг был изрядной сволочью!.. Давайте выпьем. За дружбу!
Пьяный незнакомец сделал шаг к столу, но не удержался на ногах и рухнул как подкошенный, носом в пол, зацепившись за ножку кресла.
– Кто это? – спросил я у смущенного магистра.
– Знакомый землянин,– вздохнул Аббудала Ках.– Некто Сиротин Евграф Виленович – заместитель председателя Партии солидарного прогресса, видный финансист и незаурядный жулик... Не понимаю, как он здесь оказался?
– Меня завербовали... – всхлипнул очнувшийся Евграф.– Я изменил Родине, Алексей Петрович. И с кем?! С инопланетянином!
– Как зовут инопланетянина? – спросил я, наклоняясь к землянину.
– Найк... – Евграф попробовал подняться, но без большого успеха.– Он там, за соседней дверью... Алексей Петрович, может, вы за меня похлопочете? Я заплачу!.. Очень хочется домой... Вокруг же сплошные монстры и колдуны! А я – человек впечатлительный.
– И что мы с этим пьяницей делать будем? – спросил я у сиринца.
– Я бы отправил его обратно на Землю,– отозвался достойнейший Аббудала.– Если у ордена есть на него виды, то мы поломаем черным магам игру... А вот с Найком надо познакомиться поближе. Сдается мне, что черные маги затеяли новую интригу на Земле.
Ответить сиринцу я не успел. В коридоре зазвучали шаги. Едва мы скрылись под балдахином, как в комнату вошел человек.
– Сагкх меня побери, Евграф,– услышали мы насмешливый голос.– Когда ты успел надраться? И по какому поводу пьянка?
Я чуть отодвинул тяжелую, расшитую серебряной нитью материю и выглянул наружу. Посреди комнаты стоял человек, одетый по гельфийской моде в узкие штаны и черную рубаху. У него были невыразительное лицо и очень примечательные глаза, которыми он обшаривал комнату, словно выискивая кого-то. Очень может быть, что он услышал наши голоса и это его насторожило.
– Я видел покойника, Найк. Живого покойника!.. Наверное, привидение... – Евграф приподнялся с пола и предпринял героическую попытку сесть, что ему в конце концов и удалось сделать с помощью пришельца.
– Ты что несешь, пьяница?! – В голосе черного мага послышалось беспокойство: он, похоже, почувствовал неладное.
– Родной папа рыжего идиота князя Мышкина... Как хочешь, Найк, но я не хочу жить в замке с привидениями!.. Я же не англичанин какой-нибудь... Мы с тобой так не договаривались...
К сожалению, я не успел помешать Найку воспользоваться висевшим на шее свистком. Запоздал всего лишь на долю секунды. Этого черному магу вполне хватило, чтобы поднять тревогу. От моего кулака негодяй рухнул на пол рядом с пьяным Евграфом – то ли потерял сознание, то ли притворился.
– Скверно... – поморщился магистр, прислушиваясь к отдаленному шуму.– Боюсь, что путь к отступлению нам уже перекрыли.
Шум доносился из того крыла здания, где осталось прожженное слезой Сагкха отверстие. Сиринец, кажется, был прав. Не приходилось сомневаться, что поверженный мною Найк – не единственный черный маг в замке. Предстоял далеко не шуточный бой. И я не был уверен, что мы его выиграем.
– Где-то здесь должна быть пентаграмма... – задумчиво потер подбородок достойнейший Аббудала.– Ведь силовая защита не помешала землянину проникнуть в замок.
– Я знаю, где она находится! – Евграф, похоже, протрезвел от всего пережитого.– Готов показать, если вы поможете мне вернуться на Землю.
– Договорились,– сказал я, подхватывая на плечо бесчувственное тело Найка.– Вперед!..
Для в стельку пьяного человека Евграф двигался довольно уверенно. Правда, Аббудала Ках придерживал его на поворотах. Мы быстро миновали несколько залов, практически никого не встретив на пути. Ну, за исключением двух рассеянных ресков, которым моему энергетическому мечу пришлось расколоть дурные головы. Погоня, кажется, еще не началась по-настоящему – во всяком случае, топота ног за спинами мы не слышали.
– Вот она – пентаграмма! – воскликнул Евграф.
Магистр недолго думая втолкнул изрядно протрезвевшего после пробежки пьяницу в центр перепутанных линий и прочел обратное заклинание. Евграф словно растворился в воздухе. Оставалось надеяться, что он все-таки попадет на Землю, а не заблудится где-нибудь в неведомых мирах.
– Теперь наш черед,– сказал Аббудала Ках.– Легко мы с вами отделались, ваше высочество...
Я поудобнее перехватил обмякшее тело черного мага Найка, так удачно угодившего в наши руки, и последовал за магистром в бездонный провал, именуемый Вселенной.
4
Земля. Россия. Черноземная область. Город Кацапов. Информация к размышлению
Виссарион Пацаков в задумчивости сидел в любимом кресле, время от времени раздраженно похлопывая ладонью по подлокотнику в такт скачущим в голове мыслям. Что-то не выстраивалось в нынешней избирательной кампании, которая по всем приметам должна была пройти как по маслу. Виссарион был старым административным волком – с острым нюхом и додемократическим стажем. Любую даже самую искусную интригу он распутывал на лету и принимал упреждающие меры столь дерзкого характера, что даже недоброжелатели восхищенно цокали языками и приговаривали: «Ай да Виссарион, ай да сукин сын!..» А тут вдруг что-то разладилось в безупречно работавшем механизме – словно песчинка попала между притершимися друг к другу шестеренками. И началось все с психопата Сиротина – чтоб ему ни дна, ни покрышки!
Пацаков вновь взял в руки скандально-популярную газету «Комсомольский агитатор» и прочитал название статьи некоего Худоркина: «Известный столичный политик похищен в городе Кацапове». И черт бы с ним, с этим «известным политиком», кабы в статье не фигурировала фамилия самого Пацакова. И фигурировала исключительно по делу, ибо, как ни крути, а Сиротин отправился в психушку именно заботами Виссариона Дмитриевича!.. Но ведь натуральный же был псих! Ни тени сомнения не возникло не только у Пацакова, но и у врачей, обследовавших столичную знаменитость...
Какой прокол, боже мой! И это в самом начале избирательной кампании!..
Следовало бы ему пораскинуть мозгами, прежде чем делать доброе дело для давнего знакомого. Ведь знал же, с каким фантастическим налимом связывается в лице Венедикта Жигановского! Теперь этот сукин сын буквально купается в лучах прожекторов, раздавая интервью направо и налево.
А пресса будто взбесилась! Чего доброго – на губернатора Черноземной области повесят всех местных «потеряшек» за последнее десятилетие!.. Кое-кто уже намекает на то, что Пацаков-де связан с террористами... Каково?!.. Нет, если бы речь шла только о единичных и малотиражных кацаповских изданиях, то Виссарион без труда нашел бы на них управу. Но, увы, в областной центр Черноземья понаехало столько журналюг и из столицы, и даже из заграницы, что никаких намордников на них уже не хватит!..
– Я все-таки не пойму: что у них там за порядки в больнице?! – раздраженно выкрикнул вицегубернатор Загоруйко – верный соратник Виссариона Пацакова на протяжении доброго десятка лет.– Опасный псих вырывается на свободу, а они, вместо того чтобы поставить в известность губернатора, раструбили об этом на весь белый свет!
– Они его на засов заперли... – пискнул от порога бледный как сама смерть и кругом виноватый секретарь Миша.– Там еще и решетки на окнах. Я сам проверял.
– Проверял он!..– Горячий Загоруйко вытер носовым платком обширную лысину, трубно высморкался и покачал круглой головой.– Вот кадры у нас с тобой, Виссарион!.. Главврача уволить надо немедленно! Наверняка его жигановцы купили!.. А засов Сиротин сам отодвинул. Ну, в крайнем случае, кто-то помог.
– Ты погоди с увольнением... – подал наконец голос молчавший до тех пор Пацаков.– Хотя бы пока столичные журналисты не уедут... А что говорит милиция?
– Ищут,– вздохнул Загоруйко.– Собака след не взяла. Но не на руках же его из запертой комнаты вынесли!.. Слушай, Виссарион, а почему ты решил, что Евграф свихнулся?
– Интересно, а что бы ты подумал, Емельян, если бы твой знакомый начал тебе рассказывать об инопланетных магах и оборотнях?.. Не в себе он был – это точно. Глаза горели, рот дергался... Я, честно говоря, опасался, как бы он на меня не кинулся... А Жигановский в городе?
– Прибыл сегодня в полдень. И целая орда с ним. Еще и кино грозится у нас здесь снять.
– Погоди... – Пацаков даже приподнялся в кресле.– Какое кино? Уж не про вампиров ли?
– Про инопланетных монстров,– подсказал осведомленный Миша.– В газете «Кацапов сегодня» есть интервью с продюсером – каким-то Мышкиным.
Про Мышкина Пацаков уже слышал от того же Сиротина, который нес, правда, совершеннейшую ахинею... Но ведь дыма без огня не бывает!
– Этот Мышкин, по нашим сведениям, щедро спонсирует господина Жигановского,– поведал секретарь Миша.
– А откуда он вообще взялся? – встрепенулся Загоруйко.
– Сын хорошо известного в столичных деловых кругах Алексея Петровича Мышкина – человека с темной биографией, но очень богатого. Несколько месяцев назад Алексей Петрович скончался, оставив сыну громадное наследство. Мышкин-младший известен разнузданным поведением и запредельным мотовством. По слухам – артистическая натура. Каким-то образом умудрился даже получить звание заслуженного артиста. Хотя при таких деньгах и связях это, конечно, не проблема.
Пацаков слушал своего секретаря с большим интересом. Инопланетянин Мышкин или нет – вилами по воде писано, однако Жигановский обхаживает его неспроста. Имея на руках солидные средства, много чего можно добиться – в том числе и в Черноземной области, где люди на деньги столь же падки, как и в столице. Уж кому-кому, а Виссариону Пацакову это хорошо известно.
– Займись-ка ты этим юношей, Емельян,– обратился Пацаков к Загоруйко.– Мне нужно знать всю его подноготную.
Вице-губернатор кивнул головой и сделал пометку в записной книжке.
Емельян Иванович Загоруйко – несмотря на заурядно-простодушную внешность – был человеком пронырливым, хитрым, коварным и на многое способным. В области его прозвали Колобком – отчасти за небольшой рост и округлость фигуры, отчасти за обширную лысину, но больше всего – за умение выкручиваться из самых, казалось бы, безнадежных ситуаций.
Пацаков своего зама ценил. К тому же многолетняя совместная деятельность, не всегда укладывавшаяся в строгие рамки закона, служила надежной гарантией верности Загоруйко своему шефу.
Размышления Виссариона Дмитриевича прервал звонок. Схвативший трубку секретарь Миша радостно охнул и, оторвавшись от телефона, сообщил:
– Сиротин нашелся!
Пацаков удовлетворенно хмыкнул – знай наших! Надо полагать, для Венедикта Жигановского это будет весьма неприятным сюрпризом. А для столичной прессы – хорошим уроком: будет знать впредь, кого поддерживать, а кого топить.
– Где сейчас Евграф?
– В психушке,– отозвался Миша, не выпускавший трубку из рук.– Тут такое дело, Виссарион Дмитриевич: никто не знает, откуда он взялся. Главврач в недоумении.
– Вот народ! – вновь завелся Загоруйко.– В недоумении!.. Психи от них уходят, психи приходят, а они только руками разводят!
– Погоди, Емельян,– остановил зама Пацаков.– Тут надо самим разбираться... Прессе главврач сообщил?
– Нет,– провентилировал вопрос Миша.– Главврач ждет ваших распоряжений. Случай ему кажется столь неординарным, что он решил пока не оповещать общественность.
– Скажи ему, что мы сейчас будем. До нашего приезда – никаких интервью и журналистов.
Пока секретарь Миша стращал губернаторскими карами и без того перепуганного врача, отцы области успели пропустить по рюмашке на посошок и для успокоения нервов. С такой работой того и гляди – сам окажешься в психушке!
– Может, охрану вызвать? – забеспокоился предусмотрительный Загоруйко.
– Какая там охрана? – махнул рукой Пацаков.– Чем меньше будет шума, тем лучше...
«Мерседес» развил весьма приличную скорость на практически пустынной в ночь загородной трассе. Пацаков взглянул на часы – время стремительно приближалось к двум. В такую пору да еще при пасмурной осенней погоде спать бы сейчас Виссариону Дмитриевичу... Ан нет. Приходится вот ехать к пьяному столичному придурку!..